ЛУКАШЕНКО НАШЕЛ СЛАБОЕ МЕСТО ЕС
Если Евросоюз не найдёт эффективного способа противодействия миграционному удару, он войдёт в политический арсенал и других потенциально заинтересованных стран
В миграционном кризисе, который возник из-за конфликта Литвы и Белоруссии, примечательнее всего индифферентное отношение Евросоюза к проблемам государства-члена. Литовские руководители подчёркивают, что проблема носит общеевропейский характер, не является продуктом исключительно белорусско-литовских отношений, и даже утверждают, что получают серьёзную поддержку от ЕС. Однако это больше похоже на сохранение лица и своего рода самовнушение. Если сравнить внимание, которое Европа уделяла проблемам Греции или Италии, когда они принимали основной миграционный удар, разница вопиюща.
Конечно, масштабы не те. На юге Европы речь шла о десятках, а в какой-то момент и сотнях тысяч нелегалов. Но для Литвы и нынешние величины катастрофичны, к тому же премьер Шимоните, в общем, права, говоря, что это ответ на санкции всего Евросоюза. Однако в набат ни в Брюсселе, ни в Берлине с Парижем никто не бьёт, а переговоры на среднем дипломатическом уровне с Ираком едва ли хоть что-то способны дать – Багдаду сейчас точно не до этой малозначительной для него проблемы, более насущных хватает в условиях объявленного ухода американцев.
Безучастность ЕС объяснима. В Берлине и Париже грядут свои политические баталии – осенью уходит Меркель, а весной за своё кресло будет насмерть биться Макрон. Лондон, который по ряду причин сопереживал балтийским странам (в том числе из-за больших диаспор, переехавших туда на заработки), теперь отдельно. Юг Европы поглощён экономическими бедами. Скандинавия выражает большую озабоченность, но особой активности не проявляет. Ну а институты Евросоюза сейчас должны заниматься таким количеством разных кризисных проявлений, прежде всего связанных с продолжающейся пандемией, что руки не доходят. Тем более что импульса от влиятельных стран не поступает.
Вероятно, есть и ещё одна причина – осознанная либо рефлекторная. Лукашенко раздражает всё европейское начальство, события прошлого года, скорее всего, делают невозможным новый поворот Минска к «многовекторности», а ЕС – к гибкости в отношении Белоруссии. Так что, казалось бы, чего бы не врезать по диктатору? Но общая обстановка резко изменилась, ни для Европы, ни для США экспансия на постсоветском направлении не является приоритетом, как это было ещё пять–семь лет назад. Скажем, воспрепятствовать сближению Белоруссии с Россией, в принципе, было бы хорошо, но только если для этого не надо предпринимать каких-то заметных усилий или тем более идти на любой риск. Того не стоит.
В этом контексте активизм Вильнюса, который проводил во время белорусского политического кризиса собственную линию, заметно более радикальную, чем общеевропейская и даже американская, является действием на свой страх и риск. То есть, если бы напористость Литвы и Польши сработали и минский начальник рухнул, это было бы воспринято благожелательно западными грандами и объявлено победой сил добра над силами тьмы. Но раз не вышло, то пусть сами энтузиасты и разбираются с последствиями, ЕС как будто бы это всё и не санкционировал в таком объёме. Соответственно, не обязан и брать на себя издержки. В общем, что-то вроде беспроигрышной лотереи для Евросоюза и рискованной азартной игры для соседей Белоруссии.
Правда, для Европейского союза происходящее тоже чревато. И дело не в пресловутой европейской солидарности, которую теперь не пинает разве что ленивый. С ней и так всё кисло, одним примером больше, одним меньше – не принципиально. А вот собственно проблема наплыва беженцев может быть весьма прецедентной.
Минск не скрывает, что действует намеренно, приток нелегалов – специально организован, они служат инструментом политического возмездия и средством шантажа. Первопроходцем на этом пути был турецкий президент Эрдоган, превративший наплыв беженцев в оружие. И своего, в общем, добился – Европа начала откупаться, заключив с Анкарой соглашение. Но Эрдоган волну беженцев сам не провоцировал и не организовывал – Турция была для них транзитной страной, последней территорией на въезде в ЕС, и турецкое руководство сидело «на кране» – могло его прикрутить или открутить, чем и торговало. Лукашенко пошёл дальше – он этот кризис организовал и стимулировал.
И если Евросоюз не найдёт эффективного способа противодействия или тем паче пойдёт на уступки, метод целенаправленного миграционного удара фактически будет признан успешным. А это означает, что он войдёт в политический арсенал и других потенциально заинтересованных стран.
