Владимир Дворкин

| Новая газета

Генерал Дворкин, участвовавший в создании Договора о РСМД, опасается последствий его денонсации.

Как известно, 4 декабря прошлого года госсекретарь США Майк Помпео поставил России ультиматум — в течение 60 дней «устранить нарушения» положений Договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД). Иначе США начнут процедуру выхода из него. Российская сторона весьма предсказуемо ультиматум отвергла (в Кремле ультиматумов не любят) и в очередной раз заявила, что мы договор не нарушаем, а вот к США претензии на этот счет есть. Но мы, мол, готовы проблему обсуждать — честно, серьезно, без голословных взаимных обвинений. Итак, срок ультиматума не за горами, переговоры между российской и американской делегациями ничего не дали, и вскоре ДРСМД может рухнуть.

Однако сегодня, когда до 2 февраля — истечения срока американского ультиматума — остается всего несколько дней, мы решили вновь обратиться к этой теме. И попытаться выяснить, можно ли еще спасти этот Договор — одну из несущих опор современной системы международной безопасности?

На вопросы «Новой» отвечает генерал-майор в отставке Владимир Дворкин,заслуженный и компетентный военный ученый-эксперт. Доктор технических наук, профессор, он с 1993 по 2001 год возглавлял 4-й ЦНИИ МО РФ, который занимается научным обеспечением строительства сил стратегического назначения и развития стратегического ракетного вооружения. Генерал Дворкин — один из основных авторов российских программных документов, относящихся к стратегическим ядерным силам. В течение многих лет он участвовал в качестве эксперта в подготовке договоров по ограничению и сокращению стратегических ядерных вооружений, а также того самого ДРСМД, сохранение которого сегодня под угрозой.

Вот эти вопросы:

1. — Насколько основательны претензии США к РФ, и наоборот — РФ к США — по поводу нарушений Договора?
2. — Есть ли способ надежной технической верификации предполагаемых нарушений? И последующих ненарушений?
3. — На какую проверку может пойти российская сторона, чтобы это не затронуло «военную тайну»?
4. — Готовы ли к проверке своих пусковых установок США? А что с их дронами и мишенями?
5. — Можно ли достигнуть компромисса, скажем, о неразмещении наземных средств в Европе в случае денонсации Договора?
6. — Чем опасен крах РСМД?

О предполагаемых нарушениях

Как известно, претензии США по нарушению ДРСМД связаны с испытаниями российской крылатой ракеты 9М729, которую американцы считают похожей на крылатую ракету «Калибр». Ракета была впервые испытана на полигоне из стационарной пусковой установки, что не противоречит ДРСМД (п. 11 ст. 7 Договора). Американцы утверждают, что позже эта ракета была испытана с использованием пусковой установки комплекса «Искандер», что запрещено Договором.

Претензии России к США связаны с развертыванием в Румынии и в дальнейшем в Польше комплекса ПРО с пусковыми установками Мк-41, аналогичными тем, что находятся на кораблях ВМС США, которые способны запускать не только противоракеты типа «Стандарт-3М», но и крылатые ракеты «Томагавк», обладающие дальностью полета 2500 км. Кроме того — в использовании при испытании системы ПРО баллистических ракет-мишеней типа «Гера», которые являются аналогом баллистических ракет средней дальности, а также в создании ударных беспилотных летательных аппаратов (БЛА) «Предатор» и «Рипер» с дальностью полета свыше 500 км.

Этим взаимным претензиям уже более 5 лет, и во время их появления представлялось, что они носят формальный технический характер, по существу не влияют на изменения боевых наступательных потенциалов сторон и могут быть сняты в Специальной контрольной комиссии (СКК), которая должна функционировать в рамках Договора РСМД (п. 1 ст. XII).

О возможности проверок

Россия вполне могла бы предоставить инспекторам США крылатую ракету, испытанную из пусковой установки «Искандера», показать техническую документацию, подтверждающую разрешенную дальность и условия проведения летных испытаний. И никакой военной тайны при этом не разглашалось бы.

Что касается российских претензий, то потенциальные возможности пусков ракет «Томагавк» из наземных пусковых установок Мк-41 существуют (хотя американцы с этим не согласны, ссылаясь на необходимые доработки, с военной точки зрения бессмысленные). В США в настоящее время только на надводных кораблях и подводных лодках развернуты более 6000 ракет «Томагавк». Замена противоракет в Румынии и Польше на ракеты «Томагавк», то есть вклад еще 20–40 таких ракет в уже имеющийся потенциал будет ничтожным. Иначе говоря, разумного сценария боевого применения ракет «Томагавк» из этих пусковых установок для ПРО нет.

Кроме того, стационарный наземный контейнер для запуска крылатых ракет «Томагавк» обладает нулевой живучестью, поскольку может быть выведен из строя одним ударным беспилотником или крылатой ракетой типа «Калибр». Использование подобных пусковых установок для запуска боевых крылатых ракет противоречит принятой концепции обеспечения живучести вооружения. Для этого необходимо использовать мобильные пусковые установки.

Возможность использования ракет «Гера», собранных из второй и третьей ступеней снятых с вооружения ракет «Минитмен-2», в качестве ускорительных средств для вывода объектов в верхние слои атмосферы в различных целях предусмотрена п. 12 ст. VII Договора о РСМД.

Формального запрета на создание БЛА (беспилотников, дронов) с дальностью полета более 500 км в Договоре о РСМД нет, поскольку во времена разработки Договора этой проблемы не существовало, хотя определение крылатой ракеты подходит для БЛА. По этому вопросу необходимо отдельное соглашение с учетом стремительного развития этого направления в США, России и многих других государствах.

Все это показывает потенциальную возможность разрешения спорных вопросов в рамках СКК при нормальных отношениях сторон.

Метки: вооружение