11 апреля 2013 г. Совет по внешней и оборонной политике (СВОП) и Клуб мировой политической экономики совместно с факультетом мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ провели круглый стол на тему «Чего бояться России: реальность и домыслы».

В дискуссии приняли участие: советник главнокомандующего внутренними войсками МВД России, начальник Генерального Штаба Вооруженных Сил РФ в 2004-2008 гг. генерал армии Юрий Балуевский; почетный председатель президиума СВОП, декан факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Сергей Караганов; заместитель директора Института США и Канады РАН генерал-майор Павел Золотарев, первый вице-президент Академии геополитических проблем Константин Сивков. Модератор встречи — Федор Лукьянов, председатель президиума СВОП, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике».

Эксперты Совета по внешней и оборонной политике и приглашенные гости обсудили, с какими вызовами безопасности может столкнуться Россия в условиях снижения управляемости мировыми процессами, когда даже опытные аналитики не в силах предсказать ход событий. Что должно определять в таких условиях стратегию развития страны в сфере безопасности?

Юрий Балуевский обратил внимание на то, что сегодня в мире активизируется борьба за доступ к ресурсам на постсоветском пространстве, то есть и российским ресурсам. В обозримом будущем военные угрозы будут определяться действием наших партнеров и противников в том числе, США и НАТО, цель которых не менялась, а именно: не допустить возрождения и обретения самостоятельности России, способной отстаивать свои интересы. Применение военной силы, прямая агрессия перестает быть основной формой борьбы, такие действия осуществляются только тогда, когда атакующая сторона на сто процентов уверена в успехе и безнаказанности. Более современный способ — вывод из строя и паралич государственной системы управления невоенными средствами. Сегодня практически отсутствует граница между состоянием мира и войны — этих границ нет. Однако это не значит, что военный и в особенности ядерный потенциал теряет важность — напротив, он становится гарантом невмешательства.

«Стирается грань между войной и миром, однако мы должны понимать, что грань между войной и миром есть — считает Сергей Караганов. — Для того чтобы объявить рациональные рамки внешней оборонной политики, мы должны реально оценивать внешние угрозы, которые относятся к угрозам военным. Совершенно доказанным является то, что в последние десятилетия ни одна страна, которая захватывала контроль над территорией, ресурсами, населением противника, ничего не получала. Гораздо выгоднее все попросту купить. Мы видим пример Ирака, Ливии, Афганистана, где Запад проигрывает. Мы все время говорим о внешних угрозах, забывая, что все наши бывшие противники постоянно проигрывают войны. Мы пока ни одной войны не проиграли. Мягкая сила не имеет никакого отношения к угрозе безопасности, она имеет угрозу политическую. Мягкая сила — это способность одной группы стран навязывать другой группе стран некие выгодные ей модусы поведения с помощью примеров. И это не является информационной войной. Вся история с международным терроризмом, террористическая угроза в Ливии, была изумительной операцией по доказыванию нам всем очень выгодной для определенных кругов Запада точки зрения. Не было никогда террористической угрозы».

Павел Золотарев отметил, что в соответствии с Военной доктриной Российской Федерации военной угрозе предшествует состояние опасности. О военной угрозе можно говорить тогда, когда есть совокупность факторов, связанных с состоянием межгосударственных и внутригосударственных отношений, способных при наличии определенных условий привести к военной угрозе. Военная угроза — это состояние, при котором существует, первое, реальная возможность возникновения конфликта между противоборствующими сторонами, второе — высокая степень готовности какого-либо государства или группы государств к применению военной силы, и третье — сепаратистские или террористические организации, готовые к осуществлению насильственных действий. Отсюда следует, что в данный момент существует лишь одна из перечисленных военных угроз — наличие террористических организаций, готовых и осуществляющих сегодня террористическое насилие. По географии такие террористические действия можно разделить на две группы: террористические организации, действующие внутри страны при внешней поддержке со стороны международных террористических организаций или при содействии спецслужб отдельных государств. И вторая группа — международные террористические организации, действующие вне территории России и наносящие ущерб ее интересам. В современном мире вероятность открытого применения военной силы снижается, что стимулирует к поиску путей скрытого ее применения: военного использования потенциала террористических организаций, искусственно формируемых повстанческих групп, а также приданию использования военной силы легитимного облика — под флагами миротворчества. Тем не менее, Россия должна быть готова к ведению войны любого масштаба и характера, но важен и тот потенциал, который позволяет достигать цели без применения насилия — стратегическое сдерживание.

Главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН, доктор исторических наук Георгий Мирский считает, что главная угроза Росси исходит не от Запада и США. Худшим вариантом для Америки было бы ослабление России. Это бы означало, прежде всего, экономическую деградацию и политическую дезинтеграцию. Если бы это произошло, народ бы стал ориентироваться на экстремистов, националистов, ксенофобов. Влияние неонацистов на политику в таком случае было бы намного сильнее. Чем хуже настроение народа, тем больше шансов на то, что именно националистические экстремистские силы будут играть все более важную роль. США не хотела бы иметь антидемократическую, исполненную антиамериканских антилиберальных, но при этом сохраняющуюся как ядерная держава, Россию. Американцам выгодна сильная Россия, но не такая, какой она была в советские времена, не как конкурент, потому что мы не можем составить конкуренции США — американцев устраивает нынешняя ситуация и действующая система власти в России.

Евгений Сатановский, президент Института Ближнего Востока, обращает внимание на то, что у руководства страны и населения совершенно разные задачи. Ведомства защищают свои личные интересы, население решает только одну задачу — выжить. И говорить о том, что ведется идеологическая война нельзя. «Ни у одного противника мозга не хватит на то, чтобы дискредитировать всю эту программу. Наши амбиции сейчас — это амбиции сверхдержавы, которые несколько провалились, но должны быть паритетны с Америкой. Мы, скорее, сравнимы с Канадой. Стоит соотносить реальность с возможностями. Что может быть нужно? Так называемая карта возможностей и ситуаций, которая даст понимание, что делать. Нужны практические вещи: провести ревизию армии и понять, какая армия есть и на что она способна. Пересмотр стратегии на то, чтобы армия была просто дееспособной — вот приоритетная задача для России».