Алексей Малашенко: Бригада Дудаева: как Россия воюет с собственными гражданами в Сирии
Около четверти иностранных бойцов ИГ прибыли из стран бывшего СССР, в том числе из России или через нее. Пока такой массовый отъезд снизил террористическую активность исламистов в России, но перспектива их возвращения внушает серьезные опасения
Итак, Россия ведет войну против Исламского государства, пока воздушную, хотя уже пошли слухи, что она может приступить и к наземной операции (в Москве от этого открещиваются). Кто же будет противостоять России, если такая операция все же начнется? Считается, что количество бойцов запрещенного в России ИГ насчитывает от 100 до 200 тысяч, из них примерно 35 тысяч иностранцев. Среди последних тысячи граждан России и вообще выходцев с постсоветского пространства. В мае этого года директор ФСБ Александр Бортников привел цифру 1700 человек, к осени это число возросло до двух тысяч.
Кто, откуда, как
К концу 2014 года в Сирии в составе ИГ сражалось от 85 до 150 выходцев из Кабардино-Балкарии. На начало этого только число российских чеченцев составило 150 человек. Всего же их количество, включая приехавших из Европы, колебалось от полутора до двух тысяч. Дагестан представлен шестьюстами (по другим данным – двумя тысячами) моджахедами.
Главный объект вербовки – мужчины в возрасте до 40 лет. Их зовут не только сражаться, но и предлагают работу по специальности – например, ИГ нуждается в профессиональных медработниках, а после захвата нефтепромыслов еще и в инженерах-нефтяниках. Пропагандируя исламский да’ва (призыв), вербовщики «соблазняют» людей возможностью самореализации, наконец, предлагают деньги. Так в уничтоженном в этом году вербовочном пункте в Астрахани его руководитель Зелимхан Шапаев прельщал потенциальных игиловцев ежемесячным жалованьем $2000.
Среди тех, кто призывает мусульман на помощь ИГ, есть исламские проповедники, наиболее известные из которых уроженец Кабардино-Балкарии Надир Медетов (Абу Халид) и дагестанец Исрапил Ахмеднабиев (Абу Умар Саситлинский). Начав свой призыв на Северном Кавказе, они в этом году были вынуждены бежать из страны за рубеж (в Турцию и Сирию), откуда и продолжили свою деятельность.
Не все боевики попадают в ИГ в результате вербовки. Некоторые приезжают исходя из личных, порой романтических побуждений. Для многих чеченцев (некоторые переходят к ИГ после совершения хаджа в Мекку) действия в составе ИГ есть продолжение чеченских войн за независимость с последующим созданием исламского государства на «освобожденной» территории. В армии ИГ сформировались чеченские подразделения под символичными названиями бригады Хаттаба, Шамиля Басаева, Джохара Дудаева.
Заметим также, что в ИГ с территории России отправляются мигранты из Центральной Азии. Причем вербовкой занимаются их же соотечественники, организовавшие в РФ радикальной направленности группы по изучению и пропаганде ислама.
Объектами вербовки все чаще становятся целые семьи. Правда, оказавшись в экстремальной ситуации, многие жены новоявленных бойцов ИГ пытались вернуться на родину.
Тем не менее только из Европы и США к работе в ИГ привлечено 550 женщин. В России такого рода работа развернута не настолько масштабно, но случаи переправки россиянок на территорию ИГ уже имели место. В мае 2015 года произошел эпизод, получивший широкий общественный резонанс. Студентка Московского государственного университета Варвара Караулова попыталась добраться до ИГ, однако была задержана на турецко-сирийской границе. Был ли ее поступок следствием вербовки, или он был вызван искренним желанием помочь в создании основанного на принципах исламской справедливости государства, сказать трудно. Существует версия, что целью Карауловой было преподавать в ИГ русский язык, потребность в котором там очевидно имеется. По мнению ее родителей, причиной поездки стало увлечение девушки молодым человеком. Работавший же с ней врач упомянул о ее психической неустойчивости.
Уехать, чтобы вернуться
Можно ли считать вербовку боевиков, также и гражданских специалистов для ИГ успешной? По словам секретаря Совбеза Николая Патрушева, остановить ее нет возможности. Так оно и есть на самом деле. Рекрутирование уже приносит свои плоды. Полностью разрушить вербовочную сеть не удастся, и она де-факто превратилась в устойчивую эффективную структуру общероссийского исламизма. Эта сеть служит основой для создания так называемых «экстерриториальных джамаатов», члены которых объединяются и взаимодействуют уже не по территориальному принципу, а на основе единства религиозно-идеологических убеждений. Особенно если контакты в пространстве интернета перерастают в личные контакты.
Свое перемещение на Ближний Восток мусульмане именуют «хиджрой», сравнивая свой поступок с хиджрой в 622 году пророка Мухаммада из Мекки в Медину, куда он переехал во имя спасения ислама и создания исламского (прото)государства.
Не все кавказцы направляются именно на игиловский фронт, многие уезжают в регион просто для того, чтобы навсегда остаться в мусульманском мире, где они уже не будут меньшинством. Но многие действительно всерьез настроены продолжать борьбу за идеалы ислама. Интересно, что к некоторым из них неофициально приезжали представители региональных властей и уговаривали их не возвращаться на родину. Власть, таким образом, рассчитывает ослабить местную исламистскую оппозицию. Снижение активности исламистов и уменьшение количества жертв на Северном Кавказе в 2014–2015 годах действительно стало следствием отъезда боевиков на Ближний Восток.
Однако сотни возвращаются. Тот же Николай Патрушев считает, «что лица, получившие такой боевой опыт и при этом остающиеся религиозно и политически заряженными, по возвращении на постоянное место жительства… могут стать весьма серьезной угрозой безопасности для своих стран». И хотя до последнего времени эти люди себя практически никак не проявили, они обладают серьезным деструктивным потенциалом.
Этот вопрос особенно актуализировался после того, как Россия начала вооруженную операцию против ИГ, которая в перспективе действительно может повысить для нашей страны угрозу терактов. От вернувшегося к нам с Ближнего Востока «исламского бумеранга» будет не так-то просто увернуться.