Фотоматериалы

Фотографии с мероприятий, организуемых при участии СВОП.

Видеоматериалы

Выступления членов СВОП и мероприятия с их участием: видео.

Проекты

Масштабные тематические проекты, реализуемые СВОП.

Home » Главная, Новости

Максим Трудолюбов: Горизонталь власти

28.12.2016 – 11:56 Без комментариев

Максим Трудолюбов

| InLiberty

Столкнувшись с обвинениями, чувствуя, что положение безвыходное, человек может выйти из окна. Это может произойти и с «обычным» подозреваемым (как недавно в Хабаровске), и с генералом-майором (как было с Борисом Колесниковым два года назад). Это самые страшные истории незащищенности и непредставленности. Но не представлены интересы людей не только в отношениях с полицией и спецслужбами, а и в самых обыденных жизненных ситуациях, в отношениях, которые можно назвать вертикальными, — с учителем, с работодателем, с проверяющими инстанциями, с городскими коммунальными службами.

Причина непредставленности интересов — в самих основах отношений между государством и обществом в России. Ответственность в государственных структурах — единственных имеющих значение для большинства — устроена вертикально. Люди, занимающие должности, смотрят вверх, а не вокруг себя. Все самое важное для чиновника случается только в его отношениях с теми, кто выше. Служащие всех уровней, депутаты и судьи, а также организации, даже формально негосударственные, такие как партии и разрешенные НКО, зависят только от вышестоящих начальников.

1. Дарование благ

Интересы общества при этом чудесным образом учитываются — иногда. Иногда преступления средних начальников пресекаются высшими, иногда в домах бывает ремонт, иногда начинается благоустройство городов и за это нужно, без шуток, быть благодарными властям. При таких правилах игры высших руководителей действительно можно считать самой гуманной силой во всей чиновничьей пирамиде: ведь они — гаранты того, что общественное благо воспроизводится хоть как-то. Власти в такой системе не могут не быть популярными.

Это происходит, потому что механизм в целом иногда оказывается гуманнее суммы своих составляющих. Частный корыстный интерес — топливо, заставляющее двигаться мелкие части. Каждый винтик этой машины иногда действует на общее благо — когда работает для отчетности. В остальное же время он вынужден разными способами крутиться для себя, подтверждая свою «коррумпированную сущность». Это поощряется, поскольку коррупция — знак и инструмент лояльности. Пройдя через «кормления» и выбравшись на верхние уровни, винтик может превратиться в большой винт и стать отчасти гуманистом. Так система стремится к тому, чтобы состоять из плохих, легко заменимых деталей, по возможности обращаясь к внешнему миру своей благодушной стороной.

Государство, таким образом, становится способным на выборочное дарование благ. Но способ принятия таких решений вполне самодержавный, потому что решение о том, что даровать — детскую площадку или, например, чемпионат — принимается в закрытом режиме. Это нельзя назвать эквивалентом представительства. За общество, если понимать под этим большую разношерстную компанию, случайно оказавшуюся в одной лодке, все равно заступиться некому. Ведь этот кто-то должен быть не командир корабля и не подчиненные ему офицеры. Кто-то из нас должен быть «за нас».

2. Горизонтальные идентичности

Сила, о которой идет речь, если применять метод сравнения (приходится, потому что это непонятное в России явление), — примерно как профсоюзы в тех странах, где они были действительной силой. Как политические партии там, где они независимы от исполнительной власти. Как католическая церковь в Польше при коммунистах или как часть епископата в Чили при Пиночете и в Южной Африке при апартеиде. Как писатели, художники и музыканты во многих диктатурах и авторитарных режимах. Часто эта сила была всего лишь символической. Но причиной ее сохранения являлось осознание, что источник силы — не в государстве, а в самом обществе, в его собственных инициативах и творчестве. Это сети, это силы, которые, будучи горизонтальными, создают противовес вертикалям и помогают формировать «горизонтальные идентичности» — то есть связанные с убеждениями, профессиями, интересами разного рода.

Явления такого рода — оппозиционные партии, организации, профсоюзы, независимая от государства церковь, независимые от государства объединения писателей, художников, даже архитекторов — были последовательно уничтожены большевистской властью. На протяжении всего советского периода правящая партия и государство придерживались «чистого» подхода к формированию общества: «Все в рамках государства, ничего вне государства…» и т. д. В минувшие 10–15 лет это направление государственной мысли в России снова укрепилось, хотя и не проводилось в жизнь последовательно.

Долгое время запрос на представительство интересов умело переносился вовне — на защиту от внешней агрессии, от вредителей и врагов. Сражения и агрессия где-то во внешнем мире, не говоря об оборонительной войне на собственной территории, формируют у человека ощущение, что его интересы представлены: где-то там «наших бьют» и за них, а значит, и за меня дан отпор. На нашей недавней памяти защищать интересы россиян означало вести войну в Чечне, позже в Грузии, на территории Украины, даже в Сирии.

Но до сих пор не очень ясно, что делать, если «наших бьют» прямо здесь, в полицейском участке, а не где-то там, за пределами границ. Из-за этой неясности перенос конфликта за пределы границ дается легко. Это вообще психологически хорошо работает. Ведь так и было в истории: задачи спасения от угроз и организации набегов на соседей сплачивали племена, помогали им сбиваться в города, а потом и империи. Впрочем, быть разумными обществами, способными жить в мире между собой, подчиняясь не одному только страху перед врагами, люди учатся уже не одну тысячу лет.

Это можно назвать процессом перехода от военных к гражданским ценностям — и в России он идет, но медленно. В этом смысле между обществом и Кремлем идет неравное соревнование. Оставаясь в заведомо невыгодном положении, продолжают действовать и даже усиливаются немногие активные люди и группы людей, готовые представлять интересы больных, арестованных, отбывающих сроки и просто обычных граждан, у которых из-под носа воруют бюджетные деньги. Это поле и для просветительства, и для защиты памяти жертв преступлений государства, и для дискуссий о развитии страны. В нем много живого; это сфера, которая в России в последние годы развивается. Но государство будет в этой области активизироваться, потому что, как только внешний конфликт спадает, пустота, зияющая на том месте, где должны быть механизмы представительства интересов, становится особенно заметной.

3. Горизонтали власти

Нет сомнений, что Кремль, если не втянется в еще один внешний конфликт, должен будет заняться заполнением этой общественной дыры. Конфликты, конечно, нельзя исключать, но с избранием Дональда Трампа президентом США эта страна может на некоторое время перестать быть архетипическим врагом. А значит, России будет сложнее ввязываться в драки со ссылкой на американские козни.

Миссия нового главного по внутренней политике Сергея Кириенко почти наверняка — заполнение общественной пустоты, которая становится проблемой в мирное время. Мобилизационные методы предыдущего периода не будут работать в обстановке пониженной конфликтности. Поддержка волонтерства и некоммерческих организаций, которые могли бы дополнять или даже заменять предоставление социальных услуг гражданам, уже стала государственной политикой. Президент Путин недавно — и не в первый раз — говорил об этом: «По максимуму привлекать к исполнению социальных услуг и некоммерческие организации… очень важно сердечное отношение к людям. И давайте вместе держать эти вопросы под особым контролем».

Понятно, что — как всегда у Путина — имеется в виду не вполне то, что может подумать наивный человек. Волонтеры должны быть «в рамках», а не вне рамок. В политической сфере эти цели должен был реализовывать Общероссийский народный фронт, но большой истории из него пока не получилось. Стоит присмотреться и к тому, как используются гражданские методы воздействия вне политической сферы. Отвечая на реакцию на телепрограмму «Ревизорро», вызвавшую резонанс в социальных сетях, журналист и писатель Маша Гессен заметила: «Аутсорсинг регулирующих функций — это уже практически национальная идея… С утра до вечера в телевизоре „общественные организации“ врываются в минимаркеты и выясняют, что там продают водку после 23-х, да еще и без акцизов, или что в Нижнем, например, Тагиле установили автомат по продаже предметов гигиены, в котором на самом деле продают настойку боярышника».

Нетрудно представить новый этап борьбы между строгим и мягким подходом к догме «ничего вне государства». Ее полем — за полным выключением политических партий из политики — по-прежнему будут различные инициативы граждан и социальные сети, закон для которых уже есть (и его жертвой уже стала «пробная» сеть LinkedIn) и претензии которым часто уже предъявлены. Вероятно, в этом же русле можно рассматривать события вокруг «Ельцин-центра» в Екатеринбурге, которые косвенным образом бьют по сторонникам мягких подходов.

Важно одно: от строительства вертикали государство сейчас переключилось на строительство горизонталей, на ту сферу, где в последнее время формировались и развивались живые общественные силы. Если самим не становиться общественной силой и не обращаться с идеями к обществу, это поле будет полностью занято государством. Наверное, качество работ будет таким же, как и при строительстве вертикали, но масштаб и сила тут тоже много значат.

Метки: , , , , , , , , ,

Оставить комментарий!

Вы можете использовать эти теги:
<a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>