СЕМЬ МИЛЛИАРДОВ СПАРТАНЦЕВ
Чем вторая волна пандемии будет отличаться от первой
В фильмах-катастрофах обычно к концу второго часа все идет на поправку. Идет ли речь о вторжении инопланетян, глобальной климатической катастрофе или, прости, господи, пандемии из-за неизвестного вируса, вырвавшегося или украденного Доктором Зло из лаборатории.
Однако неизменно к тому времени, когда у зрителей попкорн, пиво или кока-кола уже кончились, все, кому суждено было умереть, уже умерли, а главные положительные герои, утерев скупую слезу и справившись с горечью потерь за пару-тройку минут, уже улыбаются и машут новой жизни после катастрофы. Города встают из руин, оттуда же вылезают выжившие счастливые благонамеренные обыватели, которые еще минут двадцать назад готовы были растерзать друг друга насмерть в борьбе за кусок хлеба или последнюю машину на ходу, чтобы сбежать.
Выжившие обыватели равномерно поделены на черных и белых, подчеркнем. Желательно, чтобы и президент был почернее. Солнце выходит из-за туч, инопланетные корабли вторжения валяются повсюду беспомощными обломками, а наши герои обретают свою новую любовь, предварительно испытанную в схватке со смертельной опасностью, а заодно первыми получают спасительную прививку от опасного вируса. Иногда всё настолько happy-end и природа настолько очистилась, что примиряются и воссоединяются в семейном счастье «бывшие», которые в самом начале фильма, казалось, настолько опостылели друг другу, что даже разговаривать нормально не могли. Да, временные попутчики «бывших» походу погибают в пучине (огне, лаве, потоке воды, их съедают «чужие», и они при этом оказываются говнюками и их не жалко).
Впрочем, наш 2020-й високосный год, похоже, подготовил для нас другой сценарий, позаковыристее. А, главное, с таким зашитым в него выбором, которым обычно в кассовых триллерах, ввиду неоднозначности, зрителей творцы предпочитают не мучить.
Когда нынешняя пандемия едва только пошла гулять по миру, вырвавшись из Китая, чисто по-обывательски казалось, что предстоит пересидеть в «самоизоляции» (везде она была разной степени жесткости) два-три месяца, а потом все как-нибудь вернется на круги своя. А разговоры про «наша жизнь никогда не будет прежней» – всего лишь ритуалы высоколобых экспертов и профессиональных алармистов, которым за это деньги платят.
Никто, конечно, всерьез не верил в страшилки эпидемиологов, а также попавших под их влияние чиновников, предупреждавших, что носить маски придется до момента изобретения вакцины, а таковая появится в лучшем случае года через полтора. И сейчас, конечно, не верят. Изнемогая от карантинных притеснений, люди радостно бросились в объятия послаблений.
Сами же послабления где-то вводились на фоне резкого падения ежесуточного числа заболевших (в основном в Европе), а где-то (как у нас, в США или в Индии) – на фоне сохранения весьма приличных по этой части показателей, и даже растущих. Везде при этом присутствовала и сугубо политическая, вернее, экономическая мотивация: ни одна страна, даже самая богатая, не может позволить себе сидеть на карантине больше двух-трех месяцев. Ибо, как верно было сказано, «бюджеты треснут». При этом, конечно, повсеместно звучали оговорки про «вторую волну»: мол, в случае ухудшения ситуации, закроемся опять.
Волну эту ждали осенью, но, похоже, она придет с опережением графика. И поставит правительства перед куда более сложным выбором, чем когда они закрывали экономику в первый раз. Последствия – хотя бы чисто экономические, не говоря обо всех остальных, в том числе психологических – посмотрите, как бесится, к примеру, сходя коллективно с ума, та же Америка – оказались настолько катастрофическим, что умножать их вторым «локдауном» никому не хочется. И что делать?
Встает выбор такого свойства, который ни в одном фильме-катастрофе, откуда многие черпают рецепты на все случаи жизни, прописан не был.
Скажем, вопрос обязательного ношения масок становится уже не только санитарным, но и политическим. Впору включать его в предвыборные платформы, он разделит общество еще похлеще, чем на либералов и консерваторов. Кстати, кажется, либералы предстают в большей степени «масочниками», тогда как консерваторы и правые – «антимасочниками».
Резкие вспышки заболеваемости происходят сейчас, например, повсеместно в Америке, страна вышла на рекордный уровень по 45 тысяч новых выявленных случаев в день. Они начали раскрываться примерно за месяц-полтора до нас. Теперь один за другим штаты либо возвращают какие-то ограничения, либо тормозят дальнейший процесс «открытия экономики».
В Европе возрадовались было победе над заразой и провозгласили «новую нормальность», при которой некоторые меры «социального дистанцирования» сохраняются. Особенно непривычно смотрятся «новые нормальные меры» при авиапутешествиях. При трезвом на них взгляде становится ясно, что в массовом порядке никто так путешествовать не будет, поэтому восстановления туристической и смежных отраслей не произойдет. Либо от этих мер придется по факту отказаться. Как от, извините за цинизм, нерентабельных.
Впрочем, «новая нормальная» регламентация все равно не спасет, судя по всему, и Европу от второй волны: зафиксированы новые вспышки в целом ряде стран, в том числе самых «дисциплинированных» типа Германии. Утешением, является то, что и в Америке, и в Европе летальность вируса, судя по всему, падает по сравнению с ранними стадиями пандемии. Падает и доля госпитализаций от числа заболевших (про нас не буду говорить, чтоб не сглазить). Заставит ли это внести кардинальные изменения в регламенты «новой нормальности»? Тем более, что «коллективный иммунитет» от новой заразы, вроде как следует из последних изысканий (опять эти «британские ученые») – будет достигнут не при 60-70% переболевших, а при 43-45%. (В Москве, например, говорят уже о 20% имеющих антитела). «Британские ученые» подгоняют цифры под политическую /экономическую целесообразность?
Кстати, вы знаете, от чего умер Аллен Даллес, один из самых известных директоров ЦРУ? Он умер в январе 1969 года от «гонконгского гриппа» H3N2. Им переболели также президент США Джонсон и вице-президент Хэмфри. А капитан корабля «Аполлон-8» Фрэнк Борман заболел непосредственно на орбите.
Тогда в результате пандемии во всем мире умерло от 1 млн до 4 млн человек, точнее неизвестно, анализов у всех не брали (от СOVID-19 – пока около полумиллиона), в США более 100 тысяч (сейчас 125 тыс., что, учитывая рост населения, примерно одинаковый уровень смертности). Однако практически нигде в мире тогда не закрывали ни школы, ни тем более предприятия и даже рестораны. Не применялись никакие меры «социального дистанцирования», да и само это понятие появилось на политическим уровне лишь в 2006 году, после эпидемии «атипичной пневмонии».
Маски некоторые носили, да. Но это совсем не было массовым явлением, и уж тем более к этому не принуждали штрафами. Международное и всякое другое транспортное сообщение не прерывалось и даже не урезалось. Хотя и не в самый пик (первая волна этого гриппа, от которого не было ни лекарств, ни прививок, закончилась весной 1969 года), но все же во время эпидемии, в августе 1969 года, прошел легендарный рок-фестиваль в Вудстоке. Надо ли уточнять, что само понятие «социальное дистанцирование» применительно к этому символу в том числе «сексуальной революции» было совершенно неприменимо. Там совсем другим занимались. Как же поскучнело с тех пор человечество!
Тогдашние газеты если и писали об эпидемии, то на последних полосах и маленькие заметки. Появление вакцины позже (осенью 1969 года) также прошло почти незамеченным. В закрытом от внешнего мира СССР (и, наверное, сейчас кое-кому хотелось бы повторить тот опыт, вот и предлог подвернулся отличный) эпидемию почти не заметили, хотя в гостиницах «Интуриста» персонал одели в защитные маски.
Конечно, тогда было другое общество. Еще были живы и активны непосредственные участники Второй мировой войны. По сравнению с ее ужасами какой-то грипп – это просто смешно. США к тому же вели войну во Вьетнаме. Социальные сети не разносили вирус паники по миру, а «статусные» масс-медиа подобные новости достойными внимания не считали. Соответственно, не считали их таковыми и политики. Всех больше занимала «лунная гонка» и гонка вооружений между СССР и США, борьба за равноправие и против капитализма. Ну и, конечно же, «сексуальная революция» — для тех, до кого она тогда дошла.
Однако в целом человечество, конечно же, в те времена было жестче и циничнее. К тому же никому и в голову не могло прийти платить пособия не работающим людям на карантине, хотя понятие «денег с вертолета» Милтон Фридман придумал как раз в 1969 году.
Зато тогда еще не придумали толерантность и подчеркнуто трепетное (хотя подчас сильно фальшивое) отношение к правам человека и к каждой конкретной личности, особенно живущей на Западе. Лозунг «All Lives Matter» — точно не из тех времен. А уж по поводу «Black Lives» не мог мечтать даже сам Мартин Лютер Кинг, тем более что до эпидемии гонконгского гриппа он не дожил, его убили годом раньше.
Если бы представить, что тогдашние газеты ежедневно публиковали статистику смертности «от гриппа» на уровне 200 или даже 2000 человек в сутки (как было в многомиллионной Америке еще в апреле), то это вообще никого не впечатлило бы. Равно как и общая статистика заболевших, ее просто тогда никто централизованно не вел.
Так вот сейчас, правительства практически всех стран стоят перед вызовом хотя бы отчасти отказаться от «нового гуманизма» и вспомнить «старые добрые» понятия социал-дарвинизма, а также примерно те общественные нормы, по которым жила еще древняя Спарта. Или, как выразился на старте нынешней пандемии один отечественный медицинский деятель, «кому суждено умереть, те умрут». Как умирают люди от онкологии, туберкулеза, малярии и много чего еще.
Поначалу всем казалось, что нынешний коронавирус, как всякая новая и не вполне просчитываемая смертельная угроза, требует такой степени мобилизации, как тотальный карантин. Однако сейчас стало ясно, что до полного изничтожения вируса вся планета должна просидеть в тотальном карантине года четыре. Можно, конечно, попробовать…
Люди, в конце концов, «смирились» со смертями от ДТП – и не отказываются от автомобилей. В той же Америке смирились с некоторым количеством смертей от огнестрельного оружия и не отказываются от свободы его владения. В нашей стране по-прежнему многие умирают от последствий злоупотребления алкоголем и табаком, но эти товары по-прежнему в свободной продаже.
Как это ни противно, но COVID-19 станет такой же неотъемлемой частью нашей жизни. И смерти. Для всех 7,8 млрд человек, населяющих нашу планету.
Признать это, отказавшись от «нового гуманизма» и закрытия на карантин всех и вся по второму, третьему и т.д. разу политически будет непросто. В том числе и наша страна уже через месяц-другой, а может, и раньше, столкнется с этой проблемой. Попробовать надеть на всех маски, конечно, можно и даже нужно (хотя и в первый-то раз не очень удалось, а сейчас, при том, что формально «масочный режим» сохранен, все на него плевать хотели). Но закрыть экономику, как весной этого года, уже вряд ли удастся. Так что по факту и мы все станем «немножко спартанцами». И каждый будет сам за себя: тут многое с фильмами-катастрофами как раз сходится. Впрочем, к этому нам вообще не привыкать.
