Фёдор Войтоловский

Интерфакс

Как можно оценивать переговоры глав МИД двух стран и что могут обсудить на встрече Владимир Путин и Джо Байден

---

Москва. 22 мая. INTERFAX.RU — Состоявшаяся в Рейкьявике встреча двух руководителей дипломатических ведомств России и США Сергея Лаврова и Энтони Блинкена продолжает интересовать общественность. И это понятно. Во-первых, это первая встреча российского министра с новым американским коллегой и во-вторых, вероятно, это главное: ждали сообщения о предстоящем российско-американском саммите. Слухи о ней, как говорят, до сих пор «висят в воздухе»! Однако о саммите не было сказано ни слова.

На эту тему специальный корреспондент Вячеслав Терехов беседовал с Директором ИМЭМО им Е.М.Примакова членом-корреспондентом РАН Федором Войтоловским.

Встреча была «пристрелочной»!

— Я, конечно, понимаю, что первая встреча глав министерств иностранных дел США и России — это уже сенсация, но все-таки ждали другую сенсацию, ждали то, что будет объявлен саммит Россия и США. Саммит не объявлен. Это означает, что еще не о чем говорить главам государств или министры пока определяли проблемы, стоящие между государствами?

— Конечно в двусторонних отношениях скопилось огромное количество проблем. Их столько, что не разгрести за серию встреч между главами государств, а не только на уровне министров иностранных дел. Встречу Сергея Лаврова с Энтони Блинкеном, в связи с этим можно назвать «пристрелочной», потому что определялся круг вопросов, который требует обсуждения пока на уровне внешнеполитических ведомств, а какие можно уже сейчас внести в повестку дня встречи двух президентов.

Итоги встречи показывают, что есть основания для осторожного оптимизма. Я считаю, что такая встреча состоится. Но когда – вопрос пока открытый. И то, что не была названа дата и условия встречи, это говорит о продолжении очень серьезных согласований. Но я предполагаю, что такая встреча будет. И тот круг вопросов, который обсуждался на встрече Блинкена с Лавровым, говорит о том, что именно для встречи на высшем уровне идет процесс отработки повестки. Становится понятно, о чем главы не будут говорить, а что точно будут обсуждать. Стоит обратить внимание на то, что в официальных релизах одной стороны есть вопросы, которые не упоминает другая сторона и наоборот.

— Вначале остановимся на том, что предполагается поставить в повестку дня глав государств?

— Ясно, что это будут вопросы контроля над стратегическими наступательными вооружениями и над другими системами тоже. Дальнейший диалог по этой проблематике жизненно необходим. Если его не будет, то не будет никакого другого диалога. Администрация Байдена, в отличие от команды Трампа, сразу пошла на продление действующего Договора об ограничении и сокращении стратегических наступательных вооружений (ДСНВ). Здесь проявился здравый смысл. Россия последовательно проявляла заинтересованность в таком продлении. Но теперь возникает вопрос – а что дальше? Все помним, что администрация Трампа пыталась организовать проведение «многостороннего диалога» в сфере контроля над ядерным оружием – неуклюже пыталась имитировать вовлечение Китая. Но предлагаемый метод был абсолютно утопическим! Едва ли они действительно не понимали, как трудоемко и долго осуществляется урегулирование таких сложных вопросов, как согласование количественных и качественных параметров договоров, меры по верификации, порядок информационных обменов. Похоже, что сторонники «свободы рук» в сфере военного строительства специально вбрасывали расширительную повестку, рассуждая о необходимости вовлечь в переговорный процесс Китай, а также пытаясь включить в обсуждение продления действующего ДСНВ какие-то немыслимые новые условия, чтобы утопить российско-американский диалог на эту тему.

Но у администрации Байдена видна более прагматичная линия. Профессионалы в Вашингтоне понимают, что по стратегическим наступательным системам между нашими странами есть паритет. У них есть осознание того, что если Москва и Вашингтон не договорятся за оставшиеся 4 с небольшим года о новом обязывающем соглашении, то ни о чем другом вообще говорить не придется.

— А о чем другом?

— Есть еще другие системы и связанные с ними проблемы. Например, после выхода США из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, такие ракеты наземного базирования рискуют превратиться в один из ключевых источников дестабилизации военно-политической обстановки в Тихоокеанской Азии и в Европе. Трамп обещал создание и размещение таких ракет в этих регионах мира – прямые угрозы безопасности России и Китая. Президент России В.В. Путин предложил всем странам НАТО замечательную идею моратория на размещение таких ракет в Европе и европейской части России. Никакой реакции Вашингтона не было при предыдущей администрации, нет пока и от новой. Эта тема пока вообще открытая, и никакого продвижения в ней не видно. Американцы обвиняют нас в том, что мы имеем такие ракеты, а потому стали и сами их разрабатывать чтобы поставить на вооружение. У Китая, в отличие от России и США, такие ракеты действительно есть и в большом количестве – и это одна из важнейших угроз для американских военных баз, флота и союзников Тихоокеанской Азии. Но эта ситуация не имеет никакого отношения к положению в Европе – здесь американские намерения разместить такие ракеты могут взвинтить уровень напряженности многократно. Россия вынуждена будет идти на ответные меры.

Американцы мотивируют свои действия наращиванием китайского ракетного и ядерного потенциала, но оценить количественные параметры китайский ядерных сил очень сложно, потому что Китай очень нетранспарентен по этой теме. Если Москва и Вашингтон не будут договариваться, то и Пекину не захочется участвовать в каких-либо ограничениях и брать на себя обязательства. С точки зрения китайских интересов такая позиция будет разумной и оправданной. Но если Россия и США сохранят и будут развивать режимы контроля над вооружениями и разработают новые меры, то будут формироваться условия для обсуждения обязательств других стран – не только Китая, но Великобритании, Франции, Индии, Пакистана.

А еще есть новые виды вооружений, по которым диалог необходим. Это — высокоточные системы, в том числе новые гиперзвуковые, ударные беспилотники, системы противоракетной обороны. Например, США создают новые типы крылатых ракет воздушного базирования дальнего действия LRSO, способные нести ядерный заряд. Россия также показывала ряд новых разработок в части создания крылатых ракет воздушного базирования дальнего радиуса, включая систему «Буревестник» с ядерной силовой установкой. По действующему ДСНВ такие ракеты не зачитываются как отдельные единицы, а рассматриваются как один носитель вместе с самолетом, с которого они могут быть выпущены. Поэтому нужны будут новые режимы и механизмы, правила зачета и верификации. Что там будет происходить по этим и другим системам, как будет развиваться диалог — очень трудно сказать, но такой диалог необходим.

Конечно, предстоит и обсудить будущее иранской ядерной программы и сотрудничество по созданию нового механизма, который придет на смену Совместному всеобъемлющему плану действий по иранской ядерной программе.

Администрация Трампа это удивительное соглашение, которое удалось достичь с администрацией Обамы, фактически поставила на грань разрушения, ничего не предложив взамен. Похоже, что у Байдена в этом вопросе более взвешенный и прагматичный подход. Видимо, предстоит какой-то поиск компромиссов. Но их нельзя будет достичь без участия России, Китая и без европейских партнеров, участвующих в переговорах в Вене.

Могу назвать еще темы. Американцы все-таки частично уходят из Афганистана, и будущее Афганистана — это тоже сюжет, который явно представляет интерес и для Москвы, и для Вашингтона. Для России будущее Афганистана – это вопрос безопасности границ – от ситуации в этой стране зависит много в странах Центральной Азии, которые являются союзниками и партнерами России. Это не только террористическая угроза и наркотрафик. Со второй угрозой американцы в Афганистане практически не боролись – это была не их проблема. Думаю, что США уходят из Афганистана так, чтобы в любой момент можно было бы вернуться – остаются аэродромы и базы, силы охранения, обеспечивающие инфраструктуру «подскока» на случай американской операции против Ирана. Будут и попытки Вашингтона расширить свое сотрудничество со странами Центральной Азии. А это не может не вызывать озабоченности в Москве и в Пекине.

Байдену не нужна красивая картинка

— Далее. Ситуация на Корейском полуострове. Этот вопрос тоже связан с проблемой нераспространения ядерного оружия.

Мы видели красивые встречи Дональда Трампа с Ким Чен Ыном, но мы не видели никакого прогресса в решении проблемы северокорейской ядерной программы. Северные корейцы сократили количество испытаний ядерных устройств и ракет, но, больше никаких серьезных шагов, не появилось. Сейчас, в общем, можно ожидать, что у Вашингтона это направление вновь активизируется, и без диалога с Москвой и с Пекином опять же здесь делать нечего. Для обсуждения этого вопроса нужны многосторонние усилия. К тому же Байдену не нужна красивая картинка. Тем более что на позицию заместителя госсекретаря по этим вопросам пришла Венди Шерман. А это опытнейший дипломат, которая занималась политикой на Корейском полуострове десятки лет. Она профи экстра-класса и имеет огромный опыт взаимодействия с российскими дипломатами. И Венди Шерман — это человек, который выступает за многосторонний диалог по этой проблематике. И я думаю, что здесь есть пространство для взаимодействия США не только с Китаем, но и с Россией.

Конечно, никуда не денется и проблема — положение на востоке Украины. Она, может быть и звучала, но не на самих переговорах, а как говорят «на полях». Но, судя по той информации, что дал в печать Госдепартамент, эта проблема поднималась.

Еще один вопрос, интересующий обе стороны

— Ситуация в отношениях Армении и Азербайджана и кризис в Нагорном Карабахе. Этот сюжет тоже явно обсуждался главами внешнеполитических ведомств. Россия последовательно выступает за политико-дипломатический диалог, за согласование границы и предотвращение инцидентов. Вашингтон имеет свой взгляд на ситуацию и не прочь усилить свое влияние в регионе, который предыдущей администрации был малоинтересен.

— Но в этом вопросе не обойтись без Турции.

— И тем не менее, Турция – пусть и не во всем лояльный союзник Соединенных Штатов. Да, конечно, у Турции большая, что называется, воля к тому, чтобы продемонстрировать свою значимость в регионе и проявить себя как такой новый региональный гегемон. Но тем не менее, то, что происходило в Нагорном Карабахе в прошлом году, и позиция Турции по кризису, ее действия не могли бы быть, если бы на них не было бы молчаливого согласия администрации Трампа. Вашингтон имел всю полноту разведывательной информации от Турции и не только, и его устраивало развитие кризиса в Закавказье, в который вовлечен союзник России – Армения и важный российский партнер Азербайджан.

И в этом вопросе у Байдена более взвешенная позиция. Он глубоко знает проблему армяно-азербайджанских отношений, так как в свое время будучи сенатором в комитете Конгресса по международным делам, курировал эту тему. Поэтому я думаю, что этой ситуации тоже будет уделяться внимание, и желание насолить России любыми средствами сменится стремлением Вашингтона продемонстрировать свое влияние на дела в регионе и участвовать в урегулировании. Россия последовательно выступает за мирное урегулирование, за демаркацию границы, за предотвращение инцидентов, которые опять недавно были, и за политическое, политико-дипломатическое урегулирование, этого конфликта. Без участия России война не была бы остановлена, российские миротворцы обеспечивают поддержание режима прекращения огня. Поэтому диалог с США по этому вопросу становится возможен.

Конфликт надо возвращать в замороженную фазу и реализовывать сценарии урегулирования с разграничением территорий, с установлением четких границ, мер доверия и гарантий безопасности и с пониманием того, как будет дальше жить Нагорный Карабах.

Позакрывали консульства быстро, а как теперь?

— Вопрос на первый взгляд кажется технический, не касающийся глубины взаимных отношений, но решать его надо. Я имею в виду что обе стороны позакрывали консульства, сократили штаты посольств. Это серьезно. Почти разрыв.

— Да, это не технический вопрос. На самом деле, ситуация просто катастрофическая, потому что консульские услуги не могут осуществляться в полном объеме. Кроме того, были существенно ограничены количественные штаты посольств. Поэтому вопросы нормального функционирования посольств, консульств, взаимного уважения деятельности дипломатов двух стран — эти вопросы тоже необходимо обсуждать и согласовывать. И это не технические вопросы, а на самом деле, политические. Потому что, если нормально будут работать диппредставительства, консульства, тогда это будет создавать основу для формирования более широкой социальной опоры двухсторонних отношений.

Риски растут, а доверие падает!

— В общем, проблем накопилось очень много — все их сразу не решишь. Безопасность в Европе, отношения России и НАТО, военные риски, предотвращение инцидентов на море и в воздухе — очень серьезная тема. Количество инцидентов в связи с тем, что обе стороны из-за роста напряженности активизируют военную деятельность в сопредельных регионах, возрастает. Это и опасность сближения, это и риски непроизвольных столкновений, это и перехваты. Мы об этом слышим, читаем достаточно часто. Для того, чтобы это не приводило к еще большей эскалации напряженности и не создавало риски боестолкновений, нужно разрабатывать новый комплекс мер на этом направлении, чтобы выйти на единое всеобъемлющее соглашение России со всеми странами-членами НАТО. Сейчас мы опираемся на советско-американские договоренности о предотвращении инцидентов на море и в воздухе 1972 г., а также на аналогичные соглашения с 12 другими членами НАТО, но этого давно недостаточно. Может быть, вначале имеет смысл выйти на новое соглашение с американцами, а другие потом подтянутся. В общем, этот сюжет остается.

Космическая разведка мешает….

— Все это говорит о том, что нам надо снижать риски и формировать новые меры доверия. А сейчас, мы видим, что не только не возникают новые меры доверия, а разрушаются те, которые были выработаны в предшествующие годы. Очень трудная ситуация с Договором об открытом небе. Американцы вышли опять же при Трампе, Байден пока не демонстрирует заинтересованности в том, чтобы вернуться. Российская Федерация вынуждена пойти на денонсацию этого соглашения, потому что страны-члены НАТО, европейские члены, Канада, имеют возможность по этому соглашению совершать пролеты над российской территорией и эту развединформацию американцы получают.

Но надо сказать также, что американцам это соглашение не нужно, еще и потому, что они существенно нарастили спутниковую орбитальную группировку средства космической разведки. У России тоже средства космической разведки есть, но их количество, конечно, несопоставимо с американскими. Да и мы тоже получаем достаточно много разведывательной информации из космоса. Но для России Договор по открытому небу был фактором имеющим не столько разведывательное и военно-техническое значение, сколько политическое. Это демонстрация наличия мер доверия. Мы их теряем, на замену им ничего не приходит. Новых мер доверия нет, а надо, конечно, задумываться о таких мерах, чтобы снизить угрозу недоверия, угрозу военного столкновения. Это существенный момент.

Как с неба упали: не знают с чего начать отношения!

— Такое впечатление, что вдруг ни с того, ни с сего откуда-то появились две мощные военные супердержавы, и они только-только начинают взаимодействовать. А потому они даже не знают, с чего начать? Ладно бы с нуля начинать строить отношения, они есть, но все с минусом?

— Всё с минусом. Совершенно верно. За последние годы добавились и меры санкционного давления. И эти меры давления, к сожалению, никуда не денутся. Мы должны это понимать: американцы не откажутся от санкционного давления на Россию. Они сделали их постоянной моделью взаимодействия с Российской Федерацией во многих сферах. А для того, чтобы их снять, нужно менять законодательство, а это огромный препон. Это нужно провести через Конгресс, что практически невозможно. Мы помним, сколько отменяли поправку Джексона-Вэника. Думаю что санкционная политика скорее всего, будет в дальнейшем применяться в отношении не только России, но и Китая, Северной Кореи, Ирана. Каждая история здесь имеет свою логику. Что касается Китая, то американцы стремятся не допустить превращения его в сопоставимую по мощи военную державу. А все идет к этому.

Китай ведет разработку вооружений военной техники по широкому технологическому спектру. Значительная часть развития китайских военных программ направлена на ограничения американского господства в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Это программы развития военно-морских сил, военно-воздушных сил, ракетной техники, включая гиперзвуковые вооружения, систем наблюдения и слежения, в том числе космических, систем ПРО.

Впервые в истории китайский военно-морской флот по количественному составу боевых кораблей перекрыл американский военно-морской флот. Другое дело, что по тактико-техническим характеристикам, по оснащению американский военно-морской флот, конечно, пока существенно сильнее китайского. Но тенденция налицо.

— И боестолкновение в таком случае можно не избежать.

— Очень опасно. Оно может привести не только к региональному конфликту, но и имеется риск его глобализации. Конечно, модель сдерживания Китая очень сильно отличается от той, которая была между СССР и США – в нем пока не так сильно представлена стратегическая ракетно-ядерная составляющая. И все равно, конечно, для Соединенных Штатов это – долгосрочный, системный вызов. Они не могут отказаться от линии, которая была избрана еще при Обаме, но укрепилась и проявилась очень остро при Дональде Трампе и, видимо, будет продолжаться при Байдене — это линия на двойное сдерживание, сдерживание России и сдерживание Китая. Это очень рискованная политика, потому что иметь двух таких могущественных, серьезных противников, противников-оппонентов политических, противников военных — это рискованная и не только затратная политика.

Опять придем к антагонистическим блокам?

— Это очень дурная тенденция, с точки зрения и международной безопасности, и стабильности региональной, и глобальной ситуации. Это, конечно, нас приведет к формированию опять новых антагонистических блоков, новой конфронтации. Такое положение конечно будет способствовать сближению не только политическому, но и, вероятно, военно-политическому, Москвы и Пекина. В очень трудном положении могут оказаться не только американские союзники в Европе и в Азии, но и независимые державы, стремящиеся осуществлять самостоятельную внешнюю политику, в частности Индия – наш давний партнер и друг, которую США активно стремятся прицепить к себе. Для Индии ее превращение в военно-политического антагониста КНР, действующего под руководством США, стратегически не выгодно – китайский рынок, китайские инвестиции, все это может быть потеряно.

Более того, конкуренция ведущих держав с серьезными элементами конфронтации, даже военной конфронтации, может привести к активизации внесистемных сил. Они увидят возможности играть на противоречиях между ведущими державами. И не только многие страны будут в этом участвовать, но и и силы совсем антисистемного типа — международный терроризм, экстремисты разного толка, транснациональные криминальные сети, все они будут стремиться получить для себя в этой ситуации существенные выгоды.

Метки: Сергей Лавров, США, Энтони Блинкен