Константин Сонин

| LIVEJournal

Было бы бессмысленно заниматься политической экономикой, если бы это не давало возможности обсуждать какие-то конкретные события.

Конечно, политэкономист, обсуждающий политика или какой-то эпизод — это примерно то же самое, что профессор биомедицины (скажем, с кафедры иммунологии), обсуждающий конкретного больного или конкретную болезнь. Или, скажем, профессор физики (например, теоретической), обсуждающий конструкцию нового моста или небоскреба в городе, котором он живёт. Учёный, конечно, понимает как что устроено — на основе общих соображений, но это и относится лишь к тому, что следует из общих закономерностей, под которые каждый конкретный случай может и не попадать.

Сидим тут, обсуждаем за чашкой кофе политические новости из Москвы. Наблюдается какой-то всплеск активности — переподчинение внутренних войск, угрозы новых ограничений в правах, усиление, до пародийности, пропаганды. Связано с ухудшением экономической ситуации или реакция на «Панамское досье»? Усилит безопасность режима или нет?

К слову, вовсе неочевидно, что переформатирование внутренних войск поможет Путину в случае волнений. Никто не знает как поведут себя войска (и, тем более, призывные) в случае внутреннего обострения. Тем более мало известно про поведение в таких ситуациях спецслужбы. Очень грубо, что мы знаем на собственном Российском опыте? Я бы выделил такие уроки.

Использовать войска в городах для создания «видимости превосходства» опасно. В Тбилиси в 1989-ом войска не пытались атаковать протестующих, но кровопролитие все равно произошло. В результате отношение в обществе и к политическому руководству, и к армии резко ухудшилось. Отчасти из-за этого через год войска были введены в Баку с промедлением в неделю, только после того как в ходе погромов были убиты десятки людей. В августе 1991 года наличие танков и тысяч солдат в Москве не помешало массовым мирным демонстрациям — то есть ли вообще хоть какой-то «эффект страха» на практике неизвестно.

Во время местных выступлений интересы местной и центральной власти резко расходятся. До сих пор неизвестно, кто отдал приказ об использовании войск в Вильнюсе в январе 1991-го, который привёл к гибели 15 человек, но ясно, что решения принималось кем-то, кто имел очень плохую информацию о том, что происходило на месте. Тот же пример (Вильнюс-91) и пример соседей (Киев в феврале 2014) показывают, что центральная власть тут же сваливает ответственность за силовые действия на исполнителей, как только появляются первые жертвы.

Профессиональные спецслужбы не выполняют приказ политического руководства, а решают по ситуации — кого поддержать. Часто поддержка базируется на ощущении относительно того, у кого больше шансов на победу. Это происходило в 1991-ом и 1993-ем годах в Москве, в национальных республиках в 1991-ом, в странах бывшего СССР во множестве случаев (Грузия, Азербайджан, Туркменистан, Киргызстан), включая Киев-04 и Киев-14. Примеров из истории авторитарных режимов по всему миру не перечесть. Всем известны румынские руководители безопасности, которые сначали расстреляли демонстрации по приказу Чаушеску, а через неделю — самого Чаушеску по приказу кто-там-взял-трубку-в-здании-ЦК. Но, если я правильно помню, и генерал Пиночет, командующий внутренними войсками (надо понимать, что латиноамериканские генералы — это аналог наших генералов внутренних войск и спецслужб, а не армейских генералов; в боевых действиях они в жизни не участвовали) — так вот, Пиночет согласился поддержать переворот только тогда, когда президентский дворец был взят штурмом, а президент Альенде мертв.

К слову, я бы не стал осуждать отказ Альфы и Вымпела от участия в военном перевороте 91-го и в событиях 1993-го года (хотя, опять же к слову, считаю, что Язов и Варенников изменили присяге и Родине). Это два разных случая: в 1991-ом нет вопроса о том, что путчисты нарушили закон; про 1993-из год у меня нет мнения о том, какая сторона была «легитимной». Возможно, это как раз и правильно, что в таких ситуациях спецслужбы решают «как пролить меньше крови», а не «кто легитимен». Но это теоретический вопрос — как они должны поступать, а в реальной жизни они игнорируют прошлое и целиком сосредотачиваются на том, чтобы на них не повесили последствия чьего-то приказа.

Про преобразование внутренних войск, подразделения МВД, в Национальную гвардию, итого. Я бы даже, пожалуй, предположил — без серьёзного взгляда на данные — что подчинение спецслужбы или каких-то войск напрямую политическому лидеру повышает вероятность неисполнения приказа в случае острой ситуации. То есть безопасности лидеру не добавляет. Потому что одно дело исполнять приказ в рамках стандартной цепочки, другое — самому отвечать за последствия, зная, что в случае жертв лидер от тебя откажется. И в августе 1991-го, и в октябре 1993-го в Москве регулярные войска выдвинулись куда приказано (хотя, см. выше, и зря), а вот спецслужбы приказы не выполнили (хотя, см. выше, и к лучшему).