Георгий Бовт

| Версия

Дума приняла закон о принудительной госпитализации в психбольницу. Прокуратура получает теперь право подавать иск в суд о госпитализации гражданина в такое учреждение. Неужто речь идёт о восстановлении печально известной в СССР карательной психиатрии? Или же, наоборот, придёт спасение от потенциальных убийц, которые совершают преступления в состоянии помутнения рассудка? Своим мнением поделился политолог Георгий Бовт.

Вообще-то, положение о принудительной психиатрической госпитализации существует в России с 1992 года, когда был принят закон «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при её оказании». Новый закон расширяет права правоохранителей. Отчасти это обоснованно: нередко критерии определения, когда человек уже опасен для окружающих, а когда ещё нет, весьма размыты.

Во всём мире растёт число «спонтанных» преступлений, когда сегодня человек тихий-тихий, а завтра расстрелял из охотничьего ружья, убил топором или зарезал ножом свою семью, коллегу, случайных прохожих… Мир сейчас неспокойный, человеческая психика не выдерживает. По прогнозам ВОЗ, психические расстройства к 2020 году могут войти в первую пятёрку болезней, которые угрожают людям. В России каждый четвёртый-пятый житель страдает той или иной психопатологией. Шизофрения ежегодно диагностируется примерно у полумиллиона россиян, более 4 млн считаются душевнобольными, потенциально опасными для окружающих.

Советская система постоянного наблюдения за психическими больными была во многом разрушена в 90-е и с тех пор не восстановилась. Она предусматривала постоянное наблюдение за такими людьми, даже когда они выписывались из стационара. Сегодня у нас примерно лишь каждый третий из душевнобольных находится под диспансерным наблюдением.

Конечно, опасения относительно «карательного уклона» в применении нового закона не могут не появиться – с учётом печального опыта советской карательной психиатрии, которая начала своё становление с первых же лет советской власти. Уже в 30-е годы была создана целая сеть психбольниц, где содержались инакомыслящие и обвинённые в контр­революционной деятельности. В психушку также можно было угодить формально по решению суда с участием адвоката. После смерти Сталина масштабы «психиатрических репрессий» пошли на спад, но не прекратились полностью. И лишь в 1988 году система карательной психиатрии была уничтожена, когда в ведение Минздрава СССР были переданы 16 психиатрических больниц специального типа МВД СССР, а 5 из них были закрыты совсем. Из Уголовного кодекса РСФСР изъяли статьи 70 и 190, по которым антисоветская пропаганда и клевета на советский строй рассматривались как социально опасная деятельность.

Тем не менее вряд ли нам сейчас грозит возврат к таким временам и нравам. Однако общественникам стоит последить за тем, как будет складываться правоприменительная практика нового закона. И будет ли считаться всего лишь открытая и резкая критика власти сумасшествием, требующим врачебного вмешательства.