КАК СТРАНАМ ЕАЭС УДАЕТСЯ НИВЕЛИРОВАТЬ ПОСЛЕДСТВИЯ САНКЦИОННОГО ДАВЛЕНИЯ
Владислав Сычевич, Сергей Глазьев
Увести союз от санкционного шторма
Промкооперация, максимальное задействование финансовых инструментов и преференции для производителей: как странам ЕАЭС удается нивелировать последствия санкционного давления
Несмотря на ожесточенное санкционное давление, которое коллективный Запад оказывает на Беларусь и Россию, Евразийский экономический союз, куда входят два союзных государства, демонстрирует устойчивость к негативным внешним факторам. Согласно оперативным данным, в первом полугодии 2022-го объем промышленного производства ЕАЭС составил 101,8 процента к уровню января — июня 2021 года. Наиболее существенно производство увеличилось в горнодобывающей промышленности и разработке карьеров — на 3,9 процента. В складывающихся условиях коллегия Евразийской экономической комиссии приняла рекомендацию по активизации межрегионального торгово-экономического сотрудничества в Евразийском экономическом союзе. Документом предлагается рассмотреть целесообразность разработки совместных межрегиональных проектов для реализации на приграничных территориях и финансовых инструментов их поддержки. Также странам рекомендуется проводить в регионах евразийские торгово-промышленные ярмарки и биржи контактов для представителей бизнеса.
Как странам интеграционной «пятерки» удается противостоять внешнему давлению и нивелировать их последствия? Об этом «Р» рассказал министр по интеграции и макроэкономике ЕЭК Сергей Глазьев.
Рецепты просты
— Сергей Юрьевич, санкционная война, объявленная Беларуси и России, не могла не отразиться на деятельности ЕАЭС. Как интеграционному объединению удается противодействовать внешнему давлению на своих членов, какая выбрана антисанкционная тактика? Удается ли нивелировать негативные последствия для граждан стран «пятерки»?
— Для начала хотелось бы сказать немного о логике ведущейся войны. Ни Беларуси, ни России к санкционной агрессии коллективного Запада в рамках его гибридной войны на уничтожение Союзного государства не привыкать. Попытки западной агентуры организовать в Беларуси «цветную революцию» в 2020 году, как и превращение Украины в лагерь для шайки натренированных неонацистов, готовых к новому «Дранг нах Остен» («Натиску на Восток»), были ожидаемы. Целенаправленная деятельность русофобов всех мастей по разрыву славянского триединства, Русского мира, если угодно, является генеральной линией американской властвующей элиты, связанной с физиологической ненавистью ко всему русскому и к нашим традиционным славянским ценностям.
В экономическом плане такая политика оправдывается необходимостью торпедировать любые усилия по становлению и развитию евразийской экономической интеграции, которая по своей имманентной модели дополняет геоэкономический ландшафт Евразии, стоящей в авангарде сформированного нового интегрального мирохозяйственного уклада благодаря Китаю и восходящим экономикам Юго-Восточной Азии. Ему, в отличие от вассально-феодальной системы торгово-экономического и политического подчинения американцами стран с так называемыми развивающимися экономиками, а теперь, очевидно, и Европы, присущ диаметрально противоположный подход к организации межгосударственного сотрудничества на принципах прозрачности, взаимного уважения суверенитета и недискриминации.
Абсолютный императив для нас — подтянуться экономически, поскольку от динамики совместной работы в рамках ЕАЭС будет зависеть не только ощущение бизнесом и гражданами санкционного давления, но и нашей собственной конкурентоспособности.
В качестве инструмента защиты внутреннего рынка решением Евразийского межправсовета используется инструмент нетарифного регулирования в форме квотирования экспорта по согласованному перечню стратегических товаров.
Кроме того, следует активно использовать денежно-кредитные источники поддержки развития союза: механизмы целевого кредитования совместных инвестиционных проектов и развития производственной кооперации, в том числе за счет многократного расширения возможностей ЕАБР путем фондирования в национальных валютах центробанками под залог облигаций ЕАБР. Целевая кредитная эмиссия может вестись центральными банками государств ЕАЭС в национальных валютах посредством специальных инструментов рефинансирования уполномоченных коммерческих банков, национальных и межгосударственных институтов развития в целях кредитования ими предприятий, реализующих инвестиционные проекты с интеграционным эффектом и расширяющих научно-производственную кооперацию. Ставка процента по этим кредитам для конечного заемщика не должна превышать 2 процентов. Исходя из возможностей неинфляционной ремонетизации экономики, объем кредитов, выделяемых таким образом, может составить до 10 триллионов российских рублей в год. Займы должны оформляться по аналогии с реализуемыми в России специнвестконтрактами — многосторонними инвестиционными соглашениями, предусматривающими целевое использование кредитов.
ЕЭК здесь могла бы взять на себя ответственность по обоснованию и ведению перечня предлагаемых к целевому кредитованию проектов и программ, включая оценку их макроэкономического эффекта и анализ создаваемых за их счет кооперационных цепочек и дополнительной добавленной стоимости. Но для этой работы комиссии необходим соответствующий мандат национальных правительств.
Есть такой план
— Недавно одобрена структура основных направлений экономического развития Евразийского экономического союза до 2035 года. Насколько реалистично в нынешних условиях делать долгосрочные прогнозы? И каким видится будущее ЕАЭС?
— Вне зависимости от переменчивости конъюнктурных факторов союз уже состоялся в качестве регионального экономического объединения со всеми присущими атрибутами: управляющими структурами, четким нормативно-правовым регулированием, политической волей углублять межгосударственное сотрудничество в ключевых сферах. Вместе с тем сдержанный оптимизм подтачивается инерцией, не позволяющей ЕАЭС приступить к расширенному воспроизводству своей экономики. Вы сказали о Стратегии-2035, но, проектируя ее, мы можем и должны осуществить рывок, уже сейчас реализуя мероприятия Стратегических направлений развития евразийской экономической интеграции до 2025 года. Отмечу, что текущий год является ключевым для их реализации с точки зрения осуществления основных направлений: по созданию гибких механизмов поддержки экономического роста; развертыванию стратегического планирования, инвестиционных программ и инновационных проектов; запуску научно-технического сотрудничества; формированию механизмов кредитования кооперации и производства совместно изготавливаемой продукции. Очевидно, что без выработки форм и механизмов содействия эффективной кооперации и определения источников финансирования союзных программ и проектов по согласованным производственно-технологическим приоритетам дальше достигнутого уровня мы не продвинемся.
Вместо того чтобы предлагать меры по мобилизации имеющихся свободных ресурсов, наши экономические ведомства рисуют мрачные прогнозы. В то время как располагаемый ЕАЭС ресурсный потенциал позволяет обеспечить прирост этих показателей на 5—15 процентов при проведении опирающейся на наши конкурентные преимущества экономической политики.
Примеры? Пожалуйста. Куда в худшей ситуации преодоления последствий дефолта августа 1998-го правительство Примакова — Геращенко в России буквально за месяц стабилизировало макроэкономическое положение, выведя промышленность из штопора на темпы ежемесячного прироста в 2 процента (более 20 процентов по году). За счет чего тогда удалось добиться такого результата? Вместо повышения ключевой ставки (при значительно превосходящей сегодняшнюю) инфляции Геращенко оставил ее на неизменном уровне, кратно ниже инфляции. При этом была зафиксирована валютная позиция коммерческих банков и ужесточен контроль за вывозом капитала, что уберегло валютный рынок от спекулятивных атак, и при положительном торговом балансе курс рубля быстро стабилизировался. Были заморожены тарифы на услуги естественных монополий и усилена антимонопольная политика, а также восстановлены экспортные пошлины на вывоз сырьевых товаров, что сбило инфляционную волну и обеспечило значительные доходы бюджета. Одновременно открылись возможности ускоренного замещения импорта за счет потока дешевых кредитов благодаря введенным механизмам целевого рефинансирования коммерческих банков под кредитование промышленности. Экономика посредством таких системных и настойчивых мер вошла в режим расширенного воспроизводства на собственной технологической базе.
Не изобретая велосипед, нам следует транслировать этот опыт на ЕАЭС. Расшивка общих для всех государств союза «узких мест» финансирования инвестиционной и инновационной деятельности необходима для достижения установленных главами государств основных ориентиров макроэкономической политики на 2022—2023 годы, предполагающих возможность роста экономики ЕАЭС на 4,5—5,5 процента. Для этого, как я уже сказал, должны быть задействованы все резервы при вовлечении в народнохозяйственный оборот производственных мощностей, а также существенном усилении ответственности центральных банков за создание условий для наращивания кредитования производственных инвестиций. Вместе с преодолением инерционного сценария развития это позволит эффективно реализовать и сквозную политику выравнивания регионов союза.
Запад — дело тонкое
— Политики в ЕС уже в открытую говорят о безрезультативности санкций в отношении стран — членов ЕАЭС и признают, что больше всего сами страдают от своих же ограничительных мер. Будут идти до конца или же включат здравый смысл? И как станет ЕАЭС выстраивать в дальнейшем диалог с Западом?
— Иммерсивность европейской бюрократии, раболепствующей перед своим заокеанским сюзереном, заслуживает отдельного рассмотрения с точки зрения современной психотерапии. Не без сопротивления отдельных просвещенных лидеров государств, отчасти сохранивших суверенитет в рамках западного политического проекта, вполне благополучный ЕС на наших глазах превращается в бюрократический дурдом, уничтожающий перспективы выгодного для всех широкого торгово-экономического сотрудничества в Евразии. В Вашингтоне, разумеется, потирают руки. Как дважды в истории до Первой и Второй мировых войн, Великобритания преуспела в стравливании России и Германии с целью недопущения их стратегического союза, так сейчас США бросили все силы на «отмену» России, доведя русофобскую истерию в Европе до предела. По факту американцы отменяют ЕС как суверенный субъект мировой экономики, неспособный к воспроизводству и поддержанию достигнутого уровня социального благополучия без российской энергетики и возможностей России как транспортно-инфраструктурного каркаса Большой Евразии.
Очевидно стремительное ухудшение ситуации и в самих США. Хотя Вашингтон достиг всех своих целей в развязанной против России гибридной войне: консолидировал под своим контролем страны НАТО и управление ЕС, влил десятки миллиардов долларов в оживление своего военно-промышленного комплекса с одновременным замораживанием своих долговых обязательств перед Россией, мобилизовал подконтрольный украинский режим на войну против России — этого явно недостаточно для реанимации одряхлевшей американской экономики. Четырехкратное увеличение долларовой массы ушло в основном на раздувание финансовых пузырей, обеспечив стабилизацию, но не рост экономической активности. За счет эмиссии дополнительных 9 триллионов долларов только за 2020 год (около 20 процентов всей мировой долларовой массы; в 2021-м масштаб эмиссии вырос еще на 27 процентов — самый большой прирост за последние 60 лет) с использованием массивных операций экстренного РЕПО денежным властям США удалось перевести неизбежную в условиях смены технологических укладов великую депрессию в великую стагнацию. Но даже в сравнении с экономической катастрофой 30-х годов прошлого столетия общий прирост экономической активности за десятилетие после начала мирового кризиса сегодня ниже, чем за соответствующий период прошлого века. А прирост потребительской инфляции за 2021-й составил 8,6 процента — также рекордный показатель за прошедшее 20-летие. В ЕС (в силу глубокой связанности внутриконтинентальной торговли с Россией) макроэкономическая динамика демонстрирует еще худшие показатели. Прирост индекса потребительских цен за май 2022 года в среднем по ЕС составил 8,8 процента (от 5,8 процента во Франции и на Мальте до 20,1 —в Эстонии).
Зеленый выходит из моды
— Экономисты утверждают, что доллар и евро становятся токсичными валютами. И санкции в отношении Беларуси и России значительно ослабляют их позиции. Какой ваш прогноз по дальнейшему развитию ситуации? Удовлетворены ли вы уровнем расчетов в национальных валютах в ЕАЭС?
— Около 75 процентов взаимной торговли в ЕАЭС сегодня обслуживается в национальных валютах, преимущественно в рублях. Значительный резерв наращивания расчетов в национальных валютах имеется во взаимной торговле в ЕАЭС вне России: существенная доля торговли стран союза между собой по-прежнему обслуживается в валютах третьих стран. Исключение токсичных долларов и евро из взаимных расчетов в ЕАЭС лежит в плоскости реализации системной политики поддержания стабильности курса российского рубля и придания ему статуса международного расчетно-платежного средства.
Для поддержания конкурентоспособности российской экономики, обеспечения макроэкономической стабильности, наращивания инвестиций, придания рублю функции резервной валюты ЕАЭС необходимо зафиксировать его курс на комфортном для экспортеров и потребителей уровне. Такой подход позволит сформировать надежные каналы торговли нефтью, нефтепродуктами, лесом, минеральными удобрениями, металлами, зерном, водой и другими биржевыми товарами в рублях и валютах государств союза. При этом в целях обеспечения рыночного ценообразования и предотвращения использования трансфертных цен для уклонения от налогообложения необходимо обязать российских производителей биржевых товаров продавать через зарегистрированные правительством России биржи не менее половины своей продукции, в том числе поставляемой на экспорт. Это ускорит отвязку воспроизводства экономики ЕАЭС от западного ценообразования, приведет к замещению импорта и развитию собственной промышленности, росту доходов граждан, суверенизации единого экономического пространства.
Стабильность курса российского рубля создаст основу собственной платежно-расчетной инфраструктуры: расчетов в национальных валютах государств — членов ЕАЭС на базе Межгосударственного банка СНГ со своей системой обмена банковской информацией, оценки кредитных рисков, котировки курсов обмена валют, а также альтернативного расчетного средства. Устойчивость новой синтетической расчетной валюты обеспечивается корзиной национальных валют государств-членов (агрегированный индекс) и запасами производимых в них биржевых товаров («товарный жгут»). Математическая модель конструирования такой валюты показала ее высокую устойчивость.
Фиксация курса рубля вслед за переходом к экспорту углеводородов и других сырьевых товаров за рубли позволит придать российской валюте функции одной из резервных в ШОС и БРИКС. Следующим шагом в формировании соответствующей нашим интересам валютно-финансовой системы может стать переход к новой международной расчетной валюте, о целесообразности введения которой Президент Российской Федерации Владимир Путин указал в своем выступлении на саммите БРИКС. Она должна быть основана на международном договоре, предусматривающем прозрачные правила эмиссии и обращения, обеспечена корзиной национальных валют стран-участниц этого договора и оборотом производимых в них биржевых товаров.
Ускорить переход к новой прозрачной, соответствующей стратегическим целям ЕАЭС международной валютной системе могло бы обеспечение полноценных котировок российского золота на мировых рынках, что предполагает фиксинг его цены на Московской бирже, для чего, очевидно, потребуется ее ренационализация. Внутреннее ценообразование на этот драгметалл заложит основу российского «золотого эталона» и создаст предпосылки для привязки курса национальной валюты и международного платежно-расчетного инструмента (условного стейблкоина) к ликвидному активу — золоту.
Осуществление перечисленных мероприятий повысит привлекательность валютно-финансового рынка ЕАЭС для наших партнеров и окончательно устранит его зависимость от спекуляций игроков.
Ставка на свое
— В условиях оказываемого внешнего давления по-новому звучит тема импортозамещения. Беларусь и Россия уже нашли точки соприкосновения в данном вопросе. А если брать шире — как бы вы оценили проводимую политику в данном направлении в ЕАЭС? Еще одна тема, которая зазвучала во время санкционного давления, — параллельный импорт. В Беларуси и России его уже легализуют. Какова позиция ЕЭК по данному вопросу?
— Если наша система управления наконец научится решать довольно элементарные задачи по планированию производства и инвестиций, разговоры про «бумажное» замещение импорта трансформируются в реальные проекты и программы. Сегодня все активнее спекулируют на тему мобилизационной экономики, традиционно понимая под ней экономику сталинского типа периода индустриализации и послевоенного восстановления. Вместе с тем вполне возможна мобилизационная экономика с обширным рыночным инструментарием. Это прежде всего система мер, которая обеспечивает полное связывание имеющихся в экономике ресурсов в процессе ее расширенного воспроизводства для достижения конкретных целей. Что касается остроты стоящих угроз, то, говоря языком военных, мы действительно функционируем в «особый период», поэтому и управленческие решения, в том числе по возрождению отечественной промышленности, должны быть ему под стать.
