Основные вопросы раздела:

• Все констатируют, что Россия вступила в неизбежный период всплеска русского национализма. Это только отрицательное явление или необходимое условие возрождения страны? «Мертвая вода», которая соединяет разрубленное тело?
• «Манежная площадь» была эксцессом или закономерным явлением? Связано ли оно с агрессивно-обостренным спро­сом на свою культуру, в том числе правовую, или только с протестом против присутствия «чужаков»?
• Почему русское национальное самосознание (в отличие от украинского, грузинского, чеченского и др.) не «проснулось» сразу после распада империи, а напомнило о себе только через 20 лет? Почему основным носителем национально-обостренного чувства является молодежь?
• Не предстоит ли нам пройти через столкновения разных на-ционализмов, чреватые распадом государственности?
• Можно ли сопоставлять русский постимперский национа­лизм с французским национализмом 1960-х годов, с другими примерами постимперского всплеска национальных чувств?
• Какое влияние на восприятие России в мире окажет этот «национально окрашенный» этап развития нашей цивили­зации? Не повредит ли он интернационализации политики, интегрированию российской науки в мировой контекст?
• Не приведет ли всплеск национализма к политике самоизо­ляции, к ослаблению интеграционных процессов и сниже­нию политического веса России в мировом сообществе? Умеет ли культура «работать» с национализмом, обеззаражи­вать его, выводить из агрессивного состояния, насыщать со­зидательными смыслами? Можем ли мы опереться на куль­турный, политический, экономический опыт стран, которые раньше нас столкнулись с аналогичными проблемами?
• Там, где культура выдвигается в качестве главного мотора модернизации и магнита для инвестиций, в центре всех про­цессов оказывается именно актуальная универсалистская культура, а национально-традиционная сдвигается на обо­чину. Случайно ли это?
• Возможно ли возрождение через возвращение, например, к «золотому» XIX веку, понимаемому широко, как наша вик­торианская эпоха, от Екатерины Великой до начала XX сто­летия? Возможно ли создать постимперскую картину мира, в которой национальному и космополитическому полюсам найдется смысловой противовес?
• Какую роль будет играть в этих процессах Церковь? Смо­жет ли она стать неформальным арбитром или займет одну из сторон в национально-культурном и социально-политическом конфликте? Будет ли сотрудничать с совре­менной русской культурой? Насколько вероятна вспышка «нового атеизма» в молодой интеллектуальной среде?
• Остается ли Россия плавильным котлом культур населяющих этносов? Какие уроки может и должна извлечь Россия из кризиса политики мультикультурализма в Западной Европе? Какую роль будет играть такая ценность, как толерантность? Она укоренена в нашей культурной традиции? Она может быть встроена в нее?