Фотоматериалы

Фотографии с мероприятий, организуемых при участии СВОП.

Видеоматериалы

Выступления членов СВОП и мероприятия с их участием: видео.

Проекты

Масштабные тематические проекты, реализуемые СВОП.

Home » Главная, Новости

Сергей Алексашенко: Налоговая система во многих странах – это результат такого исторического компромисса

13.11.2018 – 18:52 Без комментариев

Сергей Алексашенко

| «Эхо Москвы»

Можно подумать, богатые не найдут способа, как спрятаться от налога на роскошь

Е.Бунтман: 15―06, Нино Росебашвили, Евгений Бунтман и персонально наш Сергей Алексашенко, добрый день.

Н.Росебашвили― Здравствуйте.

С.Алексашенко― Здравствуйте, Евгений, здравствуйте, Нино.

Е.Бунтман― Давайте поговорим про американские новости сначала. США готовит войну, говорят. А Россия к войне только готовится.

Н.Росебашвили― Почему вы нас не предупредили?

С.Алексашенко― Мы стоим на страже мира, я вам уже давно говорил, мы готовимся к войне. Вы же хотите как Шапиро оставаться в стороне. Я помню это с детских лет, вот. Поэтому то, что американская военщина во всем мире размахивает своей ядерной дубиной и угрожает посыпать весь мир радиоактивным пеплом, знаете, что называется, я не встречал, я здесь уже в Америке 4 года. И регулярно, каждый день читаю газеты и смотрю телевизор. Я не встречал ни одного американского генерала, ни одного американского политика, который бы вот сказал: «Знаете, мы нацелим наши ракеты вот туда-то».

Или «Мы превратим вот такую-то страну в радиоактивный пепел». Вот такие выражение, они не то, что не недопустимы, они никому в голову не приходят.

Е.Бунтман― У нас про радиоактивный пепел тоже говорят не те…

С.Алексашенко― У нас об этом говорят люди, которые управляют гораздо более важными приборами, они управляют человеческими мозгами. И вот никто из них таких вещей не говорит, так что то, что американцы готовятся к войне – это бред больного воображения.

Е.Бунтман― То есть, нет милитаристских настроений? Не знаю, эксперты на FoxNews, которые говорят там…

С.Алексашенко― Смотрите, Америка считает, что ее действия защищают в первую очередь Америку, американские интересы. В отличие от пролетариата, которому терять нечего, американским гражданам, американскому обществу есть, что терять. И они хотят свои достижения защищать. Постольку поскольку они видят угрозу своим интересам, а также интересам своих союзников из разных стран мира, из разных сторон мира, соответственно, приходится строить такую оборонительную систему, достаточно мощную и сложную.

Но я правда не припомню, чтобы американские политики, генералы, комментаторы на телевидении угрожали кому-то атакой, что мы будем атаковать и захватывать.

Я вообще не очень помню последнюю захватническую войну США, я не знаю, 1812 год, наверное? Когда Луизиану захватили, Техас. Что еще было?

Е.Бунтман― А остальные называются принуждением к миру?

С.Алексашенко― Смотрите, есть разница. Конечно, можно вспомнить и корейскую войну, где точно совершенно американцы не захватывали территорию. Война во Вьетнаме, которая по большому счету чем-то идеологически напоминает российскую войну в Сирии, поддержка законно избранного режима. Соответственно, американцы поняли, что это бесполезно, что нельзя биться против хода истории.

Но захватнических войн Соединенные Штаты не вели, ни в Косово, ни в Югославии, ни в Гренаде, ни в Панаме, нигде. Американцы чужую территорию не захватывают. Поэтому насчет того, что американцы готовятся к войне – да, конечно, американская армия готовится к военным операциям, иностранная армия. Было бы странно, знаете, армия, которая абсолютно небоеспособна. Знаете, приходите на военную базу, а там лежат такие, марихуану курят, благо, она разрешена, кофе попивают, животики такие…

Н.Росебашвили― Мне кажется, у вас неправильные данные.

С.Алексашенко― Конечно, была бы смешная… Конечно, армия, смешно говорить, что самая мощная и организованная армия в мире… Но как политической задачи готовиться к войне нет.

Н.Росебашвили― В Америке есть те, кому эта война может быть выгодна, хотя бы теоретически?

С.Алексашенко― Нино, смотрите, вот война глобальная между Россией и Америкой невыгодна никому, потому что она грозит уничтожением всему земному шару. И в Америке это очень хорошо понимают, там еще в 50-60-е годы, когда была «холодная война», там во всех американских школах, во всех американских учреждениях висели плакаты, которые рассказывали о том, что такое ядерная война, насколько она страшная. И так же, как у нас в журнале Крокодил, были карикатуры, как американская военщина размахивает ядерной дубиной.

То же самое и здесь, были такие плакаты, которые показывали, к 70-м годам, что ядерное оружие способно уничтожить земной шар. Это – не шутка, здесь все это хорошо понимают. И поэтому вот война, знаете, выражение есть «кому война, а кому – мать родна», оно только в России существует, потому что выясняется, что в России зарабатывать можно на чем угодно. Самое главное – были бы бюджетные деньги. Вон там даже на адмирале Кузнецове, который съездил в Сирию, вернулся и на нем заработали. Раз заработали, второй заработали, бесконечный заработок.

Другое дело, что в Америке есть очень мощный военно-промышленный комплекс, огромное количество оборонных предприятий, для которых любое потенциальное напряжение международной обстановки, нарастающая угроза со стороны России, рост оборонного бюджета – конечно, для них это хорошо. Слушайте, смешно было бы говорить. Любая компания в любой стране мира радуется, когда госзаказ, который она исполняет, увеличивается.

Конечно, хорошо. Конечно, от того, что растут такие милитаристские настроения, есть компании…

Е.Бунтман― Про агрессивную риторику тогда продолжим тему. Вот эта история с давним сторонником Трампа, который рассылал бомбы врагам Трампа, это что? Случай частного сумасшествия или все-таки риторика нынешнего американского президента провоцирует определенную агрессию?

С.Алексашенко― Слушайте, конечно, это такой медицинский персонаж, рецидив, один сумасшедший решил составить список из 100 врагов Америки и разослать им бомбы.

Е.Бунтман― Я прошу прощения, сторонники Хиллари Клинтон как-то не рассылают бомбы.

С.Алексашенко― Евгений, а вы вспомните Россию 2014 года после захвата Крыма, когда появились списки врагов народа, людей избивали, угрожали. Дональд Трамп – у него своя риторика, у него одни сторонники. Хиллари Клинтон, видимо, не апеллирует к таким низменным инстинктам, поэтому у нее сторонники бомбы не рассылают, они не ищут врагов Америки везде, под каждым углом.

Риторика Хиллари Клинтон и многих других политиков, республиканцев и демократов, она не нацелена на то, чтобы обязательно найти врага, от которого жизнь в Америке становится плохой.

Говорить о том, что один человек решил разослать 12 бомб и вот это уже все, переворот в общественном сознании… Конечно, нет.

Да, можно говорить о том, что на него повлияла риторика Трампа. Но, знаете, каждого привозимого в сумасшедший дом можно тестировать, что он смотрел последние 1,5 года по телевизору. Знаете, говорят: «Он попал, потому что он смотрел такую-то передачу». Наверное, можно какую-то зависимость вывести, но мне кажется, это такой, слишком далеко идущий вывод. Я бы обратил внимание на эффективность работы спецслужб, как быстро они обнаружили это дело.

Н.Росебашвили― А репутация республиканской партии, она как-то оказалась под угрозой в связи с этим предприимчивым человеком? И никто его не ассоциирует?

С.Алексашенко― Послушайте, никто не ассоциирует ни его с республиканской партией, ни партию с ним, ни его действия…

Е.Бунтман― Вот Майкл Мур показывает, вот, смотрите… Мур – тоже немножко радикал, с другой стороны, с ультрадемократической стороны. Но вот у него плакат, где он поддерживает Трампа, смотрите, это – типичная история, пишет Майкл Мур.

С.Алексашенко― Евгений, смотрите. В Америке есть первая поправка к Конституции, свобода слова называется. И любой, даже самый экстремистски настроенный человек, может говорить все, что ему приходит в голову. Да, и за это здесь нет 282 статьи, за это здесь не сажают, за ретвиты-репосты, это смешно. И штрафа в 350 000 долларов на издателя журнала за то, что не вовремя две странички отчетности не предоставил, никто не накладывает. Майкл Мур в свободной стране может говорить все, что ему угодно.

Опять, в Америке живет 320 млн человек, и я готов предположить, что, может быть, даже миллион из них связывает его с республиканской партией. Но это не та мера… Даже демократические издания, газеты, телевидение… Ни малейшего намека на это дело нет. Да, сторонник Трампа, посылал бомбы наиболее ярким представителям демократов, которые оппонируют Трампу. Да, об этом говорят. Было бы странно, если бы об этом не говорили, потому что список этих 100 имен известен. Но ставить знак равенства, что Россия – это Путин, Путин – это Россия, Трамп – это бомбы, бомбы – это Трамп, ну, нет. До такого здесь, конечно, никто не доходит.

Н.Росебашвили― Вот как раз в числе тех, кто получил эту бомбу, была Хиллари Клинтон, которая вот практически сегодня не исключила, что снова будет баллотироваться на пост президента. Что она сейчас из себя представляет как политическая фигура? Ее вообще помнит кто-нибудь?

С.Алексашенко― Конечно, Хиллари Клинтон помнят. Люди, интересующиеся политикой, знают, кто она такая. Я бы сказал так, что через неделю пройдут промежуточные выборы в Америке. И я думаю, что буквально через неделю после них, может, через месяц начнется президентская гонка. То есть, гонка к выборам 2020 года. И, если е республиканцев относительно все ясно, скорее всего, Дональд Трамп решит переизбираться, я не думаю, что в республиканской партии кто-то ему составит серьезную конкуренцию.

То у демократов, знаете, есть желания, но нет возможности. Желание выиграть президентскую гонку, желание сместить Трампа огромное, а очевидного лидера, яркой фигуры, которая может противостоять Трампу в президентской гонке пока не видно. И вот такие случаи, разговоры о том кто, куда пойдет, они постоянно перебираются, старая, новая колода. И Хиллари Клинтон, и Джо Байден, и Майкл Блумберг. Вот все известные имена, которые так или иначе могут ассоциироваться с демократами, они сейчас перебираются и перетасовываются.

Мне кажется, что вот эти два года после поражения на выборах для Хиллари Клинтон были тяжелым испытанием, потому что в конечном итоге так вот объективный анализ говорит о том, что проиграла выборы она… Они не сделали все возможное. Они сделали мало, чтобы выиграть.

Собственно говоря, речь о том, что Хиллари Клинтон, для нее поражение стало очень тяжелым ударом, она на какое-то время ушла в тень, переживала… Видимо, знаете, как за неимением гербовой пишем на простой, но кто, если не я. Вот она тоже смотрит, кто из демократов пойдет биться. Ну, почему нет. Я не думаю…

Е.Бунтман― Мне показалось, тогда во всяком случае, 2 года назад, что Хиллари Клинтон окончательно угробила свою политическую карьеру.

С.Алексашенко― Евгений, знаете, политика – существо такое живучее, вспомните «17 мгновение весны», Мюллер в исполнении Броневого, что 70 лет – юность политика, я не помню точную фразу, но что-то в этом духе. Поэтому, если есть желание, я думаю, что она может попытаться принять участие, но я пока не вижу у нее серьезных электоральных шансов. Мне кажется, все демократы, знаете, впечатлены ее поражением. Не думаю, что ей дадут еще один шанс.

Е.Бунтман― Через две недели поговорим еще подробнее об этом. Через неделю не успеем, там же со вторника на среду будет, мы еще не успеем толком.

Н.Росебашвили― Еще один вопрос, если позволите. В обществе не назрело желание сменить республиканцев на демократов? Все-таки, политика Трампа достаточно провокационна.

С.Алексашенко― Нино, я вам открою один маленький секрет. В американском обществе постоянно есть желание сменить республиканцев на демократов, а демократов на республиканцев.

Н.Росебашвили― Вот…

С.Алексашенко― Оно постоянно. Если вы посмотрите, то демократы и республиканцы, они время от времени, достаточно регулярно меняются и в Белом доме, и в Палате представителей, и в Сенате, то одни побеждают, то другие побеждают.

Е.Бунтман― Безобразие, какой-то беспорядок совершеннейший. Выборы какие-то…

С.Алексашенко― Никакой стабильности, да. Все хотят друг друга подсидеть, да. Представляете, какие сволочи? Только и мечтают о том, как власть бы взять в свои руки. Нет бы о светлом будущем Америки думать.

Конечно, хотят демократы выиграть, конечно, республиканцы хотят отстоять свои позиции. А общество, на самом деле, смотрит на результаты политики и выражает свое мнение на президентских выборах раз в четыре года, а на выборах в Конгресс американский – каждые два года. Поэтому посмотрим, что будет через неделю. Ну и через две недели можно будет обсуждать итоги.

Н.Росебашвили― Как раз Дональд Трамп очень последовательно выполняет все свои обещания. И теперь на границу Мексики и США отправят более 5000 военных. Это, конечно, вписывается в его представления о прекрасной Америке будущего?

Е.Бунтман― Там идет колонна из Гондураса через Мексику, потом еще будет колонна из Сальвадора.

Н.Росебашвили― Зачем там военные?

С.Алексашенко― Военные – чтобы перекрыть границу. Это такой длинный разговор. И давайте с Дональда Трампа сначала начнем, что он действительно достаточно последовательно выполняет свои обещания. И притом, что его рейтинг не очень высокий, знаете, последний год он медленно растет. Да, он меньше 50%, он где-то с 38% поднялся до 44%, тем не менее, он точно совершенно даже в вопросах общественного мнения не рассматривается как провальный президент.

Значит, теперь вот эта история с караваном беженцев. Смотрите. В Америке есть закон, по которому любой, вступивший на американскую землю, имеет право просить политического убежища. И политическое убежище на основании того, что его преследуют в стране по политическим мотивам, что он подвергается преследованию со стороны криминальных группировок, из-за принадлежности к социальным группам… Вот есть список ограничений.

При этом люди, которые подвергаются домашнему насилию, они не имеют права на политическое убежище в Америке. Вот есть такой закон. И, соответственно, этим законом многие пользуются. И есть вторая часть истории, закона, другой закон. Что беженцев, которые прибыли на территорию США с детьми, их нельзя помещать в тюрьму. Вот нельзя, запрещено. Помните, там была история, что Трамп разделял.

И получается, что сейчас беженцы в Америку идут с детьми. То есть, если пять лет назад их было 13% с детьми, сегодня их 50%. И вот их мечта – пересечь границу. И вот даже не то чтобы там куда-то бежать, они сразу хотят, чтобы их арестовали. Административный арест. То есть, они переходят границу и ждут, когда их пограничники, что называется, возьмут.

Е.Бунтман― Им что, не дадут сейчас перейти границу?

С.Алексашенко― Смотрите, вот есть политика, а есть случай. Давайте говорить, что эти две колонны, 2,5-3 тысячи человек, им еще где-то 1,5 миль идти, то есть, они еще долго будут идти. Мы долго можем это дело обсуждать.

Трамп надеется, что эти пять тысяч человек смогут перекрыть границу. Это достаточно смешно, потому что граница с Мексикой большая. И другое дело, что этот караван легко отслеживать, потому что, когда большая колонна людей движется, очень понятно, где она находится. А вот единичные беженцы, которые перебегают через границу, то с ними история развивается следующим образом.

Они переходят границу. Не сопротивляясь, сдаются в руки правосудия. Их пограничники приводят, составляют все документы, они говорят, что они грамотные, подготовленные, они очень хорошо знают, что они не имеют права просить политического убежища. В большинстве случаев им отказывают, потому что очень часто это люди, которые либо подвергались домашнему насилию, это не попадает под категорию Американского закона, либо это те люди, которые уже были в США, но уехали… Короче говоря, они приезжают в США, их задерживают, на какое-то время помещают в лагерь. Приходят в суд, говорят: «окей, мы взяли ваши документы, ждите теперь суда. И идите».

То есть, у Америки нет денег, нет бюджета, нет вот этих лагерей беженцев, где бы они могли их содержать. И их отпускают на территории Америки.

Вот сегодня в Америке примерно 915 000 случаев, которые суды должны рассмотреть. Суд – это вот не суд в нашем понимании, это вот административное подразделение министерства юстиции. То есть, специально назначенные люди, чиновники, которые рассматривают все эти дела.

Как правило, там больше половины случаев – это отказ. Но отказ принимается судом, и очень часто ответчики просто не являются. Просто они знают, что им дадут отказ, они не являются в суд, они уже живут в Америке такими нелегальными мигрантами. И это очень сложная такая получается конструкция, я не знаю, удалось ли мне ее как-то внятно изложить.

Н.Росебашвили― Вполне.

С.Алексашенко― Это правда, потому что вот есть закон, который нельзя отменить. Трамп попытался – не получается. Соответственно, нужно выделять деньги для того, чтобы… Опять – нельзя перекрыть всю границу, она слишком большая. Физически не получается ее перекрыть.

Н.Росебашвили― Стену уже никто не строит?

С.Алексашенко― Там не везде можно построить стену. И денег на стену нет. И стену можно построить, она уже стоит где-то местами, помимо того, что Трамп туда 5000 человек из армии отправляет, там тонны колючей проволоки. То есть, пытаются как-то закрыть границу, но вряд ли… Вот конкретно этот караван, может быть, удастся не пропустить, но вот, по-моему, больше 100 000 в год пересекают границу. И просто суды административно не справляются.

И уже там генпрокурор назначил дополнительных судей, чтобы быстрее рассматривалось. Уже начинают рассматривать не тех, кто три года назад перешел границу и ждет, а тех, кто сегодня прошел и вот их, пока они не успели раствориться на территории США, вот их дела рассматриваются в первую очередь. То есть, пытаются как-то решать проблему, но…

Е.Бунтман― И это причем можно было просто объявить всем амнистию, тем, кто 10 лет назад пришел нелегальными беженцами.

С.Алексашенко― И так амнистия объявляется каждый год, каждые пять лет. Это примерно то же самое, что совсем открыть границы США, правда?

Е.Бунтман― Не совсем то же самое, но ничего же нельзя поделать…

С.Алексашенко― Евгений, смотрите, есть политика, а есть действия администрации. Политика состоит в том, что разрешается просить политического убежища. Соответственно, дальше административный чиновник, работник министерства юстиции будет принимать решение, давать ли политическое убежище. И проблема в том, что административная машина не справляется с потоком дел. И не в состоянии выполнить ту норму закона, которая сегодня существует. Вот нужно искать где-то компромисс, либо менять норму закона, либо увеличивать пропускные способности бюрократической машины, либо, не знаю, сказать: «Мы не в состоянии справиться, весь мир в гости к нам, открываем границы Америки». И через три недели население Америки из 320 000 000 возрастает до миллиарда человек.

Н.Росебашвили― Опять же, вопрос к тому самому американскому обществу, которое мечется между республиканцами и демократами. Что касается антимигрантских настроений Трампа, они его поддерживают в этой части?

С.Алексашенко― Многие американцы поддерживают. Особенно в, знаете, таких тяжелых штатах, где плохо с рабочими местами, где неквалифицированные рабочие места, где низкие зарплаты. И, опять, знаете, лозунг «понаехали тут» не Трамп придумал. Мы его слышали и в Москве, в самом благополучном городе России. Обвинения в том, что НРЗБ, мы и сейчас слышим в Москве, что «понаехали тут, отбирают рабочие места у коренных россиян, не дают им работать», все то же самое, та же риторика.

Е.Бунтман― Просто люди из бедных стран едут в богатые, из бедных городов едут в богатые.

С.Алексашенко― Да. Рыба ищет где глубже, человек ищет, где лучше. И, конечно, всегда есть люди обиженные, у которых жизнь не удалась, у которых материальное состояние плохое, которые не могут найти хорошую работу или потеряли хорошую работу.

И, конечно, им хочется найти простой ответ на сложный вопрос «а что делать дальше?». Вот есть виноватые, конечно, они поддержат Трампа, который говорит: «Да, я вижу, что ваши рабочие места крадут, а крадут их либо мигранты, либо через торговые соглашения, мы даем преференции Китаю, Мексике, Канаде, Европе, всему миру даем преференции, и они крадут наши рабочие места». Конечно, есть люди, которые на это клюют, и его поддерживают.

Е.Бунтман― Сергей Алексашенко персонально наш, мы вернемся, Нино Росебашвили и Евгений Бунтман.

Е.Бунтман― Персонально наш Сергей Алексашенко, Нино Росебашвили и Евгений Бунтман в студии. Про богатых и бедных снова будем говорить, про Антона Силуанова, который говорит, что не будет вводить, как я понял… Вы же смотрели интервью Познера с Силуановым?

С.Алексашенко― Да, смотрел.

Е.Бунтман― Так вот, Силуанов говорит, что нет смысла вводить прогрессивную шкалу, все равно богатые люди в любом случае найдут способы обойти это решение и вывести деньги из страны. Вы с ним согласны?

С.Алексашенко― Нет, не согласен. Потому что вот есть много других стран, где адекватная работа налоговых служб показывает, что люди не могут прятать свои доходы, а если бюджет достаточно прозрачный, если демократические процедуры позволяют обществу контролировать, что происходит с бюджетом, если демократические процедуры позволяют, как Нино сказала, сместить Трампа, поставить демократа, сместить демократа, поставить республиканца, то, в общем, есть некий консенсус согласия в обществе относительно того, что налоги могут быть достаточно высокими.

В Америке подоходный налог – самый крупный налог. Поэтому мне кажется, что самая главная проблема России – это не то, что богатые будут прятать свои деньги, а то, что даже богатые, даже те люди, которые находятся в ближайшем окружении президента Путина, не знаю, все эти олигархи, они сами не очень хорошо понимают, куда идут деньги российского бюджета, если только эти деньги не достаются им лично.

Поэтому мне кажется, что, если вообще говорить о том, что нужно или не нужно повышать налоги какие бы то ни было, то разговор нужно начинать с того, что а куда эти деньги пойдут.

Е.Бунтман― А шкала должна быть какой?

С.Алексашенко― Подождите. Смотрите, вот сколько, пять месяцев назад тот же самый министр Силуанов неожиданно заявил… Премьер-министр Медведев изложил мысль, предложенную Силуановым, повысить НДС, с 18% до 20%. Ну и как-то ничего, повысили. Притом, что НДС – такой оборотный налог, он бьет по всем слоям населения. Естественно, по низкодоходным слоям бьет сильнее, чем по людям богатым.

И ничего, как-то смогли повысить, никакого протеста не было, никто не стал убегать, никто ничего не стал прятать. Мне кажется, что вот разговор о том, что ставка должна быть 13% на всю жизнь и так далее, я просто хочу вспомнить, у нас был такой губернатор, Никита Белых, который у себя проводил достаточно удачный эксперимент по самообложению, когда он муниципалитетам, местным образованиям разрешал: «Ребят, окей, у вас нет денег, соберитесь на свой сход, примите решение, что вы хотите сброситься деньгами и построить мост через свой ручей, обновить дорогу… Если вы договоритесь, что все жители вашего муниципалитета дают деньги на это дело, то я из областного бюджета добавляю вам на рубль на рубль».

И выяснилось, что в первый год – 40 случаев, во второй год – 140 случаев, через пару лет за 1000 случаев… То есть, в принципе, то, что россияне не готовы платить дополнительные налоги – это неправда. Россияне хотят знать, куда идут эти деньги, куда отправятся налоги.

Поэтому разговор о том… Министр Силуанов говорит, что если налог повысить, то богатые будут прятаться. И тут же говорит: «Ну, давайте введем налог на роскошь». Можно подумать, богатые не найдут способа, как спрятаться от налога на роскошь. Ну, будут оформлять на офшорные компании, которые будут платить квартирами, машинами. Яхты, которые зарегистрированы за границей, я плохо понимаю, как он будет их облагать. Такая абсолютно популистская риторика, направленная неизвестно на что.

Е.Бунтман― Чтобы, видимо, как-то смягчить предыдущие его заявления, потому что это считается как «налоги для богатых не можем повысить, поэтому возьмем деньги у бедных».

С.Алексашенко― Нет. Извините, шизофреническое заявление, то есть, «мы не можем поднять ставку подоходного налога, потому что богатые не будут платить, но введем налог на роскошь, который богатые будут платить». То есть, грубо говоря, от одного налога богатые могут уйти, а от другого они уйти не могут. Какая-то абсолютно…

Вообще мне кажется, что эта позиция министра финансов, вот это выражение… К сожалению, у него в голове, он как был бухгалтером, так и остается бухгалтером. Вот лишь бы собрать еще денег. Вопрос, зачем ему столько денег.

Н.Росебашвили― Что значит – зачем? У нас все эти майские указы, у нас зарплаты бюджетникам, мы к войне готовимся. Когда были лишние деньги, Сергей Владимирович?

С.Алексашенко― Нино, смотрите, в этом году министр финансов Силуанов свою кубышку под названием Фонд национального благосостояния отложил 5 трлн рублей. Это примерно 30% расходов федерального бюджета за год. То есть, он потратит, профинансирует весь бюджет и еще 30% бюджета отложит в кубышку.

Я думаю, что этот налог на роскошь, о котором говорит министр Силуанов, от силы даст 50-70 млрд рублей. Когда вы в состоянии откладывать 5 трлн, то вот эти 70 млрд, не знаю, вам нужно 70 лет собирать этот налог. 700 лет… Какая-то совершенно безумная идея, как со свиньи шерсти, визгу много, толку мало. Мне кажется, вот это заявление первого вице-премьера, по совместительству Антона Германовича Силуанова иначе как безответственным популизмом назвать невозможно.

Е.Бунтман― Шкала.

С.Алексашенко― Евгений, смотрите, я считаю, что плоская шкала достаточно справедлива в условиях России, потому что опыт у России был… Вообще, налоговая система во многих странах – это результат некоего такого исторического компромисса, потому что всегда начиналось с низких налогов, потом налоги все время повышались, был период высоких ставок налогов, потом стали двигать с низким.

Я считаю, что Россия попыталась вводить высокие ставки налогов, 35%, может даже 40% в 90-е годы. И жизнь показала, что это не работает. 13% — ну вот как-то работает.

Н.Росебашвили― Подождите, а почему не работает?

С.Алексашенко― Потому что люди не платили, потому что финансовая грамотность российского населения, особенно богатого населения, она существенно ниже, чем финансовая грамотность российских налоговиков. Как сказал…

Е.Бунтман― То есть, о чем говорил Силуанов, все равно спрячут.

С.Алексашенко― Смотрите, жизнь же меняется. То есть, одно дело – середина 90-х годов, когда я как раз еще в Минфине работал, как раз тоже за налоги отвечал, мне один очень богатый человек сказал: «Слушай, сколько у тебя в налоговом департаменте работает, 40 человек? А я могу нанять 40 000 юристов и, конечно, мы придумаем лучшие способы уйти от налогов».

И что было правдой. Но в середине 90-х годов не было, например, того, что есть сегодня. Соглашение международное об обмене банковской информацией, о раскрытии счетов, о раскрытии бенефициаров. То есть, то, что в 90-е годы легко уходило с помощью офшорных компаний для богатых людей, увода денег из России, сейчас это делать гораздо сложнее. И опять, нельзя сказать, что это невозможно. В Америке все эти законы существуют, все нужно доказывать, показывать и так далее. И все равно, есть желающие уйти от налогов, их как-то спрятать, и постоянно их как-то ловят.

Е.Бунтман― Надо приложить усилия. Сейчас, наверное, проще заплатить налоги, чем не заплатить.

С.Алексашенко― Я тоже думаю. И вот эта плоская шкала 13% — она некий такой исторический компромисс. Можно ли повысить до 15%? Наверное, можно, я не думаю, что это сильно что-то изменит в жизни большинства россиян, особенно если… Смотрите, у нас подоходный налог идет в региональный и местный бюджеты, то есть, это – не федеральный налог. И если одновременно с повышением ставки налогов до 15% вы сильно повышаете необлагаемый минимум… То есть, люди с низким доходом платят налогов меньше или вообще не платят, а люди с высокими доходами получают некие избирательные права. И кто платит налоги – заказывает музыку, имеет право выбора местных депутатов и принятия решения о том, куда тратятся бюджетные деньги, я думаю, может быть в какой-то момент таким политическим компромиссом.

Другое дело, что если министр финансов Силуанов прямо сейчас скажет, что «Я накопил, конечно, 5 трлн, но мне не хватает для борьбы с американскими санкциями». Он же заявил, по-моему, в конце прошлой недели, что профицитный бюджет в России – это наш ответ на американские санкции. То есть, видимо, мы с санкциями будем жить все оставшееся время, поэтому давайте повысим подоходный налог до 20%, а все полученные деньги я опять отложу в кубышку.

Е.Бунтман― Можно говорить, что профицитный, да.

С.Алексашенко― Да. Просто цель явно не оправдывает средства. Мне кажется, что вот цель бюджета – накапливание денег в кубышке, это – неправильная бюджетная политика. И поэтому то, что предлагает министр Силуанов – конечно, это глупость и… Это не означает, что правительство не может пойти по этому пути. Вообще странно. Несколько месяцев назад тот же первый вице-премьер, он же министр финансов Силуанов говорил: «Ну, вот мы сейчас НДС повысим, а потом уже налоги повышать не будем».

Ну вот прошло три месяца, он говорит: «Ну, вообще-то, я еще готов налог повысить».

Н.Росебашвили― Человек смелый.

С.Алексашенко― Ну а что, ответственности нет никакой, он понимает, что там нет никаких демократов или республиканцев, которые могут сместить его с его кресла, есть только один человек в стране, которого зовут Владимир Владимирович Путин, который может Силуанова отправить в любой момент в небытие. А может сделать его премьер-министром.

Поэтому ему все равно, как в обществе отреагируют.

Е.Бунтман― Мытарь. Главная цель – собрать денег.

С.Алексашенко― Кассир. В кассе всегда должны быть деньги. Хороший кассир – это у кого доход больше расхода. Вот Силуанов в этом отношении хороший кассир.

Е.Бунтман― Еще про пополнение кубышки.

Н.Росебашвили― Остались самозанятые. У нас Госдума приняла в первом чтении закон по налогообложению самозанятых граждан. Как известно, наверное, это не самая простая процедура, потому что самозанятые не всегда о себе объявляют, правильно?

Е.Бунтман― То есть, уже объявили, что это – война с нянями и репетиторами. Еще с чудовищными штрафами, кстати, больше, чем у других.

С.Алексашенко― Вряд ли больше, чем у журнала Нью Таймс, правда?

Е.Бунтман― Больше чем у журнала Нью Таймс не бывает вообще.

С.Алексашенко― Опять, Нино, смотрите. Давайте разделим: мухи отдельно, котлеты отдельно. Вот вы же получаете зарплату, правда? И вы с вашей зарплаты платите налоги. Ну, какую-то зарплату, какие-то налоги, живете в Москве и, соответственно, ваши деньги идут в московский бюджет. И московский бюджет содержит школы, дороги, больницы, поликлиники. И много всего, метро, коммунальное хозяйство…

А рядом сидит, предположим, Евгений, который самозанятый. И он получает точно такую же зарплату, оказывая услуги разным людям, разным организациям. Но при этом налоги не платит.

Н.Росебашвили― Я чувствую вопиющую несправедливость.

С.Алексашенко― Да. Вот с вашей точки зрения… Евгений в той же самой мере пользуется всей городской инфраструктурой, что и вы. Правда? Но вы за нее платите, а Евгений за нее не платит.

Н.Росебашвили― А как мы будем искать Евгения, если он…

С.Алексашенко― Стоп. Смотрите, есть разные вещи. Вот первый вопрос – в принципе, этот налог, это справедливо или нет? Ну я считаю, что люди, которые получают доходы, независимо от того, в какой форме, они должны платить налоги. А в жизни есть… Нельзя избежать налогов и смерти, так сказал Бенджамин Франклин. Поэтому я вот в принципе, вообще говоря, я считаю, что люди, которые получают доходы, они зарабатывают деньги. И если вам платит зарплату радиостанция, вы должны платить налоги, а если вы платите кому-то, кто работает няней, эта няня не должна платить налоги? Я не очень, честно говоря, это понимаю. Поэтому мне кажется, что это движение правильное.

Другое дело, что мы опять натыкаемся на то, что… А для чего государству деньги? Оно же не собирается нам объяснять и отчитываться, куда оно эти деньги будет тратить. И, конечно, это встречает огромное социальное сопротивление, что вот опять… Нам же обещали, что никакого повышения налогов не будет, нас опять обманывают.

А правительство, они же не политики, их никто не избирал, проигрыши губернаторов на выборах показали, что они с народом общаться не умеют, защищать никакую позицию в дебатах не умеют, объяснять свои действия не умеют. И когда такие косноязычные министры, которые не понимают разницы между реальным и номинальным ростом зарплат, а про инфляцию ни разу не слышали, эти косноязычные люди выходят на экран телевизора и пытаются что-то сказать, знаете, лучше бы молчали. Как у меня бабушка говорила: «Промолчи – сойдешь за умного».

Е.Бунтман― Вот этим людям еще и налоги доверять. Я, например, условный Евгений не платит налоги, но дорогу у себя на даче, он сам купит кирпича, на сэкономленные деньги, и засыплет там кирпичной крошкой.

С.Алексашенко― Да. Вопрос то есть конкретно в российской истории, в российской ситуации. Деньги из кошелька россиян пытаются забрать люди, которые не могут… На россиян смотрят свысока: «Ну вы, поданные, мы сказали вам. Мы вам повысили налог НДС – вы промолчали. Мы вам повысили пенсионный возраст – вы промолчали. А чего вы сейчас-то возмущаетесь? Ну, хорошо, стерпите».

Е.Бунтман― Ну да, а деньги от налога пойдут на Сирию, Кубу…

С.Алексашенко― Нет, деньги от налогов пойдут в кубышку. Они пойдут в региональный бюджет… Он же сегодня опять сказал «А вы, губернаторы, не смотрите на федеральный бюджет и не просите у меня подачек. То есть, вы получите деньги от налога на самозанятых, я вам тут же уменьшу трансферты из федерального бюджета». Замечательно, да. «Я эти деньги отложу в кубышку, дам Кубе, дам Сирии, в Венесуэлу пошлю консультантов из министерства финансов, экономические реформы проводить, египтянам электростанцию…».

Н.Росебашвили― Подождите, мы помогает нашим партнерам. Что?

С.Алексашенко― Может, мы с себя начнем, как-то у себя уровень жизни поднимем? Дороги в Воронежской области сначала, может, а потом атомная электростанция в Египте?

Н.Росебашвили― Будем надеяться на Евгения в Воронежской области. Тогда, раз уж мы кубышку и Кубу вспомнили. Короткий вопрос, России выгоден вообще этот договор? Напомню, что мы 50 млн долларов предоставляем Кубе, чтобы они купили нашу же военную технику.

С.Алексашенко― России этот договор не выгоден в том плане, что он… У России нет стратегических интересов на Кубе, практика последних 20 лет такого медленного перехода Кубы в НРЗБ политической ситуации показывает, что никаких преимуществ российский бизнес там не получает, никаких возможностей не имеет. И на самом деле эти 50 млн – это будет очередная подпитка российскому военно-промышленному комплексу. Социальная помощь российским оборонным предприятиям.

Куба же не получит денег. Куба получит листочек бумажки, на котором будет написано «Вы за эти 50 млн долларов получите вот такое-то вооружение». И российский бюджет рублями расплатится с предприятиями, которые это произведут, а прибыль уйдет в компанию Ростех… У нас много желающих подзаработать на государственных контрактах. Поэтому сказать, что России это выгодно – да конечно не выгодно. Лучше дороги в Воронеже построить. Я считаю, что для России гораздо важнее дороги в Воронеже, газификация Воронежской области и так далее.

Е.Бунтман― Может, тогда утратит все влияние везде Россия?

С.Алексашенко― А его нет. Евгений, вы правда считаете, что на Кубе есть влияние России? Я был на Кубе, много общался… Русских любят, но влияния России там не ощущается совершенно. Вообще никакого. Русских много где любят, в Индии. В Америке русских любят. Иногда. Сейчас как-то правда все больше, что каждый русский – это потенциальный шпион. А там пять лет назад русских любили.

Е.Бунтман― Вот давайте на том, как любят русских, мы и закончим наш эфир, очень красиво получается, спасибо большое, встретимся через неделю, Сергей Алексашенко был персонально наш, мы, Нино Росебашвили и Евгений Бунтман. Спасибо.

Метки: , , , , , , , , , , , ,

Оставить комментарий!

Вы можете использовать эти теги:
<a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>