ЯДРО РАЗДОРА
Решится ли Южная Корея на создание собственной ядерной бомбы
На фоне противостояния с ядерной КНДР в Южной Корее активизировалась дискуссия о необходимости обретения страной ядерного оружия. Сторонники создания военно-ядерной программы надеются, что она позволит Сеулу обеспечивать собственную безопасность в любых геополитических условиях. Скептики предупреждают, что обретение ядерного оружия чревато дальнейшей деградацией обстановки на полуострове, ухудшением отношений Южной Кореи с США и непредвиденными экономическими последствиями. Есть и те, кто предлагает Сеулу пойти по среднему пути: подойти к порогу создания ядерного оружия, но пока не пересекать его.
Из табу в мейнстрим
В Южной Корее в последнее время заметно активизировалась дискуссия о целесообразности собственной военно-ядерной программы. Наиболее высокопоставленным официальным лицом, за последние недели допустившим обретение Сеулом ядерного арсенала, стал новый министр обороны Ким Ён Хён. Он заявил в сентябре, что на фоне растущих угроз со стороны Северной Кореи власти страны должны рассматривать «все возможные варианты».
В 2023 году президент Южной Кореи Юн Сок Ёль уже высказывался в схожем духе, отметив, что «если проблема (в отношениях с КНДР.— “Ъ”) усугубится, то можно будет разместить тактическое ядерное оружие в Республике Корея или обзавестись своим». Однако тогда президента сразу начали активно опровергать — как в его собственной администрации, так и в Минобороны страны. Глава государства якобы говорил «в теории», подразумевая «наихудший сценарий» развития событий на полуострове, настаивали официальные лица.
Нового министра обороны Ким Ён Хёна, однако, на сей раз никто опровергать не стал. Наоборот, в пресс-службе военного ведомства впоследствии неоднократно подтверждали, что он придерживается обозначенной позиции.
При этом сам Ким Ён Хён в ходе одного из недавних выступлений также подчеркнул, что идея разработки Южной Кореей собственной ядерной программы пользуется большой популярностью у граждан. И действительно: по всем последним опросам общественного мнения, 65–72% населения страны считают целесообразным обретение страной ядерной бомбы. В ходе очередного опроса, результаты которого были обнародованы на этой неделе, за такую опцию высказалось 71,4% граждан.
В августе 2024 года южнокорейские некоммерческие организации, занимающиеся вопросами безопасности и внешней политики, запустили общественную кампанию, направленную на то, чтобы собрать 10 млн подписей под петицией о создании в стране собственной военно-ядерной программы.
Большинство респондентов в Южной Корее теперь предпочитают собственную военно-ядерную программу американскому «ядерному зонтику», который, по идее, должен защищать страну от угроз северян. Сомнения в надежности гарантий безопасности главного союзника и патрона — США — стали крепнуть в Южной Корее на фоне возрастания шансов на возвращение в Белый дом экс-президента США республиканца Дональда Трампа, придерживающегося более изоляционистских подходов, чем его оппонентка от Демократической партии Камала Харрис.
Некоторые влиятельные эксперты в Сеуле, впрочем, настаивают на том, что страна должна стремиться к обретению собственного ядерного потенциала вне зависимости от того, кто победит на ноябрьских президентских выборах в США. «Мы не можем ожидать и не должны просить американского президента использовать свое ядерное оружие для защиты союзника, рискуя при этом пожертвовать собственным народом,— заявил газете The New York Times старший научный сотрудник независимого аналитического центра Sejong Institute Чон Сон Чжан, возглавляющий группу из 50 экспертов, выступающих за создание Южной Кореей ядерного оружия.— Мы должны защищаться собственными силами».
В схожем духе недавно высказался президент независимого Института политических исследований Асан (Asan Institute for Policy Studies) Чой Кан: «Необходимо начать «думать о немыслимом» и рассмотреть все варианты противодействия северокорейской ядерной угрозе, которые в прошлом были немыслимы или запретны. В том числе оставить открытой возможность создания ядерного оружия собственными силами».
Среди причин необходимости обретения Южной Кореей ядерного оружия он назвал и укрепляющееся взаимодействие между КНДР и Россией.
«Северная Корея расширяет масштабы сотрудничества с Россией и стремится к созданию трехстороннего союза с РФ и Китаем. На фоне ядерной коалиции Северная Корея—Китай—Россия безопасность Южной Кореи становится все более уязвимой»,— развил свою мысль эксперт.
Тема, на протяжении десятилетий считавшаяся едва ли не табу, за последнее время стала настолько политически «мейнстримовой», что ее перестали обходить стороной и государственные аналитические центры. Так, в одном из последних докладов Национальный институт стратегии безопасности (INSS, финансируется южнокорейским правительством) рекомендовал властям рассмотреть возможность составления обзора и проведения общественных дебатов по различным вариантам обеспечения безопасности страны, включая возвращение на ее территорию тактического ядерного оружия США, совместные «ядерные миссии» по образцу НАТО и создание Южной Кореей собственного ядерного арсенала.
За нуклеаризацию страны открыто высказываются и влиятельные члены Национального собрания (парламента) Южной Кореи, такие как известная представительница консервативной партии «Сила народа» На Ген Вон, заявившая недавно, что Сеулу тоже нужно ядерное оружие.
Секретные эксперименты
Южная Корея начала работать над созданием собственной военной ядерной программы в начале 1970-х годов на фоне некоторого охлаждения в отношениях с США. Отчасти она подтолкнула и КНДР к развитию своей ядерной программы. В 1975 году Сеул под давлением США и Канады ратифицировал Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Однако, как следует из недавно опубликованной ПИР-Центром книги «Новая ядерная девятка? Оценка угроз распространения ядерного оружия в мире», южнокорейская секретная ядерная программа была продолжена и после этого. «В то время руководство Республики Корея исходило из необходимости сохранить научно-технический задел для возможной военной ядерной программы… Незаявленная ядерная деятельность в 1980-е и 1990-е годы, когда в Республике Корея была проведена серия экспериментов по обогащению урана и выделению плутония»,— говорится в ней.
При этом, как сказано в работе, Сеул представлял следящему за соблюдением ДНЯО Международному агентству по атомной энергии (МАГАТЭ) ложные сведения о своих наработках. Впоследствии в республике заявили, что все эксперименты проводились по инициативе южнокорейских ученых и не были санкционированы политическим руководством страны. Российские эксперты, однако, считают эту версию малоправдоподобной.
Между тем при неформальной работе над своей ракетно-ядерной программой южнокорейские специалисты в 1990-х пытались задействовать и российские технологии. Так, они купили лазерное оборудование в Институте атомной энергии имени И. В. Курчатова (в настоящее время — НИЦ «Курчатовский институт»), усовершенствовали его и создали на его основе установку по обогащению урана методом спектроскопии. Кроме того, усилиями своей службы внешней разведки Южная Корея под видом металлолома смогла вывезти из России компоненты утилизируемых межконтинентальных баллистических ракет (оба случая описаны в статье Ильи Топчего в журнале «Экспорт вооружений» за январь-февраль 2020 года.
«Имеющиеся данные об итогах экспериментов, однако, не позволяют прийти к выводу о том, что Республика Корея имеет серьезный задел в области создания ядерного взрывного устройства. В то же время южнокорейским ученым, по всей видимости, удалось приобрести опыт выделения плутония и обогащения урана, а также расширить знания в области металлургии урана, что может потенциально представлять интерес для военно-прикладной ядерной программы»,— поясняют в своей книге эксперты ПИР-Центра.
Отметим также, что до 1991 года на территории страны было развернуто американское тактическое ядерное оружие. Сейчас в Южной Корее размещено около 30 тыс. военных США и американские вооружения, включая противоракетную систему THAAD.
В апреле 2023 года президенты США и Южной Кореи Джо Байден и Юн Сок Ёль подписали Вашингтонскую декларацию, которая подразумевает укрепление политики «расширенного ядерного сдерживания», распространяющей «ядерный зонтик» США на Южную Корею.
Этот документ среди прочего предусматривает создание консультативной группы по ядерному планированию, проведение совместных «имитационно-теоретических» учений, а также регулярные заходы американских стратегических подлодок в территориальные воды Южной Кореи. Вашингтон и Сеул объяснили необходимость интенсификации военного сотрудничества обострением обстановки на Корейском полуострове, вину за которое они возлагают на Пхеньян.
Неудобные вопросы
Агитирующие за создание собственной ядерной бомбы южнокорейские эксперты, такие как Чой Кан из Института политических исследований Асан, настаивают на том, что это не испортит отношения между Сеулом и Вашингтоном. По мнению этой группы аналитиков, власти США, наоборот, будут рады снять с себя ответственность за обеспечение безопасности Южной Кореи и смогут сконцентрироваться на сдерживании Китая. Южнокорейский ядерный арсенал же, продолжают они, может рассматриваться Вашингтоном как «союзнический» — по аналогии с потенциалом Великобритании и Франции. Сторонники такого подхода называют это «дружественным распространением».
При этом они ссылаются в том числе на экс-президента США Дональда Трампа, допустившего, что Вашингтон поддержит ядерные амбиции Южной Кореи и Японии, лишь бы они сами обеспечивали свою безопасность.
Американские эксперты, впрочем, сомневаются в том, что вопрос можно решить так просто. В журнале Foreign Policy недавно вышла статья, авторы которой поднимают пять проблемных аспектов в связи с возможным продвижением Южной Кореи к ядерной бомбе.
Во-первых, по их мнению, на обретение собственного ядерного арсенала у Сеула уйдет до десяти лет (авторы исходят из того, что Южная Корея сконцентрируется на баллистических ракетах подводных лодок и постарается создать не менее 100 боезарядов). В этот период, пишут они, страна будет особенно уязвима перед северным соседом, который наверняка постарается предотвратить укрепление обороноспособности южан. Воспрепятствовать появлению у Южной Кореи ядерного оружия может постараться и Китай.
Во-вторых, США в этой ситуации столкнутся с непростой дилеммой: защищать ли от возможного нападения со стороны КНДР Южную Корею и рисковать жизнями американцев, притом что продвижение Сеула к ядерной бомбе означало бы наглядную демонстрацию неверия южнокорейцев в американские гарантии безопасности и шло бы вразрез с многолетними усилиями Вашингтона в сфере нераспространения ядерного оружия. «Большинство членов Конгресса США и избирателей, скорее всего, придут к выводу, что ядерная Южная Корея должна защищать себя сама, а американские войска должны вернуться с Корейского полуострова домой спустя 72 года»,— прогнозируют авторы статьи.
В-третьих, эксперты полагают, что, по крайней мере, на начальном этапе появление у Южной Кореи ядерного арсенала не стабилизирует обстановку на полуострове, а, наоборот, повысит риски большой войны, поскольку как Северная Корея, так и Китай будут противодействовать ядерным амбициям Сеула. Полностью дистанцироваться от этой ситуации США, как следует из публикации, скорее всего, не смогут.
В-четвертых, США столкнутся с необходимостью наложить на Южную Корею серьезные санкции, поскольку американское законодательство обязывает власти страны вводить жесткие ограничения на государства, нарушающие свои обязательства по ДНЯО. Это крайне пагубно скажется на американо-южнокорейском альянсе. Если же Вашингтон постарается ради отношений с Сеулом пойти на хитрости и сделать для Южной Кореи исключение, репутации США как одного из гарантов глобального режима нераспространения будет нанесен непоправимый ущерб. Санкции в отношении Южной Кореи при нарушении ею своих обязательств по ДНЯО наверняка введут и другие государства, включая Китай и страны ЕС, что сильно ударит по экономике страны, во многом ориентированной на экспорт. Готовы ли граждане Южной Кореи заплатить столь высокую цену за собственную ядерную бомбу — неизвестно (в опросах их об этом пока не спрашивали).
Ну и наконец, в-пятых, если США допустят создание Южной Кореей ядерного оружия, это может обернуться появлением все новых и новых ядерных государств в дополнение к нынешней «девятке» (в которую входят пять официальных ядерных держав — Россия, США, Китай, Великобритания и Франция — и четыре неофициальных — Индия, Пакистан, Израиль и КНДР). «Соединенные Штаты уже ослабили или изменили давние нормы и правила нераспространения в интересах своих партнеров — Индии, Австралии, а теперь, возможно, и Саудовской Аравии. Это усилило подозрения в Китае, России и других странах в том, что режим нераспространения не является ни универсальным, ни основанным на правилах, а скорее представляет собой инструмент США для сдерживания или ослабления своих противников»,— добавляют авторы.
Третий путь
На этом фоне некоторые политики и эксперты в Южной Корее считают более выигрышным промежуточный сценарий, в рамках которого Сеул предпринял бы шаги для наращивания своего научного и технологического потенциала в ядерной сфере, не переступая порог создания военной ядерной программы. В июле партия «Сила народа» объявила о запуске общественной площадки Mugunghwa Forum, целью которой является продвижение идеи «ядерной латентности» для Южной Кореи. Церемония запуска форума, в которой приняли участие более 20 членов парламента, прошла под девизом «Предотвращение северокорейской ядерной катастрофы: почему Южная Корея больше не может откладывать обеспечение ядерного потенциала».
Участники площадки (по крайней мере, публично) не настаивают на немедленном превращении страны в ядерную державу, но подчеркивают, что она должна быть технологически и инфраструктурно готовой оперативно воплотить такое решение, если потребуется. Свой подход они называют «подстраховкой».
«Международная ситуация непредсказуема, и полагаться только на альянсы не стоит. Поэтому, как и Япония, мы должны развивать потенциальную способность к созданию ядерного оружия на случай необходимости, в том числе путем обеспечения технологии обогащения (урана.— “Ъ”) и переработки (отработанного ядерного топлива для выделения плутония.— “Ъ”)… Если мы сразу приступим к созданию ядерного оружия, то риск международных санкций будет высоким. Я считаю, что ядерная латентность — это реалистичная и эффективная мера, которая не зависит только от альянсов»,— заявил накануне запуска дискусионной площадки лидер «Силы народа» Хан Дон Хун.
В США также есть сторонники «третьего пути» для Южной Кореи. Так Сон Хван Ким из вашингтонского Korea Foundation в статье для журнала The National Interest пишет что «лучшим вариантом для Республики Корея может стать ее превращение в пороговое государство, вместо того чтобы сразу создавать собственные силы ядерного сдерживания или продолжать полагаться на «зонтик» США». Для этого Сеул, как поясняет он, должен инвестировать в технологии обогащения урана и переработки ядерного топлива, вносить изменения во внутреннее законодательство и добиваться определенных смягчений в ряде соглашений с США, касающихся сотрудничества двух стран в сфере мирного атома.
Если делать все это транспарентно и во взаимодействии с международными структурами, такими как МАГАТЭ, то, по мнению эксперта, это позволит укрепить оборонный потенциал Южной Кореи без чересчур негативных последствий для Сеула и глобального режима нераспространения. В качестве примера автор, как и южнокорейские политики, приводит «латентно ядерную» Японию, которая, как считается, в случае принятия соответствующего политического решения может в весьма сжатые сроки создать ядерное взрывное устройство. По прогнозу Сон Хван Кима, США, выстраивающие трехсторонний альянс с Южной Кореей и Японией для противостояния Китаю, России и КНДР, могут поддержать такой вариант и для Сеула.
Другие американские эксперты, соглашаясь с некоторыми преимуществами этого пути для Южной Кореи, в то же время предупреждают: если Сеул будет просто пытаться прикрываться концепцией «третьего пути» для продвижения к обретению ядерной бомбы, это вызовет негативную реакцию в США. Они уже сейчас обращают внимание на то, что внутриюжнокорейская дискуссия на эту тему отличается от того, что представители страны говорят на международных площадках. Для внешней публики сторонники этой концепции делают акцент на том, что развитие соответствующих технологий и инфраструктуры позволит Южной Корее эффективнее развивать свою мирную атомную программу (на территории республики есть 26 атомных электростанций, при этом страна импортирует, в том числе из России, все задействованное на них урановое топливо) и в перспективе строить субмарины с ядерными энергетическими установками. Внутри страны же политики и эксперты фактически не скрывают, что, став «пороговым государством», Южная Корея должна будет пойти дальше и перешагнуть через «порог».
Меж двух Корей
В России внимательно следят за южнокорейской дискуссией о ядерном оружии. Отношения двух стран резко ухудшились на фоне конфликта вокруг Украины: после того как Южная Корея присоединилась к западным антироссийским санкциям, власти РФ объявили ее «недружественным государством». По некоторым данным, Сеул через третьи страны также снабжает Киев боеприпасами.
Отношения Москвы с Пхеньяном, наоборот, переживают небывалый взлет. Во время первого визита президента РФ Владимира Путина в Северную Корею 18–19 июня этого года был подписан Договор о всеобъемлющем стратегическом партнерстве двух стран, предусматривающий оказание взаимной помощи в случае агрессии против одного из участников.
А недавно глава МИД РФ Сергей Лавров, по сути, дал понять, что Россия более не будет оспаривать право Северной Кореи на собственную военно-ядерную программу.
«Понимаем принципиальную позицию наших корейских друзей в том, что основой обеспечения собственной независимости и безопасности является ракетно-ядерный щит и другие меры самообороны»,— заявил он 26 сентября агентству «РИА Новости».
По словам Сергея Лаврова, США при поддержке своих союзников «напористо затаскивают в регион элементы военно-стратегической инфраструктуры и активнейшим образом задействуют там системы, относящиеся к носителям ядерного оружия, упражняясь совместно с Республикой Корея и Японией во все более провокационных и дестабилизирующих схемах так называемого расширенного ядерного сдерживания». «Дошло до того, что американо-южнокорейский союз уже открыто называется по аналогии с НАТО «ядерным альянсом», который явно на пути к превращению в тройственный блок с участием Японии, демонстративно вставшей на курс ремилитаризации. Вот это и есть реальная и крайне серьезная угроза региональной безопасности»,— отметил он. И резюмировал: «В этих условиях даже сам термин «денуклеаризация» применительно к КНДР утратил всякий смысл. Для нас данный вопрос закрыт».
В МИД Южной Кореи позицию России охарактеризовали как «крайне безответственную».
В МИД РФ на это отреагировали еще более жестким заявлением. «Для российской стороны очевидно, что за нападками на Москву отчетливо просматривается попытка оправдать беспрецедентное наращивание военных приготовлений Сеула с ядерной составляющей по указке и при непосредственном участии США и их союзников»,— говорится в нем. По мнению МИД РФ, «нынешняя администрация Южной Кореи вразрез с собственными национальными интересами отказывается трезво оценивать всю опасность нынешней безответственной линии на безоглядное следование в фарватере политики других государств».
Активизировавшуюся в Южной Корее дискуссию о собственной ядерной бомбе власти РФ пока официально не комментировали, но в любом случае такая перспектива вряд ли радует Москву.
