Сергей Лавров

| МИД

Тема дискуссии предельно острая: чего ждать – мировой войны или революции?

Уважаемые Федор Александрович,

Сергей Александрович,

Коллеги, друзья, представители СМИ,

Спасибо за приглашение выступить на очередной Ассамблее Совета по внешней и оборонной политике (СВОП). Я не чужой человек для этой Организации — каждый раз с нетерпением жду приглашения, новой встречи и возможности пообщаться не только перед камерами, но и в непринужденной, неформальной обстановке. В таких дискуссиях рождаются свежие идеи, которые всегда востребованы в нашей работе.

Мы приветствуем критику. Думаю, что сегодня поподробнее еще поговорим об этом. Критика и подсказки нам очень важны, тем более, когда в нынешних условиях приходится все чаще искать нестандартные решения.

Тема сегодняшней дискуссии предельно острая: чего ждать – мировой войны или революции? Такая постановка вопроса еще лет десять назад казалась бы, наверное, совершенно немыслимой, но сегодня воспринимается почти нормально. Потому что у многих есть определенное ощущение тревоги, особенно у тех, кто профессионально занимается внешней политикой и кто обладает опытом кризисов в предыдущие исторические периоды.

Мы исходим из того, что надо быть реалистами, но одновременно, конечно же, не хотим драматизировать ситуацию. В конце концов, поддержание международного мира и безопасности является одним из приоритетов российской внешней политики. Сегодня в основе нашей позиции — мы не раз это подчеркивали — наряду с продвижением национальных интересов  (о том, как их понимать, думаю, попозже подробнее поговорим) это еще и признание особой ответственности России за всеобщую безопасность и глобальную стабильность. У нас есть свои обязанности как ядерной державы, как постоянного члена Совета Безопасности ООН. Этим многое сказано.

У нас есть исторический опыт, особенно уроки XX века, которые говорят о необходимости продуманной и взвешенной линии в международных делах. Важно не допустить реализации сценария, который выражен в известной формуле «никто не хотел войны, война была неизбежна». Мы стараемся максимально активно и предметно работать со всеми нашими партнерами, вносим предложения по повышению предсказуемости и доверия в сфере международной безопасности. Напомню об идее заключения договора о евроатлантической безопасности, о совместной с Китаем инициативе о предотвращении размещения оружия в космосе, о предложении по выработке конвенции по борьбе с актами химического и биологического терроризма. Есть и другие предложения, которые остаются на столе переговоров. Продолжаем добиваться внятной реакции на эти предложения со стороны тех, кто уходит от конкретной, честной, профессиональной дискуссии по этим, несомненно, злободневным проблемам. Как я понимаю, проблема заключается в том, что наши коллеги в Вашингтоне, Брюсселе и в других западных столицах пока к такому профессиональному разговору не готовы.

Что касается американской Администрации, то она, похоже, все больше вживается в роль разрушителя международного правопорядка. Нежелание США смириться с реалиями XXI века очевидно. Оно несет большой деструктивный заряд. Безусловно, Америка по-прежнему остается могущественнейшей державой. Но совокупный вес ее влияния в мире все-таки снижается. И чтобы сохранить за собой собственную, как они сами говорят, «возвышенную исключительность», американцы намерены и прижимать, и топить другие страны.

В Вашингтоне взяли курс на демонтаж договоренностей в сфере контроля над вооружениями. Вслед за развалом Договора по противоракетной обороне (ПРО) сейчас на очереди Договор о ликвидации ракет средней и меньшей (ДРСМД).  После этого нельзя исключать, что возникнут проблемы с продлением срока действия Договора о стратегических наступательных вооружениях (СНВ). Все это будет иметь пагубные последствия, причем, не только для тех областей международной жизни, которые регулировались этими договорами, но и для остающихся механизмов в сфере ядерного разоружения и нераспространения. Имею в виду Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) и Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Если оценивать действия Вашингтона в этой сфере, то можно прийти к выводу о том, что возобладали сторонники запуска новой гонки вооружений.

Президент Российской Федерации В.В.Путин неоднократно реагировал на подобные процессы. Хочу еще раз подчеркнуть: втянуть Россию в эти затратные упражнения не получится.

Американцы открыто вмешиваются во внутренние дела суверенных государств. Венесуэла у всех на слуху. Блицкриг по смене режима там не удался. Но от цели свержения законного Президента американцы не отказываются. Вчерашнее интервью М.Помпео, где он однозначно заявил, что военная интервенция не исключена, об этом прямо свидетельствует. Американцы даже вытащили из нафталина пресловутую доктрину Монро. Угрожают, что следующие на очереди – Куба и Никарагуа, как будто не понимают, что этим они противопоставляют себя всему латиноамериканскому (и не только латиноамериканскому) миру. Думаю, что подобное поведение просто неприемлемо.

Из той же серии линия Вашингтона на развал всей базы ближневосточного урегулирования, которая была одобрена в решениях СБ ООН и тем самым стала частью международного права.

Очевиден настрой США и их ближайших союзников на создание некой параллельной международной реальности, в которой бы они сами устанавливали правила и вершили суд. Имею в виду настойчивые попытки навязать понятие «порядок, основанный на правилах». Эти правила придумываются с целью обойти «неудобные» для Запада нормы международного права. А нас обвиняют в нарушении этих «правил», на которых они хотят выстраивать свой порядок.

Например, выступая недавно в Вашингтоне, мой немецкий коллега Х.Маас заявил, что отношения Запада с Россией испортились из-за «неподобающего поведения» России, которая якобы нарушила все правила. Приплетается «аннексия Крыма», вмешательство в конфликт на Востоке Украины, как будто на Западе не известна последовательность событий украинского кризиса. Все знают, что нарушителями были именно США и Европа, которые открыто поддержали, а в значительной степени и спровоцировали государственный переворот в Киеве, не выполнили обязательства гарантов соглашения, который В.Ф.Янукович подписал с оппозицией, а майданный путч представили как «демократическую революцию». Ответственность за хаос, террор и развязанный националистами конфликт возложили на Россию. Наверное, это те самые «правила», на которых наши западные коллеги хотят выстраивать такой порядок.

Осенью 2014 г. была попытка военного переворота в Гамбии. Директор Департамента Госдепа по связям с общественностью сделал жесткое заявление, что США никогда не приемлют смену власти неконституционным путем. Это было сделано всего через несколько месяцев после того, как США организовали ровно такую смену власти на Украине.

В любом случае это нужно иметь в виду, а факты должны обязательно отстаиваться.

Недавно изобрели новую вещь — концепцию обеспечения «истинного суверенитета». Ее используют для прикрытия и нажима на развивающиеся государства в самых разных регионах мира. Одновременно добиваются ограничения сотрудничества таких стран с Россией, Китаем и другими независимыми центрами силы.

Как вам известно, США обвиняют нас в ревизионизме в мировых делах. Хотя мы как раз выступаем за сохранение и укрепление всех действующих механизмов международной стабильности. Наверняка эти механизмы нуждаются в обновлении, т.к. жизнь идет вперед. Но проходить это должно на основе консенсуса в рамках правового поля. Это касается, например, реформы Совета Безопасности ООН. Действительно, нужно обновлять международное право в этой его части. Мы выступаем за самую эффективную реформу, которая отразила бы главную проблему на сегодняшний день и обратилась бы к ее решению —  недопредставленность развивающихся стран Африки, Азии и Латинской Америки. Кстати, в ООН действует Комиссия по международному праву. В круге ее ведения в качестве постоянной функции записана кодификация и прогрессивное развитие международного права. Этим и надо заниматься в рамках, которые были согласованы при создании ООН, а не уверять, что эти механизмы устарели, являются слишком громоздкими и неповоротливыми, и поэтому западная группа единомышленников будет сама придумывать правила и заставлять всех остальных жить по ним.

Кстати, наверное, мы — консерваторы в плане соблюдения норм международного права. Мы уверены, что мир сегодня нуждается в правовом регулировании больше, чем в годы «холодной войны», когда сверхдержавы все-таки удерживали друг друга на грани ядерного конфликта. У нас в такой оценке о необходимости укреплять международное право немало единомышленников. Сейчас в Нью-Йорке всерьез обсуждается – во многом под воздействием событий в Венесуэле – идея создания неформальной группы стран в защиту международного права. В конце концов, американцы какое-то время назад, по-моему, при М.Олбрайт создали неформальную группу в поддержку демократии. Думаю, международное право – не менее значимая ценность в международных отношениях, чем демократия, тем более что демократию эта американская группа защищала только внутри стран, но никак не на международной арене.

Наша внешняя политика, как об этом не раз говорил Президент России В.В.Путин, прагматична – по крайней мере, мы стремимся к тому, чтобы она была такой – и призвана решать задачи нейтрализации внешних угроз, расширения международного сотрудничества, создавать благоприятные внешние условия для нашего ускоренного социально-экономического внутреннего развития. Не сомневаюсь, что мы все понимаем, насколько это важно сегодня.

Мы стараемся, чтобы наша политика шла от жизни, реалий, от тех вызовов и возможностей, которые возникают на международной арене. Свои подходы выстраиваем на традициях русской дипломатической школы, на ценностях, укорененных в нашей культуре, истории, менталитете. Всегда стараемся вставать на защиту справедливости, законности и равноправия. Это один из основополагающих принципов Устава ООН – суверенное равенство государств. Да, я знаю, что есть оценки в плане «как могут рассуждать о равноправии ядерные государства». На самом деле, Устав ООН создал правовые рамки, в которых суверенное равенство государств было определено одним из основополагающих принципов. С тех пор никто эти принципы не оспорил, несмотря на то что в мире действительно существуют ядерные державы. Но принцип суверенного равенства государств после появления «ядерной пятерки» был переподтвержден заключением Договора о нераспространении ядерного оружия.

Стараемся формировать позитивную повестку дня. Это очень важно. Мы участвуем в многосторонней работе по климату, Целям развития тысячелетия, кибербезопасности, антитеррору, по многим другим актуальным глобальным проблемам. Стараемся конструктивно работать со всеми заинтересованными игроками. При этом не теряем надежду на то, что можно будет найти точки соприкосновения с теми партнерами, с кем отношения не ладятся. Мы открыты к диалогу, готовы проявлять гибкость в той мере, в которой это не противоречит нашим интересам и позволяет находить взаимоприемлемые компромиссы. Мы, кстати, работаем с теми же американцами там, где это отвечает и нашим интересам, и интересам Вашингтона.

После долгих напоминаний возобновился диалог по борьбе с терроризмом. Между военными активно, продуктивно и, я считаю, результативно функционирует т.н. механизм деконфликтинга в Сирии. Идет диалог и по политическим аспектам сирийского урегулирования. Поддерживаются, причем при инициативной роли США, контакты по Афганистану, Корейскому полуострову. Естественно, осуществляется практическое сотрудничество в космосе.

Мы видим еще потенциал взаимодействия с Администрацией Д.Трампа по такой актуальной проблеме, как защита христиан и других религиозных меньшинств на Ближнем Востоке. Есть и другие примеры. Конечно, хотелось бы, чтобы их было больше. Но мне кажется, ситуация будет развиваться в направлении активизации нашего диалога с Вашингтоном.

В целом мы исповедуем философию взаимной выгоды, добровольности, взаимного уважения. Именно на этих принципах основывается наше взаимодействие с единомышленниками. Прежде всего, с членами Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), СНГ, ЕАЭС, ШОС, БРИКС. Кстати, ни в одной из этих структур в отличие от НАТО нет задачи работать против кого-то. В уставных документах этих организаций подобных конфронтационных заделов не существует.

Говоря о ЕАЭС, хотел бы отметить, что значительная часть — более 60% внутреннего товарооборота обеспечивается расчётами в национальных валютах. Эта доля постоянно растёт. Мы постепенно уходим от доллара и связанных с его использованием рисков в ситуации, когда международную валютно-финансовую систему используют, ей манипулируют, когда США злоупотребляют своим положением в ней, имею в виду положением доллара.

Буквально через две недели Президент России В.В.Путин с десятком других лидеров примет участие во втором форуме инициативы «Один пояс, один путь» в Китае. Наше партнёрство с Пекином – это не только пример взаимовыгодных всеобъемлющих отношений. Российско-китайское взаимодействие оказывает отрезвляющее влияние на тех, кто продвигает неправовые методы решения международных проблем. Это проявлялось в СБ ООН при рассмотрении сирийского сюжета, когда были внесены односторонние неправомерные резолюции.  Другой пример — когда недавно наши страны наложили двойное вето на американский проект резолюции по Венесуэле, выходивший за все мыслимые и немыслимые нормы международного права и элементарной дипломатической этики. Ещё один хороший пример — совместная работа с Пекином над планом действий по комплексному параллельному урегулированию проблем Корейского полуострова.

На восточном направлении мы также тесно сотрудничаем с Индией, Турцией, Ираном, Вьетнамом, Индонезией и другими странами АСЕАН. Продвигается диалог с Японией. Если говорить о Ближнем Востоке, то нашим преимуществом там является способность разговаривать со всеми игроками даже тогда, когда они не могут общаться между собой.

Укрепляется восточное направление нашей внешней политики в целом. Теперь уже не ЕС, а Китай, страны СНГ, азиатско-тихоокеанского региона (АТР) и БРИКС — наши главные торговые партнеры. По данным ФТС России за 2013-2018 гг., европейская доля в товарообороте снизилась с 49,4% до 42,7%, а доля СНГ, Китая, других стран АТР и БРИКС выросла с 40,2% до 45,2%. Это — ответ пессимистам, не верившим в нашу способность быстро перестроиться и включиться выгодным для нас образом в процесс подъёма Азии.

Что касается Европы, да и Запада в целом, мы по-прежнему готовы выстраивать сотрудничество с Евросоюзом и отдельными западными государствами. С Европой нас многое объединяет в историческом, культурном, человеческом плане. Мы по-прежнему открыты для строительства давно обещанного и провозглашенного в качестве цели общего экономического и гуманитарного пространства от Атлантики до Тихого океана. А в более широком плане видим перспективу формирования Большого Евразийского партнёрства, как это несколько лет назад предложил Президент России В.В.Путин на саммите Россия – АСЕАН в Сочи.

Безусловно, будем настаивать на том, чтобы любое взаимодействие было взаимовыгодным. Не снимаем с повестки дня задачу «интеграции интеграций», имею под этим в виду начало контактов между ЕАЭС и ЕС. Первые шаги пока ещё на экспертном, техническом уровне были сделаны. Думаю, что развитие этого процесса будет отвечать реалиям XXI века.

В целом, мне кажется, мы стараемся объективно оценивать международную ситуацию, трудности нынешнего исторического этапа, суть которого заключается в формировании полицентричного миропорядка, который может быть более хаотичным, чем биполярный мир, но именно эти риски, связанные с появлением множества влиятельных игроков, требуют от нас более бережно относиться к тому, что мы называем дипломатией. Работать над смягчением противоречий, над выработкой такой модели, которая будет всех удовлетворять и будет устойчивой. В любом случае несколько центров силы, даже с точки зрения физики, наверное, — более устойчиво и надежно для  окружающего мира, чем два или тем более один.

Видим в ситуации, когда происходят турбулентные процессы, а большие державы хотят определить своё место в будущей конфигурации миропорядка, не только вызовы, но и возможности для позитивного развития.

Мы всегда заинтересованы в независимых оценках нашей работы, критике, которая помогает более глубокому осмыслению собственных позиций, держать нас, как говорится, «в тонусе». Исходим из того, что любая конструктивная критика будет полезна и в будущем.

В заключение хочу подтвердить нашу заинтересованность в поддержании диалога с экспертно-аналитическим сообществом. Со своей стороны, делаем и будем делать все, чтобы продвигать национальные интересы и цели развития нашей страны в непростых международных условиях. В чём заключаются эти интересы и цели? У нас есть Концепция внешней политики. Тем не менее жизнь идёт вперёд, заложенные в этой Концепции принципы нуждаются в детализации, адаптации к сегодняшним реалиям. Очень рассчитываю, что заседание СВОП поможет нам лучше определяться в этот непростой обстановке.

Метки: АСЕАН, Ассамблея СВОП, БРИКС, Венесуэла, дипломатия, ЕАЭС, Европа, Китай, Путин, РСМД, Сирия, Совет Безопасности ООН, США, терроризм, Трамп