inoСМИ.Ru

Д.В.Тренин

Итак, есть чеченские террористы, и есть террористы, приезжающие из Чечни.

Согласно репортажам, братья Царнаевы – чеченцы, которые прежде успели пожить в бывшей республике Советского Союза Киргизии и в республике Дагестан на Северном Кавказе. В 2002-2003 году они получили политическое убежище в США. 11 сентября 2012 года 19-летний Джохар Царнаев, который, пока я пишу эту статью, все еще остается на свободе, получил американское гражданство. 26-летний Тамерлан, убитый в перестрелке прошлой ночью, также успел подать заявку на получение статуса гражданина США.

Нет никаких данных о том, что братья жили в Чечне во время войны, которая разразилась в регионе в 2002 году. Без сомнений, их детство было омрачено этим конфликтом, однако их прошлое не объясняет, почему они обернулись против американцев, чья страна предоставила убежище его семье и дала им возможность реализовать американскую мечту.

И эта возможность обернулась страшной трагедией: теракт, в организации которого подозреваются братья Царнаевы, ударил по жизням сотен людей, а жестокость, которую они проявили во время спецоперации, оказалась шокирующей. В ходе следствия будут установлены основные этапы того, как эти молодые люди превратились в террористов. В настоящее время мы можем только догадываться об их мотивах. Если бы бостонский теракт был далеким отголоском Чеченской войны, преступники, возможно, выбрали бы другие цели. Однако теракт во время Бостонского марафона был направлен против всей современной цивилизации.

Недавно, на фоне повсеместного порицания «глобальной войны с терроризмом», стало модным говорить, что такого понятия, как международный терроризм, не существует. Разрозненные террористические группировки, их непрочные альянсы и франшизы действуют только в определенных условиях, сражаются с определенными врагами и преследуют строго политические цели. Связи между этими группировками, несомненно, существуют, однако их взаимодействие не достигает уровня совместного планирования, выстраивания общей стратегии и ее совместной реализации. Более того, европейские страны пока даже не пришли к общему пониманию того, кого именно стоит рассматривать как террористов.

Подобные разногласия видны особенно наглядно в случае с Россией. В целом Запад рассматривает чеченских террористов как особый случай – как отчаянных и введенных в заблуждение людей, которые пытаются ответить на агрессию своего врага. Многочисленные теракты, совершенные в России, как правило, не были включены в списки крупнейших терактов, куда вошли теракты в США 11 сентября, в Лондоне 7 июля, в Мадриде 11 марта, а также теракты в Мумбаи и на Бали. Вместо этого Россия попадает в другую категорию, поскольку в ней, как и в Израиле, терроризм воспринимается как ответ на репрессии со стороны правительства, а не как атака против человечества в целом. Когда Владимир Путин во время своего первого президентского срока обсудил с Джорджем Бушем события 11 сентября, США приняли Россию в глобальную антитеррористическую коалицию. Однако эта коалиция просуществовала совсем недолго.

Учитывая то, что авторитет России все чаще страдает от обвинений в усилении авторитаризма и что США разработали свои собственные стратегии борьбы с терроризмом и боевиками в Ираке и Афганистане, российско-американское сотрудничество в области борьбы с терроризмом в значительной степени ослабло. Некоторые союзники США, такие как Соединенное Королевство после случая с Литвиненко, окончательно разорвали связи с российскими службами безопасности. Россияне отплатили им той же монетой. Недавно Государственная Дума приняла так называемый антисписок Магнитского, куда вошли имена некоторых американских чиновников, ответственных за преступления, совершенные в тюрьме Гуантанамо. Несомненно, в совместной российско-американской борьбе с терроризмом можно найти несколько отдельных успешных эпизодов, однако они представляют собой скорее исключения, чем правило.

Москва вряд ли могла бы помочь США предотвратить теракты на Бостонском марафоне, поскольку оба подозреваемых уехали из России более 10 лет назад. Тем не менее из опыта последних нескольких лет можно извлечь ряд полезных уроков:

• Необходимо вести жесткую борьбу с терроризмом, не обращая внимания на политику, которая за ним стоит. Независимо от того, идет ли речь о секторе Газа или Чечне, нельзя приносить в жертву мирное население, чтобы оказать давление на правительство.
• Необходимо возобновить и укрепить международное взаимодействие в вопросах борьбы с терроризмом. Ради блага простых граждан, которые могут пострадать от рук террористов, правительства различных стран должны забыть о своих разногласиях.
• Необходимо обратить пристальное внимание на террористические настроения в Сирии, где сейчас идет гражданская война. В настоящее время есть масса свидетельств того, что ситуация там будет развиваться по сценарию событий в Афганистане. Как показала история с Аль-Каидой, террористы могут быстро поменять свои цели. Джабхат аль-Нусра (Jabhat al-Nusrah ) не будет вечно сражаться с Башаром Асадом.

То, что случилось в Бостоне, не забудется никогда. Однако смогут ли эти события подтолкнуть США и другие страны к более тесному сотрудничеству в борьбе против терроризма, остается пока неясным.