«ВЫХОД ИЗ ВОЙНЫ, НУЖНЫЙ ТРАМПУ, ДЛЯ ЗЕЛЕНСКОГО – ПОЛИТИЧЕСКАЯ СМЕРТЬ!»
Военный эксперт о том, почему и как Украина и Европа будут срывать мирные переговоры с Россией
«Весной 2024 года Украина попыталась изменить ситуацию, ввела в действие новое законодательство о мобилизации, резко ужесточившее ее правила. Это позволило Киеву обеспечить растущий приток живой силы в вооруженные силы. Пика этот приток достиг примерно в середине лета», — рассказывает военный эксперт Василий Кашин в интервью «БИЗНЕС Online». Кроме того, он отмечает, что Украине крайне невыгоден реальный вариант перемирия, а Киев и вовсе хочет протянуть текущее положение вещей как можно дольше. О том, как скоро Запад и Россия договорятся о мире и почему это может стоить президенту Украины Владимиру Зеленскому личной безопасности, — в интервью Кашина «БИЗНЕС Online».
Что происходит на фронте
— Василий Борисович, какова ваша оценка состояния линии боевого соприкосновения?
— Это отмечено многими: российские вооруженные силы в последние несколько месяцев значительно ускорили продвижение на Украине, прежде всего на юге Донбасса. В настоящее время вывод, что наступает быстрое стратегическое ухудшение, принят уже не только в России, но и на Западе. И вот всеобщее согласие с этим выводом приводит к активизации обсуждения на Западе различных путей выхода из конфликта, поскольку все участники с западной стороны понимают, что текущее положение долго продолжаться не может. А значит, дело идет к поражению Украины.
С точки зрения стран Запада, из сложившегося положения есть ровно два выхода. Первое — попытаться быстро прийти к компромиссу с Россией и заморозить этот конфликт по линии боевого соприкосновения, желательно без каких-либо обязательств. Второй вариант — постараться перед заморозкой устроить эскалацию конфликта, чтобы закончить его на более позитивной для себя ноте, и укрепить переговорную позицию.
Но есть и третий вариант, инерционный. Он предполагает простое увеличение поставок вооружений Киеву и военной техники, эдакую накачку ресурсами. Он устраивает главным образом саму Украину, потому что для нынешнего руководства страны завершение конфликта с потерей территорий будет означать быструю утрату власти и самим президентом Зеленским, и его партией, и всего его окружения. Это еще и утрата собственности, и зачастую личной безопасности.
— Почему ухудшение обстановки наступило именно к концу лета 2024 года, почему не раньше и не позже?
— Произошло накопление ошибок, прогрессировало истощение Украины. Прежде всего серьезная переоценка перспектив Украины произошла на Западе после провала большого украинского наступления летом — осенью 2023 года. Уже после этого оценки конфликта сильно изменились. Да, поддержка Киева продолжала декларироваться, по-прежнему использовался тезис о территориальной целостности, но в реальности это перестало быть объектом веры.
Как следствие, шла дискуссия на тему, что делать дальше. При этом на Украине продолжало нарастать истощение, прежде всего человеческих ресурсов, а также появились сложности с поставками отдельных категорий вооружений. В какой-то момент на рубеже 2023–2024 годов сыграло роль прерывание помощи со стороны США из-за внутриполитических событий в Америке.
Весной 2024-го Украина попыталась изменить ситуацию, ввела в действие новое законодательство о мобилизации, резкое ужесточившее ее правила. Это позволило Киеву обеспечить растущий приток живой силы в вооруженные силы. Пика этот приток достиг примерно в середине лета. Одновременно украинцы готовили планомерно решительный шаг, который должен был изменить баланс сил в рамках СВО, видимо еще с того момента, как провалилось их большое наступление на юге в 2023 году.
Как мы знаем, этим контрударом стало украинское наступление на Курскую область, которое позволило ВСУ на начальном этапе добиться эффекта внезапности и захватить значительную территорию, отчасти восстановить репутацию киевских войск, но не помогло достигнуть каких-либо стратегических целей. Они не смогли захватить крупные населенные пункты, приблизиться к Курской АЭС и Курску, перекрыть какие-то значимые магистрали и прочее.
В результате операция, в которую были вложены очень крупные ресурсы, отвлеченные с других участков, не принесла для Украины значимых результатов, кроме политических и пропагандистских. При этом уже как минимум с сентября, согласно украинским же источникам, начал ресурс исчерпываться от нового закона о мобилизации. В результате приток пополнения в киевские части стал ощутимо падать, несмотря на применение все более жестких мер по поиску и отлову потенциального пополнения.
В итоге ситуация начала ухудшаться быстрее, чем раньше, поскольку из-за курской операции войска отвлекли значительные силы от Донбасса, понесли серьезные потери в дефицитной военной технике и удлинили фронт, на котором ведутся активные боевые действия. Сами себе усложнили ситуацию. Сейчас она продолжает для них ухудшаться, они будут искать новые варианты ее стабилизации, вероятно за счет новых мер мобилизации, более жестких. И одновременно, видимо, будут добиваться от Запада получения новых видов оружия и, возможно, разрешения бить по целям внутри старых границ России образца 1991 года.
«Украина еще имеет резервы и личного состава»
— Почему наиболее эффективными оказались действия именно на южнодонецком направлении?
— Вероятно, сыграла роль комбинация факторов, включая отвлечение украинских войск на курское направление и, вероятно, эффективность этой группы войск и ее командования, а также сосредоточение там российских сил.
— Согласно картам, наши войска очень быстро стали перемещаться, скорость натиска начала достигать цифр июня 2022 года. Есть ли у Украины какие—то возможности замедлить наше наступление?
— Украина, вероятно, еще имеет резервы и личного состава, и техники, но мне сложно предположить, как они будут использованы. Важно правильно понимать те цели, которые Киев ставит перед собой. Например, мы видим, что они продолжают ожесточенно отстаивать занятые территории в Курской области, мы не не можем исключать удары по пограничью.
Возможно, считают, что с определенным продвижением российских войск в Донбассе они могут смириться, пока они не достигают каких-то критически важных точек. Над ними висит, во-первых, угроза того, что им навяжут прекращение СВО со стороны Запада в той конфигурации, которую я описал, с утратой территории и обязательствами не применять силу для ее возвращения. Примерно то, что сейчас обсуждается, по сообщениям, в окружении Трампа. На самом деле это обсуждалось и до выборов в США в качестве одного из вариантов.
Если это произойдет, то для нынешнего украинского руководства это будет полная катастрофа. Их задача на данный момент — избежать такого развития событий. А чтобы это сделать, им нужно продемонстрировать Западу потенциал киевских войск наносить внезапные удары, менять расстановку сил. Кроме того, им необходимо поддерживать некоторые хотя бы остатки веры в победу в украинском обществе. А также им надо предпринимать определенные шаги, которые делают переговоры и перемирие невозможными для России.
В общем-то, удар по Курской области вписывался в эту логику. Мы видели, что Россия заявила, что не будет идти на переговоры, до тех пор пока силы ВСУ остаются в Курской области, а она не могла заявить иначе. Это было бы абсолютно нереальное условие. Я думаю, что это одна из целей. Если им будут со стороны Запада навязывать те или иные условия, они смогут использовать свой потенциал для нанесения ударов по России, с тем чтобы снова менять ситуацию на переговорной позиции, уходить из-под давления.
Мы видим, что окружение Трампа уже выступает с угрозами в адрес украинского руководства именно потому, что им необходимо навязать Зеленскому и его окружению тот формат выхода из войны, который нужен Трампу. А для Зеленского это будет политическая смерть.
«Им этот мир совершенно не нужен»
— Вы сказали, что Запад все равно будет поддерживать Украину. Как долго он сможет поставлять ей вооружение? Судя по тому, что пишут, там проблемы даже с MRAP.
— Важно понимать, что Запад не един в отношении поддержки Украины. Но есть политическая цель, которую перед собой ставят США. С точки зрения США, Украина по итогам войны должна будет сохранить за собой основные территории, должна остаться экономически жизнеспособной и сохранить контроль над определенными ресурсами. Вместе с тем это должно быть сильное в военном отношении государство, спаянное антирусской идеологией. Это цель.
Чтобы ее достичь, США должны убедить Россию прекратить войну. Российские цели в рамках СВО главным образом не территориальные, а политические. РФ важно, чтобы Украина стала как минимум нейтральным государством, чтобы были введены ограничения на численность украинских вооруженных сил и вооружения, а также украинской оборонной промышленности. Чтобы на Украине были отменены наиболее одиозные нормативные акты, касающиеся запрета русского языка, прославления нацистских пособников, гонения православной церкви и прочего. Все эти цели с российской стороны совершенно практические. Их реализация гарантирует нашу безопасность. Потому что даже внутриполитические меры, на которых настаивает Россия, в случае если они будут введены, сделают мобилизацию украинского общества для нового конфликта с РФ более трудной.
На данный момент российская и западная позиции не сходятся. Следовательно, с точки зрения Запада, им важно заставить Москву прекратить войну на приемлемых для него условиях. Добиться этого можно только давлением. А значит, пока Россия не пойдет на переговоры, то Запад не может сворачивать поддержку Украины, просто потому что это ослабит его собственную переговорную позицию.
При этом руководство Украины заинтересовано в том, чтобы конфликт длился как можно дольше. Важно подчеркнуть, что их не устраивает остановка боевых действий, и отметить, что для США вопрос территориальной целостности Украины не имеет принципиального значения до тех пор, пока Украина остается экономически жизнеспособной.
Для США потеря Николаева и Одессы неприемлема, потому что без них Украина превращается в совершенно незначительное по потенциалу государство. Потеря Харькова или Днепропетровска аналогично неприемлема. Но если Россия выбьет киевские части из Донбасса, то это мало что меняет с точки зрения стратегического замысла. Занятие Россией оставшихся территорий Запорожской и Херсонской областей, с их точки зрения, может быть крайне нежелательно.
Важно подчеркнуть, все это цели и задачи США. И самое главное, они что при Трампе, что при Байдене остаются теми же самыми. Трамп готов об этом говорить открыто, и он собирается идти на некие решительные шаги, чтобы этого добиться.
Есть позиция нынешнего руководства Украины. Им этот мир на таких условиях, я опять повторю, совершенно не нужен. Если его заключить, встанет вопрос о том, почему Зеленский не согласился на условия еще тогда, в марте–апреле 2022 года, так называемых Стамбульских соглашений.
Напомню, по тем соглашениям Украина теряла значительно меньше территорий, не лишилась бы огромного количества людей и попросту дала бы свое обещание соблюдать нейтралитет, который, мы еще не знаем, как бы они соблюдали. То есть позиция Киева на 2022 год была более чем выгодная относительно текущей.
Как следствие, Зеленский становится лидером, проигравшим войну. Он будет вынужден провести новые выборы, после которых его сметают, поскольку он за время войны использовал чрезвычайные полномочия в пользу своего окружения, для перераспределения ресурсов, денег. А также устраивал репрессии своим оппонентам, невзирая, кстати, на то, националисты они или нет. Скажем, пострадало большое количество националистов, которые были в плохих отношениях с Зеленским. Вот за все это ему придется нести ответственность.
В Восточной Европе есть группа стран, скажем, Польша, страны Балтии, Чехия, которые используют эту войну для собственного подъема. Польша очень немало получила для развития экономики и политической значимости из-за этой войны. Есть Великобритания, которая также заинтересована в эскалации. В принципе, если посмотреть внимательно, то окажется, что в Европе немало сил, для которых окончание войны без поражения России будет очень тяжелым ударом. Потому что получается, что они потеряли российский рынок, который до начала специальной военной операции был одной из основ благосостояния Европы. Российский рынок и российские же инвестиции.
И вот теперь они вынуждены нести огромную ношу по содержанию Украины. Вместе с тем войну продолжать тоже тяжело, но поражение, которое они понесут по итогам конфликта, настолько тяжелое, что для многих политических сил более приемлемым может оказаться затягивание войны даже без ясных перспектив победы. В духе того, что вдруг там что-то изменится, условно, «марсиане прилетят».
В этих условиях США при новом президенте, скорее всего, попытаются быстро добиться своих политических целей за счет угроз в адрес России и возможных эскалационных шагов. Вероятно, они не станут сокращать поставки военного оборудования на Украину. Но европейцы будут продолжать поставки столько, сколько смогут. А вот Украина будет пытаться предпринимать действия по затягиванию войны, сталкиваясь с растущим внутренним неудовольствием.
Действительно, по отдельным видам номенклатуры военной техники у них фиксируется нарастающая проблема. Это связано прежде всего с бронетанковой техникой, конечно же, артиллерией, зенитными ракетами и прочими секторами.
С одной стороны, еще есть резервы по поиску источников вооружений в мире. Их осталось не так много, но они еще есть. Кроме того, есть меры по наращиванию производства, в том числе и на основе украинского ВПК. Эти меры тоже неполноценные. Ну и, как мы видим, они нехватку боевой техники пытаются компенсировать за счет постоянно нарастающей опоры на новые средства ведения войны, в частности FPV-дроны, которые, как уже признано, компенсируют нехватку иных видов вооружений.
Киев делает на это ставку, он в принципе, как принято считать, опережает Россию во многих аспектах тактики применения данного вида техники. У Киева на целом ряде участков фронта FPV-дронов по-прежнему больше. Кроме того, делается ставка на то, что у них сохраняется благодаря военной помощи НАТО первоклассная космическая разведка, данные которой они могут все быстрее обрабатывать.
Кроме того, Украина устойчива к потерям и имеет работающую мобилизационную машину в условиях, когда Россия вынуждена привлекать добровольцев, а также весьма неплохо им платить, постоянно увеличивая выплаты.
Вот примерно так я вижу ситуацию. Учитывая вышесказанное, вывод будет такой: действительно, с вооружением на Украине все обстоит не самым лучшим образом, но новое туда поступать будет по-прежнему и, несмотря на пертурбации в западной политической элите, этот поток не иссякнет.
«Производство вооружений на Западе постоянно растет»
— Этой зимой специальной военной операции будет три года. Можно ли ожидать увеличения производства вооружений на Западе?
— Производство вооружений на Западе постоянно растет. Определенные успехи есть в выпуске и боеприпасов, и бронетанковой техники, средств ПВО и прочего. Отчеты об этом публикуются.
Проблема в том, что даже в условиях роста производства по многим направлениям по-прежнему не закрываются потребности Украины. Параллельно развивается кризис на Ближнем Востоке, который требует больших объемов помощи. А кроме того, на горизонте есть кризис безопасности на Дальнем Востоке вокруг Тайваня. Короче, военная напряженность растет.
Мы не знаем, когда он выльется в войну, да и выльется ли, но в силу роста напряженности необходимо предпринимать шаги по перевооружению Тайваня, поставлять туда свежее оружие. Это тоже делает ситуацию более напряженной. Успехи-то у них есть, но они недостаточные. Связано это с особенностями системы регулирования и бюджетного процесса. Все-таки если в условиях России можно принимать централизованные решения на уровне президента страны и правительства, а также добиваться их исполнения, то там навязать компаниям те или иные шаги гораздо труднее. Там не так, как у нас. Им нужно обрисовать долгосрочные перспективы сбыта их продукции, возврата инвестиций. И вот с этим у них все не очень хорошо.
— Можно ли ожидать в ближайшие полгода, скажем к лету 2025 года, некого перемирия или нет?
— После вступления в должность нового президента США Дональда Трампа, а возможно, некоторые шаги будет предприняты до вступления, можно ожидать попытки с американской стороны добиться быстрого прекращения конфликта.
Те условия, которые считают приемлемыми для себя США, в том числе окружение Трампа, исходя из того что мы знаем об их позиции, пока что выглядят как неприемлемые, с точки зрения России. Прежде всего потому, что эти решения оставляют перспективу ремилитаризации Украины, насыщения ее оружием. В условиях восстановления численности и потенциала киевских войск и при сохранении на Украине господствующей нацистской, антирусской идеологии. Все это, повторюсь, для нас неприемлемо.
Очевидно, будет предпринята попытка оказать на Россию сильное давление. Могут иметь место и угрозы в наш адрес. С другой стороны, вполне вероятно, что, как это и бывало в прошлом, если мы выдержим это давление, то дальше появится вероятность компромиссного решения с США на условиях, которые будут для нас приемлемы. Тогда мы можем в течение некого короткого времени выйти с Трампом на соглашение, которое будет представлять из себя компромисс между тем, чего хочет он, и теми запросами, которые есть у нас.
Но в этом случае мы, пожалуй, можем в 2025-м увидеть прекращение военных действий. Такой исход возможен, но далеко не гарантирован. Если бы сохранялась старая администрация, то этот исход был бы менее вероятным, сейчас более вероятен, но не более того.
Беседовал Никита Юрченко
