Георгий Бовт

| Газета.Ру

Георгий Бовт о том, как праздник адаптируется под запросы современников

Как будут праздновать День Победы лет через двадцать, через пятьдесят? А через сто? Еще чуть более полувека назад 9 Мая вовсе не был даже выходным днем. Хотя изначально был датой скорби по павшим, самой значимой для страны в ХХ веке.

Страна-победительница не дожила до 70-летия Победы. В разных ее бывших частях отношение к событию изменилось. Даже вот теперь и на Украине. Хотя кто бы мог подумать такое про Украину, где погиб минимум каждый шестой житель? Про всяческие «фальсификации» написано немало. Все они обусловлены переосмыслением государственной идентичности прежних частей страны-победительницы. Как нам ни обидно, вернуть их — уговорами и тем более давлением — в прежнее русло историографии не получится. Так что

не только мы «политизируем» историю, это все делают в той или иной мере.

Для нашей же страны, покуда жива российская государственность — та, которая видит себя преемницей не только Российской империи, но и СССР, — праздник Победы останется датой священной, непременной частью национальной идеи. В этом смысле общенациональный консенсус по поводу понимания значимости этого события пока видится непоколебимым.

А вот антураж, стилистика самого празднования меняются и еще будут меняться. Потому что он неизменно обращен к современникам, адаптируясь под их менталитет, уровень знаний об истории, их обывательскую трактовку. Обращен к современности — так называемому текущему политическому моменту. Составляющая политической конъюнктуры будет еще долго присутствовать в этом празднике. Еще недавно ее было меньше, сейчас, в условиях, когда мы ощетинились против Запада, это часть нашей «боевой» позиции.

Мы не хотим и не умеем воспринимать историю вне современности. Некоторые видят в этом некий изъян национального самосознания, мол, нельзя идти вперед с вечно повернутой назад головой. С другой стороны, было бы странно обнаружить такие нации, где безраздельно возобладал бы полный отрыв от «исторического контекста». Скажем, южане даже в США (где уж точно не любят идти вперед с повернутой назад головой) никогда не будут так же «праздновать» победу в Гражданской войне центральной власти, как северяне.

В зависимости от текущего политического времени праздник Победы стилистически менялся постоянно. В советские годы нам было не важно, какие страны на каком уровне будут представлены на параде и будут ли вообще. И темы такой не было. Сегодня многие представители политического класса относятся к этому чересчур болезненно.

Политическая конъюнктура явно мешает:

разве величие Победы померкнет оттого, что не приедет глава страны, принявшей программу ленд-лиза? А если бы, гипотетически, приехал, то мы бы сейчас тот ленд-лиз восхваляли или тоже стыдливо бы замалчивали?

В 1990-х на какое-то время и сам парад был заменен неким «общечеловеческим» костюмированным шоу. Сегодня по масштабу действа мы стремимся превзойти Советский Союз, а число репетиций и их масштаб в рамках мегаполиса призваны лишний раз подчеркнуть значимость события.

То, что начиналось как любительская акция раздачи георгиевских ленточек, получило теперь мощную государственную поддержку, а сами ленточки уже превратились в целые шарфы на шее политиков.

Некоторых хулителей режима такая «помпа» может раздражать, конечно. Но, видимо, надо признать, что большинству именно такое мощное празднование юбилея Победы нужно. На фоне того, как в иных странах саму эту Победу пытаются (назло нам сегодняшним, уверены мы) обгадить. Значит, именно такая стилистика — как бы «в ответ» — сегодня у нас и востребована.

Накануне юбилея в массмедиа публиковалось много казусов, связанных с празднованием. В каком-то секс-шопе украсили георгиевскими ленточками свой товар, где-то собрали ветеранов в ритуальном зале похоронной конторы, подарив скидочные купоны. Где-то на билбордах георгиевскими лентами «повязали» не вяжущуюся с войной и победой рекламу, а где-то, «не парясь», приспособили для «патриотических» иллюстраций то американских солдат, то летчиков люфтваффе. А еще где-то кто-то «не так сплясал» на фоне военного мемориала. Партийная молодежь тоже расстаралась и провела конкурс моды, где боевые ордена стали украшательскими «цацками», «кося» то ли под Дольче, то ли под Габбану.

Ни в одном из случаев, уверен, и речи не было ни о каком злом умысле. Скорее о дури в головах.

Чиновники требуют от коммерсантов «соответствовать моменту» и отчитаться, как они встречают 70-летие. А чем может отчитаться владелец секс-шопа или бюро похоронных услуг? Вот и стараются как могут.

Для галочки. Для многих Великая Отечественная война все больше, увы, некая абстракция. Немецкий самолет они не отличат от советского, американский солдат «проще» ложится на иллюстрацию посредством фотошопа, внутри ничего не «щелкает» от несоответствия изобразительного ряда исторической правде. Если везде фальшь и подтасовки, то почему в какой-то одной сфере должно быть по-другому? Плюс деградация образования, когда в головах новых поколений герои войны 1812 года перемешались с полководцами Великой Отечественной и все они поселены в одно время.

Чиновники всякий раз показательно, но чаще лицемерно (у них ведь тоже в душе нет искреннего понимания, как правильно) гневаются. Однако поскольку единообразного утвержденного «чина» и ритуала празднования и почитания нет, а с внутренними ценностными ориентирами в плане чуткости совсем беда, то, наверное, надо относиться ко всему этому снисходительно: пусть каждый отмечает этот праздник так, как считает нужным. И даже если кому-то кажется проявлением идиотизма оклеивание иномарок слоганами типа «На Берлин!», то в конечном счете эти люди в силу своего менталитета «так видят» этот праздник, пропуская его через собственные комплексы.

Попытки «построить» всех под единообразные формы и политически безупречные шаблоны ничего, кроме отторжения навязываемого официоза (далеко не факт, что по идиотическому «креативу» он будет много лучше), не принесут. Времена уже не те. Ну или пока не те. Так что пусть их, как говорится.

Среди нас все меньше тех, кто был непосредственным участником событий Великой Отечественной войны. А ведь именно в прямом контакте поколений историческая память передается лучше всего и аккуратнее у новых поколений выстраиваются адекватные оценки и проникновенное личностное отношение к этому общему героическому прошлому.

Ни один художественный фильм — ни советский, ни тем более конъюнктурные поделки сегодняшнего времени — не расскажет мне ни о войне в целом, ни о жизни в блокадном Ленинграде в частности больше, чем мои родственники.

Это всего лишь эпизоды, там нет и в отдалении охвата масштабных событий. Но без них все виделось бы иначе. А как воспринять войну тем, кто был лишен такой возможности и пытается выработать свое отношение, лишь опираясь на вездесущий официоз?

Между тем непосредственных свидетелей все меньше. Сколько? В разных официальных источниках встречаются разные цифры. Что, конечно, лишний раз дает повод заметить, что мы больше обращаем внимание на формальную сторону праздника, на его антураж, на иллюминацию, так сказать, нежели на живых людей. Хотя что тут удивительного с точки зрения вековых традиций нашего государства? У него всегда людишки были пылью на дороге к державной мощи.

По данным Минтруда, в канун 70-летия Победы в России проживало около 2,6 млн ветеранов и инвалидов Великой Отечественной войны, а также членов их семей. В том числе 45 381 инвалид войны, 163 512 ветеранов, в том числе 6688 человек из последней призывной волны. Бывших несовершеннолетних узников фашизма в России 150 128 человек, тех, кто награжден знаком «Жителю блокадного Ленинграда», — 131 201 человек. Тружеников тыла, совершеннолетних узников фашизма — 1 678 100 человек.

По закону, заметим, в число ветеранов войны юридически входят не только те, кто непосредственно участвовал именно в Великой Отечественной, но и те, кто работал в тылу и т.д. Там много других категорий. Например, вдовы военнослужащих, в том числе воевавших против Японии и Финляндии. Всего категорий девять. Вице-премьер Ольга Голодец, озвучивая решение правительства выплатить ветеранам по 7 тыс. руб. единовременно как прибавку к пенсии (не будем комментировать столь щедрый размер), сказала, что непосредственно участников войны и инвалидов в России сейчас 217 515 человек. Это близко к цифрам Минтруда, но не совпадает с ними примерно на 10 тыс., причем в цифры Голодец были включены те, кто получит выплаты не только в России, но и в странах Балтии. Хотя эти люди уходят быстро и все дело может быть в разнице времени учета.

Есть нестыковки и с ветеранами, нуждающимися в улучшении жилищных условий. Согласно указу президента 2008 года, их всех должны были обеспечить жильем к 2010 году. Однако силы явно недооценили. Нуждающихся оказалось больше. Задача не решена до сих пор.

В прошлом году число тех, кому предстояло выделить жилье по программе, составляло около 14 тыс. В этом — уже около 15 тыс.

И в этом году вопрос окончательно закрыт опять не будет. Что снова даст повод для уже ставших банальными противопоставлений, мол, смотрите, как живут в Германии побежденные и как живут у нас победители. Кстати, к такому сравнению стали прибегать сравнительно недавно, в этом тоже сказывается эволюция отношения к Победе. С одной стороны, в этом видится критическое отношение к властям, недорабатывающим по части заботы о героях, с другой — заметен и запрос общества, растущие ожидания, что хотя бы оставшимся в живых будут на закате жизни оказаны честь и помощь.

Впрочем, со временем и эта составляющая праздника Победы уйдет. Мы уже в недалеком будущем будем отмечать его совсем без единого участника тех событий. Однако это не значит, что праздник тотчас превратится в обезличенный исторический «карнавал», очередную «реконструкцию». В стилистике отмечания появится что-то новое, привнесенное новыми временами. Мы пока не знаем, что это будет. Это будет зависеть от того, какими мы сами станем к тому времени. Сама Победа и сделавшие ее герои уже вошли в Историю. И ее не перепишешь, сколько ни пытайся.

Метки: вторая мировая война, Россия, США