Почему Польша спорит с Россией по поводу Второй мировой войны? Комментарий Георгия Бовта
Соперничество двух стран уходит корнями аж в ХVI век, а конструктивного диалога между польскими и российскими историками по острым темам прошлого нет уже давно
Институт национальной памяти Польши вступил в спор с Владимиром Путиным относительно предпосылок Второй мировой войны. В ходе пресс-конференции президент, признав, с одной стороны, наличие секретных протоколов к пакту Молотова — Риббентропа 1939 года, заявил, что советские войска вошли в Польшу после нападения на нее нацистской Германии уже после того, как национальное правительство «утратило контроль за своими вооруженными силами и за тем, что происходит на территории» страны.
Кроме того, СССР, отметил Путин, заключил свое соглашение с Гитлером самым последним в Европе, после многих других стран, в том числе Польши. Польский же институт настаивает, что «под предлогом пакта о ненападении Германия и Советский Союз очертили свои сферы влияния в секретном протоколе, разделив между собой территории других независимых государств». И именно таким образом оба государства якобы «готовились к политике имперских завоеваний свободных наций с целью их порабощения и подчинения тоталитарным режимам Москвы и Берлина».
Российский президент, объявив на ежегодной пресс-конференции о том, что готовит статью о причинах начала Второй мировой войны, таким образом готовится к празднованию юбилея Победы. Скорее всего, в этой публикации будет предложено вернуться в основном к советской трактовке пакта Молотова — Риббентропа.
Хотя она категорически отрицала наличие секретных протоколов, однако настаивала, что это был вынужденный шаг, позволивший Сталину выиграть время. Кстати, в советских газетах осени 1939 года, когда Красная армия уже вошли с востока в Польшу, эта страна тоже называлась «политическим банкротом», притом безответственным.
В истории предвоенной дипломатии, конечно, все были хороши. Та же Польша, провозгласив сначала политику «равноудаленности» от Германии и СССР и заключив с каждой из этих стран пакты о ненападении (соответственно, в 1934 и 1932 годах), выступила в весьма неприглядной роли в 1938-м, когда в результате Мюнхенского сговора Гитлеру отдали на растерзание Чехословакию.
Варшава, оккупировав Тешинскую область этой страны, поступила ровно так же, как позже Сталин. Разве что масштаб был куда меньше. В дележе добычи Мюнхена поучаствовала также Венгрия, планировавшая с Польшей союз против так называемой Малой Антанты в лице Чехословакии, Румынии и Югославии.
Кстати, Мюнхенский сговор не был упомянут в качестве важнейшей предпосылки войны, в отличие от пакта Молотова — Риббентропа, в сентябрьской резолюции Европарламента, которую Путин на днях тоже упоминал и которая фактически уравнивает вину за развязывание войны между Гитлером и Сталиным.
А ведь в том же 1938 году СССР предлагал Франции, Польше и Чехословакии заключить союз и дать совместный отпор Гитлеру, в Чехословакию были переброшены десятки советских боевых самолетов. Однако Польша отказалась пропускать советские войска через свою территорию, а самолеты пригрозила сбивать.
Тогда СССР грозил Польше расторгнуть договор о ненападении, но потом продлил его до 1945 года. Франция же сама заключила с Гитлером договор в рамках так называемого Пакта четырех с участием Великобритания и Италии.
О тогдашней циничной дипломатии вообще неправильно судить по меркам нынешнего времени. Тогда считалось нормой, когда большие державы, заключая сделки между собой, жертвовали интересами малых, как пешками. Те, в свою очередь, вроде Литвы или Латвии, тоже пытались договариваться с Гитлером, но это им не помогло.
Польша вообще надеялась, что Гитлер пригласит ее поучаствовать в переделе границ, установленных Версальским миром после Первой мировой. В политику попустительства Гитлеру в надежде направить его агрессию на Восток внесла вклад и Великобритания, заключившая с ним морское соглашение в 1935 году, разрешив иметь военно-морской флот в нарушение Версальского мира.
Все эти прежние сделки, ошибки и преступления становятся средством в современной политической борьбе, мешая выстраивать будущие отношения. Польский Институт национальной памяти, созданный в 1998 году, изначально ставил задачей раскрытие «преступлений советского режима», играя на исторической вражде и соперничестве двух стран, которые уходят корнями аж в ХVI век.
При этом болезненную реакцию встречают попытки осветить собственные темные страницы истории. Например, о том, как польские националисты в годы нацистской оккупации приняли участие в холокосте. Из 3,2 млн евреев, живших в стране до начала войны, 85% были убиты. Жесткие гонения на евреев начались в Польше еще до начала войны. Стараются также не бередить сложные отношения в годы войны с украинскими националистами, устроившими печально известную Волынскую резню.
Никакого конструктивного диалога между польскими и российскими историками по острым темам прошлого нет уже давно. Примирения на почве признания Россией вины за расстрел в Катыни так и не состоялось. Нынешние правые политики, стоящие у власти в Польше, используют историю как одну из форм противодействия якобы «агрессивной России». Никаких перемен к лучшему в обозримом будущем тут ждать не стоит — ругань и обмен взаимными претензиями вместо диалога.
Наверняка Польша не пришлет делегацию на юбилейный парад Победы в мае 2020 года. Российский же президент ясно дает понять, что ему, в общем, на это и наплевать. Тем более что наши прежние извинения по достоинству так и не оценили.
