Василий Кашин

Профиль

Целью должно быть создание ракетных сил, постоянно готовых к нанесению внезапного массированного удара по целям как в Восточной, так и в Западной Европе, а также по американским и британским объектам на Ближнем Востоке с использованием более тысячи крылатых и баллистических ракет

---

В 2017 году российское военное руководство объявило о создании системы неядерного стратегического сдерживания, основу которого составляли оперативно-тактические комплексы «Искандер-М», а также комплексы средней дальности морского базирования «Калибр» и воздушного Х-101. В рамках этой системы комплексы морского и воздушного базирования являются единственными средствами для нанесения ударов ракетами средней дальности с учетом того, что официально заявленная дальность «Искандеров» не превышает 500 км.

Спецоперация на Украине выявила ряд недостатков этой системы. «Калибры» и Х-101 наряду с ударными дронами (уязвимыми для ПВО и имеющими слабые боевые части) служат основными средствами нанесения ударов в стратегической глубине противника. Их носителями выступают несколько десятков дальних бомбардировщиков и несколько кораблей Черноморского флота и Каспийской флотилии. Гиперзвуковые ракеты воздушного базирования «Кинжал» и сверхзвуковые Х-22 и Х-32 малочисленны и дороги. Они также требуют специализированных носителей, за которыми наблюдает противник.

Перемещение этих немногочисленных носителей отслеживается в реальном времени из космоса и с использованием других средств технической разведки. Каждый выход кораблей-носителей ракет «Калибр» с баз и каждый взлет дальних бомбардировщиков в направлении Украины ведет к немедленному объявлению там воздушной тревоги, рассредоточению и укрытию войск, что радикально снижает эффективность ударов.

Такое рассредоточение позволило ВВС и ВМС Украины сохранить значительную часть потенциала после первого российского ракетного удара в начале СВО. Напротив, удары наземных комплексов, включая «Искандер» и комплексы береговой обороны «Оникс» со сверхзвуковыми крылатыми ракетами, как правило, внезапны для противника. Прилеты «Ониксов» из Крыма по Одессе и Николаеву нередко случаются еще до объявления воздушной тревоги.

Базы Черноморского флота, находящиеся в зоне досягаемости ракетного оружия противника, подвергаются постоянным ударам, и часть кораблей-носителей «Калибров» уже утрачена. Удары наносились и по базам бомбардировочной авиации, хотя их эффективность была значительно ниже из-за возможностей рассредоточения самолетов в глубине территории России.

Количество ракет средней дальности, которыми располагает Россия, невелико, а количество ракет, которое выделяется для поражения одной цели, порой просто ничтожно – иначе сложно оценить удар по огромному старому советскому аэродрому с использованием считанных ракет. Ничего подобного американскому удару по сирийской авиабазе Эш Шайрат 7 апреля 2017-го, когда по одному объекту за раз было выпущено 60 крылатых ракет, наши ВС за время спецоперации не продемонстрировали.

Огромная стоимость закупки и обслуживания морских и воздушных носителей крылатых ракет, очевидно, не лучшим образом сказалась на потенциале всей системы. По уровню боеготовности даже самые эффективные морские и авиационные системы из-за своей сложности в принципе не могут конкурировать с комплексами наземного базирования. У РВСН, по официальным данным, в боеготовом состоянии в любой момент времени находятся 95% комплексов. У авиации и особенно у флота в ремонте и ожидании ремонта всегда находятся десятки процентов доступных платформ. Для российского ВМФ вообще привычна ситуация, когда у отдельных классов крупных боевых кораблей число единиц, находящихся в ремонте или ожидании ремонта, превышает число боеготовых кораблей. При столь низком КПД вкладываемых средств возможности наращивания закупок собственно ракет не могут быть большими.

Решение развивать систему неядерного стратегического сдерживания, опирающуюся на воздушные и морские системы, тем более странно, что реализовывалось оно на фоне уже начатой американцами кампании по развалу договора о ракетах средней и меньшей дальности (РСМД) 1987 года и при этом вызывало серьезные дискуссии среди самих российских военных.

В период пребывания во главе Минобороны Сергея Иванова (2001–2007 годы) возможность выхода Москвы из РСМД предметно обсуждалась, но идея была в итоге отвергнута руководством страны. Сомнения в полезности договора для России высказывались многими военными специалистами постоянно. Однако последующие действия США, казалось, должны были избавить Москву от необходимости делать трудный выбор.

Уже к началу 2010-х США решили, что в условиях растущей ракетной мощи Китая ограничения договора РСМД ставили их в невыгодное положение в Азии. С 2013-го Вашингтон начал систематически обвинять Москву в том, что она испытывает системы, несоответствующие нормам договора РСМД. Обвинения были довольно противоречивыми и сводились к намекам на те или иные российские перспективные системы оружия (в качестве первого кандидата на нарушение упоминалась перспективная МБР РС-26 «Рубеж»). Параллельно в США начались разработки целого ряда ракет средней дальности наземного базирования – к моменту прекращения действия РСМД они должны были уже быть на стадии летных испытаний и развертывания.

К 2017 году США определились с предлогом для разрыва договора, представив в качестве такового развертывание российской крылатой ракеты наземного базирования в составе комплекса 9М729. По американской версии, Россия испытала эту ракету на среднюю дальность и развернула в составе нескольких дивизионов. Российские попытки объясниться и продемонстрировать свидетельства обратного игнорировались.

Реальные причины разрыва договора, связанные с ростом ракетного арсенала Китая, были понятны всем игрокам, включая американских союзников. Но утрата к середине 2010-х странами Европы остатков стратегической автономности исключила возможность воспротивиться Вашингтону, хотя крах РСМД подрывал их безопасность. Обсуждение развертывания американских систем средней дальности как в Европе, так и в близких к России районах Северо-Восточной Азии началось задолго до СВО. В настоящее время европейские страны, включая Германию, активно поддерживают развертывание на своей территории ракетных систем средней дальности.

Пресловутый комплекс 9М729 ни разу не упоминался в открытых источниках за весь период конфликта на Украине. Несмотря на бесспорные преимущества, которые давал бы наземный комплекс крылатых ракет средней дальности в условиях украинского театра военных действий, данная система, похоже, ни разу не была применена Россией.

Прекращение действия РСМД в 2019 году не изменило отношения Москвы к ракетным комплексам средней дальности наземного базирования. В сентябре 2019-го она выступила с инициативой моратория на размещение ракет средней и меньшей дальности в Европе, а также предложила распространить данный мораторий и на другие регионы мира. Несмотря на отсутствие позитивного ответа на данную инициативу со стороны США и планомерную работу Пентагона по подготовке к развертыванию комплексов средней и меньшей дальности, Россия продолжила соблюдение моратория даже в условиях идущей СВО.

Наконец, после развертывания американского наземного комплекса Mk 70 с крылатой ракетой средней дальности в мае 2024-го на датском острове Борнхольм в ходе учений и аналогичных мероприятий США на Филиппинах в июне Владимир Путин заявил о необходимости начать производство ракет средней и меньшей дальности. А в июле президент сказал, что Россия откажется от одностороннего моратория, если в 2026 году в ФРГ появятся комплексы американского «высокоточного оружия большой дальности».

Сдержанность в отношении комплексов средней дальности наземного базирования, вероятно, связана с нежеланием руководства России делать ее ответственной за новый виток гонки вооружений в Европе. Кроме того, ставка на морские и авиационные комплексы позволяла рассчитывать на создание эффективного потенциала проецирования силы в глобальном масштабе.

Беда, однако, в том, что, как показала история с выходом США из договора РСМД, Москва может быть объявлена виновной вне зависимости от того, есть для этого реальные основания или нет. Поэтому «информационную», «правовую» и «этическую» стороны вопроса России следует просто игнорировать.

В ситуации, когда Россию систематически обвиняют в обстрелах ее собственной Запорожской АЭС, следует исходить из того, что реальные шаги Москвы и их политическая интерпретация на Западе – явления, не имеющие между собой прямой связи. Следовательно, мы можем делать все, что сочтем целесообразным.

Что касается «проецирования силы», «глобального присутствия» и прочих красивых слов, то СВО расставила все по своим местам. Задача Вооруженных сил России – стратегическое ядерное сдерживание США и военное противостояние Западу в Восточной Европе, в меньшей степени – на Дальнем Востоке и в Арктике. Все остальное второстепенно, факультативно и имеет право на существование лишь постольку, поскольку не мешает решению этих двух главных задач.

Целесообразный вариант действий очевиден и уже реализован Китаем, Ираном, Северной Кореей. Вслед за ними на тот же путь встали и некоторые страны и территории из американской сферы влияния – Южная Корея, Тайвань, с некоторых пор – Япония. Резкое повышение точности баллистических и крылатых ракет средней и меньшей дальности, достигнутое в 1980-е, привело к серьезному изменению роли этого оружия в современной войне. Если на момент заключения договора РСМД такие ракеты рассматривались почти исключительно как элемент ядерного потенциала, то в 1990-е они превратились в основу систем неядерного стратегического сдерживания ряда крупных государств.

Совершенствование этого вида техники стало магистральным направлением развития вооруженных сил многих стран. Для некоторых государств, находящихся в конфронтационных отношениях с Западом (КНДР, Иран), накопление мощного ракетного потенциала – основа всей стратегии выживания. Однако лидером в развитии данного класса оружия стала КНР.

Китай приступил к активному развертыванию своих первых оперативно-тактических ракетных комплексов DF-11 и DF-15 в начале 1990-х. Эти системы начинали создаваться в 1980-е в качестве носителей тактического ядерного оружия, нацеленного на СССР. Окончание холодной войны, нормализация отношений с Москвой и успехи в повышении точности ракетной техники позволили КНР пересмотреть подход к данному оружию, начав развивать его неядерные высокоточные версии.

Уже к середине 1990-х Китай располагал несколькими сотнями таких ракет и успешно использовал данные ракетные комплексы для давления на Тайвань, удерживая власти и население острова от шагов в сторону объявления независимости. Работа шла по нескольким направлениям: увеличение дальности ракетных комплексов, повышение их точности, разработка разнообразных видов боевого оснащения.

Параллельно с наращиванием производства оперативно-тактических комплексов с баллистическими ракетами Китай развернул работы над созданием высокоточных комплексов с баллистическими и крылатыми ракетами средней дальности. Неядерные ракетные комплексы поступали на вооружение китайской «Второй артиллерии» (аналог российских РВСН), в последующем переименованной в Ракетные войска и получившей статус вида ВС.

К началу 2020-х Ракетные войска Народно-освободительной армии Китая располагали десятками бригад и примерно 700 пусковыми установками баллистических и крылатых ракет дальностью до 4000 км. В их арсенал входили дозвуковые и сверхзвуковые крылатые ракеты, баллистические ракеты средней дальности с дальностью стрельбы 1000–4000 км, ракеты с планирующими гиперзвуковыми боевыми блоками, а также некоторое количество ранее произведенных оперативно-тактических комплексов DF-11 и DF-15, дальность которых у поздних модификаций была доведена до более чем 600 и 900 км соответственно.

На выпуск ракет средней дальности работают специализированные холдинговые компании с десятками тысяч сотрудников (например, 4-я академия Китайской корпорации космической науки и промышленности, специализирующаяся на некоторых типах баллистических ракет средней дальности).

Высокая обеспеченность КНР ресурсами позволила довести объемы выпуска до гигантских показателей, и, по всей видимости, доступные китайские запасы только баллистических ракет средней дальности составляют несколько тысяч единиц. Развитие неядерного компонента Ракетных войск НОАК стало мощнейшим фактором изменения баланса сил на Тихом океане уже к концу 2000-х, когда у США сохранялось подавляющее превосходство в авиации и силах флота.

Ракетные программы Северной Кореи и Ирана позволили создать потенциал сдерживания, исключивший нападение на них со стороны США. В случае КНДР это помогло стране продержаться до появления у нее первых образцов ядерного оружия. Иран до сих пор остается безъядерной державой, но способен наносить прямые удары по ВС США на Ближнем Востоке (в 2020 году в ответ на убийство иранского военного деятеля Касема Сулеймани) и Израилю (в апреле 2024-го в ответ на атаку на иранское консульство в Дамаске) без серьезного военного ответа с их стороны. Иран активно передает ракеты средней дальности своим союзникам в регионе для использования в локальных конфликтах.

Ставка на наземные комплексы баллистических и крылатых ракет средней дальности (включая гиперзвуковые) – аксиома для любой страны, противостоящей Западу. Россия должна создать аналог китайских Ракетных войск, тщательно изучая их техническую политику, концепции применения, подходы к организации производства.

Разумеется, с учетом особенностей структуры отечественных ВС место создаваемых ракетных сил в рамках российской организации может быть другим (в Китае бригады ракет средней и меньшей дальности входят в состав тех же баз Ракетных войск, где на вооружении имеются межконтинентальные ракеты).

Китайские подходы, связанные с одновременным производством широкого спектра ракетных систем, с разными характеристиками и стоимостью и широчайшим ассортиментом заменяемых головных частей (обычных, а для некоторых видов оружия – ядерных), пристальным вниманием к созданию защищенной подземной инфраструктуры ракетных войск, их маскировке, системе управления и ПВО, могут быть позаимствованы в чистом виде.

Целью должно быть создание ракетных сил, постоянно готовых к нанесению внезапного массированного удара по целям как в Восточной, так и в Западной Европе, а также по американским и британским объектам на Ближнем Востоке с использованием более тысячи крылатых и баллистических ракет. Любые переговоры по ограничению и контролю над данным видом оружия должны быть запрещены. У наращивания ракетных сил не должно быть каких-либо ограничений, кроме военно-экономических. Если все это будет сделано, то Россия получит гибкие инструменты реагирования на любые региональные кризисы и ограничит возможности Запада оказывать силовое давление.

Метки: ДРСМД, Китай, ракеты, Россия