Федор Лукьянов

| Российская Газета

Один западный дипломат, сейчас руководящий крупным аналитическим центром, на днях был в Москве по пути из Вашингтона и поделился впечатлениями. Его наблюдения вкупе с комментариями хотя бы мало-мальски нейтральных аналитиков (таковых в случае с Трампом не так много) позволяют понять, что происходит.

«Я принципиально не называю его президентом, только мистер Трамп, — сказал собеседник, — он не начал управлять, он продолжает вести кампанию. Когда он перестанет это делать, то станет президентом». По оценке визави, случится это к концу года. Во-первых, сам хозяин Белого дома методом проб и ошибок обнаружит границы возможного либо поймет, как эти границы расширить, но не наскоком, а систематической работой. Во-вторых, должна заработать администрация, которая пока, по распространенному впечатлению, представляет собой команду без руля и ветрил.

Вероятный сценарий ближайших месяцев — президент продолжит атаку на устоявшийся порядок, а политику станут определять его министры, каждый в силу своего разумения и убеждения.

Сильного центра в администрации нет, потому что эту роль по своему характеру и настрою Трамп хотел оставить за собой. Однако то, что возможно в корпорации, не сработает на уровне управления гигантской страной, тем более в условиях почти саботажа со стороны правящего класса. Неизбежна «усушка и утруска». Кто-то не сработается с Трампом и потеряет должность (любовь магната увольнять людей — предмет его гордости), кто-то уйдет сам, и команда приобретет гомогенность. (Неожиданный уход Майкла Флинна — первая ласточка.) Да и глава государства поймет, что привычными методами управлять не получится, надо делегировать.

Все это обучение в процессе работы будет происходить на фоне острого политического конфликта и внутри США, и, вероятно, с частью внешних партнеров. Так что сценарии могут быть разнообразные. Однако, если учитывать фактор враждебности среды, действия Трампа, конечно, рискованные, но не иррациональные. И то, что процитированный выше собеседник назвал продолжением кампании, — не просто свидетельство политической незрелости, а осознанная стратегия.

Трамп понимает, что договориться с большей частью элиты он не сможет, слишком сильное отторжение он вызывает не только на политическом, но и на эстетическом уровне. Если же все-таки пытаться это сделать, то для достижение компромисса ему придется отказаться от львиной доли того, благодаря чему его, собственно, выбрали. Поддержка Трампа населением США отнюдь не абсолютная, но она прочнее, чем его поддержка верхними слоями. Поэтому залогом успеха и сейчас, и на следующих выборах (а любой американский политик всегда думает о следующих выборах даже больше, чего его коллеги в других странах) является сохранение и по возможности расширение базы. Принимая решения, шокирующие оппонентов, Трамп раз за разом демонстрирует своей базе, что ни на йоту не отступает от того, что обещал во время кампании, даже если обещания отдавали откровенным популизмом.

Такое поведение, которое ведет к дальнейшей поляризации общества, вероятно, граничило бы с политическим безумием, если бы события развивались бы в более или менее штатной ситуации. Но Трамп с самого начала исходил из своего чутья, которое говорило ему, что ситуация нештатная, назрел перелом политического тренда, а значит то, что было фатальным еще недавно, может вдруг сыграть в его пользу. Как это случилось во время кампании, когда он раз за разом перешагивал многочисленные табу.

Исход такой тактики предугадать не представляется возможным, но с уверенностью можно предсказывать высокий уровень конфликтности, который при описанном подходе Трампу просто нужен. Он принадлежит к тому типу личностей, которые проще и увереннее ориентируются в кризисной обстановке, чем у условиях вязкой рутины. Тем более что

американская политическая культура в целом — это культура баланса, но через столкновение.

Способность ясно артикулировать свою позицию, четко выступить в ее защиту и отстоять в столкновении ценится даже оппонентами. Отсутствие этого качества во многом обусловило неудачу Обамы.

Не очень хорошая новость заключается в том, что это относится не только к внутренней, но и ко внешней политике. Трамп все время говорит о сделках, что вполне соответствует его профессиональному опыту в большом бизнесе. Однако к сделкам можно подходить по-разному, и по совокупности признаков есть основания предполагать, что президенту США присущ хорошо знакомый нам по девяностым годам подход в стиле «наезд — откат». То есть жесткое и резкое давление с целью создать благоприятные условия для дальнейшего торга.

В международной политике это довольно рискованно. Не будем прибедняться, Россия тоже умеет действовать в такой манере, и характеры многих представителей нашей политической и деловой элиты ковались именно в тот самый период, когда «наезды» были нормой жизни. К тому же российский президент за время своего пребывания в должности пережил практически все и выстоял, он обладает уникальным опытом, которого, пожалуй, нет на данный момент ни у одного руководителя в мире. Тем не менее перенос в сферу международной политики привычек эпохи первоначального накопления капитала внушает на слишком много оптимизма, и лучше бы обойтись без повторения пройденного.