КАК В ШЕСТЬДЕСЯТ ВОСЬМОМ
1968-й вошел в мировую историю как поворотный момент, и американские события заняли в этом важное место
Знакомые американцы зрелого возраста говорят, что беспорядков такого масштаба не помнят с 1968 года. Тогда после убийства Мартина Лютера Кинга по Америке прокатилась волна выступлений чернокожих, которые местами принимали крайне агрессивный характер. Это накладывалось на общую протестную атмосферу — шла кровопролитная и непонятная обществу война во Вьетнаме, в полной мере развернулось движение за гражданские права, начиналась очень острая избирательная кампания, шоковым эпизодом которой стало убийство в июне Роберта Кеннеди, видного политика-демократа и брата погибшего экс-президента. Царило ощущение переломного времени, таким оно и было. 1968-й вошел в мировую историю как поворотный момент, и американские события заняли в этом важное место.
Сейчас происходит нечто похожее. Как заметил один американский комментатор, забудьте о том, что в этом году просто очередные выборы, может случиться все что угодно. Трагическая история в Миннеаполисе, где белый полицейский жестоко убил при задержании черного местного жителя, и сама по себе вызвала бы всплеск возмущения — уж очень картинно и вопиюще это выглядело. Но такие эпизоды, увы, не редкость, и размах последствий был бы иным, не накопись в обществе мощного заряда негативной энергии. Стресс пандемии и тотальных карантинов, которые уже спровоцировали резкий скачок безработицы и привели многих предпринимателей к банкротству, соединился с давно нараставшей поляризацией. Олицетворением внутреннего конфликта стал Дональд Трамп, специфический стиль которого превращает политической раскол нации в культурный. Но социологи и политологи давно говорят о том, что нынешнее президентство — лишь наиболее выдающаяся верхушка айсберга, размежевание такого рода шло по нарастающей с 1990-х годов.
Билл Клинтон, несколько неожиданно ворвавшийся в Белый дом в 1993 году, уже был фигурой, вызывавшей острые чувства — как восторга, так и неприятия. К концу его президентства эмоции совсем накалились — адюльтер любвеобильного главы государства и неудачная попытка импичмента превратили кампанию 2000 года в битву не только партийного, но и моралистического содержания. Выборы получились чрезвычайно экзальтированными — разрыв республиканского претендента Джорджа Буша-младшего и клинтоновского вице-президента Альберта Гора оказался минимальным. В итоге решение о прекращении пересчета и признании победителем Буша принял Верховный суд. Но Демократы и по сей день уверены, что истинным победителем был Гор, а на решение суда повлиял бывший президент Буш-старший — среди судей было много назначенцев эпохи Рейгана–Буша.
Буш-младший вызывал столь же сильное отторжение среди демократов, как Клинтон среди республиканцев. Тем более что на его период пришлось время максимального внешнеполитического авантюризма в попытке обезопасить Америку после 11 сентября. Что привело к очевидному началу заката мирового могущества США и заложило ряд проблем надолго вперед. Маятник продолжал раскачиваться, и на смену Бушу, завершавшему каденцию на весьма низком уровне популярности, пришел очередной антипод — Барак Обама. Первый в истории Соединенных Штатов чернокожий президент вызывал лютую ненависть правоконсервативного спектра, это стало следующим шагом к фатальному расхождению лагерей.
Сильной стороной политической системы США — специфической и тесно связанной с необычной историей происхождения и развития государства — всегда считалась способность к самокоррекции даже в самых запутанных обстоятельствах. Оптимисты полагают, что так будет и теперь: настала пора очередного приспособления к изменившимся реалиям. Алармистов пугает не столько то, что происходит сейчас (при всей драматичности это не уникально), сколько возможные сценарии выборов. Один из них — минимальный разрыв, требование пересчета в «колеблющихся штатах» (как во Флориде в 2000-м), подведение итогов затягивается, сторонники кандидатов, прежде всего Трампа, мобилизуются, чтобы защитить «волю народа», и т.д. Глубина раскола в обществе такова, что готовых к действию радикалов, наверняка, достаточно с обеих сторон.
Все происходящее было бы сугубо внутренним делом американцев, если бы не исключительная роль, которую США играют в мире. Вся истекающая каденция Трампа представляла собой использование внешних и международных факторов в интересах внутриполитической борьбы. Сейчас мы видим, как администрация Трампа превратила противостояние Китаю в одну из основных тем кампании, тем более что главный козырь в виде экономики у него выбила пандемия. От демократов можно ожидать новой волны обвинений в том, что на раскачивание ситуации в Америке опять работает Россия, чтобы реанимировать заглохшую было тему симпатий русских к Трампу. В общем, когда у гегемона проблемы, трясти опять будет весь мир.
