Георгий Бовт: Вести с Марса
Представьте ситуацию: президент, узнав – из прессы, разумеется, откуда еще – что глава одного из ведомств излишне рьяно проверяет оппозиционные неправительственные организации, со скандалом уволил ответственного чиновника.
Посчитавшись с возмущением общественности. Впрочем, что ее, ситуацию эту представлять. Она реально случилась. В Америке. Администрация Обамы дозрела до самого сильного за свою историю политического скандала.
Случайно выяснилось, что налоговое ведомство (IRS, Internal Revenue Service ) нарочито дотошно копалось в документах близких к консервативным республиканцам организаций, препятствуя получению ими tax-free статуса, то есть освобождению от налогов. На промежуточных выборах 2010 года близкие к республиканцам фонды помогли эти выборы выиграть, а потом решили преобразоваться в НКО, имеющие льготы по налогам. Так вот, IRS им всячески в этом препятствовала, дело было уже ближе к президентским выборам 2012 года. Если бы эта история всплыла тогда, то не факт, что Обаме удалось бы переизбраться. Тем более что дело с преследованием НКО приключилось в одном из ключевых штатов, Огайо, где гонка шла ноздря в ноздрю.
Выяснилось это действительно случайно, в ходе закрытой для широкой публики конференции. Там одна из сотрудниц IRS по имени Лоис Лернер вдруг разоткровенничалась насчет действий IRS против оппозиционных НКО, извинившись, как говорится, за доставленные неудобства.
«Подумаешь, история, им бы наши проблемы», — отреагирует наш обыватель, не понимая, почему вокруг нее такой шум в Америке. Обама же, понимая, что затронуты устои системы, отреагировал молниеносно и резко. Он заявил, что не потерпит политизации IRS, что налогоплательщики должны ей доверять. И отправил в отставку главу налоговой службы Стивена Миллера.
На деле доказать предвзятость IRS будет довольно трудно. Хотя еще со времен Реконструкции, после Гражданской войны Севера и Юга, в США действует закон, задуманный для защиты избирательных прав освобожденных рабов. Согласно нему преступлением является любое действие официального лица, если оно, действуя якобы «под прикрытием закона», пытается ограничить гражданина в его «правах, привилегиях, иммунитете, гарантированных ему конституцией». Иными словами – ограничить в правах или преследовать по политическим мотивам.
Да, в деятельности тех же НКО в Америке подчас имеется всякая «химия». Они иногда претендуют не безналоговый статус под предлогом того, что занимаются «социальными вопросами и благотворительностью», но при этом могут заниматься на деле неким «политическим пошивом», помогая партиям в предвыборных кампаниях. А получив безналоговый статус, могут скрывать имена своих доноров, обходя тем самым законы о финансировании политических партий. Так что «общественные» прореспубликанские организации, близкие к ее консервативной фракции, так называемой «Партии чаепития», скорее всего, немножко «политически шили». Однако американское общество не только мирится с этими издержками, но и почитает НКО одной из самых сильных сторон своего гражданского общества, выполняющей важнейшие социальные функции. В том числе контролируя власти всех уровней, заставляя их идти на те или иные меры или уступки, вести себя с оглядкой на общество. Около половины граждан страны являются активным волонтерами в составе НКО. И то, что из, скажем, более 70 тысяч НКО, претендовавших в период описываемого скандала на безналоговый статус, несколько, возможно, оказались более политизированными, с точки зрения общества не преступление, да и вообще не проблема. В отличие от явно просматривающейся политизации в действиях IRS. И такое неприкрытое и наглое «подавление оппозиции» возмутило всех, даже демократов. Они не хотели бы стать такими же жертвами преследований в случае смены власти.
На деле в скандале с IRS сейчас главную роль будет играть не то, как отклонялись апелляции НКО о безналоговом статусе, а то, что, кто и как именно будет рассказывать об этом под присягой на слушаниях в конгрессе. Опыт «Уотергейта» показал, что наибольший вред властям наносит не само нарушение закона, а ложь под присягой в парламенте или сокрытие фактов.
Скандал вокруг IRS – это, пожалуй, классический пример, показывающий, что современная демократия может работать эффективно, когда одни политические мерзавцы и циники контролируют других. Такое понимание политики – как сугубо практического инструмента контроля и, как следствие, улучшения жизни и совершенствования законов – не присуще нашему обществу. Конечно, периодическое выставление грязного белья на всеобщее обозрение и в той же Америке приводит к разочарованию избирателей во всех, кто живет и работает в Вашингтоне. Достаточно вспомнить, что и сам Обама, а до него Билл Клинтон пришли к власти как «политики не из прогнившего Вашингтона».
И все же, если бы не республиканцы («политические мерзавцы-оппозиционеры») и поддерживающая их часть прессы, нынешний скандал не привел бы к отставке члена администрации. Именно угроза таких скандалов и держит представителей власти в рамках хоть каких-то приличий. Ведь дай им всем волю, что в Америке, что в тихой Европе, они вели бы себя ровно так же, как… Н у, скажем, как Хосни Мубарак, чтобы никого не обижать. Попутно в условиях скандальной возни решаются вполне реальные задачи совершенствования законодательства.
У американцев к той же IRS множество вопросов. Налоговое законодательство страны громоздкое и запутанное. Составить ежегодную налоговую декларацию для миллионов людей, даже с высшим образованием, дело непосильное. Налоговая отчетность стала огромным бизнесом с многомиллиардными оборотами, на что тратится существенная часть ВВП. Разные конторы, подвизающиеся в этом бизнесе, составят для одной и той же компании или физлица совершенно разные декларации – в зависимости от трактовок налоговых законов, в которых десятки тысяч страниц. Этого монстра давно пора реформировать, и нынешний скандал даже может стать одним из факторов, такую реформу подталкивающих.
Кстати, ряд должностных лиц IRS, ранее занимавшихся вопросами освобождения неполитических НКО от налогов, сейчас имеют отношение к осуществлению наиболее грандиозной реформы Обамы – в здравоохранении, курируя ее от IRS. А сама реформа непрестанно подвергается нападкам со стороны республиканцев, считающих, что она ведет к ухудшению качества медобслуживания, его удорожанию для и так перегруженного бюджета, уходу из медицины высококлассных специалистов и передовых компаний. Такое мнение разделяют многие простые американцы, которые не терпят излишнего вмешательства государства в свою жизнь и уж тем более навязывание им (как то предусмотрено реформой) неких обязательных платежей, за которые никто не голосовал. Палата представителей конгресса, где у республиканцев большинство, как раз в связи со скандалом вокруг IRS в очередной раз проголосовала за полную отмену медицинской реформы («за» проголосовали даже два демократа). Очевидно, некая эволюция в сторону большего согласия и в этом вопросе станет неизбежной.
Другая полезная функция таких конкурентных скандалов описывается русской поговоркой насчет дремлющего карася и щуки: застой в правящей элите в таких условиях крайне маловероятен. А постоянное внимание оппонентов и прессы к поведению ведущих политиков способствует бесконечному совершенствованию этики их поведения. Приходится учитывать тысячи факторов – в личных тратах и поведении, в высказываниях, которые могут счесть некорректными и погубить карьеру. Ведь публичные фигуры – под особым контролем, и эта истина не подвергается сомнению.
Никому в голову не придет лоббировать закон о «защите неприкосновенности частной жизни» конгрессменов или сенаторов, как того хотят добиться депутаты нашей Думы. Разумеется, в этом много лицемерия, но это как в случае с показными улыбками: пусть лучше неискренне улыбаются, чем хамят в лицо.
Пусть лучше делают вид, что они считаются с избирателями, нежели в открытую относятся к ним как к быдлу, для которого свои – строгие, все строже и строже – законы, а для политических небожителей – вообще никаких законов.
О ротации кадров. Демократы было уже начали размышлять о будущих президентских выборах (Обама же не станет менять конституцию, чтобы остаться на третий срок, да и попросту не сможет этого сделать) – не выдвинуть ли на них Хиллари Клинтон. Но тут вспыхнул еще один скандал. Убийство посла США исламистскими бандитами в Бенгази, но главное – всплывшие подробности поведения Госдепа в этой ситуации, выяснившиеся попытки властей скрыть подробности произошедшего, похоже, поставили на дальнейшей карьере бывшего госсекретаря Клинтон крест.
Не дает себя в обиду и пресса, отстаивая право быть без преувеличений четвертой властью в стране. Разгорается еще один скандал: вокруг прослушивания и конфискации телефонных переговоров агентства Associated Press спецслужбами. Разумеется, в интересах национальной безопасности (якобы были в результате предотвращены теракты), но теперь это надо будет доказывать на слушаниях в конгрессе и, возможно, в судах. И в следующий раз спецслужбы лишний раз подумают, прежде чем вторгаться в сферу свободы прессы. Подслушивать и подсматривать, конечно, не перестанут, но все же некие приличия будут соблюдать. Вспоминается тут, кстати, шутка нашего президента, который сравнивал власть и прессу с отношениями между мужчиной и женщиной: первая всегда хочет, а вторая не всегда дает. Так вот, американская пресса если и дает, сотрудничая с властью, то старается это делать не явно и пореже. А так чтобы внаглую насиловать масс-медиа – это там у них не принято.
В ближайшие недели представители администрации Обамы будут, как на работу, ходить на конгресские слушания, где любое неосторожно сказанное слово, а уж тем более ложь под присягой, могут вылиться в еще большие неприятности для президента и демократов.
Пока ни в одном из трех разгорающихся скандалов дело не дошло до такой стадии, когда назначается специальный независимый прокурор, который способен довести дело даже до импичмента. Но в целом политическую систему это сильно бодрит, что ей, как и готовящемуся в текущем режиме законодательству, только на пользу.
Нам это все напоминает, в нашей-то политической реальности, некие «Вести с Марса». Мы во всем торим свой неизбывный путь. Другое общество, другие традиции, другая жизнь, низкий уровень которой массовый обыватель – даже не осознавая подчас своего политического бесправия, да и не страдая от него, как правило, – не увязывает с тем, какая у нас политика, какие политики, да и власть в целом. Очень расслабленная власть. Обама, наверное, мог бы позавидовать такой расслабленности черной завистью. Но он даже признаться вслух в этом не сможет. Хотя вроде Берлускони примерно в этом как-то признавался.
