Владимир Овчинский: Точка возврата
В борьбе с терроризмом полезно иногда завысить угрозу, чем ею пренебречь
В теории катастроф и в теории управления точкой возврата именуют максимальное временное или дистанционное удаление человека от места управления для гарантированной возможности вернуться. Такие точки возврата возникли в результате войны с самыми различными группами боевиков на Ближнем Востоке.
С одной стороны, США, Россия, европейские государства, командующие иракской армией, лидеры боевых отрядов курдов заявили о разгроме джихадистов и «Халифата» в целом (под властью которого на пике его успеха оказались примерно восемь миллионов жителей Ирака и Сирии). С другой, многие политики и аналитики не спешат праздновать победу.
На прошедшей недавно Мюнхенской конференции по безопасности глава британской разведки МИ-6 Алекс Янгер сказал: «Военный разгром «Халифата» не означает, что мы отвели угрозу со стороны террористов. Мы наблюдаем, как он видоизменяется и расползается по Сирии и вовне её».
Министр обороны Германии Урсула фон дер Ляйен там же, на Мюнхенской конференции, рассказала, что ИГ уходит глубоко в подполье и налаживает связи с другими террористическими группировками.
Европа вообще в стрессе. Боится возвращения джихадистов с Ближнего Востока. В конце февраля т.г. шведская газета Svenska Dagbladet опубликовала интервью с доцентом Карлштадского университета Тобиасом Хюбинеттом, который сравнил возвращающихся боевиков-исламистов со шведскими эсэсовцами, которые возвращались после Второй мировой войны.
Тогда примерно 200 шведов ушли добровольцами в СС воевать за гитлеровскую Германию. Когда война закончилась, в стране разгорелся тот же спор: помочь эсэсовцам вернуться на родину или предать их суду?
«Вернуться в прошлое непросто. Европа лежала в руинах, примерно как сейчас Ближний Восток. Эсэсовцам тогда было примерно столько же, сколько нынешним игиловцам, то есть лет по двадцать. У них немало общего», – рассуждает Тобиас Хюбинетт.
Большая часть игиловцев, вероятнее всего, смогут избежать наказания – точно так же, как это случилось с эсэсовцами, участвовавшими в Холокосте.
Некоторые шведские добровольцы-нацисты погибли на фронте, часть сбежали в другие страны. Но те, кто решил вернуться домой, не встретили никакого сопротивления, рассказывает Тобиас Хюбинетт.
Последние вернулись в самом конце 1940-х. Шведское правительство и министерство иностранных дел им даже помогали, ведь они шведские подданные. Поэтому перед судом предстали считанные единицы. Со шведскими джихадистами будет точно так же. Большинство преступников останутся безнаказанными, как это было с теми, кто уничтожал евреев.
Тобиас Хюбинетт подчеркивает еще одно сходство между эсэсовцами и игиловцами: и у тех, и у других были дети. «Многие эсэсовцы женились на нешведках и вернулись уже с детьми. Игиловцы тоже завели детей с иностранками. Здесь тоже есть некая параллель. Напрашивается тот же вопрос: как же поступить с их женами и детьми?» – размышляет Хюбинетт.
Хюбинетт считает, что Европа обязана была извлечь урок из Второй мировой, однако государства так и не нашли в себе сил разобраться с собственными военными преступниками. «За прошлые ошибки приходится расплачиваться сегодня. А то выходит, что все вдруг проснулись и забегали, и нам попросту не на что опереться», – заключает Хюбинетт (пер. ИНОСМИ. РУ, 28.02.2019).
Кто направлял европейских исламистов на джихад?
У европейцев есть основания беспокоиться. Президент США Д.Трамп потребовал от западных союзников возвратить в свои страны джихадистов из числа своих граждан, находящихся в плену у «Сирийских демократических сил», и судить их на своей территории.
Великобритания отказалась от этого требования, а Франция осуществляет их возвращение лишь от случая к случаю.
Правительство Германии достигло договоренности о лишении в будущем гражданства немецких боевиков, воюющих на стороне ИГИЛ. В начале марта т.г. глава МВД Германии Хорст Эеехофер и министр юстиции страны Катарина Барлейдоговорились, что джихадистов будут лишать немецкого гражданства на основании следующих условий:
первое – человек должен быть совершеннолетним и обладать вторым гражданством;
второе – человек может лишиться немецкого гражданства только в том случае, если он примет участие в боях на стороне ИГИЛ. Что касается тех боевиков, которые за указанные действия уже привлечены к уголовной ответственности, гражданства лишены быть не могут.
Получается, что немецкие министры договорились о том, как не лишать гражданства боевиков – игиловцев. Ранее МВД Германии заявляло, что все граждане Германии, в том числе и те, кого подозревают в участии в боевых действиях на стороне ИГИЛ, имеют право на возвращение.
Такая двойственная позиция европейских политиков лежит в в общем тренде политики США по отношению к ИГИЛ. Французский исследователь и публицист Тьерри Мейсан обоснованно считает, что, выводя свои войска из Сирии, США исходят из того, что «Сирийские демократические силы» не являются армией в полном смысле этого слова, а представляют собой лишь вспомогательную силу под командованием кадровых американских военных.
Здесь надо дать некоторые пояснения к позиции Мейсана. Часто в СМИ всех боевиков называют игиловцами. Это общий лейбл. Напомним, что первичные структуры ИГИЛ создали ближайшие соратники казнённого Саддама Хусейна, ушедшие в подполье, в основном из военной разведки и частей специального назначения. Если говорить об американском следе, то он проявился наиболее рельефно, когда американцы «неожиданно» выпустили из тюрем руководителей ИГИЛ, с которыми там плотно работали. Свою лепту в укрепление ИГИЛ внесли и израильские спецслужбы, которые видели в ИГИЛ силу, способную противостоять Ирану. Европейские же лидеры, способствуя переброске боевиков в Сирию, были в общем тренде с американцами на свержение Ассада.
Граждане европейских стран, отправившиеся воевать за джихад в Сирию, могут быть обвинены в «сотрудничестве с врагом», а в ряде случаев в «государственной измене», так как боролись они против европейских интересов. Однако, подчёркивает Мейсан, ввиду участия европейских стран в этой войне ни один западный джихадист в своей стране по этим статьям не должен быть осужден.
Восемь лет европейцы твердили о «народном восстании» против «алавитской диктатуры». Однако сегодня действия европейских стран легко показать и доказать. Они совсем не похожи на их утверждения. «События, начавшиеся в 2011 г., готовились ими с 2003 г., они сами их организовали и руководили ими вплоть до сегодняшнего дня», – пишет Мейсан в статье «Джихадизм и государственная измена», опубликованной на его сайте Voltairenet.org 26.02.2019.
Утверждения о том, что такие джихадистские организации, как Аль-Каида и ИГИЛ, не имеют никакого отношения к западным странам, не выдерживают критики. Ведь структур, располагающих подобными военными средствами без поддержки государств, быть не может.
Этот вывод Мейсан подтверждает следующими положениями.
1. Во Франции джихадисты, отправляясь на войну против Сирийской Арабской Республики и ее президента Башара аль-Асада, действовали по призывам французского правительства. Французские власти постоянно называли Сирийскую Арабскую Республику «алавитской диктатурой» и призывали убить президента Башара аль-Асада.
В Париже, например, по инициативе мэра горда у Эйфелевой башни был проведен «день солидарности» с сирийской оппозицией. Тогда прямо у подножия Башни работал пункт по найму боевиков, о чем пресса незамедлительно сообщила.
Конечно, в дальнейшем поддержка скрывалась, а с 2016 г., то есть через пять лет после начала войны, французские власти приняли меры по сдерживанию притока джихадистов из числа своих граждан. Но они никогда не опровергали предыдущие заявления, и джихадисты считали, что Франция не изменила своей позиции по этому вопросу.
2. Во время джихада боевики косвенно поддерживались французским правительством. Все джихадистские формирования финансировались и вооружались из-за рубежа. Заказы Пентагоном вооружений свидетельствуют о том, что последний установил постоянные каналы по поставке вооружений в Сирию. Расследования, проведенные независимой прессой, позволили установить, и это подтверждено документально, что в Сирию в процессе операции под кодовым названием Timber Sycamore (Древесина Сикамора) в Сирию было нелегально поставлено несколько десятков тысяч тонн оружия. Эти каналы первоначально контролировались ЦРУ, а затем фондом частных инвестиций KKR. В незаконном трафике оружия и боеприпасов принимали участие, по меньшей мере, 17 стран, в числе которых Германия и Великобритания. Франция, хотя и не доказано, что она принимала в этом непосредственное участие, причастна к распределению и распространению этого оружия через LandCom (командование сухопутными силами) НАТО, которому она подчинила свой штаб ВС.
3. Боевики, принадлежащие к группировкам под общим названием Аль-Каида, пользовались непосредственной поддержкой французского правительства. Это подтверждается письмом, переданным 14 июля 2014 г. в СБ ООН постоянным представителем Сирии Башаром Джафари. В этом письме, датированном 17 января того же года и подписанном главным командующим Свободной сирийской армии (ССА), содержатся указания о распределении боеприпасов, поставленных Францией джихадистам, в частности, что третью часть Париж поставил для Свободной сирийской армии, а другие две трети должны быть переданы Аль-Каиде (в Сирии ее называют «Фронт аль-Носра).
Настоящие предатели – это руководители европейских стран, – делает вывод Мейсан: «Руководители европейских стран, которые публично заявляли о своей приверженности правам человека и в то же время тайно поддерживали джихадистов», должны ответить за свои деяния перед судом».
Фантасмагория европейской ситуации состоит в том, что европейские руководители оказывали помощь боевикам в условиях, когда население самой Европы панически боялось и боится джихадистов.
Возможно эта боязнь также была одним из спонсоров помощи джихадистам и вызвана желанием отправить их подальше от Европы в «горячие точки». При этом никто не думал, что войны когда-то заканчиваются, и боевики начнут возвращаться.
Несмотря на то, что по данным Европола большое количество боевиков – европейцев после ухода из Сирии переместилась в Ливию, Марокко, Пакистан (зная, что европейская полиция располагает довольно точными списками боевиков – участников боевых действий), панический страх перед джихадистами – потенциальными террористами у европейских обывателей имеет объективное обоснование.
Террористическо-джихадистская обстановка в Европе
В докладе европейского исследовательского центра The Jane’s Terrorism and Insurgency Centre (JTIC) отмечено, что когда в 2013 году началось серьезное движение людей, вступающих в ряды Исламского государства, вплоть до 2014 года с объявлением «Халифата» в июне 2014 года угроза в Европе многократно возросла: организованные и частично выполненные нападения иностранных боевиков в Париже 13 ноября 2015 года; нападение, проведенное сетью с доминированием иностранных боевиков в Брюсселе 22 марта 2016 года, когда были атакованы международный аэропорт и городская сеть метро. В ходе этих двух атак погибли 165 человек и 753 ранены.
Иностранные боевики также участвовали в ряде других нападений в Европе; например, нападение на поезд в августе 2015 года и нападение на Еврейский музей Бельгии в Брюсселе в мае 2014.
В общей сложности, включая нападение в Париже на январь 2018 года, произошло 36 нападений со стороны различных структур Исламского государства, в результате которых погибло 327 человек и 1376 получили ранения.
Согласно опубликованному отчету Европейской комиссии по осведомленности о радикализме (RAN) в июле 2017 года более 5000 человек отправились на борьбу на стороне ИГИЛ в Сирии и Ираке. 30% из 5000 чел. к настоящему времени вернулись в свои родные страны.
Многие иностранные боевики погибли на поле боя, а европейские власти в целом не ожидали «массового исхода» иностранных боевиков, но скорее постепенного притока.
Предотвращенный в Нидерландах в сентябре 2018 года крупный теракт продемонстрировал сохраняющуюся актуальность проблемы «несостоявшихся путешественников». Об этом же свидетельствует террористический акт, совершенный французом алжирского происхождения Шерифом Шекаттом, который 29 декабря 2018 года на рождественском базаре в Страсбурге открыл стрельбу по посетителям, убил пятерых и ранил 10 человек.
Прямая пропаганда ИГИЛ сократилась, тогда как количество переработанных материалов, публикаций в Интернете и неправдоподобных заявлений об ответственности за теракты увеличилось. Учебные материалы ИГИЛ по-прежнему доступны в Интернете. Теракт в Страсбурге 11 декабря 2018 года свидетельствует о том, что радикализация преступников в пенитенциарной системе остается серьезной проблемой.
Что касается наказания за преступления исламского терроризма в 2016-2017 годах, то в Бельгии, Франции, Германии и Великобритании средний срок тюремного заключения, исключая пожизненное заключение, составлял шесть лет. В Великобритании средний тюремный срок составил 5,3 года, в Германии – 5 лет, в Бельгии – 7,7 года, а во Франции – 5,9 года.
Что касается страха европейцев, то особенно боятся они игиловцев и других террористов, проникших в Европу под видом беженцев.
ИГИЛ сегодня
В восьмом докладе Генерального секретаря ООН (представлен в Совет Безопасности ООН в феврале 2019 года), об угрозе, которую представляет ИГИЛ для международного мира и безопасности, подчеркивается, что ИГИЛ превратилась в подпольную сеть, в том числе в Ираке и Сирийской Арабской Республике, но по-прежнему представляет угрозу как глобальная организация с централизованным руководством. Эта угроза усиливается вследствие возвращения, перемещения или освобождения иностранных боевиков-террористов.
Официально возглавляет ИГИЛ по-прежнему Абу Бакр аль-Багдади. В СМИ гуляет противоречивая информация о его судьбе – от сообщений о смерти, до заявлений о том, что Багдади находится под защитой американских военных и свободно перемещается по пустыне между Ираком и Сирией ( такое заявление, например, сделал иракский депутат Хасан Салим в конце февраля т.г.). В целом, по мнению контртеррористических подразделений ООН, высшее руководство ИГИЛ превратилось в разрозненную группу, немногочисленным членам которой приходится выполнять сразу несколько задач, необходимых для выживания сети ИГИЛ: финансирование, материально-техническое обеспечение, военная деятельность, разведка, безопасность, развитие доктрины и пропаганда в СМИ.
В Ираке ИГИЛ в значительной степени преобразовалась в подпольную сеть и отдает приоритет местным операциям. Она находится на этапе перехода, адаптации и консолидации. Она организует ячейки на уровне мухафаз, дублируя ключевые руководящие функции. Ожидается, что провинциальные сети достигнут финансовой самостоятельности, но они по-прежнему частично финансируются из центра.
Иракская сеть получает подкрепления за счет притока боевиков ИГИЛ из Сирийской Арабской Республики. Некоторые государства-члены ожидают, что сирийская сеть станет похожа на иракскую. В обеих странах ИГИЛ проявляет намерения разжигать межконфессиональную напряженность и подавать себя в качестве защитника маргинализированных общин. В полученном одним из государств-членов документе описаны задачи ИГИЛ на период, наступивший после падения «Халифата»: подрывать деятельность по стабилизации и реконструкции, препятствовать восстановлению инфраструктуры и в целом мешать экономическому прогрессу. Ожидается, что ее центр притяжения останется в Ираке и Сирийской Арабской Республике.
В 2018 году в мире было совершено гораздо меньше терактов, связанных с ИГИЛ, чем в 2017 году. Число удавшихся целенаправленных терактов в мире резко снизилось по сравнению с 2015 и 2016 годами, когда внешняя оперативная деятельность ИГИЛ была на пике. Тем не менее государства-члены ООН по-прежнему обеспокоены прямо высказываемым намерением руководства ИГИЛ продолжать теракты, а также бессистемным характером терактов, совершаемых сторонниками ИГИЛ, поскольку от них сложно защититься.
Сокращение число терактов во всем мире было вызвано также потерями ключевого персонала ИГИЛ. Кроме того, череда военных поражений понизила престиж ИГИЛ и уменьшила ее потенциал в качестве международной угрозы. Тем не менее ИГИЛ однозначно остается самой амбициозной международной террористической группировкой, и в ближайшем будущем именно она, скорее всего, совершит крупномасштабный и комплексный террористический акт. Она сохраняет интерес к терроризму на воздушном транспорте и применению химических, биологических, радиоактивных и ядерных материалов.
ИГИЛ остается глобальной организацией с централизованным руководством. Она будет продолжать – пусть и в меньшем объеме из-за сократившихся возможностей – выделять ресурсы и предоставлять указания своим филиалам, поскольку считает необходимым любой ценой доказывать свою состоятельность и утвердить себя в качестве лидера «глобального халифата». Если ИГИЛ вновь получит возможность действовать в условиях свободы действий и возобновит инвестиции в планирование внешних операций, то следует ожидать возобновления целенаправленных терактов.
Опасность «возвращенцев»
Генеральный секретарь ООН уверен, что будет усиливаться угроза, исходящая от иностранных боевиков-террористов, покидающих зону конфликта, и тех из них, кто ранее вернулся в свою страну и вновь принялся за террористическую деятельность после освобождения из тюрьмы или по другим причинам. Особые сложности возникают в работе с их иждивенцами. Радикализированные женщины и травмированные несовершеннолетние могут представлять серьезную угрозу.
Что касается боевиков, перемещающихся из основной зоны конфликта, то относительно немногие из них стали участниками других театров конфликта. Среди сравнительно немногочисленных иностранных боевиков-террористов, которые вступают в региональные филиалы, большинство являются выходцами из того же региона. Некоторые из тех, кому не удалось добраться до основной зоны конфликта, были перенаправлены ИГИЛ или по своей инициативе отправились в другие места, пересидев какое-то время в транзитном пункте. Государства-члены ожидают от иностранных боевиков-террористов ИГИЛ и других террористов разнообразных перемещений между группами, и такие перемещения могут привести к укреплению филиалов «Аль-Каиды» или породить новые союзы или организации под новыми вывесками.
По данным различных государств-членов, у ИГИЛ остались финансовые резервы в размере от 50 млн. до 300 млн. долл. США. Хотя с утратой территорий ИГИЛ лишилась и некоторых источников поступлений, обязательств у нее тоже стало меньше, поэтому ожидается, что она сможет продолжать операции.
Предполагается, что ИГИЛ имеет крупные запасы наличности в своем основном регионе, а часть их контрабандой была вывезена на хранение в соседние страны. Сообщается также, что она инвестировала часть своих резервов в легальный бизнес. ИГИЛ больше не имеет надежного доступа к нефтедобывающим районам на востоке Сирийской Арабской Республики; теперь она получает больше доходов путем вымогательства у транспортировщиков нефти. Сообщалось, что финансовые активы ИГИЛ в основном были скрыты, чтобы финансировать крупномасштабные теракты, когда вновь представится такая возможность.
Предполагается, что ячейки ИГИЛ будут финансово автономны и будут добывать средства путем вымогательства, похищения людей с целью выкупа и других видов преступной деятельности. Поступают сообщения о том, что ИГИЛ продолжает вести разведку в населенных пунктах, ранее находившихся под ее контролем, чтобы использовать полученную информацию в будущем для вымогательства или добывания финансовых средств другими способами.
В этой связи, вполне понятен вывод Интерпола и Европола о том, что и в Ираке, и в Сирии организованная преступность слилась с террористами из ИГИЛ в одно целое. Такое слияние становится особенно опасным при возвращении боевиков в страны, из которых они уехали на джихад. Ведь каждый такой боевик — возвращенец получает двойную поддержку – от террористической и мафиозной среды одновременно.
Предполагается, что ИГИЛ сохраняет финансовый и информационно-технологический экспертный потенциал, который может быть использован для достижения ее целей. Основным каналом перевода средств ИГИЛ остаются незарегистрированные предприятия денежных услуг; кроме того, сообщается, что одним из источников незаконных финансовых поступлений организации являются биржи золота.
Американские военные считают, что если не оказывать постоянное давление на боевиков ИГИЛ, за время от шести до 12 месяцев они смогут восстановить свой Халифат. Об этом говорится в докладе Пентагона, о котором сообщил в конце января т.г. NBC News. Также в январе т.г. агентство Daily Beast сообщило, что несмотря на потерю территории, ИГИЛ вполне комфортно себя чувствует и в Сирии, и в Ираке, являясь по сути, «ночным государством».
Нельзя не согласиться с блогером и аналитиком Анатолием Несмияном в том, что зачистка территории от ИГИЛ никак не отразилась на существовании глубоких противоречий, которые обеспечивали и обеспечивают лояльность суннитского населения к этой террористической организации на территориях, которые были недавно под контролем ИГИЛ.
Что происходит с игиловцами в Афганистане?
Традиционно для России важно понимать, как чувствуют себя игиловцы в Афганистане.
В настоящее время, по данным ООН, оплоты ИГИЛ в Афганистане находятся в восточных провинциях Нангархар, Кунар, Нуристан и Лагман. Общая численность сил ИГИЛ в Афганистане оценивается от 4-х до 10-ти тыс. боевиков. ИГИЛ контролирует некоторые учебные лагеря в Афганистане и создала сеть ячеек в различных афганских городах, в том числе в Кабуле. Местное руководство ИГИЛ поддерживает тесные контакты с ядром группы в Сирийской Арабской Республике и Ираке. Важные кадровые назначения производятся через центральное руководство, с которым также координируется публикация пропагандистских видеоматериалов.
По оценочным данным, в 2018 году ИГИЛ совершила в Афганистане 38 террористических актов, многие из которых получили широкую огласку, в том числе несколько в Кабуле. Целями ИГИЛ были сотрудники афганских сил безопасности, талибы, военнослужащие НАТО, дипломаты, сотрудники ООН и неправительственных организаций, журналисты и медицинские учреждения, а также религиозные меньшинства, которые ИГИЛ рассматривает как легкие цели.
ИГИЛ понесла серьезные потери в северной части Афганистана. В июле 2018 года 1000 талибов атаковали позиции ИГИЛ в провинции Джаузджан, убив 200 боевиков; еще 254 боевика ИГИЛ сдались правительственным силам, а 25 иностранных боевиков-террористов – талибам.
Вместе с тем кадровая база джихадистов вряд ли сократится. Она сохраняется как реакция на многочисленные жертвы среди населения.
По оценкам ООН, в результате вооруженного конфликта в Афганистане в 2018 году погибло свыше 3800 мирных жителей, в том числе 927 детей. Таких больших потерь среди мирного населения не было последние десять лет.
В докладе Миссии ООН по содействию Афганистану (МООНСА), опубликованном в конце февраля т.г., говорится, что в 2018 году в результате эскалации насилия около 7200 человек получили ранения, а общее количество жертв среди мирного населения выросло на 5 процентов.
Составители доклада объясняют рост жертв среди гражданского населения всплеском атак смертников из группировки «Исламское государство – провинция Хорасан» и увеличением числа пострадавших от воздушных и поисковых операций проправительственных сил.
МООНСА возлагает вину за большинство жертв среди мирного населения (63 процента) на антиправительственные силы, из которых 37 процентов – на Талибан, 20 процентов – на «Исламское государство – провинция Хорасан» и 6 процентов – на неустановленных боевиков.
Вину за остальные жертвы среди мирного населения составители доклада возлагают на афганские силы безопасности и их иностранных партнёров во главе с США.
«Это десятый ежегодный доклад ООН, в котором задокументировано тяжелое положение гражданского населения в афганском конфликте, в результате которого за десять лет были убиты более 32 тысяч и ранены около 60 тысяч мирных жителей», – заявил глава МООНСА Тадамити Ямамото.
Впервые за десять лет МООНСА зарегистрировала более 1000 жертв среди гражданского населения, в том числе 536 случае гибели людей, в результате воздушных операций, заявил, что почти в 60 процентах случаев ответственность за них несут международные вооруженные силы во главе с США.
По официальным данным, американские военные сбросили 7362 бомбы или боеприпасов в Афганистане в 2018 году, что стало самым высоким показателем за один год, по крайне мере за последнее десятилетие.
Наращивание воздушных ударов было частью стратегии администрации Трампа с целью вынудить Талибан сесть за стол переговоров. Однако, несмотря на эту кампанию, вырваться из тупика на поле боя не удалось, и боевики продолжали овладевать новыми территориями.
К заявлениям Трампа о выводе американских войск из Афганистана не следует относиться с доверием. Они – в большей мере отражают риторику внутриполитической борьбы в самих США. В реальности американцы уже попали в «наркотическую» зависимость от возможности бесконтрольно и, фактически, даром вывозить из афганской провинции Гильменд уран и редкоземельные металлы. Залежи урана там настолько огромны, что «просто так все бросить и уйти» американцы уже не захотят. Об этой зависимости постоянно поступает информация в СМИ от депутатов парламента – Национальной ассамблеи Афганистана.
В этих условиях террористическая напряженность в Афганистане и приграничных районах государств Средней Азии будет возрастать. Как заявил на совещании глав антитеррористических подразделений государств СНГ в феврале т.г. руководитель Антитеррористического центра СНГ Андрей Новиков, подтвердился прогноз о том, что перемещение уцелевших подразделений ИГИЛ и других террористических групп из Сирии и Ирака в Афганистан повлечет формирование террористического «хаба» (сетевого узла) в этом регионе. Он также отметил, что идеологами ИГИЛ была объявлена «новая хиджра» (переселение), которая способствует формированию терроризма уже внутри стран СНГ.
А что в России?
У нас задачи многовекторные.
Во-первых, надо разбираться с доморощенными боевиками, которые воевали на стороне ИГИЛ.
По различным экспертным оценкам в рядах боевиков – джихадистов воевало в Сирии и Ираке от 3-х до 5-ти тыс. россиян. Многие из них принадлежали к так называемым «спящим ячейкам» террористов на Северном Кавказе и в Поволжье. Возвращение этих лиц в Россию может активизировать преступную деятельность спящих ячеек по «принципу домино» (распространение по цепочке какого – либо явления под действием какого – либо фактора, влияющего на первый элемент цепи).
Даже если в страну вернется десятая часть этих боевиков, ситуацию следует рассматривать как достаточно тревожную. Аналитики, работающие в сфере борьбы с терроризмом и экстремизмом, знают правило – «умножь два раза на десять»: как правило на одного боевика приходится 10 человек, которые готовы оказать ему деятельную помощь, и еще 10 человек, разделяющих его взгляды.
Во-вторых, рядом с нами Европа, Афганистан и Средняя Азия. Здесь , как было указано, тоже идет процесс возвращения. И границы у нас, особенно со Средней Азией, далеко «не на замке».
В-третьих, сильно варьируются общие цифры бывших боевиков ИГИЛ, которые раскинуты по всему миру.
Самые высокие цифры дают военные аналитики Израиля.
По их данным, в мире насчитывается 150-200 тыс. бывших боевиков ИГИЛ в докладе начальника генштаба ЦАХАЛ Авива Кохави. Эту новость сообщило израильское издание Jerusalem Post 18 февраля т.г.
Израильская разведка предполагает, что эти боевики возвращаются домой с намерением совершать теракты. Израильские цифры могут показаться изрядно завышенными, но в борьбе с терроризмом полезно иногда завысить угрозу, чем ею пренебречь.
О профилактике радикализма, особенно повторного, написано достаточно рекомендаций различных международных организаций и национальных органов безопасности. Но жизнь показывает, что лучшая профилактика – это оперативно-розыскная деятельность (полицейская разведка, как пишут на Западе), соединённая с тотальным электронным контролем за потенциальными террористами.
И, конечно, решить задачи блокирования террористической активности возвращенцев можно только при координации работы с Интерполом, Европолом, специальными структурами, обеспечивающими безопасность по линии СНГ, ОДКБ и ШОС.
