Сергей Караганов: Долгая конфронтация
| Известия
Российско-американские отношения вступили, видимо, в долгий период конфронтации.
Отношения уже к 2012–2013 годам находились в тупике тяжелого взаимного раздражения. А анализ сегодняшних интересов элит указывает в сторону ухудшения. Важно, чтобы эта конфронтация не переросла в прямое военное столкновение.
***
Сначала о США.
Одержав, как казалось, победу в холодной войне и почти достигнув мечты о Pax Americana, американская правящая элита попыталась закрепить победу и даже расширить «американский мир» с помощью, в том числе военной силы. Но в Ираке, Афганистане и Ливии американцы и их союзники потерпели политические поражения. Кризис 2008–2009 годов обрушил веру в либеральную модель экономического развития, основывающуюся на Вашингтонском консенсусе и ассоциирующуюся с США. А обозначившийся раскол американской элиты, выявивший неэффективность в новых условиях политической модели США, нанес еще один удар по американской «мягкой силе» — готовности добровольно следовать за американцами, им подражать и им подчиняться.
И все эти провалы происходят на фоне выявившегося с начала 2000-х годов резкого подъема «новых», прежде всего Китая.
За 10 лет с начала 2000-х годов мировые позиции США почти обрушились, учитывая ту вершину, на которую их подняло самомнение американцев и глупость остальных, поддакивавших мифу об «однополярном» мире.
К концу 2000-х годов в ответственных кругах американской элиты сложилось мнение, что Америка должна обрубить лишние внешние обязательства и заняться внутренним возрождением. Именно этим и занялся Барак Обама. Но вызвал еще больший раскол, граничащий с ненавистью со стороны консервативных и мессианских сил. И весьма вероятно, что на смену Обаме придет по-настоящему реваншистская команда.
Пока же привычно провозглашая политику, нацеленную на поддержание мира и стабильности, США де-факто переходят к политике дестабилизации ключевых регионов мира. Подрываются остатки международного права — и агрессиями, и массовым уничтожением людей беспилотниками. Это существенное, если не кардинальное изменение внешнеполитического курса. Уверен, для большинства членов американского внешнеполитического истэблишмента даже подозрение, что США придерживаются курса на дестабилизацию, покажутся оскорбительными. Но такой курс налицо.
Арьергардная стратегия образования зоны нестабильности и потенциальной зависимости как нельзя ярко проявилась в провоцировании кризиса вокруг Украины и в его последующем раздувании.
Над российским руководством довлел не только унаследованный от холодной войны антиамериканизм, но и опыт политики последних 25 лет, считавшейся несправедливой и даже вероломной. Возможно, шансов на нормальное отношение с российской стороны уже не было после бомбардировок Югославии, ужаснувших даже большинство прозападных членов российской элиты. Но В.В. Путин попробовал еще раз после террористической атаки на США. Не получилось. Последовали новая волна расширения НАТО, выход США из договора по ПРО.
Желания попробовать снова с Обамой почти не было. А если и оно отчасти оставалось, то его последние остатки улетучились после Ливии. Россия же, сжигаемая комплексами от собственных унижений прошлых лет, не пыталась договориться в минуту американской конструктивности.
Ошибкой обеих сторон была и «перезагрузка».
Она была построена на унаследованной от прошлого ненужной обеим сторонам повестке дня, на сокращении стратегических наступательных вооружений. И в то же время игнорировала вопросы действительно важные — дестабилизацию Ближнего Востока и, главное, постсоветского пространства, глобальные проблемы.
Теперь шансы на выход из конфронтации невелики. Возможность крутого пируэта теоретически есть. Обаме нечего бояться выборов, Путин — силен внутри страны. Но баланс интересов и взаимное раздражение будут мешать поиску компромисса. Скорее возможна эскалация.
Москва в выходе из конфронтации, похоже, не заинтересована. Не сумев выработать и претворить в жизнь убедительную и действенную концепцию развития, поболтав впустую о «модернизации», российская элита частью осознанно, частью бессознательно стала искать оправдания своему бездействию. И обратилась к всегда спасавшей страну, тысячелетия строившейся вокруг обороны, идее о внешней угрозе. Ее исправно накачивали. Затем начался уже и настоящий кризис. Угроза появилась.
Для США на кону в ситуации вокруг Украины — падающая репутация лидера, риск еще одного унизительного поражения. Ставки высоки еще и потому, что Россия выступает как своего рода символ поднимающегося и становящегося всё более антизападным «незапада». Бьются с Россией, но хотят припугнуть Китай, Индию, Бразилию. Подстегивает и ощущение, частично ложное, подпитанное собственными пропагандистами, что Россия — «колосс на глиняных ногах», что ее можно попытаться добить, завершив недоделанное в прошлые десятилетия.
И США действительно пустились во все тяжкие. Не только отброшены все приличия в информационной войне, пущено в ход крайне обоюдоострое оружие, подрывающие тенденцию к экономической глобализации санкции с использованием платежных систем Visa, MasterCard, угрозы обрубить для России системы банковских платежей SWIFT, личные санкции против ведущих представителей политической элиты. Эти санкции наносят ущерб не только России, но подрубают систему американского влияния, которой пользовались все, но которая была выгоднее более всего американцам — современную финансовую и торговую систему.
Колокол по ВТО звучит всё громче.
Если Россия выстоит, то через 5–10 лет эти важнейшие основы американского влияния ослабеют. Появятся новые запасные банковские платежные и финансовые системы, международные банки, резервные валюты, финансовые центры, усилится бегство от доллара. Усилится тенденция к созданию торгово-экономических группировок вне ВТО.
Для Москвы ставки еще выше. Проиграть в этой конфронтации означает потерпеть реальное — на десятилетия — поражение. Будут подорваны надежды большинства элиты на возрождение России как великой державы и самостоятельного центра мировой экономики и политики. И, может быть, главное для сегодняшней Москвы — качественно ослабеет легитимность и поддержка правящего режима, зиждущаяся всё больше на возрождении чувства национальной гордости и присущей большинству россиян веры, что «мы живем в великой державе».
Американская элита на Украине отступать не хочет. Хотя выигрыш — жесткое введение страны в западную орбиту, видимо, уже недостижим, учитывая состояние украинской экономики, государства и общества. Игра ведется за достижение негативных целей — недопущение попадания Украины под влияние России, поддержание раскола Европы и всё более очевидно — ослабление самой России и даже уже почти не скрываемое желание свалить правящий в ней режим и лично президента Путина. Себестоимость такой политики для США пока невелика. Большая ее часть перекладывается на Европу, Россию и, конечно, на многострадальный народ Украины.
***
Сценарий, который пока разыгрывают США, до трагифарса похож на снятый с пыльной полки план борьбы с «империей зла» времен Рейгана. Только вместо провоцирования восстания в Польше и ввода войск — Украина, вместо корейского Boeing — малайзийский. Те же попытки сбить цену на нефть, не допустить строительства новых трубопроводов, связывающих Россию и Европу.
Российская элита пока в относительном выигрыше. Присоединен Крым, произошла возгонка национальной гордости и самоуважения и резкий рост популярности президента. Нанесено чувствительное поражение политике экспансии Запада. Ускорен, хотя и неизвестно насколько необратимо, процесс перехода мира от доминирования Запада к более равноправному и выгодному «незападу» миропорядку.
Но, проиграв первый тур, когда Россия перевела почти подспудное мягкое соперничество в соревнование жесткой силы и воли, США и ориентирующиеся на них европейцы, пытаются перевести борьбу в сферы, где они сильнее — экономическое давление, информационное противостояние.
За первоначальный успех Россия платит ухудшением экономического климата и имиджа на Западе. Который, впрочем, с прошлого года Кремль уже не беспокоит. Еще одна цена — замедление из-за отвлечения внимания давно перезревшей экономической переориентации на Азию через ускоренный подъем Сибири и Дальнего Востока. А отвлечение России от поворота на Восток остается одной из целей политики и США, и европейцев. Ведь такой поворот усиливал бы российские позиции в торге на Западе и укреплял бы Китай, но предоставлял большее поле для маневра союзникам США в Азии, уменьшая их зависимость от американских гарантий.
Возможностей нанесения прямого ущерба соперникам у России гораздо меньше. Поэтому, помимо полусимволического эмбарго на ввоз части сельхозпродукции, российская стратегия объективно склоняется к ориентации на развал Украины. В надежде, что Запад (Европа) одумается и отступит.
Есть ли выход? Исключить худшего варианта не могу. Недоверие зашкаливает. «Черные лебеди» — непредвиденные катастрофы или провокации типа сбитого малайзийского Boeing могут начать летать стаями.
Но выход, наверное, есть. Внутри России — это мобилизация общества на ударные экономические реформы, на подъем Востока страны. О необходимости концентрации на внутреннем развитии сказал наконец В.В. Путин в Крыму в августе 2014 года.
Нужно искать и долгосрочное урегулирование — лучше фиксированное договором новое статус-кво в Европе. Территория, являющаяся ныне Украиной, либо де-факто делится, либо становится зоной совместного развития.
России нужен мирный порядок на Западе. Европейцам — мир на Востоке Европы. Обоим игрокам угрожает международная маргинализация, если они не сумеют преодолеть раскол и объединить потенциалы и усилия.
Провозглашается вечный нейтралитет Украины, закрепленный в Конституции и гарантированный внешними державами. Восток Украины получает автономию. Россия и Германия достигают согласия о совместной поддержке экономического развития Украины. Происходит взаимное прекращение санкций и контрсанкций.
Пока до такого решения далеко. Но альтернатива — война в центре Европы с нарастанием угрозы катастроф — на Украине 15 ядерных реакторов, обречение народа страны на десятилетия несчастья, на гибель десятков и сотен тысяч людей — не только в конфликтах, но и из-за деградации систем жизнеобеспечения, здравоохранения.
Подобные предложения, разумеется, с уклоном в сторону своих интересов, выдвигаются и на Западе. Остается надеяться, что дипломатии будет дан шанс.
Но в любом случае складывать все яйца в европейскую корзину уже нельзя. Поэтому параллельно с попытками договориться на Западе нужно удесятерить усилия по новому освоению Сибири, по выстраиванию новой азиатской экономической и политической дипломатии, по активизации ШОС, интеграции его с ЕврАзЭС, ОДКБ, с китайской идеей «нового шелкового пути» (к чему Пекин вроде бы склоняется), с южнокорейской идеей «евразийского сообщества», со сближением с будущим лидером Средней и Центральной Азии — Ираном. Такой поворот будет нелегким для российской европоцентричной элиты. Но попытка интеграции с Западом пока не удалась. Отказываться от Европы, от своих европейских корней опасно для русской идентичности, для развития России. Но не использовать образующиеся на Востоке возможности бесхозяйственно и опасно.
Ну а через 4, 8 лет может состояться, не исключено, что после острого кризиса, надеюсь, не «карибских» пропорций, и новое урегулирование с США. Оно объективно, как говорили в недавнюю старину, отвечает и интересам сторон, и интересам всего мира.
