СТРАНА МИЛЛИОНЩИКОВ
Идея Сергея Шойгу выстроить в Сибири еще пять городов-миллионников, а в перспективе перенести туда и столицу – вполне привлекательная, хотя и не новая
Будущий социолог непременно посвятит отдельный труд попыткам российской власти как-то занять и мотивировать население: не хотят люди просто так работать, нет у них ни материального, ни идейного стимула, а может, они просто чувствуют, что результаты любой работы будут у них отобраны, мало ли. Поэтому необходим аврал, либо экстремальная ситуация, либо искусственно поставленная задача вроде целины или БАМа. Хозяйственная необходимость в таких случаях вторична (освоение целины было признано нецелесообразным еще в Российской империи, в 1890 году), важен лозунг и кратковременный энтузиазм. Именно приливы такого восторга вспоминаются потом целым поколениям как лучшее время в жизни. И не нужно приводить аргументы, что в России и так 16 городов-миллионников, а в Штатах, например, 10 – и ничего, земля не зарастает, потому что есть жизнь и в городах-тысячниках. (С миллионниками и миллионерами в России вообще обстоит лучше, чем в остальном мире!) Еще бессмысленней стандартная аргументация, что лучше наладить жизнь в уже имеющихся городах, потушить лесные пожары в Якутии или Хакасии, дать работу и достойную зарплату уже имеющемуся населению, а не призывать то и дело увеличить его количество… Все это скучно. Вот построить пять новых городов и перенести туда столицу – это так же увлекательно, как программа Бендера по обновлению имиджа Васюков (вполне реалистичная, кстати: стал же Новосибирск после строительства Академгородка столицей российской науки?).
Проблема в одном: уже и советский народ проявлял всё меньше энтузиазма по поводу великих государственных проектов. Экстаз по поводу целины выдохся еще при Хрущеве, над БАМом откровенно потешались (хорошо это помню), а уж сегодняшнего россиянина можно разжечь только криками о том, как обидели нашу сборную по гимнастике на токийской Олимпиаде, – и то избирательно. Не получается ионизировать население, которое востребовано во время войн или выборов, а в остальное время им публично и откровенно пренебрегают.
Вот диссиденты вроде Сергея Ковалева, умершего утром 9 августа, – мотивированные граждане, им было для чего жить и жертвовать собой, и сегодня такие есть, хотя много их не бывает. Но ведь дать населению смысл жизни – то есть чувство будущего, чувство причастности к жизни собственной страны, самоуважение, в конце концов, – гораздо трудней, чем призвать к авралу, поставив самую привлекательную задачу.
Сделать так, чтобы людям попросту не противно было просыпаться по утрам и смотреть в зеркало и чтобы чувство осмысленности собственной жизни было не только у жителей городов-миллионников, а и у малонаселенных пространств между ними, – задача, с которой ни одна империя не может справиться по определению, потому что задачи у нее другие. Счастье частного человека в эти задачи не входит.
А кто не ценит человека – тем остаются стройки века, сказал поэт.
