Дмитрий Тренин

| Ведомости

Политолог Дмитрий Тренин о том, что Незапад – это адрес России всерьез и надолго

Проведение 7–9 июля в Уфе сдвоенного саммита БРИКС и ШОС называется наглядным свидетельством тщетности попыток изоляции России от внешнего мира. Действительно, какая может быть изоляция, если президент Путин будет принимать в башкирской столице глав государств и правительств стран, на долю которых приходится половина населения Земли? Это ли не достойный ответ исключению России из «восьмерки» и фактическому замораживанию отношений с Евросоюзом и НАТО?

Глобальной изоляции России действительно нет по факту. Однако фактом является конфронтация с США, которая приобрела устойчивый и долговременный характер. Реальностью стало и взаимное отчуждение между Россией и ее еще недавно близкими партнерами в Европе во главе с Германией и Францией. Вряд ли это отчуждение будет скоро преодолено. Речь идет, по-видимому, о целой эпохе отстраненности и враждебности. Предыдущая эпоха партнерства и сотрудничества уже принадлежит истории. Запад «закрылся».

Евразийский союз не стал достаточной компенсацией негативному повороту в отношениях с Европой и Америкой. При всем общем позитивном значении интеграции с Белоруссией и Казахстаном, к которым присоединилась Армения и готовится присоединиться Киргизия, на долю этих стран приходится примерно 7% торгового оборота РФ. Значение политической и военной поддержки, которую Астана, Минск и другие готовы оказать Москве, не стоит преувеличивать. Ни одна из этих столиц не признала не только присоединение Крыма к России, но даже независимость Абхазии и Южной Осетии.

В этих условиях значение поддержки России со стороны Китая, Индии, Бразилии, ЮАР, Ирана и других стран очевидно возрастает. После неудачных попыток интеграции России в евроатлантический Запад и очень скромных результатов интеграции стран СНГ вокруг России у Москвы остался фактически единственный вариант международного позиционирования – в качестве части глобального Незапада. Того, что когда-то называли развивающимися странами и «третьим миром», а затем мировым Югом.

В этой ассоциации нет ничего обидного и унизительного. За последние три десятилетия незападные страны продемонстрировали высокие темпы экономического роста и социального развития, выросли их политическое влияние и военная мощь. Самая крупная незападная страна – Китай – стала второй экономикой мира и может со временем стать его вторым политическим полюсом. В долгосрочной перспективе есть хорошие возможности повышения своего статуса у Индии и Бразилии, Ирана и Турции. Незапад – это новая волна, которая отвоевывает позиции у Европы и США.

Оказавшись в такой компании, Россия может занять в ней довольно видное место. У нее огромная ресурсная база, богатый международный опыт, мощные вооруженные силы и передовые военные технологии. Незападные страны могут быть политическими партнерами РФ, покупателями ее энергоресурсов и АЭС, оружия и зерна. Со своей стороны они могут предложить свои инвестиции и финансовые рынки. Есть, разумеется, ограничители, связанные как со слабостями российской экономики, так и со строгостями санкционного режима, введенного США и ЕС.

Для того чтобы воспользоваться оставшимся у них шансом, россияне должны прежде всего осознать, что Незапад – это адрес России всерьез и надолго. На этом месте нужно обживаться. Прежде всего получше узнать соседей – близких, как Китай, и далеких, как Аргентина. Познакомившись с ними поближе, можно будет понять, что всеобщая мобилизация Незапада в борьбе за «новый мировой порядок» – затея пустая. Каждая страна исходит из своих интересов, которые, несмотря на риторику, далеко не всегда совпадают. Интересы к тому же замешаны на ценностях, которые часто отличаются от российских больше, чем российские – от западных.

Так долго боровшись за равноправие с США, Россия должна будет теперь признать обоснованность притязаний ее партнеров на реальное равноправие. И, как следствие, должна будет относиться к ним как к равным себе, а не как к «странам третьего мира». Индийцы этого ждут и непременно оценят. Что они и другие не оценят – так это привычки покомандовать, попытаться собрать партнеров в своего рода «мягкую оппозицию» Соединенным Штатам, выступить против них «единым фронтом» и т. п.

Гораздо лучше, если Россия будет практиковать в отношениях с Незападом то, чего ей не доставало в отношениях с США и ЕС: крепить международное право, поддерживать суверенитет и уважать территориальную целостность государств, действовать на основе закона и справедливости. Общие призывы к диалогу цивилизаций должны трансформироваться в расширение и углубление профессиональных контактов с политическими, экономическими, культурными и научными элитами стран Азии, Латинской Америки и Африки.

Россиянам, чтобы стать успешными на новом поприще, предстоит не только предложить партнерам интересные для них повестки дня, но и всерьез заняться изучением того, что хотят для себя эти партнеры. Здесь может быть много интересных пересечений, но могут быть и столкновения. Очевидно, что на всю обозримую перспективу самой важной страной для России стал Китай и самой важной задачей стало выстраивание стратегии отношений с этой страной. От степени успешности такой стратегии, а не от отношений с США и ЕС будет в первую очередь зависеть международное положение России.

Столь крутой и резкий поворот в международном положении России требует смены привычных представлений российских элит, по-прежнему ориентированных – и по-хорошему, и по-плохому – на Запад. Выбор, однако, не велик. Либо Россия сумеет приспособиться к новому состоянию своих внешних связей и активно извлекать из этого состояния максимум пользы, либо она рискует оказаться в межеумочном положении между теми, кто перестал быть партнером, и теми, кто им не стал.