СТАРЧЕСКИЕ СТРАХИ КРЕМЛЯ
О главной загадке новой редакции Стратегии нацбезопасности
Скажи мне, чего боишься, и я скажу, кто ты. Это правило идеально подходит к только что подписанной Владимиром Путиным Стратегии национальной безопасности. Это один из доктринальных документов, которые полагается обновлять каждые шесть лет. Предыдущий вариант Стратегии появился 31 декабря 2015 года. Надо сказать, в целом новая Стратегия не слишком отличается от варианта шестилетней давности. Те же обвинения в адрес коварного Запада, который строит козни и придвигает воинские контингенты к российским рубежам. Те же рассуждения о том, как замечательно заживет народ России, когда непонятно, с чего вдруг страна перейдет на новый технологический и экономический уклад. Но есть и существенные изменения. В новой стратегии отчетливо слышится раздраженная старческая усталость, страх перед любыми переменами, желание оставить все как есть сейчас.
Так вариант 2015 года завершался довольно рискованным, как теперь понятно, утверждением, что основными показателями, необходимыми для оценки состояния национальной безопасности, являются: удовлетворенность граждан степенью защищенности своих конституционных прав и свобод, личных и имущественных интересов; доля современного вооружения Вооруженных силах; ожидаемая продолжительность жизни; валовой внутренний продукт на душу населения; соотношение доходов 10 процентов наиболее обеспеченного населения и 10 процентов наименее обеспеченного населения. То есть предлагались некие объективные критерии безопасности. Совершенно очевидно, что, если судить о состоянии российской национальной безопасности по этим показателям, то она как минимум не окрепла. Даже если иметь в виду лукавство отечественной статистики, застой фиксируется практически везде – и с точки зрения размеров ВВП на душу населения, и соотношения доходов самых бедных и самых богатых, и продолжительности жизни. О степени удовлетворенности граждан степенью защищенности их свобод и личных интересов прекрасно осведомлены карательные органы, делающие сейчас все возможное, чтобы раздражение россиян не смогло проявиться в ходе выборов в Думу. Все в порядке только в том, что касается ежегодно растущего количества современных вооружений в армии. Да и то, подозреваю, потому только, что никто не может проверить минобороновские реляции.
Пускаться в год выборов в объяснения, почему не удалось соответствовать критериям, которые сами для себя шесть лет назад придумали, и унизительно, и боязно. Посему нынешний вариант Стратегии начинается, конечно же, с рапорта о достигнутых успехах, проверить наличие которых просто невозможно: «Последовательно проводимый Российской Федерацией курс на укрепление обороноспособности, внутреннего единства и политической стабильности, на модернизацию экономики и развитие промышленного потенциала обеспечил укрепление суверенной государственности России как страны, способной проводить самостоятельную внешнюю и внутреннюю политику, эффективно противостоять попыткам внешнего давления». О том, что именовалось критериями, вспоминают сугубо вскользь. Эти показатели обещают улучшить за счет неких «комплексных мер».
Сам текст написан крайне скверно. Практика работы сотрудников Совбеза над подобными документами обычно заключалась в том, чтобы запросить в ведомствах их варианты разделов, имеющих к ним отношение. А потом свести воедино в соответствии с указаниями и пожеланиями руководства. При этом следовало убрать неизбежные противоречия в трактовках, вызванные ведомственными подходами, и столь же неизбежные повторы. В данном случае ничего подобного сделано не было вовсе. В одной части текста утверждается, что нестабильность в мире вызвана «стремлением стран Запада сохранить свою гегемонию». Однако в другом абзаце читаем: «Военно-политическая обстановка в мире характеризуется формированием новых глобальных и региональных центров силы, обострением борьбы между ними за сферы влияния». В качестве нового «глобального центра силы» на ум прежде всего приходит Китай, с которым у России, как написано в той же Стратегии, отношения «всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия». Теперь же получается, что нестабильность происходит из попыток Пекина расширить свои сферы влияния.
Вся Стратегия полна этими противоречиями. Целый раздел посвящен обеспечению экологической безопасности и борьбе с пагубными последствиями изменения климата. Однако чуть ранее читаем, что под предлогом такой борьбы коварные враги лишают российские компании доступа к экспортным рынкам, сдерживают развитие российской промышленности, пытаются установить контроль над транспортными маршрутами и вдобавок воспрепятствовать освоению Россией Арктики. При этом, даже когда ранее озвученные страшилки не подтверждаются фактами, то эти страшилки все равно остаются в тексте. Так Стратегия утверждает: «Планируемое размещение американских ракет средней и меньшей дальности в Европе и в Азиатско-Тихоокеанском регионе формирует угрозу стратегической стабильности и международной безопасности». Авторов совершенно не смущает то, что на только что прошедшем саммите НАТО битым словом было сказано, что планов такого размещения нет. Ну не доверяют авторы доктринальных российских документов официальным заявлениям потенциального противника.
Мало этого, для Стратегии безопасности – 2021 характерны недостатки текстов, написанных немолодыми, мягко говоря, людьми. У них есть несколько главных идей (в нашем случае страхов), которые авторы пытаются вставить в каждый абзац документа, ничуть не заботясь о логике изложения. У тех, кто писал Стратегию две идеи-фикс. Во-первых, они уверены, что Запад преднамеренно «размывает» и покушается на «традиционные духовно-нравственные ценности» (упоминаются во всех разделах текста 26 раз). Во-вторых, это ощущение, что враги, в числе которых не только иностранные государства, но и зловещие «международные корпорации», которые с помощью неких манипуляций в интернете могут свергнуть нынешнюю власть. В общем, как некогда заявил один из путинских приближенных, вся «арабская весна» гуглом нагуглена.
Выглядит порой очень смешно. Вот очередной абзац начинается во здравие. В современном мире, мол, «все более актуальной становится проблема морального лидерства и создания привлекательной идейной основы будущего мироустройства». Ждешь, что вот сейчас наконец-то тебе объяснят секрет морального лидерства России. Но не тут-то было. Авторы уверенно съезжают на любимую колею, и дальше в очередной раз следует огромный пассаж про то, как «на фоне кризиса западной либеральной модели рядом государств предпринимаются попытки целенаправленного размывания традиционных ценностей, искажения мировой истории, пересмотра взглядов на роль и место России в ней, реабилитации фашизма, разжигания межнациональных и межконфессиональных конфликтов». И лишь спустя три абзаца они вспоминают, что начинали-то про факторы морального лидерства России. Затем следует нечто, что трудно читать без смеха: «Основными факторами, определяющими положение и роль Российской Федерации в мире в долгосрочной перспективе, становятся высокое качество человеческого потенциала, способность обеспечить технологическое лидерство, эффективность государственного управления и перевод экономики на новую технологическую основу». Технологическое лидерство страны, президент которой, не стесняясь, говорит о стратегии «цап-царап», то есть прямого воровства технологий? Эффективность госуправления в стране, лидер которой только что-то занимался починкой крыш в прямом эфире отдельным счастливчикам, которым удалось до него дозвониться? Уж точно мы живем в разных Россиях с авторами Стратегии.
По мере чтения документа все сильнее становится желание узнать, из чего же состоят эти «традиционные российские духовно-нравственные ценности», которые Запад подвергает столь разрушительному воздействию. Оказывается, к таковым относятся «жизнь, достоинство, права и свободы человека, патриотизм, гражданственность, служение Отечеству и ответственность за его судьбу, высокие нравственные идеалы, крепкая семья, созидательный труд, приоритет духовного над материальным, гуманизм, милосердие, справедливость, коллективизм, взаимопомощь и взаимоуважение, историческая память и преемственность поколений». То есть, получается, эти ценности по большей части являются, страшно сказать, общечеловеческими ценностями. Подозреваю, что по части свобод, а также гуманизма и милосердия те, кого авторы считают оппонентами, могут дать нынешним россиянам солидную фору. Что же до приоритета духовного над материальным, то любой россиянин безошибочно угадает здесь пассы вокзального наперсточника перед тем, как облапошить наивного зеваку. Еще интереснее перечисление того, что противостоит исконным российским ценностям. Оказывается, на Западе «абсолютизируется свобода личности, осуществляется активная пропаганда вседозволенности, безнравственности и эгоизма, насаждается культ насилия, потребления и наслаждения, легализуется употребление наркотиков, формируются сообщества, отрицающие естественное продолжение жизни». Насчет пропаганды вседозволенности и безнравственности можно сказать, что авторы, видимо, давно не смотрели развлекательных программ отечественного федерального телевидения. В стремлении удержать зрителей для потребления своих пропагандистских изделий на российском ТВ творят порой такое, что американское или британское телевидение выглядит верхом пуританства. В конце концов из всех обвинений остаются лишь слова о сообществах, «отрицающих естественное продолжение жизни». Получается, что вся защита «традиционных морально-нравственных ценностей» сводится к вульгарной гомофобии. Считать нетрадиционную сексуальную ориентацию угрозой безопасности для великой державы выглядит мелковато. Столь же слабая аргументация характерна и для пассажей об опасности интернета и социальных сетей, через которые враги возбуждают в россиянах нелюбовь к начальству.
Главной загадкой этого текста остается то, зачем он написан и кому адресован. Сотне человек, которые, подобно автору этих строк, будут, подавляя зевоту, сличать эту галиматью с галиматьей шестилетней давности? Никто другой все это читать не станет. Кроме, конечно, халтурщиков, которые уже сейчас строчат заявки на бюджетные деньги, за, как написано в Стратегии, «оказание услуг, направленных на сохранение традиционных российских духовно-нравственных ценностей и культуры, защиту исторической правды и сохранение исторической памяти». Услуги, направленные на сохранение традиционных ценностей. Точнее и не скажешь. Это авторы директивного документа со всем основанием могут отнести и к собственной работе…
