Евгений Шестаков: Пятнадцать ракет возмездия
Евгений Шестаков, Виталий Наумкин
Иран ответил США, обстреляв американских военных в Ираке
Можно двояко воспринимать заявление министра иностранных дел Ирана Мохаммада Джавада Зарифа о том, что проведенный ночью ракетный обстрел двух американских баз в Ираке стал пропорциональным ответом на совершенное ранее армией США убийство иранского генерала Касема Сулеймани. Настроенные оптимистично комментаторы увидели в словах главы внешнеполитического ведомства надежду на дипломатическое урегулирование — Зариф объявил, что с нанесенным ударом по базам «пропорциональный ответ Тегерана завершен». Следует признать, что ответный удар Тегерана по американским базам имел преимущественно геополитический эффект. Обстрел намеренно велся по тем объектам, где не находились иракские и американские военнослужащие. Это позволило Трампу сразу же объявить, что «все обстоит хорошо» и получить тем самым «отсрочку» для подготовки более взвешенного ответа на действия иранцев.
В среду утром президент США в обращении к нации дал развернутый комментарий ночным событиям. Похоже, у администрации США хватило благоразумия не обострять конфликт новыми громкими заявлениями. Помимо традиционных восхвалений американской армии в речи главы Белого дома ни разу не прозвучало слово «война». Трамп говорил о продолжении санкционного давления на Иран, упомянул НАТО, которое могло бы «принимать более участие в происходящих на Ближнем востоке процессах», сообщил об энергетической независимости США от иностранной нефти. Однако, загнав себя в угол убийством генерала Сулеймани, американский лидер тщательно избегал выражений, которые трактовались бы как приготовление Пентагона к немедленным военным действиям против Ирана. Правильнее сказать, что Трамп в своем выступлении постарался «обнулить» конфликт с Ираном. И в этом, пожалуй, и заключался тот самый последний шанс, который и надо было использовать.
Тем не менее наличие шанса «разорвать замкнутый круг взаимного насилия и перевода ситуации в политическую плоскость», о чем говорил председатель Комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев, не означает, что Белый дом этой возможностью воспользуется. Убив иранского генерала Сулеймани Пентагон превратил в мишень всех без исключения американцев — военных и гражданских независимо от того, в какой стране они находятся. Ведь как бы негативно ни относились в Вашингтоне к зарубежной деятельности генерала, он с точки зрения международного права не принадлежал к числу террористов. То есть декларативное стремление руководства США обеспечить безопасность Америки привело к обратному эффекту.
Причем американцы убедились в том, что Иран способен ответить Вашингтону не только в словесной форме: как заявил глава МИД Ирана, «его страна не стремится к эскалации или войне, но будет защищать себя перед лицом любой агрессии». Но если прежде противники Белого дома, став жертвой американской агрессии, рассчитывали на международные механизмы дипломатической защиты (чаще всего безуспешно. — Ред.), то теперь все вышло иначе. И на военные действия, предпринятые Пентагоном, последовал болезненный для самомнения американцев ответ, что в будущем может стать прецедентом для других подвергшихся нападению со стороны США государств.
События вокруг Ирана продемонстрировали тем странам, кто до сих пор страстно желает обзавестись военными базами США на своей территории, что их наличие больше не служит синонимом безопасности. Скорее наоборот. Необходимость немедленного вывода американских войск из Ирака, выступая в парламенте, иракский премьер обосновал тем, что страна фактически превращается в поле битвы между Ираном и Соединенными Штатами, чего официальный Багдад хотел бы избежать.
«Соединенные Штаты и Иран должны немедленно прекратить применение оружия, чтобы дать пространство для диалога», — заявила глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен. Впрочем, на фоне последних событий такого рода призывы выглядят беспомощно и существенного влияния на позицию Белого дома не окажут. По мнению газеты «Нью-Йорк таймс», гипотетически отговорить президента США от реализации военного сценария в отношении Ирана могли влиятельные сенаторы-республиканцы.
И все же надежда на дальнейшую сдержанность Белого дома не слишком велика, особенно в обозримой перспективе. Демонстративный отказ Ирана от любых существовавших прежде ограничений в отношении обогащения урана, о чем власти объявили после убийства «американскими террористами» генерала Касема Сулеймани, оставляют Трампу совсем немного пространства для дипломатического маневра. Такого, например, как заключение с Тегераном новой «ядерной сделки». Как написал в «Foreign Policy» профессор Гарвардского университета Стивен Уолт, сам Трамп, его госсекретарь и министр обороны «сейчас похожи на шахматистов, которые думали только над одним ходом за раз», забыв о том, что ходить имеет право и их соперник.
Действия США по «устранению» мешавшего Пентагону иранского генерала — это не результат судорожных движений Трампа или других американских лидеров, как бы это не могло показаться. Это проявление постоянной имперской политики со стороны Вашингтона, не изменяемой в зависимости от политической конъюнктуры. С помощью убийства Сулеймани, находившегося в гостях на территории соседнего Ирака, власти США рассчитывали запугать Иран, чья самостоятельная и напористая политика в Ближневосточном регионе сковывала руки Вашингтону. Не получилось. В своем желании наказать лидеров или режимы, которые отказались безоговорочно следовать за Белым домом и не принимают его правила игры, Вашингтон перешел «красную линию». Иран поднял ставки, и Трамп был вынужден дать «задний ход», отказавшись от дальнейшей эскалации. Ставка США на «американскую исключительность» и «американское внешнеполитическое миссионерство», несовместимые с принципами многополярного мира, сегодня остаются ключевыми препятствиями для начала конструктивного диалога с Тегераном. Такая политика рождала и будет рождать серьезнейшие глобальные кризисы, подобные нынешнему.
В интервью газете «Handelsblatt» бывший министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль так охарактеризовал нынешний кризис: «Момент как в 1914 году — никто не хочет войны, но она случится, поскольку международная и региональная дипломатия оказалась несостоятельной и никто не вмешивается». В итоге отказавшись от участия в старой «ядерной сделке» с Ираном и убив иранского генерала, США снова оказались на пороге войны.
Взгляд из Ирана
Убийство генерала Касема Сулеймани спровоцировало резкую реакцию властей Ирана, выступления которых регулярно цитирует местная пресса. На улицах Тегерана жизнь в основном идет своим чередом, но в дни траурных мероприятий попрощаться с убитым Касемом Сулеймани вышли сотни тысяч человек. Останки национального героя Ирана захоронили на кладбище шахидов (верующих, принявших мученическую смерть) в иранской провинции Керман — малой родине Сулеймани. Там же состоялось и масштабное траурное шествие, участники которого несли траурные знамена и флаги, а также портреты Сулеймани, скандируя лозунги, осуждающие политику США.
Но из-за огромного наплыва желающих проститься с Сулеймани, которые съехались на церемонию со всех уголков провинции, шествие обернулось трагедией. Возникла давка, жертвами которой стали 56 человек, а еще 213 получили ранения. Из них несколько десятков были госпитализированы с травмами различной степени тяжести. Состояние восьмерых раненых оценивалось медиками как критическое. Среди погибших в давке 35 мужчин и 21 женщина.
Президент Ирана Хасан Роухани выразил соболезнования родственникам и близким погибших и распорядился оказать им необходимую материальную помощь.
Подготовил Станислав Хамдохов (Тегеран)
Точка зрения
Виталий Наумкин, Научный руководитель Института востоковедения РАН, академик РАН, член РСМД
Грустно, что в окружении президента столь могущественной страны, претендующей на управление миром, не нашлось никого, кто бы напомнил ему об истории (в том числе и недавней) и менталитете шиитов. Катализатором массовых движений этой пассионарной части исламского сообщества часто становятся траурные процессы похорон мучеников, культ которых, как и сам этот ритуал, играют в жизни шиитов особую роль. Исламская революция в Иране фактически началась с траурного шествия по погибшим в ходе расстрела по приказу шаха участникам народной демонстрации. Теперь Сулеймани войдет в историю шиизма как один из мучеников, жертвенность которого будут вспоминать даже те, кто был не согласен с политикой, воплощением которой он являлся. Именно Трамп превратил генерала в героя-мученика подобно тому, как США в 2003 году сделали Иран самой влиятельной силой в Ираке. Лидеры разные, но грабли все те же.
Жизнь американских военнослужащих поставлена под угрозу — это еще одно последствие, противоположное декларируемой цели Вашингтона по защите их жизней. Даже директор Вашингтонского института ближневосточной политики Роберт Сатлофф, при всей его огромной антипатии к Сулеймани, говорит, что если в результате актов возмездия со стороны иранских и других шиитов будут погибать американские военнослужащие и мирные жители, это будет свидетельствовать о том, что решение Трампа было «самым бессмысленным, близоруким и безответственным из всех, что когда-либо принимали американские президенты». И еще «безумным и глупо провокативным». Однако он допускает и иное, парадоксальное последствие имевшего место трагического события: находящиеся в тяжелом финансово-экономическом положении иранские лидеры могут, вопреки их заявлениям, пойти на переговоры с США, которые тоже заинтересованы в деэскалации, и результатом может стать некое крупномасштабное соглашение между Тегераном и Вашингтоном. Вот уж тогда будет еще один «черный лебедь» на Ближнем Востоке.
Москва решительно осуждает американскую акцию как авантюрную и противоправную. В Иране с благодарностью восприняли соболезнования, которые были выражены Сергеем Лавровым министру иностранных дел Ирана Джаваду Зарифу по поводу гибели Сулеймани. Только что состоявшийся визит президента Путина в Сирию и в Турцию подтверждают: сотрудничество России с Турцией и Ираном по сирийскому урегулированию имеет хорошие перспективы.
