ЧТО РОССИЯ ДЕЛАЕТ В КАЗАХСТАНЕ
Российские действия создают новый опыт в решении проблем внутренней нестабильности в дружественных странах
Драматические события в Казахстане – это грозное напоминание всем нам о том, насколько хрупкой является государственность стран, возникших 30 лет назад по периметру России. И одновременно новое свидетельство особой роли, которую сама Россия играет в том, чтобы окраины бывшей империи и СССР состоялись как суверенные державы. В современных обстоятельствах исполнение этой роли требует баланса между постановкой на первое место собственных интересов и искренним отношением к соседям. С трезвым пониманием того, что им неизбежно придется пройти достаточно сложный путь, но без иронии или пренебрежительного отношения. Поэтому сейчас для лучшей оценки ситуации и ее долгосрочного значения необходимо уточнить несколько тезисов.
Во-первых, обстоятельства таковы, что даже катастрофическое развитие событий в соседних государствах не является для России вызовом, несущим в себе экзистенциальную угрозу. Если бы являлось, то не случился бы 1991 год, когда Москва сама, к собственной выгоде, отпустила все республики бывшего СССР в свободное плавание. Мы никогда не должны забывать, что уникальное геополитическое положение России и ее обеспеченность природными и человеческими ресурсами не требуют контроля над соседями. В транспортно-логистическом отношении Россия также полностью от них независима – даже основная ветка Транссиба давно проходит севернее казахстанских рубежей.
Ответить на вызовы, которые могут возникнуть в связи с коллапсом государственности у соседей, Москва может со своей территории. В случае с Казахстаном, расположенным между Россией и ее важнейшим союзником Китаем, мы не сталкиваемся с вероятностью превращения его в территорию, на которой будут развернуты силы сопоставимых с Россией противников. Поэтому в российских действиях в любом случае доминирует моральный императив, а не немедленные соображения безопасности. Но цель в любом случае – сохранение целостного и самостоятельного казахстанского государства. Тем более, что оно, в отличие от Украины, не создавалось как антироссийский проект с перспективой использования во враждебных Москве интересах.
Во-вторых, причины происходящего в Казахстане не имеют никакого отношения к России или нашему общему прошлому – это продукт самостоятельного развития, того, что необходимые преобразования не всегда поспевали за требованиями времени. Будем надеяться, что не фатально. Проводить аналогии с другими странами похожего геополитического масштаба или выносить на основе таких сравнений сейчас категорические суждения о казахстанском государстве представляется достаточно поверхностным. Каждое государство уникально по своему внутреннему устройству и важнейшим факторам политического развития. Наука о международных отношениях вообще мало внимания уделяет внутренним факторам – они слишком разнообразны. Нас могут интересовать только последствия конкретной ситуации.
В-третьих, нет никаких оснований говорить о том, что Россия «проспала» кризисную ситуацию в соседней стране, а российская экспертиза не обладает достаточными знаниями. Последнее вообще не имеет никакого значения – про Украину мы знали все, но это не помогло предотвратить там переворот 2014 года. Кроме того, Казахстан входит в ОДКБ и ЕАЭС – было бы странно проявлять к союзникам настолько высокую степень недоверия, чтобы следить за ними подобно тому, как это делают американцы. Да и в любом случае Россия не присваивала себе право вмешиваться во внутренние дела соседей и уважает их суверенитет, даже если это может быть сопряжено с определенными неожиданностями. Доверие в любом случае важнее.
В Казахстане случилось то, что случилось, понимание истоков или основных движущих сил конфликта имеет сейчас сугубо аналитическое значение, а в будущем окажется, вероятно, весьма интересным для историков. Гораздо важнее то, как поведение России в возникших обстоятельствах соотносится с ее собственными целями и неизбежной ответственностью самой сильной военной державы Евразии. Принятое в рамках ОДКБ решение о направлении в Казахстан миротворцев, как представляется, отвечает не только букве союзнических обязательств, но и природе российского участия в делах соседей. Тем более, что его реализация может создать прецедент конструктивного вовлечения в их судьбу тогда, когда это действительно необходимо.
Несколько дней назад мы наблюдали ситуацию, при которой крупнейший город Казахстана и еще несколько городов оказались во власти вооруженных мародеров и экстремистов. Положение там было критическим, властям срочно требовалось материальное выражение того, что они не одиноки перед своей проблемой. Именно материальное, поскольку мы вряд ли считаем удачным опыт Европейского союза, который всегда выражает глубокую озабоченность, но никогда ничего не делает.
Ничего подобного не переживала пока ни одна из стран бывшего СССР, а сейчас речь идет о Казахстане, который в наибольшей степени, наряду с Белоруссией, связан с Россией на уровне экономики и общества. Поэтому Россия, как сильная страна, должна была оказать помощь, а не размышлять о том, как будут интерпретированы ее действия. В сущности, нам, наверное, вообще глубоко безразлично кто извлечет выгоду из ее присутствия и будут ли раздаваться в ее адрес обвинения – ядерная держава с 500-летней суверенной историей может себе позволить быть выше этого.
Сейчас казахстанские власти постепенно берут контроль над ситуацией в свои руки. Судя по поступающим сообщениям, это будет не просто и займет определенное время. За счет своего геополитического положения казахстанское государство на протяжении 30 лет не должно было с повышенной серьезностью готовиться к отражению внешних угроз – и отдельные последствия этого мы сейчас наблюдаем. Но коллапс государственности не наступил, а присутствие сил ОДКБ придает местным силовым структурам, администрации и населению уверенность.
Однако окончательное умиротворение и возвращение Казахстана к стабильному развитию не может быть делом России или осуществляться под ее руководством. Это стало бы бессмысленным, если не контрпродуктивным в долгосрочной перспективе. У нас есть пример СССР и США, которые несколько раз пытались заниматься «строительством государства» – ни к чему хорошему это не привело. Но есть и обратный пример – Сирия, где помощь со стороны России не означала попыток внедрить там внешнее управление: официальный Дамаск сам восстанавливает страну.
Тем более, что в Казахстане дело не успело пока зайти настолько далеко. Собственно говоря, как раз для того, чтобы избежать сирийского сценария, страны ОДКБ и направили в Казахстан свои воинские контингенты. Не сделай они это сейчас, и через несколько лет, если не месяцев, пришлось бы использовать уже другие ресурсы. Поэтому события в Казахстане – это не только предупреждение, но и возможность для России. В первую очередь – шанс на то, чтобы действовать нестандартно. За пределами того, что от нее ожидают на основе нашего собственного или американского опыта.
Пока российские действия создают новый опыт в решении проблем внутренней нестабильности в дружественных странах. Мы искренне желаем странам-соседям успешно развиваться. Но не можем не понимать, что в предстоящие десятилетия Москве, весьма вероятно, придется еще не раз находить баланс между собственной независимостью и ответственностью за судьбу окружающих ее небольших государств. Это, конечно, задача намного более сложная, чем восстановить империю или, наоборот, отгородиться от соседей. Но именно своей сложностью она достойна такой страны, как Россия.
