Фотоматериалы

Фотографии с мероприятий, организуемых при участии СВОП.

Видеоматериалы

Выступления членов СВОП и мероприятия с их участием: видео.

Проекты

Масштабные тематические проекты, реализуемые СВОП.

Home » Главная, Новости

ИСПЫТАНИЕ УКРАИНОЙ

02.05.2022 – 21:31 Без комментариев

Константин Затулин

Россия в глобальной политике

Третья попытка


В вопросе о том, кто же причина того, что произошло в феврале 2022 г., всё как в Святой Троице нераздельно и неслиянно: сама Украина, Россия и, конечно, Запад.

В третий раз берусь за перо, чтобы написать статью с названием «Испытание Украиной». Впервые я рассуждал на заданную тему в «Независимой газете» в далёком 1996 г. в очерке с подзаголовком «Экзамен на общенациональную российскую внешнюю политику»[1]. Второй раз совсем недавно, 14 февраля 2022 г., в «Московском комсомольце»[2], в день пленарного заседания Государственной Думы, на котором должен был выступить от фракции «Единая Россия», но так и не выступил – при обсуждении коммунистами проекта обращения о признании ДНР и ЛНР. Делаю третью попытку, прекрасно сознавая, что жребий уже брошен: начавшаяся 24 февраля специальная военная операция поделила Россию и Украину, как танки Гудериана войска генерала Серпилина в «Живых и мёртвых»[3].

Как и почему так произошло? И могло ли быть иначе? Эти вопросы, уверен, задают и друзья, и враги – и будут задавать ещё долго после окончания идущих в эти дни боевых действий.

После «гнева и пристрастия» предыдущих событий 2014 г. четыре года спустя аналитики и эксперты в журнале «Россия в глобальной политике»[4] пытались разобраться, «что день грядущий нам (то есть России и Украине) готовит?». Отдаю должное интересным наблюдениям и выводам, но в целом получилось гораздо оптимистичнее, чем у Ленского. Не могу отказать в удовольствии процитировать Андрея Кортунова из Российского совета по международным делам: «Конфликт в Донбассе, при всей его остроте и трагизме, всё же не относится к числу принципиально неразрешимых проблем российско-украинских отношений… Для России (и не только нынешней власти, но и значительной части общества) принципиально признать и принять субъектность украинского народа и украинской власти. Стало быть, с Киевом надо строить отношения на тех же основах, как, например, с Варшавой, Братиславой или Бухарестом»[5]. Надо ли удивляться, что через год, в связи с победой Зеленского на выборах, глава РСМД Игорь опубликовал в  Коммерсанте  статью об уникальном шансе, выпавшем России и Америке в том, чтобы вместе помочь Украине[6].

Это смех сквозь слезы. Представительная часть нашего мыслящего сообщества и после переворота на Украине, Крыма и Донбасса путалась в том, что «ныне лежит на весах и что совершается ныне». Экзистенциальная опасность «Украины – не России», превращавшаяся (все годы независимости постепенно, а с 2014 г. – ускоренными темпами) в геополитическом раскладе в анти-Россию и с неизбежной предопределённостью – во внутренне антирусское государство, традиционно недооценивалось многими в России.

Повторение – мать учения. Повторю, что не раз уже говорил. Попытки 1990-х гг. призывать к необходимости принудить, подтолкнуть Украину ко второму государственному языку, федеративному договору с Крымом как первому этапу её федерализации и, наконец, к отказу от раскола православия как условиям её действительной дружбы, сотрудничества и партнёрства с Россией остались тогда гласом вопиющего. И для нашей власти, погружённой в прелесть приватизации, и для нашей оппозиции, увлекавшей себя грёзами восстановления советского народовластия одновременно в Москве и Киеве.

При Путине ситуация стала меняться. Но от уверенности, что всё можно решить на «верхних этажах», через межэлитные договорённости с президентами и олигархами на Украине, мы слишком медленно переходили к необходимости всеобщей мобилизации, борьбе за умы и сердца своих вчерашних сограждан по другую сторону границы. Одна затяжка с раздачей российских паспортов на Украине сыграла роковую роль, соблазнив активное меньшинство решиться на майданы и перевороты.

Мы не переборщили, а недоборщили с грамотным, умным и широким вмешательством в эти так называемые «внутренние украинские дела».

Последствиями госпереворота, краха наших иллюзий и попыток соблазнения продажной «украинской старшины» стал Крым, а затем Донбасс. Российская власть перестала рассматривать два миллиона крымчан, а затем и вообще русских на Украине как заложников фальшивой российско-украинской «дружбы, сотрудничества и партнёрства». Но сказав «А» в 2014-м, не стали говорить «Б», остановившись у порога Мариуполя. Мало кто теперь не крепок задним умом, переживая по этому поводу. Приходится признать, что всему своё время, в том числе и пониманию.

Началось «донбасское сидение». В ноябре 2016-го патриарх американской дипломатии Генри Киссинджер говорил: «Я предпочитаю независимую Украину вне военных блоков. Если от Украины отделить две области Донбасса, она гарантированно станет враждебной по отношению к России. Украина тогда станет под властью своей западной части. Решение в том, чтобы дать этим областям Донбасса автономию и право голоса в военных вопросах. Но в остальном оставить их под управлением Украины»[7]. Но к этому времени в США уже не слушали Киссинджера. Запад увидел в конфликте на Востоке Украины шанс унизить Россию, нанести превентивный ущерб ей как потенциальному союзнику Китая. Ослеплённая ненавистью к России Украина пошла на поводу, отказываясь от исполнения Минских соглашений.

Время теперь работало не на нас: взяв на себя фактическую ответственность за Донбасс, мы не смогли под пулями и снарядами наладить там нормальную жизнь и достичь успеха в негласном, но очевидном соревновании – где же лучше живётся: в Донбассе или на остальной Украине, обнадёживаемой Западом? Накануне начала спецоперации, очередной раз представляя испытание Украиной, я писал («МК», 14 февраля 2022 г.): «Под впечатлением от собственных недоусилий многие из нас устали от Украины: “Мы пахали, мы пахали, наши ноженьки устали”. Украинское направление – ссылка для карьериста. Награда проблематична, а успех не гарантирован. Отсюда и плохо скрываемое чиновничье стремление забыть об Украине и Донбассе как о страшном сне: всё-де “само пройдёт”»[8].

Следует ли из этого, что война – это исключительно наш собственный выбор? Mea culpa?

В вопросе о том, кто же причина того, что произошло в феврале 2022 г., всё как в Святой Троице нераздельно и неслиянно: сама Украина, Россия и, конечно, Запад. Вспомним, что Российская Федерация не удерживала Украину и не боролась против её независимости в 1991 г., пойдя на сговор с ней в Беловежской пуще ради того, чтобы Ельцин в Кремле сменил Горбачёва. Уже на следующий год Леонид Кравчук требовал от США гарантий для Украины по образцу 5-й статьи Вашингтонского договора. Смешно и грустно, ей-богу, когда в нашей печати в духе милейшего политолога Александра Ципко, все ищут, посыпая голову пеплом, чего же ещё мы не додали братской Украине с 1991 по 2014 годы. Вместо вопроса, почему же она, Украина, предавала себя и нас, предоставляя себя Западу в распоряжение (чтобы в этом не сомневаться, можно вспомнить, как полученные ВМС Украины по разделу флота корабли ещё в 1990-е гг. выкрасили в Севастополе в натовские цвета. Или как Борис Ельцин в 1999 г., поздравляя Леонида Кучму с ратификацией в России того самого «Большого договора», ими подписанного, вынужден был обратить внимание коллеги-президента на несовместимость этого документа с предпринимаемыми уже тогда попытками Украины вступить в НАТО).

Алексей Попов верно писал в 2018 г. в журнале «Россия в глобальной политике»: «Евромайдан стал следствием веры в то, что только европейский надзор над украинской властью заставит её работать в интересах народа»[9]. Эта несостоятельность построенного на лжи украинского государства сделала Украину игрушкой Запада.

Были ли когда-либо сомнения, что выгодоприобретатели развала СССР не будут использовать любое украинское лыко в строку против России? Збигнев Бжезинский сразу всё объяснил: «Без Украины Россия не империя, и все усилия Соединённых Штатов…». Даже в медово-молочные 1990-е гг. министр Игорь Иванов, проталкивая в Совете Федерации ратификацию договора с Украиной, не удержался от правды: «Разве вы не понимаете, что за Украиной всегда стоит Запад?». Вот честное объяснение Томаса Грэма из его интервью «Интерфаксу» в декабре прошлого года: «Мы начали думать о расширении НАТО уже тогда, когда говорили о желании интегрироваться с Россией. Уже тогда мы думали о расширении евроатлантических институтов, в первую очередь в военной области, на Восток… Мы понимали, что в случае, если даже интеграция России не увенчается успехом, то стратегически мы будем в лучшем положении, чем 20–25 лет назад, когда Советский Союз занимал огромную территорию Центральной Евразии и представлял собой экзистенциальную угрозу США»[10].

Мы всё ещё занимаем «огромную территорию Центральной Евразии». Мы для них угроза.

И у нас был выбор – жить под дамокловым мечом этого вердикта или попробовать его хотя бы немного отвести. На Украине. Владимир Путин выбрал последнее.

Это теперь уже не имеет значения, но не скрою, что у меня и многих других до последнего была надежда, что без военной операции можно будет обойтись. Что нам удастся всё-таки повлиять на Украину изнутри. В крайнем случае, я собирался, как уже говорил, предложить 15 февраля Думе проголосовать за обращение к президенту о признании ДНР и ЛНР, если на них нападёт Украина (в 2008 г. мы так и сделали, предупредив за полгода Грузию на парламентских слушаниях, что признаем непризнанные нами Абхазию и Южную Осетию в случае нападения на них).

Но к этому времени вывод уже был сделан. Украина оказалась невменяемой даже перед лицом военной угрозы: вспомним, что накануне Зеленский в Мюнхене требовал ядерное оружие. Слабым местом в наших рассуждениях оказался и Запад: война «до последнего украинца» оказалась для него важнее потерь. Так война с Украиной и стоящим за ней Западом стала неизбежной.

Эта война, пусть и называемая специальной военной операцией, – за то, кому существовать дальше: России, унаследовавшей от СССР многонациональность и федеративное устройство, или «Украине для украинцев», которая пошла по пути предательства общих корней и скатывания к идеалам бандеровщины. «А бандеровец – не брат русскому», – писал я в 1999 г. на фоне эйфории от ратификации «Большого договора».

После 24 февраля и запрограммированного всплеска антироссийской истерии, вакханалий, санкций и прочего у нас нет другого выбора, кроме победы. Бессмысленно рассуждать, кто чего хотел. «Победа – это то, что нельзя ничем заменить», – утверждал генерал Дуглас Макартур, который не был в числе наших друзей и оттого должен быть сегодня услышан. Только победа и скорейшее достижение цели военной операции дадут шансы для возвращения дипломатии мира.

Без победы попытки переговоров не приведут к договорённостям. А неопределённость повлечёт за собой гораздо худшие последствия для нас как народа и государства.

«Наше дело правое. Враг будет разбит, победа будет за нами!». Эти дедовские слова теперь повторяет Вячеслав Никонов в своей «Большой игре». Но что есть победа России в этой истории? Я не верю ни в какой нейтралитет, демилитаризацию, а тем более денацификацию Украины, пока Киев, Одесса и Харьков остаются под контролем марионеточного правительства Зеленского. Тени прошлого, например, царского министра Дурново, предупреждавшего об опасности внедрения троянского коня Галиции в общеукраинское пространство, предостерегают от планов повторения «освободительного похода Красной армии» на Западную Украину.

На долгий период времени речь идёт о существовании двух Украин. Одна из которых должна быть денацифицирована и гарантированно защищена от попыток западно-украинского реванша. Наверное, кого-то из «пикейных жилетов» у нас это не удовлетворит, но это реальная перспектива, позволяющая считать все сегодняшние и будущие жертвы ненапрасными. Требование нейтралитета в случае такого фактического раздела Украины теряет сущностный смысл.

Надо достичь максимально возможного, границы которого на карте Украины определяются соотношением сил и возможностью продолжать борьбу. Ограничиться признанием Крыма, ДНР и ЛНР, чего тоже не достичь переговорами, – значит, одолжиться у будущего. Посеяв зёрна, пожать ветер.

Что же из этого следует? Без напряжения сил, без чрезвычайных мер и органов мы вряд ли обойдёмся. Два с лишним месяца операции дают не только примеры героизма солдат и офицеров, ополчения Донбасса и добровольцев Чечни, но и привычные в мирной жизни образцы бюрократизма, ведомственной разобщённости и волокиты, пугающего отсутствия инициативы. Взять хотя бы конкуренцию за миграционные потоки: яснее ясного, что киевские власти препятствуют исходу беженцев на Восток, всячески содействуя коридорам на Запад. Они знают, что переходящие границу в Россию потеряны для бандеровской агитации. И как же мы боремся за выбор украинских граждан? На фоне массовых актов сочувствия и желания помочь продолжаем упираться, когда дело доходит до необходимости скорейшего исправления нашего миграционного законодательства, снятия всяческих барьеров и условий. Не успеют люди получить положенные им по указу президента скромные 10 тысяч рублей помощи, как семеро с ложкой требуют оплатить ОСАГО, за свой счёт пройти медосмотр и так далее. Мелочей жизни не бывает – бывает или не бывает просто жизнь.

Не будем наступать на грабли – у нас есть чему поучиться в прошлом. На следующий день после начала войны с нацистской Германией возникла Ставка Верховного командования, а через неделю – Государственный комитет обороны. Разве в СССР, при Сталине, без этого не было единоначалия? Оказывается, в чрезвычайной ситуации без чрезвычайных органов не обойтись. Худшее, что может произойти, если проводимая специальная военная операция своим течением и текущими результатами породит в обществе призрак советско-финской войны. Гитлер сделал из неё ложный вывод, – что Советский Союз на глиняных ногах, но цена его просчёта не даёт повода для радости. Чем быстрее, тем лучше – в Кремле должны прийти к тому, чтобы сплотить в единое аппаратное целое управление войной и тылом, пропагандой и гуманитарной помощью, устройством мирной жизни на освобождённых территориях и организацией необходимых поставок стране и людям.

СНОСКИ

[1]      См.: Затулин К. Испытание Украиной. Экзамен на общенациональную внешнюю политику // Официальный сайт Константина Затулина. 15.05.1996. URL: https://zatulin.ru/ispytanie-ukrainoj-ekzamen-na-obshhenacionalnuyu-vneshnyuyu-politiku/ (дата обращения: 26.04.2022).

[2]      См.: Затулин К. Испытание Украиной. В самом ли деле в США поставили на войну России с Украиной весной 2022 года? // Московский комсомолец. 14.02.2022. URL: https://www.mk.ru/politics/2022/02/14/ispytanie-ukrainoy.html (дата обращения: 26.04.2022).

[3]      Трилогия Константина Симонова об участниках Великой Отечественной войны.

[4]      См.: Россия в глобальной политике. №3, 2018. URL: https://globalaffairs.ru/issues/2018/3/, а также Россия в глобальной политике. №2, 2018. URL: https://globalaffairs.ru/issues/2018/2/ (дата обращения: 26.04.2022).

[5]      См.: Кортунов А. Утешение историей // Россия в глобальной политике. №3, 2018. URL: https://globalaffairs.ru/articles/uteshenie-istoriej/ (дата обращения: 26.04.2022).

[6]      См.: Иванов И. Помочь Украине – помочь себе // Коммерсант. 22.04.2019. URL: https://www.kommersant.ru/doc/3952161 (дата обращения: 26.04.2022).

[7]      См.: Генри Киссинджер: Чтобы понять Путина, надо читать Достоевского, а не Mein Kampf // Комсомольская правда. 13.11.2016. URL: https://www.kp.ru/daily/26606.7/3622718/ (дата обращения: 26.04.2022).

[8]      См.: Затулин К. Испытание Украиной. В самом ли деле в США поставили на войну России с Украиной весной 2022 года? // Московский комсомолец. 14.02.2022. URL: https://www.mk.ru/politics/2022/02/14/ispytanie-ukrainoy.html (дата обращения: 26.04.2022).

[9]      Попов А. Что случилось с Украиной // Россия в глобальной политике. №2, 2018. URL: https://globalaffairs.ru/articles/chto-sluchilos-s-ukrainoj/ (дата обращения: 26.04.2022).

[10]    Томас Грэм: Москве и Вашингтону нужно снизить градус напряженности и конкурировать ответственно // Интерфакс. 19.12.2021. URL: https://www.interfax.ru/interview/810263 (дата обращения: 26.04.2022).

Метки: , , , , ,

Оставить комментарий!

Вы можете использовать эти теги:
<a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>