Сергей Алексашенко

| РБК

Когда критика Росстата исходит от ведомства, отвечающего за экономические прогнозы, кажется, что дело не в качестве статистики, а в желании, чтобы очередной прогноз выглядел получше

«Опубликованная Росстатом статистика за февраль является нерепрезентативной и по фундаментальным, и по техническим причинам», — с таким необычным заявлением выступил министр экономического развития Максим Орешкин. При этом министр «с пониманием» отнесся к фундаментальным проблемам, сказав, что «база прошлого, високосного года, принятая за основу, и перенос на февраль этого года дополнительных праздничных дней исказили статистические данные». А вот про технические проблемы он высказался весьма прямолинейно: «С технической точки зрения оказался крайне неудачным проект перехода Росстата на новую методологию: в начале года возникли частые переносы сроков публикации, текущие оценки не всегда базируются на реальных отчетных данных».

Необычным это заявление стало потому, что в структурах российской власти уже давно не принято публично критиковать своих коллег и выносить в публичную плоскость разногласия между ведомствами при обсуждении любых проблем. Кроме того, Росстат уже много лет находится в прямом подчинении премьер-министру, и, таким образом, оценка его деятельности не попадает в сферу ответственности министра экономики.

При том, что и сам я весьма критически отношусь ко многому из того, что делает или не делает Росстат, заявление министра Орешкина мне не понравилось. Во-первых, тем, что критиковать Росстат легко — проблем в его деятельности хватает, — и многие эксперты этим занимаются. Но Максим Орешкин, хотя и является квалифицированным экономистом, в своей нынешней должности является не экспертом, а высокопоставленным чиновником, должностными обязанностями которого является решение проблем. А в данном случае мы не услышали не только предложений по их решению, но даже не услышали нормального диагноза — почему случилось так, что Росстат не может исполнять свои базовые функции и давать обществу объективную информацию о состоянии страны.

Еще одним моментом, который настораживает в заявлении министра, является то, что оно последовало после опубликования, не скажу провальных, но явно мало оптимистических экономических результатов февраля. Удивительно, но получается так, что у министра Орешкина не было никаких претензий к работе Росстата, когда в конце прошлого года статистическое ведомство опубликовало основанные на новой методологии данные о динамике промышленного производства, а в начале этого года — о динамике ВВП, при том что и те и другие данные оказались существенно лучше ранее опубликованных Росстатом и позволили чиновникам всех уровней громко и синхронно заговорить на каждом углу о завершении рецессии и начале роста экономики.

В связи с этим меня сильно насторожила следующая фраза Орешкина: «Все это означает, что публикуемые данные за январь и февраль текущего года могут быть в дальнейшем значительно пересмотрены». Если бы о проблемах января и февраля нам рассказывал руководитель Росстата и он же сказал бы, что итоги не только этих двух месяцев, но и всех других могут пересматриваться при получении новой информации (что звучит вполне рационально), то я бы воспринял это как должное. Но когда такая фраза звучит из уст министра, отвечающего за подготовку макроэкономического прогноза, который будет положен в основу бюджета-2018, то у меня возникают подозрения в том, что на самом деле министр не радеет за качество российской статистики, а думает о том, чтобы подготовленный его ведомством прогноз выглядел получше.

Смена куратора

Но еще более тревожной эта фраза министра Орешкина становится на фоне появившихся слухов о том, что вот-вот Росстат снова передадут в подчинение Минэкономразвития — в такой конструкции она звучит как обязательство министра улучшить статистические данные. Неужели кто-то всерьез может поверить, что смена куратора Росстата немедленно приведет к решению его кадровых, организационных, методологических, финансовых проблем? Да, кстати, в бюджете на 2017–2019 годы заложено резкое сокращение расходов на функционирование Росстата: минус 5,6% в 2018 году и еще минус 11,8% в 2019 году, с учетом 5%- и 4%-ной инфляции в 2017–2018 годах это равносильно сокращению расходов в реальном выражении на 24%. Только не надо говорить, что денег нет — на функционирование Росстата в текущем году будет выделено чуть меньше 14,5 млрд руб., менее 0,1% всех расходов федерального бюджета и лишь немногим больше того, что платит федеральный бюджет собственникам системы «Платон», доходы которой формируются за счет сокращения доходов региональных бюджетов.

Спору нет: в российской статистике накопилось огромное количество проблем, которые не решаются годами. И чем дольше откладывается их решение, тем более искаженной становится та картина окружающего нас мира, которую рисует Росстат. Но поверить в то, что у Минэкономразвития найдется для этого время, мне трудно — посмотрите ради интереса на перечень вопросов, входящих в его сферу ответственности сегодня, и скажите, может, я не прав?