СТРАТЕГИЯ ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ В XXI ВЕКЕ
Владимир Овчинский, Юрий Жданов
Яйцеголовые Америки проигрывают ИИ Китая
Американская политическая элита приходит к выводу о том, что США нужна всеобъемлющая стратегия Холодной войны нового типа против Китая.
Руководители Китайской экономической и стратегической инициативы Рэнди Шрайвер и Дэн Блюменталь в The National Interest опубликовали программную статью «Америке нужна стратегия «холодной войны» в отношении Китая» (08.04.2023).
Авторы пишут, что «политики в Соединённых Штатах начинают осознавать суровую реальность — холодную войну с Китаем, и потребность в стратегии с чёткими целями. Китайский воздушный шар-шпион, пересекающий воздушное пространство США, и растущие опасения по поводу дипломатической и потенциальной военной поддержки Китаем войны России против Украины — это лишь последние события, побуждающие политиков США к необходимости действий по противостоянию угрозе со стороны Коммунистической партии Китая (КПК)».
Авторы полагают, что «на протяжении десятилетий Китай систематически злоупотреблял привилегиями, предоставленными ему как члену свободного и открытого сообщества наций, в своем стремлении к господству. Доказательства этого можно увидеть в продолжающемся использовании Китаем дипломатического принуждения, незаконных военных провокаций и, в экономической сфере, безудержной кражи интеллектуальной собственности, хищнической торговой практики и широкомасштабного манипулирования рынком посредством массовых субсидий привилегированным отраслям. Использование этой тактики Коммунистической партией Китая — не случайность, а часть преднамеренной стратегии, направленной на то, чтобы вытеснить Соединённые Штаты с поста мирового лидера и создать региональный и глобальный порядок, соответствующий ее авторитарным предпочтениям».
По мнению авторов, Америка слишком медленно реагировала на этот вызов. «Фундаментальное изменение конкурентного подхода, сделанное администрациями Трампа и Байдена, было началом, но всеобъемлющей стратегии, которая организует и координирует важные политические инструменты Америки для достижения победы, до сих пор не существует, особенно на экономической арене», — считают Шрайвер и Блюменталь.
Вот почему они запустили Китайскую экономическую и стратегическую инициативу, чтобы помочь разработать и сформулировать оптимальную экономическую стратегию, включающую цели с чёткими направлениями усилий, для решения эпохального экономического и технологического вызова Китая геополитическому лидерству США. Жизненно важной частью этого процесса является понимание того, что уже было сделано для противодействия Китаю, чтобы определить, как Соединённые Штаты должны позиционировать себя для достижения успеха в будущем.
«Стратегическая конкуренция» — это не стратегия
Начало правления администрации Трампа в 2017 году ознаменовало смещение фокуса внешней политики Соединённых Штатов после окончания холодной войны, поскольку они стремились вернуть мышление великой державы и применить его к тому, что администрация считала угрозой номер один для Америки: к Китаю. Это было закреплено в стратегических документах, таких как Стратегия национальной безопасности (СНБ) 2017 г., в которой говорилось, что Китай, наряду с Россией, стремился бросить вызов «американской мощи, влиянию и интересам, пытаясь подорвать американскую безопасность и процветание», и Национальная стратегия безопасности 2018 г., Стратегии обороны (NDS), в которой Китай назван «стратегическим конкурентом».
Рассекреченные администрацией стратегические рамки США для Индо-Тихоокеанского региона, который направляет реализацию этих стратегий, является ещё одной полезной стратегической основой, которую будущие администрации могут расширять и внедрять.
Изменение политики администрации Трампа было во многих отношениях резкой перезагрузкой внешней политики и повестки дня национальной безопасности Соединённых Штатов. Вместо того чтобы сосредоточиться на безудержной глобализации и охоте на террористов на Ближнем Востоке, администрация Трампа стремилась привить дух соперничества в надежде, что он пропитает все аспекты дипломатической, военной и экономической повестки дня США. Однако проблема, с которой столкнулась администрация Трампа, заключалась, по мнению авторов, в том, что «бюрократическая мышечная память и аппетит к риску, которые Соединенные Штаты развили для целей победы над Советским Союзом, были почти мертвы, что усложняло внедрение СНБ, СНБ и Стратегических рамок. Это в конечном итоге ограничило способность администрации реализовать заявленную стратегию».
Администрация Байдена в значительной степени продолжила политику эпохи Трампа, и ее СНБ 2022 года подкрепляет мнение о том, что у Китая есть «намерение и способность изменить международный порядок в пользу такого, который склоняет глобальное игровое поле к ее выгоде», и что КНР остается самой «последственной геополитической проблемой Америки». Но президент Джо Байден, по мнению авторов, также унаследовал те же институциональные проблемы раздробленной бюрократии, неспособной координировать китайскую стратегию. «Несмотря на важность двух последовательных администраций, поддерживающих одну и ту же всеобъемлющую политику в отношении Китая, стратегия с чёткими целями и средствами для их достижения не была реализована».
«В результате Соединённые Штаты по-прежнему реагируют на злонамеренное поведение Китая, а не перехватывают инициативу расчётливыми действиями, направленными на достижение чётких стратегических целей».
Экономика находится на нулевом уровне
Изменение отношения Америки к Китаю и растущее стремление к экономике, свободной от авторитарного влияния КПК, сделали экономику эпицентром конкуренции. «Администрации Трампа и Байдена пытались возложить экономические издержки на Китай за его хищническую экономическую практику и создать условия для того, чтобы Соединённые Штаты конкурировали как дома, так и за рубежом». Политические действия, предпринятые обеими администрациями, были сосредоточены на выравнивании экономических условий, защите технологического преимущества Америки и сотрудничестве с союзниками и партнёрами. «Но оказала ли эта политика, многие из которых преподносились как политические победы, ощутимое влияние на защиту американской экономики и образа жизни?», — вопрошают авторы статьи.
Продвижение экономических интересов Америки
Основная часть предвыборной заявки бывшего президента Дональда Трампа в 2016 году была сосредоточена на продвижении экономических интересов Америки путем отказа от несправедливой торговой практики Китая, которая подорвала американскую экономику и рабочую силу. В 2018 году администрация Трампа предприняла свои первые серьезные действия, введя тарифы на китайские товары на сумму 50 миллиардов долларов, которые получили выгоду от кражи интеллектуальной собственности США и недобросовестной производственной практики Китая, в дополнение к введению тарифов на импорт стали и алюминия — для борьбы с «демпингом» продукции Китая в США. Администрация Трампа в ответ на ответные меры Китая в отношении тарифов расширила тарифы, которые в какой-то момент достигли максимума 2019 года в 370 миллиардов долларов во многих секторах.
Президент Байден, несмотря на обещание отменить тарифы США, оставил тарифы на китайские товары на сумму более 300 миллиардов долларов, усилил свою приверженность тарифам на сталь и алюминий для Китая и даже продлил тарифы, введенные в действие в 2018 году на китайские компоненты для солнечных батарей в целях защиты американских производителей солнечной энергии.
Администрация Трампа также стремилась вести переговоры о более открытом китайском рынке. Кульминацией этого процесса стало подписание в 2020 году американо-китайского экономического и торгового соглашения, также известного как сделка первой фазы. Это соглашение обязывало провести структурные реформы экономического и торгового режима Китая и сократить дефицит торгового баланса, обязав Китай совершить дополнительные закупки американских товаров на сумму не менее 200 миллиардов долларов в ряде секторов в течение двухлетнего периода., Но Пекин не выполнил это соглашение.
Сделка первой фазы была примечательна тем, что Китай подписал соглашение без отмены каких-либо тарифов США, косвенно принимая обвинения США в злонамеренном экономическом поведении. Это также позволило Соединённым Штатам в одностороннем порядке искать средства правовой защиты, если Китай не выполняет свою часть сделки.
Однако общее влияние этой политики на достижение равных экономических условий с Китаем вызывает, по мнению авторов, сомнения. Хотя тарифы незначительно сместили некоторые цепочки поставок с Китая на других региональных партнёров, а первая фаза торговой сделки привела Китай к столу переговоров, эти действия имеют ограниченное влияние на торговлю.
Новая торговая статистика за 2022 год подтверждает эту тенденцию, поскольку двусторонняя торговля товарами между США и Китаем достигла нового рекорда и составила более 690 миллиардов долларов, при этом китайский импорт по-прежнему превышает экспорт США. «В то время как тарифы стали серьёзным сигналом для Пекина и остального мира о том, что США не примут бизнес как обычно, они также могли стать катализатором для реализации последовательного подхода к борьбе с безудержным воровством интеллектуальной собственности в Китае и явным нарушение законов США. Но этого не произошло».
Защита технологического преимущества Америки
Администрации Трампа и Байдена определили необходимость защиты технологического преимущества Америки, чтобы гарантировать, что Соединённые Штаты не помогают китайской военной модернизации и государственной сети наблюдения. Действия администрации Трампа по реформированию процесса проверки входящих инвестиций в Соединённые Штаты в 2018 году с помощью Закона о модернизации системы контроля за иностранными инвестициями (FIRRMA) расширили возможности Комитета по иностранным инвестициям в Соединенных Штатах (CFIUS) при Министерстве финансов США по проверке транзакций в целях защиты от потенциальных угроз национальной безопасности. Распоряжение администрации от 2019 года о защите цепочки поставок информационно-коммуникационных технологий и услуг (ICTS) также предоставило CША мощный инструмент для проверки транзакций в области информационных технологий от установленных иностранных противников, включая Китай. Однако влияние как FIRRMA, так и ICTS в лучшем случае минимально из-за отставания в реализации и отсутствия чётких политических указаний по делам, касающимся Китая, в министерствах финансов и торговли.
Модернизация администрацией Трампа устаревшего режима экспортного контроля Соединённых Штатов с помощью Закона о реформе экспортного контроля (ECRA) 2018 года также напрямую предоставила президенту США больше полномочий по контролю за экспортом двойного назначения и новыми технологиями, которые могут быть применены к военно-промышленному комплексу Китая.
Создание министерством обороны коммунистического списка китайских военных компаний (CCMC) в 2020 году и последующее распоряжение о запрете инвестиций в компании CCMC потенциально могут стать ударом по военно-промышленному комплексу Китая. Однако передача администрацией Байдена полномочий в отношении этой политики Министерству финансов в июне 2021 года ослабила ее влияние, сократив круг компаний, подлежащих санкциям. Пентагон также не обновлял список более года.
Защита американских данных также была одним из ключевых заявленных приоритетов. Администрация Трампа стремилась решить эту проблему в 2019 году, добавив Huawei, ведущую телекоммуникационную компанию Китая, в список коммерческих организаций, а затем объявила об обвинении Huawei в соответствии с Законом об организациях, находящихся под влиянием рэкетиров, и о коррумпированных организациях (RICO) в 2020 году за торговый шпионаж. В 2022 году администрация Байдена удвоила эти усилия, запретив продажу и импорт оборудования, произведенного как Huawei, так и ZTE в Соединённых Штатах, в дополнение к запрету TikTok на устройствах федерального государственного агентства. Huawei, ZTE и TikTok являются наиболее громкими случаями доступа Китая к данным американцев, но пробелы всё ещё существуют в других секторах, таких как здравоохранение, которые требуют внимания политиков.
Одна из самых больших проблем, с которой столкнулись обе администрации, заключалась в том, как увеличить внутреннее производство за счёт «переориентации» инициатив, одновременно отделяясь от Китая в основных технологиях, таких как полупроводники, чтобы уменьшить зависимость. Хотя закон президента Байдена о микросхемах и науке направлен на увеличение внутреннего производства полупроводников в Соединённых Штатах, особенно в области передовых технологий, всё ещё неясно, как Соединённые Штаты собираются отделиться от китайского производства «устаревших» микросхем, которые также имеют основополагающее значение для Америки в повседневной деятельности.
Объявление Министерства торговли в октябре 2022 года о недавно расширенном экспортном контроле, запрещающем Китаю передовые полупроводниковые чипы и оборудование, укрепило эти усилия, но снова сосредоточилось только на производстве высокого класса.
Сотрудничество с глобальными партнёрствами
Одной из тем, которая была последовательной в обеих администрациях, является использование сильной сети партнёров-единомышленников, чтобы конкурировать с Китаем в экономическом плане и поддерживать свободную и открытую систему для всех стран. Несмотря на подписание Закона о строительстве, шага, направленного на противодействие китайской инициативе «Один пояс, один путь» с помощью экономической политики, усилия администрации Трампа по сплочению международных партнеров в значительной степени не увенчались успехом. Отчасти это было связано с попытками администрации в то время пересмотреть давние торговые соглашения с ключевыми союзниками США и потребовать от стран платить свою справедливую долю за оборону, а также ударить некоторых друзей тарифами. Это сделало реальное экономическое сотрудничество с Китаем политически неприемлемым дома для многих глобальных партнеров Америки.
Администрация Байдена стремилась предложить что-то более осязаемое, запустив Индо-Тихоокеанскую экономическую структуру (IPEF) в 2022 году. Хотя эта структура предлагает координацию со странами Индо-Тихоокеанского региона для обсуждения вопросов торговли, цепочек поставок и борьбы с коррупцией, IPEF скорее всего, по мнению аналитиков, не сможет противостоять доминирующему экономическому положению Китая в Индо-Тихоокеанском регионе без конкретных торговых положений, таких как соглашения о доступе на рынок. Напротив, недавно подписанное администрацией Байдена соглашение 2023 года с Японией и Нидерландами об ограничении способности Китая производить высококачественные полупроводники является ярким примером типов соглашений и партнёрских отношений, которые, по мнению авторов, Соединённым Штатам следует заключать, чтобы добиться успеха в этой конкуренции.
«Америке нужна стратегия, привязанная к целям и средствам»
Если у Америки есть шанс победить угрозу со стороны КПК, американские политики должны начать проводить политику, основанную на чёткой стратегии, особенно в экономической сфере. Определение желаемых конечных результатов и основных целей Соединённых Штатов, а также средств их достижения должно быть главным приоритетом. «Соединённые Штаты уже имеют в своем распоряжении целый арсенал политических инструментов, которые можно было бы использовать, но отсутствие стратегического руководства привело к тому, что ключевые экономические ведомства в составе министерств государственного управления, торговли, казначейства, обороны и торгового представителя Соединенных Штатов просто не заинтересованы в конкуренции с Китаем».
В конце статьи Шрайвер и Блюменталь переходят к банальным лозунговым мантрам:
«Соединённые Штаты должны сохранять экономическую мощь, чтобы защищать свои интересы, гарантировать, что свободная и открытая система останется доминирующей глобальной экономической моделью, лишенной авторитарного контроля, и подорвать пагубную экономическую политику Китая»;
«экономическая стратегия США должна включать целенаправленное стратегическое разъединение, чтобы гарантировать, что Соединённые Штаты уменьшат свою зависимость от Китая, оптимизируют бюрократию и правовую систему США для конкуренции и создают альтернативные центры экономической силы с единомышленниками и партнёрами»;
«целенаправленное стратегическое отделение от Китая, вероятно, будет самой сложной из этих трех задач, учитывая масштабы экономических проблем Соединённых Штатов с Китаем. Нынешняя и будущие администрации должны продолжать предпринимать шаги по полному отделению от Китая передовых технологий, которые могут быть использованы для предоставления Китаю экономического или военного преимущества, включая цепочки поставок, производственные процессы и исследования и разработки, которые на 100% бесплатны. китайского влияния»;
«помимо полупроводников, Соединённым Штатам следует сосредоточиться на других секторах, жизненно важных для безопасности Соединенных Штатов, таких как роль Китая в производстве фармацевтических препаратов и производстве экологически чистой энергии следующего поколения»;
«дух соперничества должен теперь проникнуть в работу американской бюрократии, чтобы оптимизировать Соединённые Штаты для победы над своим соперником»;
«один из самых важных способов, которым это может произойти, — это получить чёткие указания от Белого дома, которые направляют создание последовательной и обширной «правовой» стратегии, которая максимально использовала бы весь «набор инструментов» политики США для одной цели — подорвать влияние Китая»;
«у Соединённых Штатов уже есть надежный набор экспортных, тарифных, санкционных и инвестиционных полномочий, доступных для привлечения Китая к ответственности, которые необходимо скоординировать, организовать и реализовать с чёткой целью»;
«более решительные попытки ослабить военно-промышленный комплекс Китая должны стать важной отправной точкой для политиков США»;
«когда дело доходит до союзников и друзей, Америка должна сосредоточиться на принятии конкретных мер по укреплению своих инструментов экономического государственного управления, уделяя приоритетное внимание использованию позитивных торговых инструментов, а не карательных»;
«защиты от должностных преступлений Китая недостаточно. Соединённые Штаты должны помочь создать альтернативные центры экономической силы по всему миру. Это особенно верно в Индо-Тихоокеанском регионе, поскольку углубление наших экономических отношений могло бы укрепить усилия Министерства обороны по укреплению своих позиций в регионе и помочь Соединённым Штатам и их союзникам лучше подготовиться к региональному конфликту. Двусторонние торговые соглашения с такими странами, как Филиппины, учитывая их стратегическое значение и возможности базирования, должны быть приоритетными для Торгового представителя и Конгресса США».
Разработчики стратегии новой Холодной войны с Китаем заключают статью следующими посылами:
«Противостояние угрозе со стороны Китая будет сложной задачей и потребует жертв. Но Америка сталкивалась с подобными проблемами раньше и побеждала — и она может сделать это снова, используя правильную стратегию, которая использует инструменты и отношения, в которые Америка инвестировала десятилетиями, чтобы защитить свободный и открытый порядок для всех наций».
* * *
Эти рекомендации о ведении Холодной войны нового типа с Китаем очень похожи на лозунги, содержавшиеся в докладах последних съездов КПСС.
Но, следуя этим лозунгам, КПСС прошлую Холодную войну проиграла и привела к гибели и расчленению Советского Союза.
США, основываясь на примитивных подходах тоже проиграет новую Холодную войну Китаю, в котором стратегию такой войны разрабатывают не шрайверы и блюментали, а ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ КАК ГЛАВНЫЙ ИНСТРУМЕНТ КПК.
