ЗАПАД ДУШИТ СЕРБИЮ ЗА СХОЖЕСТЬ С РУССКИМИ
Феномен отношения Запада к Сербии представляет собой иррациональную ненависть, а все происходящее на Балканах – это хороший, хотя и трагический, пример для России, что произошло бы с нами в случае вынужденной капитуляции.
Современная международная политика в той части, где ее исполняют страны Запада, иногда принимает совершенно абсурдный характер. На днях политический комитет Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) одобрил членство самопровозглашенного Косово в Совете Европы. Напомним, что речь идет о территории, не являющейся признанным всеми членами международного сообщества государством, многие руководители которой вполне справедливо подозреваются в трансграничной криминальной деятельности самого ужасного рода. Но стоит ли этому удивляться?
Уже давно ни для кого не секрет, что все так называемые общеевропейские организации стали фактически или формально инструментами США и Евросоюза, единственная цель которых – обслуживать отдельные направления их политики в отношении остального мира. Это могут быть сфера безопасности, тогда включается ОБСЕ, права человека – здесь используется Совет Европы. Даже экология, как и изменение климата, в руках Запада – это также чисто политическая история.
Другими словами, абсолютно все используется для бесконечных «увязок» и давления на тех, с кем США и Евросоюз в данный момент имеют дело. Вспоминается, например, случай, когда одна из резолюций Европарламента по выборам в России содержала в себе указание на необходимость того, чтобы Москва отменила фитосанитарные ограничения на овощную продукцию одной из стран Евросоюза.
Неудивительно, что со временем любые институты и соглашения, где Запад занимает доминирующее положение, вообще теряют для него первоначальный смысл. Никто в Вашингтоне, Брюсселе, Берлине или Париже уже, собственно говоря, и не помнит, зачем создавались ОБСЕ или Совет Европы. Это может показаться шуткой и преувеличением. Однако многолетний опыт общения с американскими или европейскими коллегами однозначно убеждает в наличии у них такого искажения восприятия.
Отчасти это связано с практически полной безнаказанностью и безответственностью, в которой Запад жил после холодной войны. Отчасти – с тем, что все эти институты создавались для решения совершенно конкретных эгоистических задач США и Евросоюза. Просто мы в России, как и многие другие, полагали, что после холодной войны международная политика может развиваться на новых принципах. Но это оказалось не так.
Там, где Запад понимает свою неподотчетность, он действует так, как будто мы сейчас находимся даже не XIX, а в XVII-XVIII веках. Тем более, что Балканы для Евросоюза и США – это и вправду совершенно особая история. И если после завершения холодной войны политика Запада в отношении доставшегося ему «наследства» была циничной, то в отношении бывшей Югославии она оказалась циничной вдвойне.
В отношениях с Россией, даже остальными странами бывшего СССР, США и Западная Европа все-таки старались или делали вид, что стараются соблюсти некоторый церемониал, показывающий сравнительно равноправное положение партнеров. Россию даже на определенном этапе пригласили к участию в «Большой восьмерке» – основному органу координации политики Запада в отношении окружающего мира. Мы прекрасно понимаем, конечно, что все эти ритуальные действия на практике означали чрезвычайно мало. Так, например, уже к середине 1990-х годов никто на Западе особенно не скрывал, что деятельность того же Совета Европы – не более чем красивая обстановка для давления на Россию и другие «постсоветские» страны. Однако с точки зрения формальностей и ритуальных заявлений все довольно долго выглядело цивилизованно. Россия даже могла использовать отдельные инструменты Совета Европы – очень, конечно, ограниченно и там, где это не мешало США, Евросоюзу или опекаемым ими националистическим режимам в тех же прибалтийских республиках.
Вряд ли надо удивляться принятию в Совет Европы банды торговцев человеческими органами. Это весьма закономерно после всей поддержки, которую от США и Евросоюза получили прибалтийские режимы. Политика которых в отношении меньшинств и свобод в принципе напоминает самые радикальные примеры 100-летней давности.
Сербский премьер в ответ на это заявил, что Сербия может выйти из ПАСЕ. Есть, однако, серьезные сомнения, что в конечном итоге власти Сербии на это решатся.
Во-первых, если любой сербский политик открыто выступит против западного диктата, он поставит жизнь своих граждан под прямую угрозу со стороны тех же косовских боевиков и религиозных фанатиков. Уже неоднократно мы были свидетелями того, как даже незначительные проявления суверенитета Сербии в отношении Косово сталкивались с немедленной вооруженной реакцией. За которой следовали самые грозные предупреждения со стороны США и Евросоюза. Во-вторых, формальное проявление недовольства деятельностью Евросоюза со стороны официального Белграда немедленно приведет к открытым или необъявленным санкциям в отношении Сербии. Мы достаточно плохо знаем структуру внешней торговли этой страны, но даже «прикручивание» транспортно-логистических маршрутов принесет ей непоправимый урон.
Так что с учетом того, что республика со всех сторон окружена странами НАТО, последствия для сербской экономики и положения населения будут весьма драматичными. И при всей поддержке сербами того, что Косово – часть их суверенной территории, следующие выборы правящая партия проиграет. При этом с двойной гарантией: сначала из-за ухудшения экономического положения, а потом – за новые уступки Западу, которые сделает, чтобы добиться смягчения прессинга Вашингтона и Брюсселя. В том же случае, если Белград решит поступить так, как того хотел бы, все для него закончится очень трагически – мы же не сомневаемся, что Брюссель и Вашингтон совершенно спокойно относятся к появлению в Европе очередного пепелища вместо страны? Совершенно спокойно, особенно учитывая особенности нынешнего поколения европейских политиков.
При всех ошибках и двусмысленности позиции правительства Вучича в отношениях с Россией, оно пока сравнительно неплохо справляется с единственной задачей, которую может считать реальной – затягивании неопределенного положения дел. Более того, как правило, ведет себя с нами достаточно по-товарищески. Особенно с учетом геополитического положения Сербии.
Феномен отношения Запада к этой стране и народу действительно интересен, поскольку представляет собой иррациональную ненависть, объяснить которую очень непросто. Возможно, что мы имеем дело с вопросом психологии и восприятия – американцы и европейцы могут видеть в сербах тех русских, которые слабее и могут быть побеждены. В отличие от всех остальных балканских славян, которые никогда не брали на себя смелость отстаивать собственную позицию. Но они намного меньше России, слабее ее несоизмеримо и окружены зонами полного влияния США и Европы.
В таком случае все происходящее на Балканах для России – это очень хороший, хотя и трагический, пример того, что произошло бы с нами в случае вынужденной капитуляции. Излечить комплекс торжества над поверженным противником не способны десятилетия, прошедшие с агрессии НАТО против Югославии, или постоянные заявления самого Белграда о движении в сторону европейской интеграции.
Сербию, конечно, никогда не примут в Евросоюз или НАТО. Но весьма возможно, что она сама переживет эти два наиболее агрессивных блока современности. Это нам предстоит увидеть в ближайшее десятилетие.
