СВОБОДА УСИЛЕННОГО РЕЖИМА
Ближний Восток и мир вступили в долгий период переустройства
В одной из статей для «Российской газеты» автор этих строк предположил в прошлом году: череда конфликтов, которая разворачивается в мире, продолжится, поскольку в условиях сдвигов мироустройства все они будут просыпаться или обостряться.
Прорицание не бог весть какое, всё логично. Мировой порядок, если он поддерживается (то есть принимается основными игроками), представляет собой рамку, если угодно – скрепу, которая фиксирует противоречия и не даёт им разрастаться. Рецепт, естественно, не абсолютный, но в общих чертах всё-таки работающий. Однако, когда порядок поддерживаться перестаёт, то есть те, кто этим занимался, теряют такую способность, конфликты вырываются на свободу. Дальнейшее зависит от того, сколь быстро установится какой-то новый баланс сил и интересов, если такое вообще случится. Ну и устанавливается он не путём полюбовных договорённостей, а в процессе, когда участники международных отношений пытаются, пользуясь случаем, достичь собственных целей, зачастую за счёт других. Пока не наступает осознание ограничителей – внутренних или внешних, которые заставляют на чём-то остановиться.
Ближний Восток (или, если использовать более корректное, хотя и непривычное название – Западная Азия) – наглядная иллюстрация переходного процесса, когда прежний распорядок вещей закончился, а нового нет и, в общем, не предвидится. Взрыв агрессии в Палестине, когда нападение ХАМАС на Израиль спровоцировало крупную военную операцию возмездия, стал отправной точкой очередного раунда передела.
Язык не повернётся сказать, что до этого регион был стабилен. Встряски там не прерывались никогда, а нынешние потрясения уходят корнями в события конца прошлого века (они, в свою очередь, продолжают цепочку, начавшуюся ещё столетие назад). И всё же в нынешних катаклизмах есть нечто, отличающее их от предыдущих этапов. А именно: значительно снизившаяся способность сторонних держав, даже наиболее мощных из них, воздействовать на ход событий. Локальные игроки получили гораздо большее пространство для манёвра. Если же помножить это на высокую мотивацию (для региональных сил происходящее важнее, чем для любых внешних), эффект получается впечатляющий.
В последние дни мы наблюдаем обострение в Красном море – американо-британские удары по Йемену боевой потенциал хуситов не уничтожили. Продолжение с обеих сторон следует.
За хуситами, как считают, маячит Иран. А он резко активизировался и без того – атакованы враждебные Тегерану объекты в Сирии, Ираке и даже Пакистане. Иран демонстрирует растущие военно-технические возможности. Одновременно в атаку пошла Турция – тоже в Ираке и Сирии. Анкара снова обещает там сокрушительные удары по террористическим силам, имеются в виду курдские отряды.
Курдская проблема, а это крупнейший народ без собственного государства, не давала о себе забыть никогда. В новую фазу её перевела попытка Соединённых Штатов переустроить регион в первые годы нынешнего столетия: мощно раскачали два государства со значительным курдским населением – Ирак и Сирию. Правда, второй фазы – перестройки на новых основаниях – не получилось. В итоге всё запуталось ещё больше, а у США позитивной программы не видно. В лучшем случае речь идёт о затыкании дыр и тушении локальных возгораний, в худшем кажется, что Вашингтон имитирует активность из соображений престижа.
Местные игроки – от Ирана, Турции, Саудовской Аравии до ливанской «Хизбаллы» и хуситов – ведут себя всё более уверенно, поскольку видят ограниченность возможностей международных сил, которые прежде оказывали решающее влияние. Даже Израиль, связка которого с США критически важна для его безопасности, крайне неохотно следует американским просьбам и рекомендациям в том, что касается операции в Газе. Точнее, не считает необходимым учитывать тот факт, что данная кампания вызывает растущее политическое напряжение внутри Соединённых Штатов. Израильские начальники решают свои проблемы так, как полагают правильным.
Прогноз из этого всего вытекает не очень обнадёживающий – никаких общих знаменателей не просматривается. Нестабильность будет нарастать, поскольку сдерживающие факторы субъективны, зависят от того, как оценивают обстановку непосредственные участники событий.
Здесь, правда, стоит сделать оговорку: положение дел в регионе особенно ярко подчеркнуло, мягко говоря, разрыв между риторикой и действиями. Так, (за исключением акций йеменских хуситов) словесное возмущение в адрес Израиля не привело ни к каким конкретным действиям мусульманских стран в поддержку палестинцев. Наиболее показательный пример Турция – страшные проклятия из уст президента Эрдогана звучат ежедневно, торговля с Израилем растёт. Военизированные группировки (та же «Хизбалла»), постоянно предупреждающие, что их терпение на пределе и вот-вот закончится, ведут себя очень расчётливо и осторожно. Периодически выплёскиваются сведения об интенсивной закулисной дипломатии, цель которой – не допустить чрезмерных рисков. Да и тема нормализации с Израилем в духе «соглашений Авраама» с повестки дня не снята.
Говорить о каких-либо перспективах смысла нет. 2024 год внесёт дополнительные штрихи в картину – и в военном, и в политическом смысле. Но по всем признакам мы только вступили в долгий период переустройства. И не только на Ближнем Востоке.
