Владимир Овчинский

Завтра

Новые стратегические подходы Пентагона

---

1. Армия США переходит к стратегии цифровой инженерии

По словам Дженнифер Свансон, заместителя помощника министра обороны США по данным, проектированию и программному обеспечению в отделе закупок, армия приступает к реализации стратегии по внедрению цифровой инженерной среды, призванной ускорить темпы, снизить затраты и снизить риски при разработке систем вооружения, — пишет пентагоновский сайт C4ISRNET (19.06.2024).

Гейб Камарильо, заместитель министра армии США, который анонсировал эту инициативу осенью 2023 года, подписал в мае 2024 года директиву, которая позволяет армии наращивать свои возможности в области цифровой инженерии во всех силах, используя текущие программы развития, чтобы проложить путь, одновременно способствуя повышению оперативной совместимости и развитие способной и опытной рабочей силы.

Оборонная промышленность уже использует цифровую инженерию, в том числе цифровых двойников, для разработки будущих самолетов с вертикальной подъемной силой, боевых машин и даже гиперзвукового оружия.

«Мы рассматриваем цифровую инженерию как стержень всех усилий по цифровой трансформации , которые мы предпринимаем сегодня», — сказала Свансон на брифинге для прессы в Пентагоне 18 июня 2024 года.

«Данные, способ взаимодействия программного обеспечения, результаты этого программного обеспечения и то, как мы информируем наших солдат и командиров для принятия решений в реальном времени. Искусственный интеллект имеет решающее значение», — сказала она. «Использование этих данных, использование возможностей программного обеспечения — цифровая инженерия — это то, как все это объединяется».

Директивная политика имеет четыре принципа.

Первый заключается в установлении направлений цифровой инженерии;

Второй — в содействии функциональной совместимости и внедрению во всех силах;

Третий — в создании и мониторинге программ, определенных как «первопроходцы»;

Четвертый — в развитии талантов и опыта.

Армия определила три основных направления стратегии:

наземная техника;

авиация;

датчики.

Область специализации авиации учитывает множество уроков, извлеченных из промышленности, которая активно использует цифровую инженерию при проектировании самолетов. «Будущий дальний штурмовой самолет» , одна из первопроходческих программ DE, с самого начала разрабатывался в цифровой среде и послужил ярким примером того, как служба планирует в будущем разрабатывать основные системы вооружения в цифровом формате. FLRAA был построен и запущен в рекордно короткие сроки, поскольку он был разработан в цифровом формате.

Согласно директиве, областью внимания наземных транспортных средств будет автомобильная промышленность, которая «в значительной степени использует DE при проектировании легковых и грузовых автомобилей сегодня и в результате добилась огромной эффективности и повышенного качества».

Армия уже с самого начала использует цифровую инженерию в своей конкурсной разработке боевой машины пехоты XM30 и, следовательно, является одной из первопроходческих программ службы, призванной «проиллюстрировать потенциальный вклад DE, выделить существующие политики и процессы, которые могут помешать возможности реализации программы» DE и определить, как способствовать внедрению DE в различных контекстах», — говорится в директиве.

Проблемы программы XM30

Проблемы, с которыми сталкиваются программы, когда они начинают внедрять цифровое проектирование как часть процесса проектирования и разработки, были недавно освещены в программе XM30. В ежегодной оценке систем вооружения Счетной палаты правительства чиновники обнаружили, что «обнародование запроса на предложения заняло больше времени из-за отсутствия опыта в цифровой инженерии, а также указания подрядчикам использовать конкретные подходы к разработке программного обеспечения».

Кроме того, у армии «не было прецедента для разработки проекта цифровой открытой архитектуры, что задержало процесс Совета по выбору и оценке источников», установило GAO.

XM30 был «действительно первым, кто включил DE в RFP таким образом», — сказала Свансон. «Нужно было учиться, и поэтому я думаю, именно поэтому это заняло немного больше времени, но я думаю, что иногда вам действительно нужно идти немного медленно, чтобы идти быстро, потому что я думаю, что они получат абсолютную выгоду и окупятся инвестиции».

Одна из проблем, которая все еще существует и над которой работает программа XM30, связана «с тем фактом, что у нас нет совместимых инструментов цифрового проектирования в промышленности», — сказала Свансон. «Это большая проблема».

Армия «не собирается предписывать всем использовать определенный инструмент», сказала она. «Отсутствие возможности четко и легко обмениваться данными между всеми этими инструментами создает проблемы, и это не только присуще тому, что мы делаем. Это во всей отрасли».

По словам Свансона, отрасль планирует принять новые стандарты для инструментов цифрового проектирования, чтобы повысить совместимость для решения этой проблемы. По ее словам, цель по установлению этих стандартов намечена на конец лета.

Другими первопроходческими программами, которые армия использует для управления своей цифровой инженерной трансформацией, являются:

Интегрированное командование огневой миссии;

Объединенный комплекс комплексного управления и контроля по нацеливанию, бронетранспортер M113;

Лаборатория анализа данных авиационной логистики исполнительного офиса программы для UH-60 Black Hawk, вертолетов CH-47 Chinook и AH-64 Apache.

Выбор некоторых старых программ в качестве первопроходцев, таких как M113, может стать неожиданностью, но, по словам Свансон, у M113 есть цифровой двойник.

«Между M113 и нашими новыми автомобилями происходит много повторного использования деталей, поэтому возможность взять этого цифрового двойника, использовать его и развиваться — это здорово», — сказала она.

Одной из самых серьезных задач, поскольку армия стремится выполнить директиву, будет расширение возможностей цифровой инженерии за пределы сферы разработки.

«Мы хотим построить эти цифровые потоки от требований до поддержки», — сказал Свансон. «Для этого требуются все наши партнеры в армии, которые помогут нам приобрести эти технологии и эти программы, и именно в этом суть этой директивы — в том, чтобы подготовить почву для того, чтобы все остальные могли это сделать».

2. Как использовать автоматизацию и искусственный интеллект, чтобы дать бойцам стратегическое преимущество

Статья с таким названием опубликована 13 июня 2024 г. на пентагоновском сайте C4ISRNET:

«В начале 2024 года Министерство обороны США объявило, что создало «минимально жизнеспособную» версию Объединенного совместного общедоменного командования и управления (CJADC2). Это был значительный шаг к объединению войск на суше, на море, в воздухе, космосе и в киберпространстве, предоставив бойцам быстрый доступ к разведывательным данным, которые могли бы оказать существенное влияние.

По мере развития CJADC2 должна развиваться и периферийная инфраструктура Министерства обороны. Организация должна гарантировать, что инфраструктура, которую она использует, позволяет предоставлять точную информацию во всех ситуациях, независимо от окружающей среды или участвующих союзников. Эта инфраструктура должна быть устойчивой в суровых и удаленных условиях и динамически компонуемой, чтобы оперативно и без сбоев доставлять аналитические данные по мере изменения операций и целей.

ИИ и автоматизация могут помочь Министерству обороны достичь обеих этих целей. Но сначала ему необходимо преодолеть ограничения устаревшего оборудования, которые затрудняют передачу данных военным.

Выход из «боксологии»

Собственные и разрозненные платформы не соответствуют целям CJADC2, заключающимся в том, чтобы система «ощущала, осмысливала и быстро действовала» на основе информации, полученной с помощью искусственного интеллекта, автоматизации, машинного обучения и прогнозной аналитики.

Министерство обороны США стандартизирует аппаратное обеспечение с помощью подходов открытой архитектуры, таких как армейский модульный открытый набор стандартов C5ISR (CMOSS) и модульный форм-фактор C5ISR (CMFF). Это позволит армии и другим оборонным ведомствам избежать запатентованной «боксологии», которая не позволяет им в полной мере воспользоваться преимуществами передовых технологий и искусственного интеллекта.

Большая гибкость дает множество преимуществ. Военные подразделения могут создавать более динамичные и устойчивые инфраструктуры, которые можно будет быстро подготовить и развернуть в любой ситуации. Военные могут получать информацию в режиме реального времени и получать «преимущество в принятии решений» над противниками.

Создание самовосстанавливающихся компонуемых сетей

Работа в суровых условиях, переход от одной операции к другой и возникновение проблем в обмене информацией между союзниками — все это может способствовать прерыванию и ухудшению связи и сбора разведданных.

Министерство обороны США должно создать самовосстанавливающуюся периферийную инфраструктуру, чтобы преодолеть эти проблемы. Сети должны иметь возможность быстро и автоматически восстанавливаться и восстанавливаться в случае возникновения проблемы без необходимости вмешательства человека.

Искусственный интеллект и машинное обучение позволяют сети обнаруживать и соответствующим образом реагировать на некоторые из наиболее распространенных проблем, таких как задержки, снижения производительности и другие факторы производительности, в то время как автоматизация дает сети возможность немедленно реагировать на эти проблемы.

Граничные сети также должны быть составными. Возможность компоновки опирается на виртуализацию и автоматизацию для динамического воссоздания сетевых, вычислительных ресурсов и ресурсов хранения по мере необходимости. Это дает солдатам гибкость в подключении к различным активам, что ценно при работе между агентствами и с различными союзниками, которые могут полагаться на уникальную сетевую инфраструктуру.

Создание преимущества с открытым исходным кодом

Подобно тому, как Министерство обороны США принимает открытые стандарты для своего оборудования, агентство также активно внедряет программное обеспечение с открытым исходным кодом посредством таких усилий, как армейская стратегия разведки с открытым исходным кодом (OSINT). Армия и другие роды войск могут поддерживать OSINT и аналогичные усилия, накладывая свои устойчивые и компонуемые сети на программное обеспечение с открытым исходным кодом, которое позволяет им в полной мере использовать преимущества автоматизации и искусственного интеллекта на периферии.

Автоматизация с открытым исходным кодом может применяться в разных областях, вариантах использования и типах инфраструктуры. Команды могут легко создавать код для подготовки задач автоматизации и применять одни и те же протоколы в любой периферийной среде, сводя на нет влияние несовместимых технологий. Например, солдат, работающий с несколькими союзниками в удаленном месте, может указать шаги, которые должна предпринять сеть для автоматического перенаправления трафика в случае недостаточной пропускной способности или емкости.

Между тем, контейнеры с открытым исходным кодом позволяют командам переносить приложения, в том числе использующие ИИ, из одной среды в другую. Контейнеры заключают все компоненты приложения, включая файлы, необходимые для запуска приложения, в очень маленький и эфемерный пакет, который обеспечивает переносимость приложения. Мощные ресурсы ИИ можно легко создавать, транспортировать между миссиями и запускать на любом стандартизированном оборудовании.

Непрерывное обслуживание для непрерывной аналитики

Обеспечение актуальности этих реализаций будет иметь решающее значение для их успеха. Таким образом, Министерство обороны США должно отойти от стандартных циклов обслуживания программного обеспечения и перейти в состояние непрерывной эволюции. Он уже продемонстрировал готовность сделать это благодаря развитию таких программ, как CJADC2.

Это обязательство должно быть распространено на все периферии, чтобы военные могли поддерживать высокий уровень точной стратегической разведки.

3. Пентагон принял Стратегию интеграции коммерческого космоса

Космос становится все более перегруженным как коммерческими, так и военными системами, и Министерство обороны США стремится к более тесному сотрудничеству с партнерами в промышленности и на международном уровне для предотвращения катастроф на орбите.

Начальник управления космических операций генерал Б. Ченс Зальцман во время своей основной речи на Космическом симпозиуме в июне 2024 года использовал пример, чтобы подчеркнуть необходимость улучшения орбитального сотрудничества: затопление «Титаника».

«Эта катастрофа привела к первой в истории международной конференции по безопасности жизни на море и созданию Международного ледового патруля», — сказал Зальцман. «Эти новые инициативы проложили путь к более широкому международному сотрудничеству в морской сфере… и именно в том же духе безопасности мы усердно работаем над аналогичными соглашениями, но, надеюсь, нам не понадобится катастрофа уровня «Титаника», чтобы стимулировать международное сотрудничество».

Космические силы «укрепляют наши международные усилия» по космическому контролю, сотрудничеству и классификации, «чтобы улучшить связь и сотрудничество для предотвращения катастрофы в космосе» и достичь «всестороннего сотрудничества с нашими союзниками и промышленностью», сказал он.

В той же речи Зальцман объявил о выпуске коммерческой космической стратегии службы, где изложены области миссий, в которых Космические силы будут стремиться интегрировать коммерческие системы в свои орбитальные архитектуры.

Коммерческий сектор «культивирует экосистему инноваций и снижает барьеры для доступа к новым, оперативно значимым возможностям», а Космические силы «станут более устойчивыми и дееспособными, если они объединят органические возможности с возможностями других поставщиков» для формирования «гибридные архитектуры, в которых космические возможности страны действительно превосходят сумму частей», — говорится в стратегии.

Всего за неделю до этого Министерство обороны США опубликовало отдельную Стратегию интеграции коммерческого космоса, в которой содержится призыв к военным сделать «коммерческие решения неотъемлемой, а не просто дополняющей — к космической архитектуре национальной безопасности».

Джон Пламб, помощник министра обороны США по космической политике, сказал, что эти два документа «достаточно хорошо согласуются».

Космические силы, дающие промышленности сигнал о спросе в тех областях, в которых они хотят интегрировать коммерческие системы, «чрезвычайно полезны», сказал Пламб.

Одной из задач, определенных в обеих стратегиях, где министерство обороны и служба будут стремиться интегрировать коммерческие возможности, является осведомленность о космической сфере.

Полковник Брайон Макклейн, исполнительный директор программы Командования космических систем по осведомленности о космической сфере и боевой мощи, сказал, что одной из областей, которая приходит на ум, где коммерческие системы могли бы взять на себя больше ответственности, является отслеживание космического мусора.

«Хранение более крупных объектов — это то, что мы потенциально можем передать коммерческим компаниям, сохраняя при этом наши исключительные возможности по сбору мусора», для которого «не обязательно существует коммерческое экономическое обоснование», — заявил Макклейн на симпозиуме.

«Задача, стоящая перед Министерством обороны, заключается в том, что нам необходимо убедиться, что по мере того, как мы переходим к работе с коммерцией, мы понимаем, каково коммерческое бизнес-обоснование… чтобы мы могли использовать возможности, в которые компании на самом деле инвестируют», — сказал он. «Если я не буду этого делать, если я попытаюсь сделать его слишком уникальным, он станет рынком, ориентированным только на оборону. И тогда это не совсем коммерческая стратегия».

По словам Сейдж Андорки, главного инженера Командования космических систем по данным межпланетных миссий, одним из инструментов Космических сил, который промышленность нашла большую ценность, является глобальный рынок службы для данных о космической сфере.

Андорка сравнила систему с торговой площадкой Amazon, где компании могут «рекламировать те данные, которые у них есть, и с помощью этого инструмента вы можете совершать приобретения, регулируемые Федеральным регулированием закупок, и быстрые приобретения».

«Вы отправляете запрос на предложение, компании возвращаются, они делают ставки… это позволяет Министерству обороны действительно быстрее получать данные», — сказала она. «Вместо того, чтобы искать специалиста по контракту и выполнять все действия по заключению контракта — которые могут занять месяцы — вы можете разместить заявку на рынке и получить данные обратно в течение часа, если вы хотите действовать так быстро».

Директор Агентства космического развития Дерек Турнир заявил, что он также хочет видеть больше связей между правительственными и коммерческими системами на орбите.

В идеале коммерческие коммуникационные группировки, такие как Starlink от SpaceX, Project Kuiper от Amazon и OneWeb от Eutelsat, должны иметь возможность напрямую подключаться в космосе к спутникам для передачи данных в рамках низкоорбитальной космической архитектуры Proliferated Warfighter агентства, которая будет обеспечивать связь за пределами прямой видимости. Это — прицельное наведение на подвижные цели и перспективные ракеты в полете, сказал Турнир.

«Тогда следующим шагом… будут все правительственные расстановки. Мы бы хотели, чтобы они также подключались напрямую в космосе и могли делать это и подключаться к нам», — сказал он. Но хотя «в идеале мы хотим, чтобы это произошло», другое дело – воплотить это в жизнь.

«Технологическая часть довольно проста», поскольку у агентства есть оптические терминалы и сетевые стандарты, которые компании могут использовать, «но регулирование сложное, и мы должны быть здесь осторожны», сказал он.

«Очевидно, что вы не можете просто позволить кому-либо подключиться к вашей системе волей-неволей, потому что это добавит уязвимости, и вы можете поставить под угрозу «сеть», «поэтому необходимо предпринять множество шагов, чтобы иметь возможность получить эти полномочия». соединить две системы», — сказал он.

Ввести в действие правила для подключения коммерческих систем к военной архитектуре будет сложно, и Турнир заявил, что его «видение идеального мира», в котором коммерческие и военные системы «все будут связаны, и все будет гладко», маловероятно.

Более вероятно, что одно созвездие отправит данные на наземные станции, которые смогут подтвердить «происхождение этих пакетов данных» до того, как информация будет отправлена ​​​​на другую орбитальную архитектуру, поскольку на земле «намного больше вычислительных мощностей», чтобы «предоставить вам более безопасную сеть, а не подключаться в космосе», — сказал он. Агентство ведет переговоры со своими коммерческими партнерами и другими правительственными учреждениями, такими как Национальное разведывательное управление, о том, как наладить эти связи, добавил он.

По словам Зальцмана, поскольку Космические силы переходят на гибридную архитектуру, интегрирующую коммерческие системы, одним из основных направлений их усилий будет управление рисками как для сферы услуг, так и для промышленности.

«Быть ​​частью гибридной космической архитектуры — значит быть частью миссии, от конкуренции до кризиса и конфликта», — сказал он. «Для эффективной работы крайне важно обеспечить соответствие нашей архитектуры требованиям каждого из этих условий. Космические силы будут работать над тем, чтобы все заинтересованные стороны понимали риски и получали действенные и своевременные данные, которые помогут снизить риски, но это должны быть коллективные усилия всех партнеров».

Помимо коммерческих партнеров, Министерство обороны США расширяет возможности обмена космическими данными с международными союзниками.

Андорка сказала, что самый крупный проект, над которым в настоящее время работает ее команда, — это Allied Exchange Environment, который похож на облачную Единую библиотеку данных Космических сил для информации о космической сфере, «но он предназначен для секретных данных, которые можно разглашать, чтобы мы могли сотрудничать с нашими союзных партнеров».

Подполковник Дэн Киммих, руководитель материально-технического отдела по передаче данных между миссиями в Командовании космических систем, заявил в своем пресс-релизе: «Существующие сегодня системы позволяют обмениваться электронной почтой или общаться в чате, но у нас нет систем, позволяющих осуществлять межмашинный обмен данными и машинных соединений для передачи данных в режиме реального времени».

«Если радар в Японии собирает данные о космическом объекте, как он передает их Соединенным Штатам? Этого не произойдет, если оператор в Японии не наберет сообщение, а это чревато ошибками и несвоевременно», — сказал Киммих. В качестве альтернативы, Allied Exchange Environment обеспечивает стандартизированный интерфейс между Соединенными Штатами и союзниками для двустороннего распространения оперативных данных, говорится в сообщении.

По словам Андорки, в ноябре 2023 года Космические силы завершили первое концептуальное испытание системы Allied Exchange Environment, обменявшись данными с австралийским телескопом космического наблюдения. Тест доказал, что среда может передавать данные «намного быстрее», чем существующие системы.

Планируется, что летом 2024 года в Австралии будет запущена работа по охране окружающей среды, и служба работает над сотрудничеством с Японией для обмена данными с одним из ее радаров дальнего космоса, сказала она.

Космические силы также обсуждают условия обмена союзников с такими странами, как Польша, Германия и Швеция, «и мы надеемся, что сможем связать их с гораздо более крупной сетью НАТО, которую мы планируем развернуть», добавила она.

Германия также была одной из трех стран, наряду с Францией и Новой Зеландией, которые командующий Космическим командованием США генерал Стивен Уайтинг объявил новыми приглашенными на операцию «Олимпийский защитник».

Программа «Олимпийский защитник» призвана «оптимизировать космические операции, повысить надежность миссий, повысить устойчивость и синхронизировать усилия США с некоторыми из их ближайших союзников», говорится в сообщении Космического командования США. В операции вместе с США в настоящее время участвуют Великобритания, Австралия и Канада.

«Франция и Германия, в частности… имеют большой собственный космический потенциал для целей национальной обороны, и у нас уже есть с ними очень позитивные отношения», — сказал Уайтинг. Новая Зеландия «очень заинтересована в увеличении своих космических возможностей, и фактически они посвятили часть своего персонала поддержке нашего совместного коммерческого офиса… где они помогают производить информацию о космической сфере, которую затем мы все используем для подсказок и указаний о наших военных операциях» в наших новых датчиках. … Итак, все они обладают разными, уникальными возможностями, которые будут нам очень полезны».

4. Стратегия Агентства противоракетной обороны США по созданию созвездия спутников отслеживания гиперзвуковых запусков

L3Harris и Northrop Grumman построили по одному космическому аппарату гиперзвукового и баллистического слежения Агентства по противоракетной обороне, который будет работать со спутниками слежения Агентства космического развития для отслеживания гиперзвукового оружия.

По данным Агентства по противоракетной обороне, в начале июня 2024 года передовые спутники слежения за ракетами Министерства обороны США зафиксировали первые снимки гиперзвуковых летных испытаний.

MDA не раскрыло дату рейса, который вылетел с острова Уоллопс в Вирджинии.

«Первоначальные отчеты показывают, что датчики успешно собрали данные после запуска», — говорится в заявлении агентства от 14 июня 2024 года. «MDA продолжит оценивать данные о полетах в течение следующих нескольких недель».

Два спутника Hypersonic и Ballistic Tracking Space Sensor являются частью группировки космических аппаратов Агентства космического развития, предназначенных для обнаружения и наблюдения за гиперзвуковым оружием или транспортными средствами, которые могут двигаться со скоростью 5 Маха или выше.

Агентства имеют на орбите 10 спутников слежения за ракетами — восемь от SDA и два от MDA. SDA не сразу подтвердила, отслеживали ли ее спутники запуск.

Хотя датчики MDA и SDA разрабатывались в рамках отдельных программ, будущие версии космических аппаратов SDA будут сочетать в себе эти возможности, включая датчик среднего поля зрения, используемый на спутниках HBTSS. Датчики HBTSS могут отслеживать более тусклые цели и отправлять данные на перехватчики.

Созвездие в конечном итоге будет включать 100 спутников, обеспечивающих глобальное покрытие запусков перспективных ракет. На данный момент горстка космических аппаратов обеспечивает ограниченное покрытие. Директор SDA Дерек Турнир заявил журналистам в апреле 2024 года, что координация возможностей слежения за спутниками является сложной задачей, поскольку они должны быть расположены над местом проведения ракетных испытаний.

Он отметил, что наряду с отслеживанием обычных испытательных полетов Министерства обороны спутники также сканируют глобальные горячие точки на предмет активности ракет на орбите Земли.

Полет, который отслеживали спутники, был первым для гиперзвукового испытательного стенда MDA, или HTB-1. Транспортное средство служит платформой для различных гиперзвуковых экспериментов и передовых компонентов, а также дополняет растущий перечень систем высокоскоростных летных испытаний. Это включает в себя многофункциональный гиперзвуковой испытательный стенд с расширенными возможностями Центра управления испытательными ресурсами и программу возможностей гиперзвуковых и высокоскоростных авиационных испытаний Подразделения оборонных инноваций.

MDA не раскрыла подробностей о HTB, в том числе о том, какая компания или компании разработали систему. В своем заявлении директор агентства подчеркнул возможности, которые испытательный стенд предложит гиперзвуковому предприятию.

«Это испытание имело огромный успех для MDA и наших партнеров, положив начало созданию доступного испытательного стенда для проведения гиперзвуковых экспериментов. HTB-1 представляет собой значительный шаг вперед в возможностях гиперзвуковых испытаний», — заявил генерал-лейтенант Хит Коллинз. «HTB позволит США использовать широкий спектр современных технологий, способных надежно работать в условиях гиперзвуковых полетов».

5. О тактике и стратегии использования оружия в возможном конфликте США и Китая вокруг Тайваня

Эван Монтгомери, Трэвис Шарп и Тайлер Хакер (Центр стратегических и бюджетных оценок) в статье в War On The Rocks «Виртуальная ценность оружия с превосходными качествами» (19.06.2024) пишут:

«Смогут ли Соединенные Штаты остановить китайское вторжение на Тайвань, превратив подступы к острову в «беспилотный ад»? Могут ли «аттестуемые» беспилотные возможности, приобретенные в рамках инициативы Пентагона «Репликатор», закрыть возникающий разрыв в боевой мощи с Народно-освободительной армией? Могут ли ВВС США компенсировать сокращение структуры своих сил, максимизировать эффективность своих пилотируемых планеров и достичь «доступной массы» за счет совместных боевых самолетов?

Каждое из этих усилий представляет собой ставку на то, что меньшие. Менее дорогие и более многочисленные системы имеют решающее значение для сдерживания или поражения китайской агрессии. Они также отражают одну сторону давних дебатов по оборонной политике по поводу полезности дорогих и передовых возможностей по сравнению с более дешевыми и менее сложными альтернативами. Этот компромисс между качеством и количеством возникает потому, что бюджеты не являются безграничными по размеру, поэтому между численностью и индивидуальной стоимостью оружия возникает противоречие».

Сегодня дуэльные подходы представляют собой дискуссию о высоких ставках в американской оборонной стратегии — на чаше весов висят будущие боевые концепции и контракты на миллиарды долларов».

«Сейчас школа, доступная по цене, но в изобилии, похоже, набирает обороты. Хотя этот подход помогает устранить ограничения в размерах и состоянии вооруженных сил США, политики не должны допускать, чтобы энтузиазм по поводу более дешевого оружия превратился в предубеждение против более дорогостоящего оружия, что случалось в прошлом. Сложные, но ограниченные возможности предлагают уникальные преимущества, особенно когда речь идет о снижении военной эффективности противника путем виртуального истощения».

«История показывает, что нападения высокоэффективных сил с ограниченным арсеналом могут оказывать удивительно большое влияние, если принять во внимание их прямое и косвенное воздействие. Последнее может быть трудно измерить, легко не заметить и еще легче игнорировать, особенно для наблюдателей, сосредоточенных на явных признаках физического истощения. Но игнорирование их может оставить Соединенные Штаты без важнейших инструментов, которые они могут использовать для сдерживания, борьбы и победы.

Реальность виртуального истощения

В большинстве видов спорта, когда в команде А есть высококвалифицированный нападающий, команда Б часто уделяет непропорционально много внимания и усилий его остановке. Однако это может утомить членов команды Б, лишив их возможности самостоятельно атаковать. И это может даже создать цикл, в котором команда А будет получать больше шансов поставить очки на доску. Другими словами, ценность игрока измеряется не только количеством набранных им очков, но и тем, насколько его способность забивать может поставить команду противника в трудное положение. Короче говоря, это виртуальное истощение.

Когда дело доходит до военных дел, фактическое истощение влечет за собой угрозу или применение насилия, чтобы вызвать неэффективные изменения в формировании или использовании сил противника. Проще говоря, вооруженные силы вызывают виртуальное истощение, когда их атака или перспектива нападения заставляет противника корректировать свое поведение таким образом, чтобы снизить качество, количество или скорость задействованной боевой мощи. И наоборот, вооруженные силы испытывают фактическое истощение, когда физическое истощение, которого они боятся, заставляет их развертывать, маневрировать или поддерживать свои силы неоптимальными способами.

Например, угроза авиаударов может заставить наземные войска спрятаться или рассредоточиться, что снизит их интенсивность огня или скорость продвижения. Вместо того, чтобы идти в атаку, целевые наземные силы должны больше сосредоточиться на том, чтобы просто остаться в живых. Аналогичным образом, удары «воздух-земля» по инфраструктурным объектам, которые казались неуязвимыми или за пределами границ, могут спровоцировать оборонительные контрмеры, приводящие к аналогичной неэффективности. Если государствам вдруг понадобится защитить объекты, которые, по их мнению, ранее не подвергались риску, это может ослабить их способность проводить собственные атаки.

Сама концепция является не новой. Виртуальное истощение лежит в основе общевойсковой маневренной войны и подавления противовоздушной обороны противника. В этих условиях артиллерийские подразделения и платформы радиоэлектронной борьбы, соответственно, стараются препятствовать, а не уничтожать силы противника. Виртуальное истощение также имело решающее значение для успеха прошлых военных кампаний, включая битву за Атлантику и объединенное наступление бомбардировщиков во время Второй мировой войны. Тем не менее, оно остается недостаточно изученным и недооцененным, поскольку ему не хватает наглядности и измеримости физического истощения. Например, хотя кампания НАТО 1999 года против сербской ПВО не смогла уничтожить многие мобильные пусковые установки, она все равно заставила сербов скрывать свои пусковые установки и отключать радары. Сербская ПВО пережила войну, но ВВС НАТО достигли своих целей, нанося удары по целям с минимальными потерями. Эти эффекты не учитываются в системе отслеживания боевых повреждений и не добавляются к «количеству убийств», но они в значительной степени способствуют военному успеху.

Сегодня проще всего увидеть фактическое истощение в действии, взглянув на реакцию США на военный подъем Китая. Столкнувшись с множеством систем запрета доступа/запрета территории, американские военные больше не могут действовать так, как это было, когда их воздушные и морские базы оставались в значительной степени невосприимчивыми к атакам противника. Вместо этого Америке следует подумать о том, чтобы отложить отправку подкреплений, а не срочно отправлять их в кризисную зону, спрятать силы за активной и пассивной обороной вместо того, чтобы сразу же бросать их в бой, рассредоточить силы по множеству небольших объектов, а не концентрировать их в одном месте. Несколько крупных установок и критически важных платформ размещать там, где они остаются наиболее живучими, но не обязательно наиболее эффективными.

Многие из этих эффектов, если они материализуются, происходят из относительно скромных (хотя и растущих) запасов очень современного китайского оружия. Это поднимает важный вопрос: как Соединенные Штаты могут использовать свои собственные превосходящие возможности, чтобы нанести Китаю виртуальное истощение?

Снайпер, блок, преследование, повторение

Хотя виртуальное истощение может проявляться в различных обличиях, выделяются три основных типа действий, вызывающих виртуальное истощение:

снайперская стрельба;

блокирование; преследование.

Все эти действия происходят на тактическом уровне, но они также могут достичь эффектов на оперативном уровне, используя более эффективное оружие, даже если оно размещено в меньших количествах.

Снайперская стрельба вынуждает противника действовать менее эффективно. Хорошие снайперы очень смертоносны, но их ценность выходит далеко за рамки убийства личного состава противника. Хотя их немного, они формируют поведение врага, оставаясь скрытными, различая важные цели и нанося удары с больших расстояний. Реальная или воображаемая угроза снайперского огня может остановить силы противника, рассеять их или задержать их действия, пока они охотятся за скрытым стрелком.

На Индо-Тихоокеанском театре военных действий гиперзвуковые ракеты подводного или наземного базирования могут действовать как снайперы, вызывая фактическое истощение. Учитывая стоимость единицы оружия в десятки миллионов, запасы этого оружия останутся относительно ограниченными. Но, оставаясь скрытными, прорывая оборону противника и нанося удары по ценным объектам, они могут создать оперативные дилеммы и альтернативные издержки для Народно-освободительной армии Китая. Если это оружие поразит критически важные цели, которые ранее считались неуязвимыми, аналогичным целям в других местах может внезапно потребоваться спрятаться, укрыться, рассредоточиться, оставаться в движении или принять более сильную оборону (это означает, что эта защита не может быть развернута в других местах). Более того, введя «налог на неэффективность», фактическое истощение может снизить требования к оборонительным операциям США и создать окна возможностей для наступательных операций США.

Блокирование предлагает еще один способ вызвать виртуальное истощение. Военные уже давно используют мины, чтобы препятствовать передвижению противника на суше и на море. Минные поля могут повредить подразделения, пытающиеся пройти через них, но их цель выходит за рамки физического истощения, она заключается в фиксации, канализации и задержке. Вражеские силы, столкнувшиеся с минами, должны рискнуть, пройдя через них, потратить время на их разминирование или обойти их альтернативным маршрутом — все это может привести к оперативной неэффективности.

Благодаря сегодняшним технологиям блокирование включает в себя нечто большее, чем просто статические минные поля. Аналогичную функцию могут выполнять противокорабельные ракеты наземного базирования. Прибрежный полк морской пехоты , вооруженный соответствующими ракетами, или армейская многоцелевая оперативная группа, оснащенная «Томагавками», могут держать под угрозой корабли, проходящие транзитом по ключевым маршрутам, не забрасывая эти районы морскими минами. Ракеты, расположенные в пределах досягаемости пролива Лусон, канала Баши или пролива Мияко, могут заблокировать транзит китайских военно-морских кораблей в большую часть Тихого океана, вынуждая их следовать более длинными маршрутами или концентрироваться возле других узких мест — два потенциально выгодных результата, символизирующих фактическое истощение сил на море.

Наконец, преследование представляет собой третий вариант виртуального истощения. Хотя беспокоящий огонь и не является особенно смертоносным, артиллерийские и разведывательные подразделения уже давно используют его, чтобы сбить темп противника.

Определенное современное оружие – особенно то, которое более доступно в больших количествах, чем самые дорогие системы – может беспокоить Народно-освободительную армию и вызывать фактическое истощение. Например, будущие гиперзвуковые ракеты воздушного базирования могут обладать скоростью и точностью, позволяющими поражать мобильные и неуловимые цели. Однако при высокой живучести и достаточно большом магазине они могли поражать и более слабые цели — от аэродромов до огневых точек. Хотя это может показаться излишним, это продемонстрирует, что ничто и никто не находится в безопасности, даже внутри хорошо защищенного воздушного пространства. Это, в свою очередь, может заставить китайских военных усилить свою оборону таким образом, что это отвлечет от наступательных операций.

Преследование может также проявиться в космосе, где направленная энергия или другие некинетические средства противодействия космосу могут беспокоить спутники, заставляя их менять положение, сжигать ценное топливо и отказываться от будущих маневров.

Снайперская стрельба, блокирование и преследование могут вызвать физическое истощение, но их эффект усиливается при включении виртуального истощения. Этот факт подчеркивает неадекватность упрощенных сравнений «цены за выстрел» между более дешевым и более дорогим оружием, поскольку такие сравнения игнорируют эффекты второго порядка, которые являются отличительной чертой виртуального истощения.

Большие уроки стрелкового оружия?

Конечно, даже если более дорогое оружие с превосходными характеристиками может привести к фактическому истощению, то же самое может сделать и более дешевое оружие с достаточными характеристиками. Действительно, война на Украине демонстрирует более дешевое вооружение, что вынуждает обе стороны действовать более осторожно в среде, изобилующей беспилотниками.

Хотя более дешевое оружие, очевидно, может привести к фактическому истощению, у него есть три ограничения по сравнению с более дорогим оружием:

Во-первых, отчасти более дешевое оружие делает менее дорогим тот факт, что ему не хватает характеристик — ударной силы, скорости, дальности, скрытности — которые создают наибольшую неопределенность в сознании противника и, таким образом, формируют его поведение. Например, способность усовершенствованного боеприпаса пробивать оборону и поражать важные цели заставит лидеров противника воспринимать постоянный риск, требующий постоянных контрмер. Поскольку стаи недорогих дронов легче обнаружить и победить, как показал Израиль во время массированной атаки иранских дронов в апреле 2024 года, такие рои создают оборонительную проблему, но не могут стимулировать решения по избежания потерь, вызванных постоянной уязвимостью. В целом, превосходящие характеристики более дорогого оружия позволяют ему вызывать виртуальное истощение, чего не может сделать более дешевое оружие.

Во-вторых, нынешние операции на Украине не отражают того, что произойдет во время будущего конфликта с Китаем. Из-за различий в географии и боевых возможностях рои дронов и другие недорогие средства, вероятно, могут нанести лишь ограниченный ущерб во многих сценариях в Индо-Тихоокеанском регионе. Более того, их эффективность зависит от обещаний надежной автономии и возможностей группирования, которые могут оказаться недостаточно зрелыми или непрактичными при цене, допускающей массовые закупки. В результате их эффект виртуального истощения окажется минимальным, особенно потому, что они не смогут держать под угрозой хорошо защищенные или ценные объекты, включая объекты в глубине материкового Китая.

В-третьих, несмотря на то, что в новостях доминируют беспилотники, ограниченное использование Украиной современных ракет Storm Shadow и SCALP привело к фактическому истощению, вынудив Россию перебросить части Черноморского флота на восток от Крыма в Новороссийск и ограничить военно-морские операции в некоторых частях Чёрного моря. Совсем недавно применение Украиной небольшого количества армейских тактических ракетных систем большой дальности против российских аэродромов привело к фактическому истощению сил, нарушив воздушные операции. Эти примеры показывают, что именно более эффективное оружие, а не более дешевые альтернативы, привели к фактическому истощению.

Помня о массовом разрыве

Нет никаких сомнений в том, что Соединенные Штаты сталкиваются с растущей проблемой, когда речь идет о количестве боевой мощи, которую они могут создать по сравнению с соперником, о котором они беспокоятся больше всего. Это, в свою очередь, послужило катализатором новой версии старой дискуссии о преимуществах количества и качества в оборонных закупках. Инвестиции в менее совершенные системы, которые можно приобрести в больших количествах, действительно могут помочь сократить «разрыв в массах», особенно если создаваемые ими возможности будут использоваться на практике — например, в качестве уровня ближнего действия многоуровневого дублера — сил, которые могут помочь разрушить передовые подразделения вторжения, а не как амбициозные «серебряные пули», которые могут достичь более амбициозных целей , таких как уничтожение больших частей сил вторжения.

Но эти инвестиции вряд ли послужат заменой более продвинутым системам, особенно в более широкой и продолжительной войне между Соединенными Штатами и Китаем.

Только высокоэффективное оружие обладает характеристиками, которые позволят ему поражать важные цели и формировать поведение противника на оспариваемых полях сражений в будущих конфликтах.

В то же время, использование передовых систем, которые могут быть доступны лишь в небольшом количестве, требует переосмысления того, как они используются и для каких целей. Это означает выход за рамки узкого фокуса на физическом истощении и новый акцент на вариантах и ​​эффектах виртуального истощения».

Метки: армия США, война, вооружение, космос, Пентагон, США, технологии, цифровизация