ГЛАВНОЕ СЛОВО РОССИИ
Стратегия сосредоточения — стратегия войны
Стратегическое поражение России является приоритетной целью «коллективного Запада». Под стратегическим поражением России подразумевается «отмена» России как идеи — слом развития российской цивилизации не только в ее суверенных устремлениях, но и в ее исторической состоятельности.
Как подчеркнул Владимир Путин, «для России стратегическое поражение означает прекращение ее государственности, это означает конец тысячелетней истории Российского государства. Я думаю, что это для всех понятно. А тогда встает вопрос: а зачем нам бояться? Не лучше ли тогда идти до конца? Это элементарная формальная логика».
В этих условиях развитие и совершенствование ядерного сдерживания остаются высшим приоритетом.
Однако ядерное сдерживание, увы, не всегда эффективно в предотвращении внешних вооруженных конфликтов и совсем не работает для предупреждения внутренних.
Потому наш западный противник в проекте «отмены России» делает ставку на подрыв и развал нашей страны изнутри, где прокси-конфликт на территории бывшей УССР — лишь элемент его стратегии.
«Известные в США институты, научные центры и университеты заточены на проведение русофобских исследований в целях организации ментальной войны с Россией», — заявил в июне помощник Президента РФ Николай Патрушев.
Ментальная война как стратегия массового поражения сознания и мировоззрения населения отдельных стран с применением инфокогнитивных технологий и кибероружия для раскола/хаотизации общества и подавления систем управления уже стала реальностью и неотъемлемой частью стратегии Запада по отношению к России.
Система, сложившаяся после Второй мировой войны, которая обеспечивала относительно сносное и мирное сосуществование государств, целенаправленно хаотизируется и разрушается Западом.
И тут прямые исторические аналогии с Тридцатилетней войной XVII века в Европе. Напомним, в Европе с 1618 по 1648 гг. шла долголетняя бойня за гегемонию на континенте под религиозным «соусом»: католики «воевали» протестантов и наоборот, чтобы и якобы заместить основной принцип: Cujus Regio — Ejus Religio («чья власть — того и вера») принципом веротерпимости.
Победителей в той войне не было, потери же со всех сторон были колоссальны — в отдельных землях Германии, к примеру, до 50–70 % населения. Война и сопутствующие ей эпидемии подорвали экономику, истощили Европу и надолго отбили не только желание, но саму возможность воевать.
Отчасти и потому Тридцатилетняя война в тогдашней Европе завершилась установлением прочного мира. В результате появилась Вестфальская система, узаконившая национальное государство как основную суверенную форму мироустройства.
Сегодня мы видим, как под «идеологическим соусом» либерально-демократического наступления Запад пытается не только обеспечить свою гегемонию в мире, но и уничтожить саму основу Вестфальского миропорядка — национальные государства как институт. И Россия как цивилизация на сильном государственном основании волею судеб оказалась в центре этого мирового конфликта.
«Отмена» Западом России предполагает, что итогом станет наш стратегический отказ от субъектности и переход в статус объекта воздействия в рамках мировой политической системы. Ведь то противостояние, которое имеет место сегодня, для России становится экзистенциальным, когда западный истеблишмент намерен идти до конца. До конца цивилизации Русского мира.
Очевидно, что удар американскими ракетами ATACMS в день Святой Троицы в июне этого года по пляжу в Севастополе не мог быть осуществлен без координации со стороны «западных специалистов». Это служит наглядной иллюстрацией того, что Запад не собирается идти по пути переговоров, по крайней мере, до тех пор, пока на полях СВО преимущество на нашей стороне.
Ясно прослеживается синхронизация и взаимосвязь этих атак с событиями в Дагестане, где был убит православный священник и разгромлены синагоги. Вспомним и теракт в «Крокусе», и «горячую встречу» радикалами самолета из Израиля в Махачкале полугодом раньше.
Налицо обострение миграционных проблем, сопровождаемое целенаправленным разогревом этой темы в соцсетях, коррупцией и саботажем проблемы частью властных элит, алчностью строительного (а также агрегаторов такси, ЖКХ, торгового и т. п.) лобби.
Миграционную тему пятая колонна изнутри и «шаловливые англосаксонские ручки» извне системно и последовательно пытаются «сшить» с исламом, работая на раскол общества по этно-конфессиональному признаку.
Не надо быть провидцем, чтобы усмотреть в происходящем грамотную внешнюю режиссуру англо-американской школы с качественной драматургией, разложенным во времени медиа-обеспечением, со знанием болевых точек и проблем, выверенным кастингом исполнителей изнутри и наймом массовки, в том числе «в темную».
Вся эта цепь событий укладывается в одну логику, в основе которой стремление Запада нанести России то самое «стратегическое поражение» через прокси-войну, перенапряжение российской экономики, массовый террор, раскол общества и смуту.
А значит, последовательная эксплуатация «замиряющей риторики» отдельных представителей западного истеблишмента все отчетливее выглядит как попытка затянуть время. Целью такой риторики является заполнение пространства отвлекающими нарративами, действующими в качестве «когнитивных ловушек», в которые нас пытаются втянуть, чтобы обмануть в очередной раз. Одно достаточно ясно: в конечном итоге все решится, исходя из реалий на полях СВО, и лишь потом придет дипломатия и придаст этому договорную форму.
Армия России в ходе СВО ведет не только бои с укронацистами, но и сражение с Западом за будущее нашей тысячелетней цивилизации.
Таким образом, сложившееся во второй половине XX века мироустройство как конструкция, обеспечивавшая относительно устойчивое мирное развитие и сосуществование после Второй мировой войны, безвозвратно уходит в прошлое, погружаясь во мглу «серой зоны», где ни войны, ни мира. На территории «серой зоны» размываются понятия, предмет и содержание дипломатии, а любые договоренности выглядят как тактические условности, вброшенные в публичное пространство для достижения базовой цели войны — уничтожения противника. Как следствие происходит хаотизация международной политики и деградация ее инструментария, в том числе такого механизма принуждения к диалогу как «управляемая эскалация». Этот прием имеет риторическое и конкретное военно-политическое наполнение. Эскалация реально работала: вспомним Карибский кризис, когда на Западе мы имели дело с поколением политиков, которое формировалось во время холодной войны, участвовало или помнило Вторую мировую. Оно ушло. Из власти уходят уже и последователи «видевшего бездну» поколения.
Сегодня на мировую арену выходит иное поколение лидеров, принимающих решения на Западе. И оно проявляет себя в нескольких направлениях. С одной стороны, нам противостоит западный политический истеблишмент — авантюрный, легковесный, деградировавший и безответственный, у которого вместе с профессиональными навыками атрофируется и «фактор страха».
С другой стороны, мы сталкиваемся с гораздо более опасным соперником: рациональными, стратегическими, циничными и высокоорганизованными хозяевами «серой зоны», той транснациональной всепроникающей системы влияния, что в обиходе называют «глубинным государством», которая и играет, по сути, роль подлинного коллективного Запада.
Если первые являются публичным пугалом и говорящими головами, то вторые представляют собой настоящего врага, которого нельзя недооценивать.
Между тем движение вверх по лестнице эскалации ускоряется. Перескакивая через ступени и целые пролеты, мир как система движется к войне.
Возникает вопрос: а есть ли дверь, уводящая с лестницы эскалации к мирному сосуществованию?
Для России решение есть, но оно не придет извне — оно находится внутри.
Стратегия сосредоточения — стратегия войны
Мудрость в том, что будущее нельзя предсказать, но можно оказаться готовым к нему. Истина, известная давно: «хочешь мира — готовься к войне».
Коллективный Запад в лице своего глобалистского истеблишмента– нам не партнер, а враг, против которого нужно, если потребуется, идти до конца. Договориться с ним не получится. Только наша сила заставит Запад остановиться и отступить.
На этом пути к миру нам, прежде всего, необходимо стать сильными для самих себя, сильными изнутри, а не для внешнего мира и не напоказ.
Речь идет не о метафизических категориях и абстрактных суждениях. Речь о духовной собранности общества и мобилизации государства российского, что недвусмысленно будет проецировать на Запад наше единение и решимость пожертвовать всем ради Отечества, ради Победы.
Речь о насущной необходимости стратегической глубины и сосредоточенности России. Эта сосредоточенность представляет собой практико-ориентированную стратегию, предполагающую отказ от политических маневров и «миротворческих» форматов взаимодействия с Западом.
Ставка на инерционный сценарий, отрицание угроз в стиле «не могут же они» и надежды на «все уладится» и «будет, как при бабушке» — тщетны.
Презумпция рациональности наших западных противников, берущее начало еще с советских времен наследие в виде постоянного стремления к «миру, дружбе, жвачке» — все это ушло и уже не работает.
Потому и отныне все, что мы делаем, мы делаем сами и только в логике национальных интересов, без каких‑либо рассуждений о возможности «войти и встроиться», «сохранить» или «вернуть» прежнее положение вещей.
Президент Путин неоспоримо прав, когда указывает на то, что нынешнее величие России заключается в ее суверенитете, способности и готовности постоять за Отечество. Именно в этом САМОСТОЯНИИ — наша правда и сила.
Наличие у русского народа сильного государства, способности и воли к САМОДЕРЖАНИЮ, в то время как остальные народы и страны (за редким исключением) покорно притихли или пали ниц перед западным гегемоном, является залогом моральной победы России в цивилизационном столкновении с Западом.
Россия должна строить свою политику с присущей ей исторически СТРАТЕГИЧЕСКОЙ ГЛУБИНОЙ, быть источником ДЛИННОЙ ВОЛИ — именно это позволит сформировать новый миропорядок.
Стратегическая глубина и сосредоточенность предполагает создание образа России как КРЕПОСТИ МИРА. Того мира, где Россия — последний экзистенциальный ориентир для традиционного мира, тот бастион, который держится и стоит так, как дОлжно стоять все человечество.
Чтобы одолеть Запад, мы должны изначально победить его ментально, изжив в себе вторичный комплекс «встраивания».
Армия России неуклонно и последовательно побеждает на полях СВО. Мы наблюдаем агонию фейкового государства Украина, которого больше никогда не будет. Запад же настойчиво пытается нас и весь мир убедить в обратном с целью деморализовать российский народ, расколоть нас изнутри и подтолкнуть к новой гражданской войне.
Победа на Украине не должна стать красной лентой, за которой «смысловая пустота». Это только начало ПОСТРОЕНИЯ СИЛЬНОЙ СУВЕРЕННОЙ ДЕРЖАВЫ РОССИЯ. Потому уже сейчас необходимо идеологически и структурно конфигурировать многонациональный Русский мир после нашей Победы, где участники СВО будут блюстителями Российского государства как стержня нашей цивилизации.
Где взять сил для этого сосредоточения и на что опереться России?
Быть русским сегодня — служить Отечеству.
Мы, русские — многонациональный народ длинной воли, который в опоре на свою историю, культуру, веру и традицию начинает осознавать величие через единение живущих с предками и потомками.
Мы, русские — нация «Бессмертного полка», что не только веками воевал, стоя за правду, но собирал Россию, многонациональную цивилизацию Русского мира.
Сбережение русского народа как многонационального феномена — базовая платформа стратегии национальной безопасности в XXI веке. Поэтому в фокусе наших концептуальных документов — от Конституции и Стратегии национальной безопасности до Военной доктрины и Концепции внешней политики — должен быть именно народ. Наш многонациональный русский народ.
А сейчас, напомню, в центре абстрактный общий-человек. Это навязанная нам вполне себе либеральная западническая концепция!
Забота о человеке, — разумеется, но(!) через сбережение многонационального русского народа как цивилизационного феномена и общности, через защиту традиционных ценностей, укрепление института семьи, повышение рождаемости и, как следствие, сбережение и приумножение народа — вот искомая платформа развития России как цивилизации.
Для этого необходима стратегия ментальной безопасности России. Если не будет интегрирующей стратегии сбережения и развития цивилизации нашей, если «сбережение» будет разбросано по ведомственным углам, то не устоим и не сохранимся как целостный Русский мир, который собирался нашими предками и вот уже тысячу лет живет с Божьей помощью и в опоре лишь на Него.
Мы должны осознавать духовную основу России и Русского мира, понять и принять, что все мы — богоизбранный, а точнее, богоответственный народ.
Все мы — это русские.
Русские — русские, русские — белорусы, русские — украинцы, русские — татары и башкиры, русские — якуты и буряты, русские — ингуши и чеченцы, русские — евреи и осетины, русские — армяне и грузины, русские — чуваши и удмурты, русские — тувинцы и калмыки, русские — даргинцы и лезгины, русские — это тот народ, что столетия созидал Россию, опираясь на Вечное.
«Россия сосредотачивается», — установочная идеологема блестящего русского канцлера Горчакова актуальна, как никогда! Это сосредоточенность достигается за счет концентрации государства и внутренней собранности народа. Сосредотачиваясь, важно «сломать» нарратив Запада. Нужна игра первым номером, собственная инициатива и свой политический стиль.
Пора перестать блефовать «красными линиями», сидя при этом за столом, накрытым Западом, где карты сдают «хозяева игры». Они (Запад) держат банк, придумали эту игру, установили ее правила. Потому они просто не могут проиграть.
Нам необходимо молча и хмуро встать и выйти из-за этого стола. И тогда наступит тишина, та, о которой в РВСН шутят — «после нас — тишина».
Подобный уход от них к себе и тишина России в итоге наполнит Запад страхом осознания того, что молчание русских, собирающих воедино государство и армию, элиты и народ, — может быть прервано только по нашей инициативе. Тогда до врага начнет доходить — в этой СТРАТЕГИЧЕСКОЙ ТИШИНЕ первое слово русских может стать для Запада последним. Молчание — мощное оружие. Силу надо не декларировать, а «излучать». Она должна исходить изнутри и быть присущей.
Истоки этого русского «геостратегического исихазма» уходят в века к посланиям православного проповедника Св. Григория Палама с его «промалчиванием Истины» и апофатической «политической теологии» Дионисия Ареопагита.
И вот еще, что надо понимать. Запад в своей политике весьма алгоритмичен. Западная культура принятия решений прецедентна, склонна искать корреляции и резоны, основанные на практическом опыте. Мы же представляем собой иную культуру, опирающуюся на нетривиальный и порой, на первый взгляд, иррациональный подход. Они — тактики и прагматики. Мы — идеалисты и стратеги. Они — технологи. Мы — смысловики. Но свои тактики и технологии Запад‑таки подводит под «стратегическое поражение России». Поэтому для победы в ментальной войне (с ее инфокогнитивными составляющими) нам надо работать «своим стилем» и первым номером, отставив попытки «перекричать, взять на голос и перепугать» Запад.
Если мы прекратим регулярные медианабросы о «красных линиях» и фундаментально замолчим, они на Западе тревожно задумаются»: мол, что бы это значило?
Эмпирически предопределенный вывод, который они, вероятно, сделают, таков, что русские опять что‑то задумали, а они‑таки «доигрались».
Оглушительная и давящая «русская стратегическая тишина», подкрепленная реальной действенной внутренней сосредоточенностью государства и стягиванием воедино общества, сломит волю Запада к нанесению «стратегического поражения России». И вот тогда они начнут бояться всерьез.
И в завершение
Наше влияние на мир полностью определяется внутренней ситуацией. Чтобы превозмочь Запад, нам нужно в опоре на свою веру, традиции, культуру, историю и смыслы, мобилизоваться и, объединившись всенародно, защитить и сохранить Отечество в экзистенциальной битве за Русский мир.
Надо ПЕРЕСТАТЬ ОБОРАЧИВАТЬСЯ НА ЗАПАД, НО ВГЛЯДЕТЬСЯ В СЕБЯ, А ЧЕРЕЗ ЭТО — В ВЕЧНОСТЬ. Это то, о чем говорил Патриарх Кирилл Путину, напутствуя Президента в Кремлевском храме после инаугурации: «Существует много коллизий, глава государства должен принимать иногда судьбоносные и грозные решения. И если не принять такое решение, то последствия могут быть чрезвычайно опасными для народа и для государства. Но эти решения почти всегда связаны, в том числе, и с жертвами… Потому что иногда требуется такое дерзновение, когда через многое следует переступить, может быть, иногда через то, что в обычной жизни… как бы через это и переступить невозможно».
Готовность в служении Отечеству идти до конца, превзойти духом и победить Запад на поле битвы — это наш русский путь к миру. На этом пути мы сурово сосредоточенно замолчим, и это будет наше главное и последнее слово.
