Федор Лукьянов

| Российская Газета

Владимир Путин навещает Австрию. Страна солидная, приятная, позитивная, но в Европе не центральная. Визит вряд ли привлек бы повышенное внимание, если бы не контекст Старого Света. А там все пришло в движение.

Дональд Трамп стойко гнет свою линию, несмотря на бури возмущения и прочие неблагоприятные для него явления политического климата. Глобальная экономическая модель, как она сложилась в конце ХХ века, США невыгодна. Институты, которые ее обслуживают, нуждаются в обновлении, а возможно, упразднении. В процессе перестройки изменится и система отношений со всеми партнерами, в том числе и с союзниками. Ничего личного. Только бизнес.

Не все готовы. Китай, например, удивлен, как настойчиво Соединенные Штаты атакуют «Кимерику», финансово-экономический симбиоз двух экономик, который три десятилетия приносил немалую прибыль обеим сторонам. Но в Пекине удивление не означает обиду — там строить светлое будущее вместе с американцами не собирались. Чистая прагматика, будут приспосабливаться. А вот Европейский союз всерьез ошарашен.

Трансатлантические трения не с Трампа начались. Однако до недавнего времени разногласия лакировались рассуждениями о незыблемости общей ценностной основы, подкрепленной нуждами безопасности. Трамп счистил лак. Выход из климатического соглашения. Отказ от договоренностей по Ирану. Штрафные пошлины на европейскую продукцию, дабы сократить значительный торговый дефицит с ЕС. Намеки на оплату услуг безопасности.

Чувствителен сам подход. Во-первых, любые возражения или резоны европейцев Трамп игнорирует так явно и откровенно, как никто до него. Просто не обращает внимания. Во-вторых, он выступает против главного принципа ЕС — ставка на работу через многосторонние институты, создание благоприятной для себя нормативной среды, где при умелых действиях недостаток реальной силы можно компенсировать политико-бюрократическим лавированием. Трамп же олицетворяет противоположное: полагаться именно на силу и взаимодействовать с партнерами один на один, ведь в этом случае государств, сопоставимых с США, практически нет.

Европа давно утратила навык самостоятельной, без лоцманской помощи Америки, навигации в бурных глобальных водах. В европейских столицах растерянность. На фоне все более многослойных напряжений внутри ЕС, которые стало невозможно не замечать с начала десятилетия, отношения с Америкой считались нерушимой опорой (хотя бы одной). И вот она не просто пошатнулась, а как будто куда-то зашагала, не реагируя на призывы и уговоры остаться.

Впрочем, ситуация еще интереснее. Дело не обстоит так, что Америка решила просто забыть про Европу, мол, выплывайте как хотите. Плотность и интенсивность связей (от культурно-исторических до политико-экономических) таковы, что полноценное разъединение чревато и уж точно невыгодно. Цель Трампа — не игнорировать Европу (как и остальных важных для экономики субъектов), а принудить их к взаимодействию на других основаниях. А это помимо прочего означает и необходимость появления на старом континенте политиков, мыслящих в унисон с нынешней администрацией Белого дома.

Симптоматичен переполох, который наделало в Германии интервью посла США Ричарда Гренелла ультраконсервативному американскому изданию «Брейтбарт». В нем дипломат горячо поддержал новое поколение европейских политиков, мыслящих консервативно и понимающих опасности неконтролируемой миграции. Поддержал — в прямом смысле, он готов им помогать чем может. Образцом для подражания дипломат, кстати, считает канцлера Австрии Себастьяна Курца, который сейчас принимает Путина. В самой Германии посланец Трампа (а Гренелл его убежденный сторонник) тоже назвал пару фамилий, которые, по его мнению, имеют будущее.

Негодование немцев понятно — посол вышел за любые дипломатические рамки, вмешавшись во внутренние дела европейских стран. (Заметим, что когда американские или европейские послы допускали аналогичные высказывания в постсоветских странах, они это считали в порядке вещей и удивлялись возмущению местных властей.) Однако Гренелл прав, что новая обстановка в мире неизбежно породит новых политиков. Ну а американская традиция — влиять на формирование «правильных» элит в других государствах.

Впрочем, внешний патронат далеко не всегда порождает дееспособные политические силы. А как будет выглядеть «консервативный Интернационал», вообразить сложно. Прежняя либеральная идеология (как до нее и марксистская) по определению транснациональна, ставит целью объединение на неких принципах. Консервативный протекционизм заведомо требует отстаивания собственных интересов, отграничения от других. Впрочем, возможно, в этом и смысл для США — поодиночке никто из европейцев Америке не ровня. А поворот Европы от Америки к России, который значительно расширил бы европейские возможности и укрепил субъектность, невероятен из-за страха перед восточным соседом и массы исторических факторов и предрассудков.

В общем, пока Европа зависла между ускользающим прошлым и непонятным будущим. А наиболее чуткие ее представители, как Эмманюэль Макрон или тот же Себастьян Курц, пробуют пока что сохранить хорошую мину партнеров, исключительно приятных во всех отношениях. На будущее.