- После выступления Ирины Борисовны Левонтиной очень страшно говорить, потому что ляпнешь какое-нибудь слово старорежимное, и тебя обвинят в том, что ты ветеран холодной войны и вообще ретроград. На самом деле у меня одно заявление для Караганова, ответ Кожокину и вопрос Никонову. Я считаю, что мы избрали потрясающе интересную тему для нынешней ассамблеи, вопреки мнению некоторых товарищей. Я представляю, как бы мы умирали со скуки, если бы обсуждали навязываемую тему «Итоги промежуточных выборов в США» или «Бомбардировка Ливии». А так у нас потрясающе интересная дискуссия, были потрясающе вчера интересные выступления Дондурея, Быкова, Архангельского, и сегодняшняя сессия говорит о том, что мы на правильном пути, и вовсе это не ущемляет внешнюю и оборонную политику.

Теперь ответ Кожокину. Слава Богу, что вы собрали для такой интересной дискуссии, как иеротопия, Тбилисский драматический театр имени Грибоедова. Но на самом деле что сделала Россия для того, чтобы русский язык сохранить в Грузии? Ввела визовый режим? Отменила прямые рейсы, закрыла для молодежи грузинской Россию как страну? Не дала ни одного учебника русского языка для все еще существующих русских школ? Что же мы ожидаем в ответ?

И вопрос Никонову, поскольку все-таки осталась еще маленькая прослойка вымирающей грузинской интеллигенции, которая цитирует Пушкина и Маяковского. Может быть, есть какой-то план действий? Может быть, можно хоть что-то сделать? Русский язык в Грузии уже не спасешь, к сожалению. Но хотя бы чуть-чуть его сохранить на 10-15 лет, пока я жив. Чтобы я приезжал в Тбилиси и мог с кем-то говорить на русском языке.