ГРЕШНИК В БЕЛОМ ДОМЕ
Смогут ли американские епископы отлучить Байдена от причастия и какое влияние на политику оказывает сложившаяся ситуация
«Президент должен перестать называть себя набожным католиком и признать, что его взгляды на проблему абортов противоречат католической морали. С его стороны было бы честнее прямо сказать, что он не согласен с Церковью в этом важном вопросе и действует несообразно с церковным учением». Эти слова принадлежат архиепископу Канзас-Сити Джозефу Науманну, но подписаться под ними готовы многие американские католики – и клирики, и миряне. Все они полагают, что, потакая нравам, царящим в Демократической партии, Джо Байден не только губит свою душу, но и вводит в соблазн единоверцев. Насколько распространены такие взгляды и чем сложившаяся ситуация чревата для Байдена лично и для демократов в целом?
Добрый католик в Белом доме
До Байдена католику лишь однажды удалось стать президентом США. Но, когда мы вспоминаем Джона Кеннеди, вероисповедание – далеко не первая характеристика, приходящая на ум. Да и в его жизни, насколько об этом можно судить, религиозная вера стояла не на первом месте. Собственно, и сам Кеннеди ещё на этапе борьбы за кресло в Белом доме, отвечая на вопрос о своей конфессиональной принадлежности, постарался отделаться общими фразами об Америке «не католической, не протестантской и не иудейской» и призвал сосредоточиться на более насущных вопросах типа противостояния коммунизму или искоренения бедности.
В случае с Байденом ситуация совершенно иная. Религия для него очень важна, и он этого не скрывает. Байден не только не пропускает богослужения по церковным праздникам, но и регулярно посещает воскресные службы. В программной статье, написанной на старте президентской гонки, Байден утверждал, что основы его мировоззрения были сформированы в католической школе. А в выпущенных в 2007 г. мемуарах “Promises to Keep” он писал: «Мои представления о самом себе, семье, обществе и об окружающем мире укоренены в моей религии». Один из его предвыборных роликов рассказывал о том, как вера помогала Байдену преодолевать жизненные трудности (называлось это видео без затей – “Faith”). В инаугурационной речи Байден цитировал блаженного Августина, а саму президентскую присягу принимал, положа руку на внушительных размеров Библию – фолиант, передающийся в его семье из поколения в поколение с 1893 г. (на этой же Библии он клялся и в 1973-м, впервые став сенатором). Вместе с новым президентом в Овальный кабинет въехала фотография, на которой Байден запечатлён вместе с Папой Франциском. Примеры набожности 46-го президента США можно перечислять ещё долго.
Казалось бы, Католическая церковь США должна быть счастлива – лучшей рекламы этой ветви христианства и не придумаешь. Однако её иерархи вовсе не поют осанну Байдену, а горячо спорят о том, стоит ли отлучить его от причастия.
В 2019 г. Байден уже был подвергнут этому наказанию. И виной тому декларируемое им отношение к абортам. «Любой общественный деятель, одобряющий аборты, противопоставляет себя церковному учению», – объяснил нежелание причащать Байдена отец Роберт Морей, пастор церкви Святого Антония во Флоренсе. Сам Байден произошедшее тогда комментировать отказался, сказав, что это его личная жизнь. Как бы то ни было, но тот эпизод, хотя и наделал шуму, но носил локальный характер и не помешал Байдену стать президентом. И вот вопрос о допустимости причастия снова на повестке.
Плоть и Кровь
Энциклопедический словарь «Христианство» (Москва, 1995) характеризует причастие как «главнейшее из христианских таинств, установленное самим Иисусом Христом». Оно описано во всех четырёх Евангелиях, а суть этого таинства передана цитатой из Евангелия от Иоанна: «Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни». Иными словами, недопущение к причастию – мера довольно серьёзная.
«Кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней», – предупреждал апостол Павел (1 Кор 11:27). С точки зрения католических ортодоксов, любой сторонник абортов недостоин вкушать Тело и Кровь. Тем более недостоин этого Байден – не просто католик, но и фигура, к которой обращены глаза многих верующих. «Хочет он того или нет, он, по сути, говорит людям: “Вы можете быть хорошим католиком и делать подобные вещи”», – уверен архиепископ Науманн.
Между тем есть основания полагать, что сам 46-й президент, чтобы он при этом ни заявлял публично, скорее согласен с католическими консерваторами, чем с большинством однопартийцев.
Отношение к праву на аборт в Америке – это маркер. Такой же, как и отношение к однополым бракам, легализации наркотиков или проблеме ограничения оборота оружия. Упрощённо говоря: одобряешь всё это – демократ, не одобряешь – республиканец.
Если исходить из этого принципа, то Байден должен солидаризироваться с женщинами, считающими, что лишь они сами могут решать, в каких случаях прерывание беременности допустимо, а в каких нет. Но вместо этого он без малого тридцать лет одобрял так называемую поправку Хайда.
Речь идёт о действующей с 1976 г. правовой норме, получившей имя в честь продвигавшего её республиканца Генри Хайда. Эта поправка запрещает оплачивать аборты, используя государственные страховки Medicare и Medicaid (исключения допускаются, только если беременность угрожает жизни матери или стала результатом инцеста). Логика, лежащая в основе этого запрета проста: если прерывание беременности оплачивается за госсчёт, выходит, что деньги на него дают налогоплательщики. А многие из них этого вовсе не хотят, полагая, что, используя их средства таким образом, государство делает их соучастниками убийства. Помочь принять поправку Хайда помогло и то, что речь шла о серьёзных суммах: с 1973 г., когда Верховный суд признал право прерывать беременность конституционным, и до того момента, как поправка Хайда вступила в силу, на аборты из бюджета уходило от 45 до 55 млн долларов в год.
Противники поправки пеняют на то, что от неё больше всего страдает и без того обездоленная часть населения – бедные и цветные женщины. Именно они пользуются государственной страховкой, но из-за низких доходов не могут ни оплатить аборт из своего кармана (сегодня средняя цена операции по прерыванию беременности – около 500 долларов), ни поехать ради этого в штат, где законы более либеральны (семнадцать штатов оплачивают аборты по программе Medicaid из собственных средств). Статистика это подтверждает, больше половины абортов делают женщины, живущие за чертой бедности, а чёрные заметно обходят по этому показателю белых – 10 абортов на тысячу человек и 27,1 на тысячу соответственно.
Что бы Байден по поводу всего этого на самом деле ни думал, но, как уже было сказано, в бытность сенатором он выступал за поправку Хайда, обосновывая это в том числе и своими религиозными убеждениями. И так продолжалось до тех пор, пока он не вступил в президентскую гонку. Среди всех участников демократических праймериз Байден единственный поддерживал поправку Хайда. Учитывая радикальное полевение электората партии, это было грузом, способным утянуть его на дно. В итоге в июне 2019 г. Байден сделал заявление: «Я не могу оправдать лишение миллионов женщин доступа к необходимой им медицинской помощи и возможности реализовать своё защищённое конституцией право. Исходя из того, что я считаю доступность здравоохранения всеобщим правом, я больше не могу поддерживать поправку, ставящую это право в зависимость от того, где живёт человек». Больше к этой теме Байден за время кампании не возвращался, но и одного высказывания хватило, чтобы осенью того же года он был не допущен к причастию во Флоренсе.
Обжившись в Белом доме, Байден о предвыборном обещании не забыл. В конце мая стало известно, что в подготовленном президентской администрацией проекте бюджета на 2022 финансовый год поправка Хайда не упоминается. Это обстоятельство закономерно вызвало восторг у либералов и организаций, защищающих права женщин. Правда, ликование их преждевременно. Совершенно не факт, что отказ от поправки Хайда удастся протащить через Конгресс, в верхней палате которого у демократов нет большинства.
А тем временем у единоверцев Байдена из числа церковного руководства возникало к нему всё больше вопросов. Непосредственно в день инаугурации 46-го президента глава Конференции католических епископов Хосе Гомес опубликовал открытое письмо Байдену. В нём архиепископ Лос-Анджелеса после поздравлений новому главе государства и ритуальных слов о готовности Католической церкви сотрудничать и с республиканцами, и с демократами написал буквально следующее: «Будучи пастырями, епископы обязаны провозглашать Благую весть во всей её истине и силе, в любое время – даже когда это идёт вразрез с установкам окружающего общества и культуры. Итак, я должен отметить, что наш новый президент пообещал проводить политику, которая будет способствовать распространению морального зла и угрожать человеческой жизни и достоинству наиболее серьёзно в таких областях, как аборты, контрацепция, брак и пол». Также в этом письме Хосе Гомес охарактеризовал аборты как проблему «исключительной важности» для американских католических епископов.
Инициатива оказалась наказуемой – архиепископ получил нагоняй от кардинала Блейза Купича. В тот же день кардинал написал в твиттере, что открытое письмо Конференции католических епископов США было «опрометчивым», беспрецедентным и «стало сюрпризом для многих епископов, получивших его текст лишь за несколько часов до публикации». Но Гомеса это не остановило и уже в июне на ассамблее Конференции он вместе с единомышленниками обсуждал проект документа, вводящего запрет на причастие для политиков и прочих публичных фигур, выступающих в поддержку абортов. За этот проект высказались 168 участников съезда, против – 55.
Партийно-религиозный водораздел
А что же думают миряне об отношении Байдена к абортам и его праве на причастие? Согласно данным “Pew Research”, более половины (56 процентов) американских католиков скорее согласны с хозяином Белого дома, чем с консервативными епископами (в общенациональном зачёте за полную легализацию абортов выступает 61 процент граждан). Впрочем, их взгляды на эту проблему прямо пропорциональны воцерковлённости – те, кто регулярно посещают службы, менее либеральны – 67 процентов представителей этой категории сказали, что аборты должны быть вне закона. Но эти ревнители доктринальной строгости в меньшинстве. Большинство же и вовсе полагает, что пресуществление вина и хлеба в Тело и Кровь Христа во время Евхаристии надо понимать символически, а не буквально, как вообще-то учит церковь (69 процентов против 31 процента).
Учитывая вышесказанное, странно было бы ждать, что единоверцы Байдена массово станут осуждать его за смягчение отношения к проблеме абортов. И действительно 67 процентов американских католиков уверены, что он имеет право причащаться (29 процентов высказались против). Однако и здесь всё зависит от политических предпочтений респондентов: демократов считающих, что президента нельзя отлучать от таинства, в два раза больше, чем республиканцев (87 и 44 процента соответственно).
Если большинство католиков-демократов солидарны с Байденом, стоит ли ему волноваться из-за того, что им недовольны консерваторы? Стоит. Но не из-за того, что ему вновь откажут в причастии, а из-за того, что вся эта история оттеняет проблему, которая может дорого обойтись Демократической партии.
Скрепы
Америка затевалась как религиозный проект – в Новой Англии пуритане хотели построить общество, основанное на правильных религиозных началах. Нравы, царившие в церквях Старого Света, они считали порочными. А особую неприязнь у них, как и у прочих протестантов, вызывал Ватикан. Бытовало даже представление, что католикам в принципе чужд дух свободы и либерализма. Настороженное отношение к Святому престолу и его приверженцам долго оставалось нормой для американцев. В первой половине ХХ века Ку-клукс-клан считал католиков такими же врагами WASP (белых протестантов англо-саксонского происхождения), как евреев, негров и коммунистов. Однако после нескольких волн миграции из традиционно католических стран Европы ситуация начала меняться. Вехой стало избрание Кеннеди президентом – после того, как католик побывал хозяином Белого дома (да ещё и очень популярным), уверения в том, что папёжник не может быть настоящим американцем, звучали смешно.
Произошли и другие изменения. И речь не только о росте католической общины, к которой сегодня себя относит четверть населения Соединённых Штатов. В годы юности Байдена между понятиями «католик» и «демократ» разве что не ставился знак тождества. Поэтому специально бороться за эту часть избирателей Демократической партии было не обязательно. По инерции католиков и сегодня априори записывают в демократический электорат (хотя ещё в 2004 г. во время борьбы за президентское кресло между протестантом Бушем-младшим и католиком Керри большинство католиков единоверца не поддержали). Тем более что значительная часть католиков США – латино (выходцы из стран Латинской Америки), которых, как и прочие меньшинства, автоматом причисляют к сторонникам демократов.
На деле всё намного сложнее. Последние президентские выборы показали, что, несмотря на всю антииммигрантскую риторику и политику, Дональд Трамп за четыре года стал чрезвычайно популярным среди латино.
Отдавали свои голоса за него они, конечно, не потому что он грозился строить стену на границе с Мексикой. Их привлекал его консерватизм – католики из Южной Америки настроены более традиционалистски, чем их единоверцы в США.
Не будучи сам католиком, Трамп оказался с ними по одну сторону баррикад в идеологической войне, ведущейся вокруг таких вопросов, как однополые браки и аборты. Для подавляющего большинства демократов право женщины прерывать беременность стало догмой. К тем, кто смотрит на проблему абортов иначе, они относятся по-настоящему нетерпимо, тем самым толкая их в лагерь сторонников Республиканской партии. Выбор политика в пользу pro—life или pro—choice, то есть его отношение к абортам, значит для многих граждан гораздо больше его официальной конфессиональной принадлежности. Чтобы был понятен масштаб проблемы, достаточно сказать, что консервативная правозащитная группа CatholicVote накануне выборов-2020 потратила почти 10 млн долларов на антибайденовскую рекламу в колеблющихся штатах со значительной долей католического населения. Посыл этой кампании был такой: «Став президентом, Байден заставит католиков платить за аборты и пожертвует своими католические ценностями, встав на колени перед левацкой толпой».
И вот это-то, пожалуй, самое важное. Ещё недавно казалось, что консерватизм республиканцев лишает их будущего. Взгляды рядовых сторонников партии, особенно в изложении либеральных СМИ, выглядели анахронизмом и дикостью. Однако всё это не помешало Трампу въехать в Белый дом, и, если бы не спутавшая все карты эпидемия COVID-19, он задержался бы там и на второй срок. Теперь представим, что кандидатом от Республиканской партии будет человек, отрицающий новую этику, как и Трамп, обладающий его харизмой и политическими инстинктами, но при этом более умный и в ладах с Ватиканом (Трамп открыто конфликтовал с папой Франциском). Не станет ли он тем, кто окажется в равной степени популярен и среди бедняков Ржавого пояса (белые католики из этих штатов в большинстве своём голосовали за Трампа), и среди латино? Учитывая, что латино – самая быстрорастущая часть населения Соединённых Штатов, у демократов против такого политика не будет шансов.
А что же Байден? Сможет ли он причащаться? Скорее всего, да. Католическая церковь США сегодня пребывает в таком же раздрае, как и вся Америка – в сложившихся условиях ей совершенно ни к чему грандиозный скандал с президентом. Так что, проблему заметут под ковёр, решение же о том, кого допускать до причастия оставят на усмотрение священников, проводящих таинство. А отец Гиллеспи из вашингтонской церкви Святой Троицы, прихожанином которой является Байден, уже дал понять, что намерен и дальше причащать его наравне с прочими верующими.
