УМНОЖЕНИЕ НА НОЛЬ
Почему оппозиция не смогла ничего противопоставить «путинским поправкам»
На протяжении всей кампании агитации за принятие поправок к Конституции российская оппозиция так и не смогла сформулировать единой внятной позиции по отношению к ним, мечась между двумя вариантами поведения в ответ на предложенную Кремлем повестку – голосовать «против» или бойкотировать голосование. Почему «конституционный вопрос» не заводит противников Владимира Путина?
Из думских «оппозиционных партий» голосовать против поправок (которые, как известно, будучи уже утвержденными Конституционным судом и подписанные президентом, выставлены на всенародное одобрение в количестве 206 штук одним «пакетом») призвали только коммунисты. На стадии принятия поправок в парламенте они при голосовании воздержались. И лишь в июне передумали, призвав своих сторонников голосовать против. Отвечая на «недоумение» (а скорее, можно говорить о с трудом скрываемом раздражении таким «подлым предательством») лоялистов, Геннадий Зюганов в качестве главного оправдания такой позиции привел поправку об «обнулении» президентских сроков, тогда как «социальные» и «идеологические» поправки возражений у КПРФ не вызвали.
Они не вызвали возражений и у большинства россиян ввиду своей очевидной благонамеренности. Кто же будет возражать против индексации пенсии, запрета зарплаты ниже прожиточного минимума и ограничений чиновников в части иностранных счетов и гражданства. А еще ведь гарантирована «неделимость территории», «доступность и качество медицинского обслуживания». Еще до внесения «поправки Терешковой» опросы показывали почти единодушное одобрение всех этих положений
Несмотря на декларативность почти всех этих положений (скажем, индексация пенсий может происходить и на 0,1% в год, и на 5%, это ведь не прописано, а отсутствие поправки о территориях вовсе не означало бы, что начали бы тотчас раздавать наши «посконные земли») и то, что многие вещи (запрет чиновникам на иностранное гражданство и счета) уже были и так закреплены в законах, в целом тактика «заворачивания в подарочную обертку» главной поправки — об «обнулении», — появившейся в самый последний момент, себя оправдала. С политтехнологической точки зрения, тут можно констатировать успех власти.
По данным опроса «Левада-центра» (напомним, что он имеет статус «иностранного агента»), конкретное положение об «обнулении» сроков имеет наименьшую поддержку среди россиян, и в случае выставления ее на отдельное голосование поправка могла бы не набрать 50% Впрочем, более лояльные власти социологические службы (ВЦИОМ и «ФОМ»), проявив «политическую мудрость», не стали задавать людям столь каверзных вопросов.
Однако не надо и преувеличивать ценность в глазах российского обывателя такой «заморской штуковины», как сменяемость власти на высшем уровне. Нет, судя по всему, и массового запроса на «уход Путина», несмотря даже на некоторое падение уровня его электоральной поддержки, каковое не кажется критическим. В этом смысле среди обывателей распространены примерно такие представления: «еще неизвестно, кто может прийти вместо него», «все они там наверху одним миром мазаны», «всякая новая власть — это власть голодных, а как дорвутся до власти, так начнут набивать карманы». И вообще страх перемен достаточно глубоко коренится в подкорке у нашего народа. Так уж исторически повелось. А призыв «мы ждем перемен» — он только в песне Цоя был хорош.
Что касается «контрагитации» коммунистов, то кажется, что они то ли сами испугались собственной, в последние годы не присущей им дерзости, то ли по известным каналам (нет, не Telegram-каналам) прошел грозный окрик из Кремля, только протест против «обнуления» и вообще призыв голосовать против поправок вылился в весьма скромную, робкую — «низенько-низенько» — политическую кампанию, практически незаметную. Для «галочки».
«Сдулся» на фоне «конституционного процесса» и Алексей Навальный. Он как бы заранее отстранился от игры, правила которой не им придуманы. А сам он придумывать в ответ ничего не стал. Поправкам «от Путина» можно было бы, скажем, предложить некую позитивную альтернативу, но с этим, в отличии от разоблачений коррупции, у Навального давно проблемы.
Условным «пиком» сопротивления поправкам стали дебаты Алексея Навального с другим оппозиционером Максимом Кацем на предмет того, надо ли ходить голосовать или же следовать тактике бойкота. Первый был за бойкот, второй за активное протестное участие. Однако выглядела эта словесная баталия скучно, от нее веяло политической тухлятиной, как от всякой повестки из вчерашнего или позавчерашнего дня.
Сколько лет уж оппозиция спорит до хрипоты внутри себя на зажигательную тему, ходить ли на те или иные «путинские выборы» или не ходить ввиду их предопределенности. Но так ни до чего и не договорились. А главное, никого особенно среди широких народных масс так и не «зажгли». Эти тонкие тактики, наверное, годились бы для других стран типа Индии, по призыву людей масштаба Махатмы Ганди. Или даже США — под водительством Мартина Лютера Кинга. Но не для России, где массовая вера людей в полезность и эффективность тех или иных «законных акций», проводимых в подчеркнуто легальном правовом поле, все последние годы стремится к нулю. У нас этом плане не только верхи привыкли решать все вопросы не столько по закону, сколько по понятиям, но и низы предпочитают идти, в самом крайнем случае большой беды, не на три буквы, куда их посылает обнаглевшая номенклатура (в суд), а на улицу или же обращаться с петициями к самому первому лицу. К царю. Который всех и рассудит.
Апофеозом то ли паралича политической оппозиционной воли, то ли деградации оппозиционной мысли стал призыв одного умеренного оппозиционера к бюджетникам, которых заставляют отчитываться о том, как они проголосовали, скачивать для фотоотчета с паспортом некий «альтернативный бюллетень», а на подлиннике ставить галочку в графе «нет» и опускать куда следует. Это уже нечто сродни школярскому мелкому жульничеству с подделкой дневников и классных журналов. Убого, одним словом.
Другую тактику выбрали такие оппозиционеры, как Леонид Гозман или политолог Валерий Соловей, которые подали иски в Следственный комитет и в суд на незаконность голосования в пору пандемии и даже о «покушении на убийство» (вследствие заражения людей на избирательных участках). Как политический перформанс выглядит это, конечно, клево и смело, и даже во многом напоминает деятельность советских диссидентов и правозащитников под лозунгами типа «Соблюдайте вашу Конституцию!». Однако стоит напомнить, что в результате на развал советской системы широкие народные массы подняли все же не правозащитники типа Сахарова или Солженицына, а пустые полки магазинов и оппортунисты внутри самой КПСС.
СССР не довелось сходить по пути, проложенному такими кумирами «бархатных революций» в Восточной Европе, как Вацлав Гавел и Лех Валенса. Которые, в конечном итоге, смогли сформировать нечто вроде широких народных фронтов, в программе которых политические требования (декоммунизация, свобода слова и собраний, свободный въезд и выезд из страны и т. д.) занимали достаточно важное место.
Если и когда внутриполитические процессы в России дойдут до стадии обострения по той или иной причине (прежде всего, по причине ухудшения социального положения), то требование «обнулить обнуление» президентских сроков, теоретически, может стать таким же главным лозунгом оппозиции, каковым в позднем СССР стало требование убрать из Конституции 6-ю статью, где была прописана «руководящая и направляющая роль КПСС». Однако сейчас для этого нет условий — прежде всего, среди массового электората, который не видит в лице оппозиции ни маяков, ни ориентиров, ни образа будущего, ни моральных авторитетов, которые могли бы такой образ сформулировать. Поэтому обывательское большинство воспринимает всю процедуру голосования за поправки во многом как рутинный ритуал нынешней общественно-политической жизни, которая в таком формате может вполне продолжаться еще годами без особых потрясений. Согласно принципу «не сломалось — не чини». И еще парочке таких же по сути принципов: «Лишь бы не было войны», «Не дай бог жить в эпоху перемен», ну и, наконец, «Если не Путин, то кто?» Нет ответа.
