СЕМЬ ВОПРОСОВ ПРЕЗИДЕНТУ ИНСТИТУТА НАЦИОНАЛЬНОЙ СТРАТЕГИИ
Изменение макроэкономического контекста — это отличный повод оценить, насколько наши стратегические ориентиры были выбраны верно
1. Президент Путин на прошлой неделе сообщил, что работа над его посланием к ФС началась (а то многие уже стали беспокоиться из-за такого затягивания). Чем, по-вашему, может быть вызвана такая отсрочка?
— Ну в целом никакого критического «срыва сроков» я пока не вижу. Очевидно, что есть какие-то причины, почему в этом году послание запоздало. Это, скорее всего, причины технического характера — авторам текста послания требуется тщательнее проработать тезисы, учитывая, что это будет первое и пока единственное «постковидное» послание, и к нему будет привлечено по этой причине более пристальное внимание, чем когда бы то ни было до сих пор.
Между прочим, отсрочка с презентацией послания сама по себе работает на повышение его значимости — по законам драматургии пауза, затянувшееся ожидание поднимает интерес к событию. Но повышение уровня ожидания требует, чтобы оно в итоге не обернулось разочарованием. Поэтому, повторюсь, работа над будущим посланием должна вестись — и, очевидно, ведется — с особой тщательностью.
2. Поскольку предстоящее послание будет, как вы заметили, первым пост-пандемийным, можно ли ожидать, что именно борьба с пандемией станет его главной темой?
— Это одна из ожидаемых тем, и именно поэтому я думаю, что она не станет в послании основной. Предсказуемость президентского послания не работает на его пользу. Конечно, обойти молчанием главное событие предыдущего года президент не сможет. Но я, по правде говоря, не вижу, что нового можно сказать в обращении в Федеральному Собранию по этой теме после всего того, что уже было сказано на этот счет в 2020 году по горячим следам.
3. Но такие события как пандемия — это та самая скрепа, которую никто не ставит под сомнение, потому что коронавирус всех посадил в одну лодку независимо от политических взглядов.
— Я опасаюсь, что «выезжать» на теме консолидации вокруг общей беды — это сработает скорее в минус для послания. Конечно, президент не должен «скромничать» и воздержаться от упоминания если не успехов, то парированных рисков, которые в самом деле были так или иначе успешно парированы. Но слишком сильно замыкаться на них было бы непродуктивно, потому что послание должно вдохновлять нацию на взятие каких-то новых рубежей, а не сосредотачиваться на прошлых делах, в который раз повторяя уже озвученные тезисы. Если брать конкретно 2020 год, то у властей России есть как минимум один неопровержимый аргумент «наша экономика пострадала меньше, чем экономика других стран». Но согласитесь, подобная гордость смотрится не очень вдохновляющей.
4. Кстати, про новые рубежи. В последнее время как-то не слышно про майские указы, про национальные проекты — во всяком случае, в позитивном ключе, если нацпроекты и упоминают, то как примеры траты средств с крайне низкой отдачей. Не доказала ли их судьба, что сама концепция развития экономики путем концентрации усилий на отдельных направлениях является непродуктивной?
— Любая стратегия развития по умолчанию подразумевает концентрацию ресурсов на ограниченном круге направлений. Но вы ведь спрашиваете о том, была ли реализуемая в последние годы стратегия верная с точки зрения выбранных ориентиров, насколько правильно были выбраны приоритеты. Я думаю, что не открою секрета, если скажу, что не вполне. Целеполагание осуществляемых нацпроектов как минимум спорное, взять хотя бы инфраструктурные проекты, социальные и т. д. Сама идея приоритизации у меня отторжения не вызывает. Но ошибочная стратегия — это хуже, чем отсутствие стратегии вообще. Я не утверждаю, что Россия могла бы развиваться без стратегического планирования, но точность того планирования, которое мы имеем, вызывает у меня большие вопросы. Ведь по одной шкале реализация какого-то проекта будет успешной, но по другим шкалам она будет означать откат назад. Например, введение в строй огромных объемов жилья, если смотреть только на цифры, впечатляет. Но переходя от цифр к реальности это означает, что как раковые опухоли разрастаются кварталы бетонных «человейников» без нормальной инфраструктуры, жить в которых некомфортно, депрессивно и снижает качество социальной среды в них и вокруг них…
5. В условиях ограниченных ресурсов приоритизация одних направлений означает неизбежное оставление на голодном пайке других направлений. Мы видели что-то похожее во время борьбы с коронавирусом — все силы системы здравоохранения были брошены на борьбу с ковидом, в результате были прекращены все прочие плановые и неплановые мероприятия по другим болезням. Не происходит ли что-то подобное в экономике?
— Именно так. Но когда пирог сжимается, приоритизация становится именно поэтому не менее, а еще более насущной. И цена ошибки в определении приоритетов соответственно возрастает. Реализация мегапроектов должна конвертироваться в улучшение социально-экономического самочувствия граждан страны, а не зацикливаться на достижении каких-то абстрактных цифр. Я люблю в качестве иллюстрации приводить в пример проект увеличения грузопотока по Северному морскому пути. Планы там — выше только небо, 80 млн тонн к 2024 году и 136 млн тонн к 2035 году. В советское время на пике по СМП больше 7 млн тонн никогда не перевозилось. Но всё это планов громадье ни для бюджета, ни для смежных отраслей не является локомотивом, потому что ни отечественное судостроение, ни отечественное энергостроение этот проект никак не затрагивает, не создает для них новых компетенций. Хуже того, этот проект демотивирует расширение импортозамещения, которое тоже объявлено целью экономической стратегии правительства. Вот вам и пример ошибочно выбранных приоритетов, даже достижение которых никак не приводит к подъему экономики и позитивным социальным эффектам.
6. Хорошо, но может ли власть скорректировать нацпроекты в сторону уменьшения их грандиозности либо пересмотра самого списка таких проектов? Ведь это так или иначе будет признанием того, что «жизнь прожита зря» — не вся, конечно, но все те годы, когда эти проекты были на повестке дня…
— Это сложный вопрос. Конечно, жить надо по средствам, это относится и к отдельным людям, и к странам. Многие мегапроекты декларируются, но никогда не реализуются — мне приходит на память, к примеру, планы Роскосмоса по созданию сверхтяжелой ракеты-носителя. Эти планы озвучивались на самых высоких политических уровнях, но в итоговых редакциях бюджетов на фоне ресурсных ограничений на них не выделяется финансирования. Правильное планирование должно сперва создавать финансовый инструментарий, в противном случае это означает постройку дома, начиная с крыши. Я бы не чурался предложить даже эмиссионный способ финансирования без разгона инфляции, развитие рынка облигаций — но пока я не вижу, чтобы такие инструменты применялись. Вот Фонд национального благосостояния вроде решено распечатать, но на многое ли его хватит… Среди положительных моментов могу отметить, что в 2020 году началось хоть какое-то движение в сторону снижения налогов для бизнеса — под предлогом пандемии, но это долгосрочная политика, выходящая за временные рамки пандемии. Этим был нарушен негласный консенсус в правительстве, что никаких налоговых послаблений бизнесу быть не должно. Можно также занести в актив правительству увеличение социальных выплат населению — хотя эти деньги предназначены на проедание, тем не менее они поработают на поддержку спроса, на производителя, товары которых население станет покупать.
7. Вообще, имеет ли смысл сейчас возвращаться к докризисным проектам, или для новой реальности нужны и качественно новые подходы? Ведь пандемия — это прекрасный способ для правительства отказаться от ошибочных проектов сохранив при этом лицо…
— Это действительно хорошая возможность сохранить лицо, пересмотрев целевые показатели как по содержанию, так и количественные — можем ли мы это себе позволить, и не были ли изначально допущены какие-то ошибки. Изменение макроэкономического контекста — это отличный повод оценить, насколько наши стратегические ориентиры были выбраны верно и пересмотреть их с наименьшими финансовыми и имиджевыми потерями для властей.
