Александр Гольц, шеф-редактор онлайн-портала «Ежедневный журнал»

Чтобы бороться с этим самым тоталитарным либерализмом, нам надо, тем, кто рождает нарративы, объяснить, почему мы хотим ограничить свободу личности.

Кажется, во всех выступлениях было некоторое противоречие. Оно заключается приблизительно в следующем. Все сошлись на том, что внешняя политика России чрезвычайно эффективна и победоносна. При этом говорили о шахматной доске и наконец, по-моему, г-н Бордачев сказал про игру с нулевой суммой.

То есть, чем эффективнее российская внешняя политика в этой логике, тем большие потери несут наши контрпартнеры. Получается, что та самая мягкая сила в этой логике, подчеркиваю, сводится к тому, что когда-то называли работой среди войск и населения противника – хитрым образом обмануть и создать нарратив. Я думаю, совершенно не случайно только во второй части мы подошли к важнейшему вопросу мягкой силы во внешней политике, а именно – наличию или отсутствию идей.

Проклятый либерализм и это самое либеральное тоталитарное мышление, они же как, гады, ловко маскируются. Они говорят: мы за свободу человека. За свободу личности. Значит, чтобы бороться с этим самым тоталитарным либерализмом, нам надо, тем, кто рождает нарративы, объяснить, почему мы хотим ограничить свободу личности. Как вы думаете, сколько эта богатая идея найдет там сторонников, где Россия хочет применять свою мягкую силу? По-моему, не очень много.

И этому как раз виной не отсутствие талантов у тех, кто выдумывает те или иные способы, инструментарий для продвижения мягкой силы. Дело в отсутствии тех самых ценностей и нежелание говорить о них открыто, что и демонстрирует российская внешняя политика.

Нравится вам это или не нравится, но здесь мы говорили об инструментарии, а не о сущности того, что является мягкой силой.