Российская газета

Е.Э.Шестаков

Россия должна защищать интересы соотечественников, живущих на постсоветском пространстве. Эта аксиома обсуждению не подлежит. Но должна ли Москва защищать людей с двойным гражданством, которые, оставаясь жить в республиках СНГ, законно получили российское гражданство в начале 90-х годов на основании существовавших в прежние «смутные» времена двусторонних соглашений?

В этой связи весьма показательная и одновременно щекотливая ситуация сложилась в Туркмении, где примерно 55 тысяч человек имеют российские и местные паспорта. Причем 45 тысяч жителей получили российские документы до 2003 года, когда парламент Туркмении ратифицировал отказ от соглашения с Москвой о двойном гражданстве. Однако тогда российские власти с действиями Ашхабада не согласились, и до 2013 года туркменские граждане продолжали подавать заявления на российские паспорта и получать их в установленном порядке. В течение 10 лет их обладателями стали еще около 10 тысяч человек.

Решение Ашхабада провести замену старых загранпаспортов на документы нового образца только для лиц, имеющих исключительно туркменское гражданство, стало для обладателей двойного гражданства серьезной проблемой. Дело в том, что, не получив новый туркменский загранпаспорт, эти лица после 10 июля станут невыездными и не смогут беспрепятственно, как прежде, посещать Россию. Москва не отрицала право официального Ашхабада прервать действие договора о двойном гражданстве. Но рассчитывала, что те, кто стал россиянами на легальных основаниях до 2003 года, по существовавшим в то время межгосударственным соглашениям, останутся российскими гражданами и впредь. Но при этом сохранят такие же права, как и другие граждане Туркмении: ведь закон о двойном гражданстве обратной силы иметь не должен.

Стремление Ашхабада с помощью процедуры обмена загранпаспортов заставить лиц с двойным гражданством сделать выбор в пользу одного из них, вызвал протесты русскоязычного населения республики. На переговорах министра иностранных дел России и президента Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов обещал, что не допустит дискриминации в отношении отдельных категорий населения. А каждый случай ущемления прав нынешних обладателей двойного гражданства будет внимательно изучен. Министерствам иностранных дел двух стран предстоит разработать комплекс мер, которые защитят интересы жителей Туркмении, обладающих наряду с туркменским, российским гражданством.

Однако не все обстоит так просто. Чем больше мы будем настаивать на сохранении нынешнего «статус-кво» в Туркмении, тем выше вероятность надолго испортить отношения с Ашхабадом на всех направлениях.

Туркменские власти требуют от жителей республики определиться, гражданами какой страны они хотят оставаться в дальнейшем — России или Туркмении. Расплывчатость формулировок, характеризующих контуры будущего компромиссного соглашения, которое призвано защитить интересы обладателей двух паспортов, демонстрирует стремление Москвы и Ашхабада избежать публичных дискуссий. И найти компромисс в этом щекотливом вопросе, не прибегая к ультиматумам или взаимным санкциям. Заявления, сделанные президентом Туркмении, имеют серьезный подтекст, который указывает на возможный путь решения возникших между странами разногласий. Наличие российского паспорта позволяло гражданам Туркмении беспрепятственно посещать оставшихся в России родственников, путешествовать без визы в другие государства СНГ. Они хотели бы сохранить свои «привилегии», и в этом заключаются их интересы.

Данный вопрос может быть отрегулирован с помощью дополнительных соглашений между Москвой и Ашхабадом, которые учтут гуманитарные аспекты возникшей проблемы. Но в тоже время позволят туркменским властям сохранить лицо, окончательно ликвидировав институт двойного гражданства, о чем с гордостью пишет туркменская пресса.

Защита интересов наших соотечественников в государствах СНГ не должна сводиться к паспортно-визовой конфронтации, затрудняющей диалог на других треках. Даже в тех случаях, когда позиция Москвы выглядит юридически безупречной, как, например, в Туркмении, нам следует проявлять гибкость: ведь в данном случае речь идет о вопросах государственного строительства, которое ведут наши соседи по постсоветскому пространству.

За последние годы мы знаем немало примеров того, как в некоторых странах Содружества происходило планомерное выдавливание русского языка из повседневной жизни, перевод всего документооборота на местные языки, закрывались русскоязычные школы, создавались административные барьеры для российского бизнеса.

Защита наших соотечественников на постсоветском пространстве должна включать стимулирование экономического диалога с теми странами СНГ, где права русскоязычного населения соблюдают в полном объеме. За последний год товарооборот между Россией и Туркменией вырос на 10 процентов и достиг 5 миллиардов долларов. Обе страны считают успешным сотрудничество в гуманитарной сфере. Возможно, поэтому Москва и Ашхабад понимают: по чувствительным для национальных элит вопросам, таким, например, как «двойное гражданство», надо договариваться, отказавшись от ультиматумов и ссылок на «букву закона» соглашений, принятых в 90-е годы, совсем в иных, чем сегодня обстоятельствах.

Евгений Шестаков, обозреватель «РГ»