Фотоматериалы

Фотографии с мероприятий, организуемых при участии СВОП.

Видеоматериалы

Выступления членов СВОП и мероприятия с их участием: видео.

Проекты

Масштабные тематические проекты, реализуемые СВОП.

Home » Главная, Новости

ОДНА ВОЙНА, ОДИН ИСХОД, 4,5 СУДЬБЫ

27.05.2022 – 00:08 Без комментариев

Александр Крамаренко

Российский Совет по международным делам

Лучший способ обеспечения своей безопасности — это нормальные, прагматичные и лишенные всякой идеологии отношения между суверенными государствами


Фальшивая армия, фальшивая политика.
Гюстав Флобер на катастрофу
французской армии под Седаном
(Из письма Максиму Дюкану от 29 сентября 1870 г.)

Российская СВО, как в этом сходятся многие, обретает сразу несколько измерений — военный конфликт с украинским государством, которое пошло «не туда», согласившись, причём без обращения к электорату и соответствующих общественных дискуссий (о плюсах и минусах такого выбора), превратить страну в геополитическую игрушку/инструмент Запада; «война через подставных лиц» между Россией и НАТО/Западом как тень, которую отбрасывает грядущая «большая война» в Европе, и Третья мировая, разыгранная в ограниченном пространстве Евро-Атлантики (в отличие от двух первых мировых). На этот раз время не подменяется пространством, как это было с расширением НАТО в период после окончания холодной войны и распада СССР. То, что было отложено во времени на целых 30 лет (в рамках пресловутого «конца истории», из которого на практике исходили западные элиты), наконец вступает в свои права. По ходу решаются судьбы России, Украины, Запада и всего остального мира. На половину тянет будущее трансатлантической связки, то есть вариант раздельных судеб США и Европы, искусственно слитых эпохой идеологической конфронтации, в рамках их суверенизации с возрождением внутризападной биполярности по линии англосаксы — немцы.

Разумеется, что многое, если не все, определит исход СВО на Украине — первые устойчивые результаты можно ожидать осенью этого года, если судить по темпам ведущихся боевых действий. Временной горизонт будет определяться электоральным циклом в США (неслучайно обострение в Украинском вопросе возобновилось с приходом к власти демократов), то есть, как минимум, до выборов 2024 года (с промежуточными выборами в ноябре этого года в качестве первого контрольного срока), что сопоставимо с Войной в Корее (те же «добровольцы», только не китайские и не сотни тысяч, а тысячи, etc). Аналитики ВВС прогнозируют приостановку военных действий к зиме, когда на первый план в Европе выйдет проблематика энергокризиса (дорогие энергоносители, не будем забывать, это нравственно и экологично).

Военный конфликт на Украине может рассматриваться как дебют в «новой холодной войне», но с последствиями куда более глубокими, решительными и которые не заставят себя долго ждать, поскольку речь идёт о Европе, о виртуальной реальности 30-летней выдержки («вино разлито — его надо пить»?) и отбрасывании военной инфраструктуры НАТО к линии 1997 года с условно «демилитаризованной зоной» размером в Восточную Европу.

Обширное пространство для прогнозов, тем не менее, сохраняется, и этим по праву занимаются многие аналитики. К чему готовиться?

Какая Украина?

Логично предполагать, что заявленные Москвой цели СВО означают демонтаж Украины в ее советских границах — бездарного, лишенного исторической глубины и, как оказалось, опасного наследия СССР, то есть последний аккорд ее десоветизации. Последнее относится к таким странам, как Польша и Литва, сохранившим сталинские границы (за германский счёт), если они станут материалом для эскалации нынешнего конфликта. Прежней Украины уже не будет. Собственно, она перестала существовать с февральским переворотом 2014 года, разрушившим согласие в украинском обществе. Ее агрессивно-националистическая, вплоть до откровенного нацизма инкарнация потерпит поражение.

История с боевиками «Азова» в Мариуполе, которые отказались «умереть геройски», через третьих лиц пытались уговорить Москву их «отпустить» и в конечном счете сдались, служит ярким подтверждением того, что никакое государство не имеет будущего, если за него некому умирать. Их поведение и «отсидка» на «Азовстали» вместо того, чтобы воевать (а у них было огромное преимущество в городской застройке и в оккупированном ими городе, которого им было не жаль), по сути, делегитимирует киевскую власть, для которой их «геройская смерть» послужила бы аргументом в пользу продолжения существования страны в нынешнем виде.

Очевидно, что украинские нацисты — не войска СС и даже не немцы, для которых опыт нацизма и связанной с ним агрессии был органичен, поскольку вытекал из всей предшествовавшей истории Западной цивилизации (идеально подпадал под шпенглеровское определение «полёта фаустовской души в бесконечное пространство», пределы которому в очередной раз пришлось устанавливать России). Для Украины, имевшей иную историю и сомнительный опыт собственной государственности (надо заметить, что неубедительным он был и у немцев ввиду насильственного объединения Германии «железом и кровью»), привнесение этой идентичности извне — сначала Веной в Галиции, затем немцами и теперь американцами — в высшей мере искусственно.

Получился фарс, хотя и кровавый, с татуировками, пафосной риторикой и культом смерти (правда, для других). И даже Ницше не перевернулся бы на них в гробу. Не получилось ни сверхчеловека, ни расы господ с «рабами-москалями». Ни Сталинграда, ни французской гвардии при Ватерлоо. Материал оказался гнилым, каковым он был и для первых опытов с западной демократией и борьбой с коррупцией (Минские соглашения и федерализация были идеальным тестом на европейскость, и этот шанс Киеву дала Москва при поддержке Берлина и Парижа!): для их укоренения требовалось слишком много времени с точки зрения императивов «российской стратегии» Вашингтона — отсюда обращение к нацизму и милитаризму. Собственно, что ещё могли дать американские элиты, кроме как позволить поиграть в свою игру «исключительности», хотя те разыгрались до смешного — фантазии дошли до пупа земли с производным местом в истории для всех остальных, включая Европу.

Поэтому конец — вопрос времени и того, скольких жертв и разрушений будет стоить продолжение сопротивления. Опыт Мариуполя и городов Донбасса будет ставить ВСУ и формирования теробороны перед простым выбором — между сдачей и угрозой разрушения своих населенных пунктов в результате системного штурма и зачистки. Само ведение войны, а к ней готовились целых восемь лет, можно считать преступным по отношению к своему народу: к мобилизованным относятся как к пушечному мясу, офицеры бегут, оставляя подразделения с приказом стоять до последнего — все повторяется, как это было под Иловайском и Дебальцево, только в больших масштабах. Одновременно будет оставаться открытым путь для эмиграции в западном направлении. Численность ВПЛ и эмигрировавших может составить половину населения — 12 млн на данный момент и ещё 8 млн прогнозируемых. Юг и юго-восток в той или иной форме отойдут к России. Центральная часть страны (не путать с государством) может создать Союзное государство с Россией. Итог определит, каким был этот конфликт — международным или гражданским. Это будет важнейшим следствием назревшей сверки с реальностью, каковой на деле является СВО.

Если и когда дело дойдёт до мира, значение будет иметь то, кто и как довёл страну до национальной катастрофы, а также размеры наших потерь и расходов. Евросоюзу, который фактически служил гарантом Минских соглашений, придётся нести свою долю ответственности и финансировать разрушенный на его деньги и с его молчаливого согласия Донбасс.

Какая война?

России, скорее всего, придётся все решать в одностороннем порядке, так как западные столицы заведомо дали знать, что не примут никаких новых реалий, как основанных на праве завоевания. Это упрощает дело. Проблема ещё и в том, что в условиях полного отсутствия доверия между Россией и Западом никакие договорённости невозможны в принципе — соответственно, к ним и не следует стремиться. Свидетельство тому — судьба Минских соглашений. Более того, происходящее между Россией и Западом обесценивает/приостанавливает до выяснения отношений всю международно-правовую систему, оставляя «голую» ООН: какие тут могут быть договорённости? Собственно, этот процесс начался задолго до нынешнего обострения, если иметь в виду слом США/Западом всей системы контроля над вооружениями и тренд односторонней интерпретации нынешнего миропорядка и его «правил», включая универсальные правочеловеческие инструменты.

НАТО/Запад уже не скрывают, что являются участниками вооруженного конфликта на Украине. Поэтому поражение киевской власти будет и их поражением, поэтому и стремление отложить эту реальность как можно дальше во времени заявлениями — вопреки здравому смыслу — о ставке на победу Киева на поле боя. Кстати, также вопреки предупреждению Г. Киссинджера в Давосе о «фатальных последствиях» затягивания конфликта для самого Запада. Ввиду участия в конфликте четырёх ядерных держав можно говорить и о идущей одновременно Третьей мировой. Только последующее развитие событий, включая задействование сторонами своих эскалационных потенциалов, позволит судить о параметрах трансформации европейской и глобальной политики.

Это более широкое измерение конфликта носит гибридный характер, преимущественно финансово-экономической, информационной и иной войны. Здесь важное значение будет иметь фактор времени, то есть способность сторон нести соответствующие тяготы и потери вследствие мер друг друга, которые и с российской стороны могут быть исчерпывающими уже на начальном этапе. Сейчас, когда Запад «отстрелялся» и выяснилось, чего следует ожидать в ближайшей перспективе, можно в упреждающем порядке уходить с энергетических рынков «недружественных государств», дабы компенсировать потери ростом цен на соответствующие товары/сырье, скажем, не дожидаясь роста цен на нефть и газ в три раза, прогнозируемого рыночными аналитиками на осень этого года. Что важно, сроки (2,5 года) идеально подходят для укоренения нашей политики обеспечения своей самодостаточности и укрепления рубля в международных расчетах с выходом из западной системы координат и обустройством страны на основе всего накопленного в истории позитивного опыта, возможно, по образцу Великих реформ Александра II и реформ П. Столыпина.

Что-то в происходящем напоминает «кабинетные войны» XVII–XVIII веков, которые не были тотальными (за исключением Тридцатилетней войны), а решали частные вопросы, включая династические, не затрагивали центральную часть территории стран-участниц и могли длиться долго с перерывами в зависимости от хода переговоров и наличия ресурсов. Судя по высказываниям американских военных (нач. ОКНШ генерал М. Милли), для США СВО служит ориентиром того, какими будут предстоящие войны вообще и война в Европе в частности. Заодно изучается боевой потенциал российских ВС, их вооружение и тактика, боеготовность и логистика, в целом пределы возможного.

Какая эскалация?

Решительный характер противостояния признаётся на Западе и в России, другими словами, оно носит экзистенциальный характер, что диктует логику поведения сторон, в том числе в соответствии с собственными доктринами национальной безопасности. Отсюда логика эскалации, включая призрак ядерной эскалации на уровне ТЯО, что развивает идею Ж. Бодрийяра о «воссоздании человеческого пространства войны», которая может вестись в тени ядерного сдерживания. Масса вариантов, которые могут спровоцировать применение этого оружия: достаточно одного тезиса американцев о стремлении нанести нам «стратегическое поражение», сопряжённое — это не скрывается — со «сменой режима». Это может быть ядерный инцидент на Украине или применение ТЯО американцами «под чужим флагом» против своих же союзников, прежде всего немцев (их не жаль, да и чем они лучше японцев?), дабы предотвратить примирение Германии с Россией даже в долгосрочной перспективе. Но это выявит изначальный и подлинный смысл наличия американского ТЯО в Европе: оно предназначено для применения в Европе за пределами российских границ (иначе США рисковали бы ответным ударом по своей территории), то есть на территории союзников по НАТО. В этом последнем случае Москва должна будет требовать международного аудита/инспекции мест хранения такого американского оружия в Европе.

Конфликт может распространиться на территорию соседних с Украиной стран — членов НАТО. Намерение и даже энтузиазм «ввязаться в драку» проявляют Варшава и Вильнюс. Там, а также в Вашингтоне могут счесть, что российские силы будут измотаны и запасы боеприпасов исчерпаны и тогда можно будет как вторгнуться на Западную Украину, так и в Белоруссию с реальной перспективой на успех. В расчёт будет приниматься и то, что Москва по причинам внутриполитического порядка не захочет объявлять мобилизацию (или та займёт время) и мы будем поставлены перед необходимостью либо «проглотить» эти свершившиеся факты, либо пойти на качественную эскалацию (благо фактор экзистенциальности заложен в нашей военной доктрине), что всегда непросто.

Политическим прикрытием для такого сценария может стать воссоздание Речи Посполитой, но теперь уже в тройственном составе, включая оставшуюся (и отрезанную от моря) Украину. Граница между Польшей и Украиной уже активно ликвидируется с обеих сторон. Вроде как такие кульбиты не делаются в ходе военных действий и требуют одобрения союзников по НАТО и Евросоюзу, как и собственного электората. Но ситуация чрезвычайна, «ставки больше, чем жизнь», и США могут дать добро/карт-бланш (делайте на свой страх и риск) на такую авантюру своим «суверенным» партнерам, как они это сделали с Тбилиси в 2008 году. Тогда Украина становится чуть ли не автоматически членом НАТО и ЕС. Кстати, далеко не случайно наибольшую резвость проявляют Лондон и Варшава — изгои в нормальной европейской политике, им нужна война, чтобы избавиться от этого ущербного статуса.

России, разумеется, не нужна территория Польши и Литвы, и это может выявить потенциальный характер уже прямого конфликта между Россией и НАТО, о чем три года назад по неопытности проговорился тогдашний министр обороны Великобритании Г. Уильямсон: речь об ударах по критической инфраструктуре, прежде всего электрогенерирующей, без всякого наземного вторжения. Защититься от этого трудно, а вторгаться на нашу территорию безрассудно. Вести какие-либо боевые действия за пределами собственных границ в условиях, когда вся твоя страна осталась без электричества, да ещё надолго и с наличием миллионов беженцев, представить себе трудно. Это дорисует картину того, что может представлять новая европейская война и, таким образом, поможет ее предотвратить. Так же как и в случае с применением ТЯО, тут может появиться почва для переговоров и соглашений, хотя бы прелиминарных, но в том числе по Украине, ее статусу и в целом о взаимных гарантиях безопасности в духе наших предложений от 15 декабря 2021 г. Наиболее оперативный метод восстановления генерирующих мощностей — это применение газогенераторов, мы могли бы восстановить поставки газа по спотовым ценам.

Нет сомнений в том, что любое расширение зоны конфликта за пределы Украины будет диктовать необходимость взятия под контроль центральной части страны: иных гарантий ее демилитаризации и денацификации быть не может. О западной можно будет договориться, но так, чтобы ЕС гарантировал ее непревращение в нацистский/националистический заповедник, лучше, если на 20 лет это будет совместный протекторат.

Новая картина Европы и мира

Российская СВО «проявляет», как в прежней фотографии, новую картину Европы и мира, подведя ситуацию и там, и там к моменту истины. В этом смысл и агрессивной антироссийской политики Запада, настаивавшего на своей исключительности и эксклюзивности контролируемых им многосторонних институтов.

Надо ожидать очищения европейской атмосферы от всех форм русофобии и иных последствий нынешней попытки нацификации Европы, тем более что русофобия всегда лежала в основе подобных экспериментов Запада, впрочем, как и биополитика вообще. От этого лечит Достоевский, особенно его Легенда о Великом инквизиторе, вся русская литература и культура, без которой невозможна гуманизация континента уже в новых исторических условиях. НАТО и ЕС ждёт маргинализации и частичный демонтаж — как следствие «имперского перенапряжения сил»/overstretch. Сократившееся пространство нейтралитета будет восстановлено и расширится. Тем временем американский и немецкий электорат разберётся со своими правительствами (это уже происходит в Австралии, Великобритании и Германии на разных уровнях).

Насчёт немцев и их филистерства, от которого, как выяснилось, один шаг до нацизма, нельзя заблуждаться: заявил же О. Шольц, что наша СВО снимает с немцев историческую вину за нацистскую агрессию! Достоевский так описывал (в «Бесах») свои впечатления от триумфализма немцев после победы пруссаков над французами: «Слышатся сиплые звуки, чувствуется безмерно выпитое пиво, бешенство самохвальства, требование миллиардов, тонких сигар, шампанского и заложников». Анна Григорьевна вспоминала уже по Петербургу, как немцу-лавочнику, также бывшему на подъеме после объединения Германии, доставляло удовольствие в роли кредитора ощущать свою власть над великим русским писателем (по долгам брата в связи с издававшимся им журналом).

Все убедятся в том, что лучший способ обеспечения своей безопасности — это нормальные, прагматичные и лишенные всякой идеологии отношения между суверенными государствами, в том числе с Россией. Последнее относится и к США, где уже некомплект в 12 тыс. чел. в вооруженных силах и где предстоит коренной пересмотр всей сложившейся в послевоенный период военной организации, не рассчитанной на ведение боевых действий с равным по мощи и технологической оснащенности противником, да ещё на двух фронтах одновременно. Время «сафари» прошло и не всем понравится перспектива воевать с русскими и китайцами (см. опыт Корейской войны и свежий на Украине). В прошлое, как мастодонты, уйдут ударные авианосные группы.

Самое простое, что можно предположить в плане вероятных последствий для глобальной политики, это решение Китаем проблемы Тайваня, в том числе мирным путём ввиду демонстрации Вашингтоном своей неготовности воевать на стороне Украины, которую он «приручил». Россия может поддержать «маневром» — действиями стратегических сил на Востоке и подхлёстыванием напряженности на Западе. (Остаётся определить, проговорился ли или опять оговорился Дж. Байден об обязательстве США выступить на стороне Тайваня в случае попытки его насильственного присоединения Китаем.) Неслучайно американцы упорно говорят о том, что эти два вопроса никак не связаны. Попытка избежать войны на два фронта обернётся поражением на обоих фронтах (см. опыт Германии в двух мировых войнах), тем более что сами американцы не предвидят своего скорого «извлечения»/extraction на Украине. Политика сдерживания потерпит окончательный крах. Обретёт значение «треугольная» дипломатия США — Россия — Китай, где американцам не договориться с Пекином без нас. В целом возьмёт своё то, что прежде называлось великодержавной политикой и балансом сил. Киссинджер наконец будет услышан. Будет что-то и от «кабинетной политики/дипломатии», что уже просматривается в действиях Вашингтона. Так, лендлиз трудно рассматривать иначе, как страховку на случай смены власти на Украине, дабы обязать новую оплачивать американские расходы на войну в этой стране.

Произойдёт прогрессирующая маргинализация Запада в мировой политике с резким ростом влияния всех прочих стран, прежде всего ведущих регионалов, будет происходить капитализация их ресурсов международного влияния. Усилится тренд к регионализации глобальной политики и переформатированию глобализации на подлинно коллективной основе и с учетом новой расстановки/баланса сил. Всей этой «картинке» Запад обеспечил украинскую сцену: неужели лучше выдумать не мог?

Наконец, что касается алгоритма происходящего в эти два с половиной года на Украине и в наших отношениях с Западом. Как представляется, его удачно передаёт знаменитая фраза из 40-й симфонии Моцарта: два раунда завышения и перебивания ставок/стратегических правил игры (один уже состоялся) и энергичный и роскошный переход к концовке sforzando.

Метки: , , ,

Оставить комментарий!

Вы можете использовать эти теги:
<a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>