Надежда Арбатова

| Независимая газета

Дождется ли Россия экономического подъема

У нас опять нечаянная радость: региональные советы итальянских Ломбардии и Тосканы вслед за Венето и Лигурией приняли резолюции, в которых призывают отменить секторальные экономические санкции против России и признать право жителей Крыма на самоопределение.

И хотя все признают чисто символическое значение этих инициатив, они получают полное освещение в новостных программах российского телевидения. Это вызывает немалое удивление, поскольку мы знаем из тех же новостных программ, что европейские санкции не только не затронули российскую экономику, но якобы даже пошли ей во благо, а замещение импорта отечественной продукцией вроде бы принесло народу изрядную пользу. Как говорят некоторые эксперты, россиянам важно видеть на своих столах привычные продукты питания, доступные по цене и отличные по качеству, и не страдать из-за отсутствия сыра бри.

Известно, что на поставки из стран ЕС, в отношении которых был наложен запрет, приходится около 20% от общего объема российского потребления. Хотя руководство страны первоначально утверждало, что эмбарго на поставки продовольствия из стран ЕС не затронет наше население и стимулирует производителя, некоторые российские эксперты все же выразили беспокойство по этому поводу. По их мнению, все расчеты свидетельствовали о том, что следствием «ответных санкций» станет рост цен на продовольствие в российских магазинах.

Не надо быть крупным экономистом, чтобы понимать некоторые элементарные закономерности. Чтобы развернуться, отечественному производителю нужны время, уверенность в долгосрочном спросе, производственные площади, выгодные кредиты, налоговые льготы, транспортная и складская инфраструктура, надежные связи с системой сбыта, защита от рэкета и произвола чиновников. Одним из главных продуктов удорожания, как и ожидалось, стало мясо, наращивание производства которого требует многих лет, а немедленное сокращение поставок из-за эмбарго при неизменном спросе неизбежно влечет скачок цен при рыночной экономике. Это тем более так, поскольку цены на мясо растут и на мировом рынке. Так и получилось – рост цен в первые полгода контрсанкций составил от 10 до 20%.

Исключительно негативное воздействие на российскую экономику имели финансовые санкции Запада, ограничившие доступ крупнейших российских банков и предприятий с государственным участием к мировым финансовым рынкам, что привело к существенному сокращению инвестиций. По мнению экспертов Всемирного банка, главным риском, угрожающим среднесрочному прогнозу экономического роста России, является сохранение низкого уровня инвестиций.

Что касается Евросоюза, то, по оценкам Европейской комиссии, его потери от российских санкций составили в 2015 году 50 млрд евро, что не более 0,4% ВВП ЕС. Больше пострадали отдельные страны – экспортеры сельскохозяйственной продукции, прежде всего Польша, Литва, Нидерланды, Германия и Испания, которые действительно требуют от Брюсселя компенсации убытков.

Представляется, что подсчеты и в России, и в ЕС того, кто страдает больше от санкционной войны, – дело неблагодарное и бесперспективное. Да и главная проблема для российской экономики не в этом. Ее путеводной звездой и главным фактором формирования бюджета страны остается цена на нефть, поскольку структурная реформа и переход на высокотехнологичную инновационную экономику по-прежнему отдаляются от нас, как линия горизонта по мере приближения к ней. Вопреки ожиданиям и обещаниям, пока не сдвинули воз с мертвой точки ни военно-промышленный комплекс с его триллионными заказами на вооружения, ни Китай с его так и не прибывшими инвестициями, дешевыми кредитами и заимствованными у Запада технологиями (если не считать нескольких престижно-рекламных мегапроектов). И это происходит в то время, когда в Евросоюзе – при всех его проблемах – ныне в центре внимания будущее цифровой экономики и ее воздействие на различные сферы жизнедеятельности человека. Как говорится, у всех свои проблемы, но это проблемы совершенно разного порядка.

В течение последних десятилетий увеличение роли сырьевых отраслей неотвратимо подрывало конкурентоспособность российской промышленности, поскольку высокие цены на сырье способствовали формированию уродливой экспортно-сырьевой экономики и соответствующего ей менталитета «углеводородной номенклатуры», живущей одним ожиданием роста цен на нефть. При всех бесконечных разговорах о развитии высоких технологий мы каждый день по всем телеканалам только и видим обсуждение разных прогнозов нефтяной ценовой динамики. На этом же зациклены министерские чиновники, регулярно с оптимизмом сообщающие нам, что падение экономики достигло дна и вот-вот начнется подъем.

Этот менталитет до боли напоминает так называемый культ карго (грузов), распространившийся во время Второй мировой войны и после нее на островах Папуа – Новой Гвинеи. Большое количество грузов было  доставлено американской авиацией на острова во время тихоокеанской кампании против Японии, что принесло кардинальные изменения в жизнь первобытных островитян, а главное – веру, что так будет всегда. После войны аэродромы были заброшены, груз больше не прибывал. Но на некоторых островах простодушные папуасы до сих пор ждут продуктов и товаров с неба и сидят вокруг построенных из веток самолетов для привлечения «небесных птиц» с дарами от умерших предков.

Конечно, мы по развитию изрядно опережаем бедных папуасов, и потому в части нашей экономической политики и теории нам следует помнить совет великого Альберта Эйнштейна, который говорил: «Вы никогда не сумеете решить возникшую проблему, если сохраните то же мышление и тот же подход, который привел вас к этой проблеме».

Метки: банки, ВВП, ВПК, Евросоюз, ЕС, инвестиции, Италия, Крым, нефть, Россия, санкции, технологии, экономика