Игорь Иванов

| Российская Газета

Уходящий год, конечно, стал годом не только больших надежд, но и разочарований. Очень неровно развивались российско-американские отношения: позитивный импульс «перезагрузки» так и не получил продолжения. Не произошло прорыва и в отношениях между Россией и ЕC, которые продолжали омрачаться вспышками взаимных упреков. Конец года был отмечен острым кризисом вокруг Украины, который пока далек от разрешения.

И тем не менее общий итог года для внешней политики России, по общему признанию, можно считать позитивным.

Мы еще раз убедились в том, каким огромным потенциалом располагает Россия для реализации активной и результативной внешней политики. Этот потенциал опирается на богатую историю, географию, культуру, уникальную природно-ресурсную базу, на создаваемый десятилетиями военно-технический потенциал. Не меньшее значение имеет и высокое качество человеческого капитала, которым располагает Россия.

Все это — объективные факторы, создающие именно предпосылки для успешной внешней политики. Успех же, как свидетельствует исторический опыт, определяется не только наличием предпосылок, но и умением этими предпосылками разумно распорядиться, что уже относится к факторам субъективным. Здесь у России тоже имеются свои преимущества перед многими другими странами — возможности для долгосрочного стратегического планирования, традиции плодотворного взаимодействия с различными регионами и культурами мира, глобальная узнаваемость, авторитет национального лидера.

Использовать эти преимущества очень важно именно сейчас, когда в активную фазу вступил процесс перестройки системы мировой политики и экономики, начавшийся четверть века назад после окончания «холодной войны».

Особенность современного этапа развития международных отношений состоит в том, что процессы глобализации, усиление экономической и социальной взаимозависимости стран и народов парадоксальным образом соседствуют с очевидным снижением управляемости международной системы. В мире начала XXI века множатся очаги региональной нестабильности, сохраняются многие рудименты «холодной войны», расшатывается система международного права, под вопрос ставится ведущая роль международных организаций, включая ООН. Усиливается волатильность мировой валютно-финансовой системы, растут риски непредсказуемых и резких изменений на товарно-сырьевых рынках, а также природных и антропогенных катастроф.

Под воздействием этих факторов во многих странах мира, включая и Россию, нарастают настроения антиглобализма, ностальгии по ушедшему в прошлое миру ХХ века. Нередко приходится слышать мнение о том, что, ограничив свое участие в глобальных процессах, можно оградить себя от негативных последствий непредсказуемых флуктуаций в мировой экономике и политике. Изоляционизм выдается за патриотизм, а беспомощность в вопросах мировой политики и экономики представляется чуть ли не принципиальной позицией. Но изоляционизм в современном мире не имеет перспектив. Он обрекает страну на ущербное положение, при котором, будучи лишенной возможности влиять на процессы глобализации, она в то же время сама испытывает на себе ее негативные последствия.

Точно так же трудно согласиться с точкой зрения о том, что кто-то может выиграть от снижения управляемости международной системы, от обострения противоречий между различными центрами силы, от возникновения региональных конфликтов. Эрозия мирового порядка, расширение зоны хаоса и неопределенности в мировой политике в стратегическом плане будут губительными для всех, в том числе и для России.

Имеющийся у России потенциал, восстановленный за последние годы статус нашей державы в международной системе позволяют ставить перед нашей внешней политикой принципиально новые задачи — не оборонительного, а наступательного характера. Сложившееся сегодня благоприятное сочетание объективных и субъективных факторов позволяет России претендовать на роль глобального лидера в решении исторической задачи восстановления управляемости современного мира, выстраивания нового миропорядка на десятилетия вперед.

Эта поистине грандиозная задача сравнима по своим масштабам с программой переустройства мира, разработанной в середине прошлого века странами — победителями во Второй мировой войне. Но тогда новый мировой порядок создавался в первую очередь в интересах группы государств-победителей. Мировой порядок XXI века окажется легитимным (а значит — и эффективным) только в том случае, если в работе по его созданию и поддержке примет участие все мировое сообщество — богатые и бедные страны, частный сектор и международные организации, мировое экспертное сообщество и институты гражданского общества. Выступая в качестве катализатора и координатора этих усилий, Россия действовала бы и в своих интересах, и в интересах всего мирового сообщества, не противопоставляя себя другим центрам силы и другим участникам международной системы. Может быть, именно в таком объединении усилий и заключается историческая миссия новой России, та самая «национальная идея», о которой мы столько дискутируем в последние двадцать лет?

Настало время вернуться к целям и задачам, сформулированным в предвыборной программе президента В.В. Путина почти два года назад, развив и конкретизировав содержащиеся в статье идеи, систематизировав их в программу действий, которая стала бы своеобразной «доктриной Путина». Эта программа должна включать в себя несколько базовых содержательных блоков, каждый из которых представлял бы самостоятельный набор конкретных предложений и «дорожных карт».

Во-первых, нужно ускорить работу по преодолению остаточного наследия «холодной войны», мешающего всем нам строить новую систему международных отношений XXI века.

Во-вторых, необходимо преодолеть существующий разрыв между задачами безопасности и задачами развития, между мировой политикой и мировой экономикой.

В-третьих, крайне важно провести инвентаризацию базовых норм и принципов международного права, найти тонкий баланс между поиском нового и сохранением существующих традиций.

В-четвертых, возникает настоятельная потребность отработать механизмы эффективного взаимодействия государств, частного сектора и гражданского общества в решении общих задач, стоящих перед человечеством. Фундаментальные интересы отдельного человека, государства, бизнеса и международного сообщества неразделимы, и отстаивать их нужно сообща.

Практическая реализация столь масштабной программы потребует значительной мобилизации внутренних ресурсов России. Назрела необходимость тщательной «инвентаризации» внешнеполитических и внешнеэкономических инициатив последних лет в целях выявления проблем и нереализованных возможностей; критический анализ работы органов государственного управления, экспертных структур, российского бизнеса на направлении интеграции России в глобальное сообщество с привлечением независимой экспертизы.

Требуется более активное участие российских представителей в многочисленных международных форумах, на которых обсуждаются вопросы становления новой системы международных отношений. Речь должна идти о последовательной «инфильтрации» международных организаций российскими экспертами, чиновниками и парламентариями. Необходим более активный поиск потенциальных партнеров, союзников и реципиентов российских предложений среди политической, экономической и интеллектуальной элиты зарубежных стран. Реализация «доктрины Путина» вряд ли возможна без выхода за рамки узкого сообщества «друзей России» без апелляции к наиболее динамичным, наиболее адаптивным, глобально ориентированным общественным и политическим силам — как на Западе, так и на Востоке.

Потребуется раскрыть те огромные возможности, которые глобализация открывает перед российским обществом, одновременно последовательно противодействуя позициям ксенофобии и изоляционизма, отражающим неверие в способность российского общества жить и процветать в глобальном мире.

Наконец реализация всех вышеперечисленных целей потребует создания общенациональной системы повышения квалификации и переподготовки кадров, имеющих отношение к вхождению России в глобальное экономическое и социальное пространство (федеральные и региональные чиновники, муниципальные служащие, представители крупного и малого бизнеса, журналисты и преподаватели вузов), разработки и утверждения государственных стандартов для каждой категории.

Россия может стать тем пока недостающим звеном в цепи региональных и трансрегиональных интеграционных проектов, которое придаст формирующейся архитектуре завершенный вид. При всей сложности этой задачи, она представляется выполнимой — при условии, что она станет одним из основных приоритетов высшего российского руководства. Ближайшие годы скорее всего будут решающими в том, что касается утверждения новых правил игры и новых принципов, на которых будет функционировать мировая политика в обозримом будущем. Как учит история, включаться в систему, созданную без нас и не учитывающую наши интересы, будет сложно и болезненно.