ДЛЯ АМБИЦИЙ ЭРДОГАНА НАСТАЛ ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ ВЕК
О том, как президент Турции воспользовался ситуацией, чтобы атаковать курдов на севере Ирака
ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.
Армия Турции планирует продвинуться как минимум на 50-60 км вглубь Ирака в рамках ведущейся с 18 апреля военной операции против Рабочей партии Курдистана. При этом турецкие военные намерены создать на севере Ирака базы для контроля территории — до тех пор, «пока не исчезнет угроза со стороны экстремистов».
Информация о турецких планах строительства военных баз в соседней стране без всякого на то согласия со стороны ее правительства, неизбежно вызывает ряд вопросов. По просьбе обозревателя «Росбалта» на них ответил главный научный сотрудник Группы стратегических оценок Центра ситуационного анализа ИМЭМО РАН Алексей Малашенко.
— Как бы вы прокомментировали сообщения о намерении Турции построить военные базы на территории северного Ирака?
— Я бы сказал, что это было более, чем ожидаемо. Турки действительно хотят контролировать эту часть Ирака, где активно действует Рабочая партия Курдистана. Для Анкары это вопрос безопасности, и так оно, в общем, и есть.
Кроме того, для турецкого президента Реджепа Эрдогана это еще и вопрос престижа. Он так долго обещал победить курдов, хотя бы как-то их ограничить или наладить какие-то отношения с ними, что для него курдский вопрос не менее, а может быть, даже более важен, чем сирийский.
Другое дело, как они будут создавать базы, которые будут находиться там под постоянной угрозой?
— Тут возникает еще один существенный момент. Все-таки, как ни крути, но Ирак — самостоятельное государство, власти которого не в восторге от этих турецких планов…
— Мне понравилась ваша формулировка «как ни крути»… Давайте зададимся вопросом — а что, северная часть Ирака, населенная курдами — полноценная часть этой страны? Нет, это фактически отдельное государство. Достаточно либеральное, вменяемое, готовое на многое соглашаться полунезависимое курдское квазигосударство. Это вне зависимости от того, нравится такое положение дел Багдаду или нет.
Сейчас каким бы ни было правительство в Багдаде, оно так или иначе будет воспринимать эту курдскую автономию как данность. Да и те же курды присутствуют в этом центральном иракском правительстве и парламенте.
В этом смысле то, что сейчас делают турки, создает очень большие проблемы и для Ирака в целом, и для его курдской автономии. Но курдский вопрос в принципе не выглядит решаемым. Курды — самый большой народ в мире, который не имеет собственной государственности, есть разные оценки их численности — от 24 до 40 миллионов человек. В любом случае, всем сторонам надо как-то договариваться.
— Насколько мне известно, в иракской курдской автономии далеко не все являются сторонниками РПК.
— Наоборот! Там все их противники, потому что РПК многим мешает жить. Но она существует и имеет определенную популярность в самой Турции, особенно на юге страны.
— Как ко всему этому относиться?
— Ну, поставьте себя на место президента Эрдогана и турок. Они на соглашение с курдами не идут. А теперь поставьте себя на место РПК, которая мечтает не просто об автономии, но о создании некоего курдского государства.
— Но, насколько я помню, в РПК от идеи создания независимого курдского государства отказались. Там вроде бы сейчас говорят исключительно об автономии. Разве не так?
— Вы знаете, как они отказались от этой идеи, так к ней и вернутся. У меня в свое время было много возможностей для общения с курдами, и могу сказать, что идея курдского государства на сознательном или даже подсознательном уровне присутствует даже среди самых умеренных и вменяемых их представителей. И их очень легко спровоцировать на разжигание этих настроений.
Вариант с иракской курдской автономией — это прекрасно, но курды есть и в Сирии, и в самой Турции… Как я сказал, можно понять и турок, которые действуют порой очень жестко.
— Получается, теперь турки распространяют свое влияние не только на севере Ирака, но и в Сирии?
— Естественно! Для Турции сейчас золотое время. Ей никто не может сейчас сказать «стоп» — ни Запад, ни Россия. Для Эрдогана это очень удобно. Он и с этими, и с теми, и своего не упустит…
Это как раз то, о чем мечтал нынешний турецкий президент — теперь он один из мировых лидеров, с которым все считаются, который всем очень нужен и с которым все заигрывают. Это дает Эрдогану не только многовекторность, но и реальную независимость. Он как хочет, так себя и ведет.
Беседовал Александр Желенин
