ФИНАНСОВЫЙ ФРОНТ ГИБРИДНОЙ ВОЙНЫ
Как проходило годовое собрание МВФ и Всемирного банка
В журналистском обиходе стало расхожей фразой утверждение, что коллективный Запад ведет против России гибридную войну на всех фронтах — от политического и военно-технического до экономического и информационного. Это, конечно, метафора: наверное, даже специалисты с ходу не скажут, что реально представляет собой, скажем, финансовый фронт. Но я почитал и послушал, как проходило на днях в Вашингтоне годовое собрание руководящих органов МВФ и Всемирного банка, и эти рассказы показались мне похожими на военные сводки и репортажи не в переносном, а в прямом смысле слова.
Дуайен в осаде
Вообще-то такие слеты Международного валютно-финансового комитета и Комитета по развитию МВФ и ВБ проводятся на уровне министров финансов и председателей центральных банков стран — членов обеих организаций. Но на сей раз, как рассказал мне исполнительный директор МВФ от России и мой давний добрый друг Алексей Можин, главные силы из Москвы подтянуться не смогли. Американцы просто не дали въездных виз никому из членов российской делегации, за исключением — словно в насмешку — одного-единственного рядового специалиста.
В итоге министру финансов РФ Антону Силуанову пришлось выступать на заседании МВФК виртуально, а еще одну ключевую встречу — с коллегами по «Большой двадцатке» ведущих экономик мира — вообще пропустить. Ее назначили на самую глухую ночную пору по московскому времени: с 1:30 до 5:30 утра. На взгляд со стороны — опять-таки как назло.
В отсутствие руководства самому Можину и было поручено представлять Россию на министерском рабочем ужине «двадцатки». В своем выступлении, согласованном с Москвой, он подчеркнул, что состояние и перспективы мировой экономики «быстро ухудшаются», нарастает «риск глобальной рецессии», а «одной из ключевых причин всего этого служат последствия односторонних западных санкций против России». Далее он также предупредил, что «попытки установить потолок цен на российскую нефть и другие энергоресурсы только подольют масла в огонь». «Наша позиция совершенно ясна: мы не станем продавать нефть «картелю покупателей» по диктуемым ценам, — указал российский директор. — При необходимости экспорт нефти будет уменьшен».
Сразу поясню, что в бреттон-вудских организациях Можин — человек известный и авторитетный. В Совете директоров МВФ он представляет Россию с 1996 года, с 2014-го он там дуайен, то есть старший по стажу работы, своего рода «первый среди равных». Правда, в условиях нынешнего противостояния с Москвой «основные акционеры» Фонда — США и их западноевропейские «друзья и партнеры» — весной пытались лишить его этого почетного и влиятельного статуса, но не преуспели; незападные директора за него вступились, и исполнение им обязанностей дуайена считается лишь временно приостановленным.
Но все же отстаивать наши позиции на том же ужине «двадцатки» российскому директору пришлось в крайне сложных и заведомо невыгодных условиях. Достаточно сказать, что он выступал одним из последних, поскольку уступал в статусе сидевшим с ним за одним столом министрам. К тому же некоторые из них были настроены по отношению к нему откровенно враждебно. Особенно усердствовала, по его словам, вице-премьер и министр финансов Канады Христя Фриланд.
«Во время ужина «двадцатки» она показывала на меня пальцем, утверждала, что я преступник, поскольку, мол, служу преступному режиму, — сказал мой собеседник. — А закончила тем, что призвала исключить Россию из «двадцатки», МВФ, Всемирного банка и вообще всей международной жизни…»
В целом атмосфера на министерских заседаниях в рамках годового собрания оставила у нашего директора смешанное впечатление. Западные участники общим хором осуждали Россию, остальные в основном отмалчивались. Среди нападок встречались и «очень злые», пояснил он, но в основном критические пассажи звучали «ритуально» — вроде дежурных цитат из Карла Маркса в советской печатной продукции.
Нарушение обязательств
Забегая вперед, скажу, что сразу после окончания годового собрания Можин подал директору-распорядителю МВФ Кристалине Георгиевой протест против грубого нарушения Соединенными Штатами своих обязательств как страны пребывания штаб-квартир Фонда и Всемирного банка. И нарушены эти обязательства были в отношении не только России.
С 2018 года наш директор представляет в МВФ еще и интересы Сирии; об этом Москву просило правительство арабской страны. Нынешней осенью в Дамаске впервые за много лет планировали очно принять участие в годовом собрании Фонда и Банка. А поскольку на визы заведомо не рассчитывали, то решили командировать из Нью-Йорка постпреда САР при ООН и еще одного дипломата. Можин договорился для них о встречах в аппарате МВФ, в том числе с руководителем сирийской миссии Фонда.
Но в итоге сирийцам не разрешили даже просто переехать из одного американского города в другой. Для них (как, кстати, и для наших дипломатов) до сих пор действует та же система, которую я помню по своей журналистской работе в Нью-Йорке еще в советское время: нам тоже требовалось особое разрешение на любой выезд за пределы 25-мильной зоны от площади Колумба (Columbus Circle) посреди Манхэттена. Говорят, радиус был установлен с таким расчетом, чтобы в аэропорт съездить было еще можно, а чуть дальше — уже нельзя.
Считалось, правда, что рутинные поездки по законным надобностям рутинно же и одобряются. Но это в теории, а на практике сирийцы вот получили отказ. И Можин как их официальный представитель в МВФ официально же заявил протест, причем разослал его всем членам Совета директоров и главному юрисконсульту организации.
Но и это еще не все. По той же причине, что и Россия — из-за отсутствия виз, — не смог направить делегацию на годовое собрание в Фонде и Банке еще и Иран. То есть, по сути, американцы мешают странам, отказывающимся плясать под их дудку, полноценно участвовать в работе ключевых финансовых организаций мира. Понятно, что это не идет на пользу и всей мировой экономике.
Когда переезд в Пекин?
Собственно, такие же проблемы с доступом регулярно возникают и в центральной штаб-квартире ООН на Гудзоне. Месяц назад, после завершения недели высокого уровня на нынешней сессии Генеральной Ассамблеи, я говорил об этом со знакомыми в МИД РФ, и те мне подтвердили, что из-за систематического нарушения Вашингтоном обязательств по приему сотрудников и гостей ООН Москва уже давно и вполне серьезно ставит вопрос о том, что «нужно искать альтернативы и не зацикливаться на Нью-Йорке».
В МВФ, между прочим, этот вопрос в теории может решиться автоматически. По уставу штаб-квартира Фонда должна располагаться в стране с крупнейшей квотой, т.е. долей в уставном капитале, а на этот статус все более уверенно претендует Китай. По паритету покупательной способности его экономическая мощь уже больше американской; в обозримой перспективе, как хором подтверждают специалисты, китайская экономика неминуемо станет первой в мире и по номинальному размеру ВВП.
Но тут, как говорится, есть нюанс. Квоты стран в капитале МВФ не отражают напрямую размер экономики, как я раньше наивно думал, а рассчитываются по витиеватой формуле, которая многим кажется ущербной. А от квот зависит все остальное, включая не только место пребывания штаб-квартиры, но и распределение голосов в руководящих органах.
Так вот, на сегодняшний день квота США в МВФ — 16,66%, а Китая — всего 6,14%. Это даже не второй показатель в Фонде, а третий — чуть меньший, чем у Японии.
Как пояснил Можин, дело в том, что МВФ никак не может завершить очередной пересмотр квот, по итогам которого доля КНР должна вырасти как минимум вдвое. «Основные акционеры» всячески затягивают этот процесс; в последний раз он проводился в 2010 году, хотя по правилам должен повторяться каждые пять лет. Теперь завершение текущего обзора планируется на конец 2023 года, но на деле, по словам собеседника, «никакого прогресса нет».
Так что с переходом пальмы первенства в МВФ к Китаю пока получается как в русской пословице: близок локоть, да не укусишь. Кстати, на завершившемся годовом собрании китайская делегация физически тоже не присутствовала: из-за жестких антиковидных ограничений в КНР пекинские представители, как и московские, участвовали в дискуссиях виртуально. Просто для них это был сознательный собственный выбор.
Зиц-председатель
Зато украинскому министру финансов Сергею Марченко в Вашингтоне чуть ли не стелили красную дорожку. Во всяком случае, визовых осложнений у него точно не было, а на встречу с коллегами по «двадцатке», в состав которой его страна не входит, его пригласили персонально. Фактически — на роль запевалы в антироссийском западном хоре: та же Фриланд, по свидетельству Можина, во многом вторила призывам украинца. А по итогам сессии Марченко без лишней скромности провозгласил, что избран «главой совета управляющих Всемирного банка и МВФ на 2023 год».
На самом деле это очередное лукавство. Как пояснил Можин, позиция, на которую выбрали Марченко, — это «абсолютное зиц-председательство», которое «никакого значения не имеет». Кто ее занимал на только что завершившемся годовом собрании, он даже с ходу не смог припомнить.
При всем том церемониальное председательство — не в Совете управляющих, а на годовом собрании — действительно существует и каждый раз замещается на основании региональной ротации. В нынешнем году право выбора было за Европой, и европейские дирекции МВФ и ВБ, вопреки протестам россиян, хором проголосовали за Марченко. Хотя, как справедливо указал собеседник, пока еще вообще не ясно, «что там через год будет на Украине, будет ли там министр финансов и кто именно».
Подзабывшим Ильфа и Петрова напомню, что зиц-председателями в 1920-х годах при НЭПе именовались подставные фигуры в конторах и фирмах, «председатели для отсидки». То есть те, кому в случае провала предстояло идти за решетку вместо реальных хозяев предприятия. Параллели с нынешним украинским проектом США, как мне кажется, очевидны.
Россия устояла
Насколько пагубен этот «украинский проект» США (Украина как анти-Россия) для мировой экономики, явствует из прогнозно-аналитического доклада МВФ, подготовленного к годовому собранию. События на Украине названы в нем одним из ключевых факторов риска наряду с глобальной инфляцией, порождающей «кризис стоимости жизни» (cost-of-living crisis; эти же слова вынесены и в заголовок документа), и замедлением темпов роста в Китае — в частности, из-за антиковидных ограничений.
Российскую оценку ситуации, изложенную Можиным на ужине «двадцатки», я уже приводил. Добавить можно разве что прозвучавшие там же слова о том, что «в своих попытках разрушить российскую экономику западные [руководители] рискуют благосостоянием и стабильностью всех стран, включая свои собственные. Новые торговые, финансовые и иные барьеры негативно влияют на глобальную продовольственную и энергетическую безопасность».
При этом сама Россия устояла под беспрецедентным экономическим натиском коллективного Запада. «Для всех уже очевидно, что санкционный удар мы выдержали», — сказал мне собеседник. Да, МВФ ожидает у нас по итогам года сокращения ВВП на 3,4%, но это радикально — более чем на пять процентных пунктов — лучше весенних оценок.
Сам я, не будучи экономистом, при чтении прогнозов такого рода вспоминаю слова Александра Пушкина — о том, «как государство богатеет, и чем живет, и почему не нужно золота ему, когда простой продукт имеет» (вправду ли так — для нас с нашим «простым продуктом»?). С другой стороны, мне не очень понятно, почему из-за лишения доступа к западным технологиям нас пугают упрощением, примитивизацией нашей экономики и откатом в развитии чуть ли не на десять лет назад. С какой, собственно, стати? Почему упрощение на новом технологическом уровне не может стать формой модернизации, быть лучше прежней заемной сложности и давать выигрыш, а не проигрыш в развитии? Но это пока вопросы без ответов.
«Худшее впереди»?
Зато на сегодняшний день применительно к мировой экономике утешительная российская присказка «а кому сейчас легко?» имеет однозначный ответ — никому! В МВФ, согласно упомянутому докладу и высказываниям руководителей организации, считают, что нынешнее экономическое положение дел на планете — видимо, тяжелейшее со времени окончания Второй мировой войны. И заранее предупреждают, что прогнозы могут потребовать пересмотра в сторону ухудшения, т.е. мрачная реальность может даже превзойти ожидания. Комментарий The New York Times на эту тему был озаглавлен «Предостережение мировой экономике: «Худшее еще впереди».
В США Джо Байдена уже прямо именуют «президентом стагфляции». Консервативное сетевое издание The Washington Free Beacon вынесло это определение в заголовок комментария о «кошмарном экономическом наследии» нынешнего хозяина Белого дома.
Недавнее заявление Байдена о том, будто американская экономика «чертовски сильна» (strong as hell) прямо опровергается профессионалами. Экономисты, опрошенные профильной газетой The Wall Street Journal, оценивают вероятность спада в США в 2023 году в 63%. Такой же прогноз от агентства Bloomberg еще более безотраден: в нем вероятность рецессии признана стопроцентной. Насколько велик пессимизм простых американцев, мы скоро увидим по итогам промежуточных выборов в Конгресс.
По поводу «экономического циклона» в Германии американский еврейский журнал The Tablet на днях писал, что эта страна — хозяйка «четвертой по величине экономики мира и одного из самых устойчивых и здравых с виду политических обществ» — на поверку оказалась «чем-то вроде мошеннической пирамиды» (a Ponzi scheme). «Вся немецкая система, как выяснилось, зависела от бесперебойных поставок дешевого российского газа; четкой, как часы, доставки [товаров] из Китая и непрерывно расширявшихся внешних рынков, — поясняло издание. — Ни одна страна не сделала большей ставки на конец истории, и все мы знаем, чем это кончилось».
Насчет «конца истории» — это отсылка к книге американского политолога Фрэнсиса Фукуямы, вышедшей в 1992 году после распада СССР и провозгласившей полную и окончательную всемирно-историческую победу либерального капитализма. Мы действительно в курсе, насколько «точным» оказался этот скороспелый вывод.
Наконец, приведу еще взгляд из Индии, ставшей сейчас едва ли не главным локомотивом экономического роста в мире. Видный аналитик, отставной посол М.К. Бхадракумар напечатал на днях в газете The Tribune комментарий «Война, в которой победит Россия. Как американцы ловко провели европейцев». «По сути, администрация Байдена создала рукотворный энергетический кризис, реальная цель которого — нажива на войне (war profiteering)», — утверждает автор, поясняя, что «ЕС стал теперь подневольным рынком» для поставок сжиженного природного газа из США. И добавляет, что «Индии следует это учитывать», но при всем том «ожидать поражения США и НАТО, завершающего переход к многополярному мироустройству».
Фигура умолчания
Темы, поднятые в перечисленных публикациях, мы обсуждали и с Можиным. Он, в частности, пояснил, что стагфляция — термин, образованный путем слияния слов «стагнация», т.е. застой, и «инфляция», — это результат «половинчатой политики» экономических властей Запада, которая «и инфляцию до конца не убивает, и [экономический] рост замедляет». В итоге, на его взгляд, «будет, грубо говоря, либо меньше инфляции, но больше рецессии, либо наоборот: меньше рецессии, но больше инфляции».
При этом специалист подчеркнул, что у данной проблемы есть аспект, который «полностью замалчивается» как творцами экономической политики западных стран, так и международными организациями, включая МВФ. «Инфляция приводит к обесценению долгов, в том числе и госдолга, — пояснил Можин. — И мы видим, как сейчас снижается ключевой показатель — отношение госдолга к ВВП — в развитых странах, начиная с Америки. Существенно снижается, причем исключительно за счет инфляции, которая «надувает» уровень номинального ВВП. И это для них еще один мотив — помимо боязни рецессии — не торопиться со снижением инфляции».
В мировых финансах долговые обязательства дяди Сэма принято считать одним из самых надежных способов размещения валютных резервов. Но инфляция, как подтвердил Можин, «приводит к обесценению всего госдолга, в том числе и той его части, которая накоплена всеми странами мира в госрезервах». Выходит, США и другие развитые страны наживаются на обесценении чужих вкладов в свои активы, а вкладчики, наоборот, беднеют. На вопрос о том, отражены ли эти тренды в документах МВФ, собеседник лишь пожал плечами: мол, кто же станет раздражать крупнейшего акционера…
Подсластил пилюлю
Напоследок нельзя не сказать и об эвфемизме того же рода. В документах МВФ и выступлениях на годовом собрании много говорилось об опасности «фрагментации» мировой экономики, отказа от глобального сотрудничества, перехода к различным блоковым форматам.
При этом никто, конечно, не уточняет, кто был реальным инициатором такой фрагментации. Кто поделил весь мир на «демократии и недемократии» — разумеется, по собственному усмотрению. Помните недавнее высказывание главы дипломатии Евросоюза Жозепа Борреля о том, будто Европа — это сад, а почти весь остальной мир — джунгли? Не говоря уже о санкциях против России, торговых ограничениях против Китая и прочем.
Можин, по его словам, поднял эту тему на заседании Совета директоров Фонда по итогам прошедшей сессии и сказал: «Можно называть это фрагментацией. Можно деглобализацией. А можно — и переходом к многополярному миру. Названия разные, а суть процесса одна».
Западные члены Совета, по словам нашего директора, выслушали эти его слова с постной миной. А он со своей стороны добавил, что, на его взгляд, «в условиях продолжения этого процесса роль Фонда будет возрастать».
«Несмотря на все свои слабости, особенно в области распределения квот и голосов в Совете директоров, Фонд — это пока единственный глобальный институт, который должен будет определять новые правила игры в мировой экономике, предлагать новые механизмы обеспечения международного экономического и финансового сотрудничества, координации экономической политики», — пояснил российский дуайен.
В общем, что называется, подсластил коллегам пилюлю…
