Александр Зданович

| «Завтра»

О забытых фактах и их «новом» толковании

Несмотря на актуальность проблемы, участие Польши во Второй мировой войне описано крайне неполно, в том числе — из-за недостаточности информации об этих событиях в доступных источниках. Об этих исторических реалиях рассказывает доктор исторических наук, профессор Александр ЗДАНОВИЧ.

«ЗАВТРА». Александр Александрович, как на самом деле складывались непростые отношения СССР и Польши во Второй мировой войне?

Александр ЗДАНОВИЧ. Начнём с образования польского государства в 1918 году, когда его главой стал Юзеф Пилсудский. Его концепция была проста — Польша в границах 1772 года, до всяких разделов. А, следовательно, все территории — в том числе и те, которые уже принадлежали России, — должны были отойти Польше.

Эта концепция влияла на всю внешнюю и военную политику Польши в межвоенный период. То есть фактически с 1918 года и до 1939 года, пока существовало само Польское государство, отношения между Советским Союзом и Польшей существовали конфронтационные.

Когда в 1920 году советско-польская война, в силу ряда обстоятельств, неблагоприятно закончилась для России, Украины и для Белорусской республики, многие территории отошли к Польше, а польская граница прошла в нескольких десятках километров от Минска и чуть больше 100 км от Киева, — то есть столиц советских республик, которые вошли с 1922 года в состав Советского Союза и практически находились в досягаемости, я бы так сказал, одного конного перехода от границы Польши.

«ЗАВТРА». Аналогичная ситуация была с Ленинградом и Финляндией.

Александр ЗДАНОВИЧ. Да. Естественно. При этом в таких условиях, пока не было открытых боевых действий, сталкивались две основные силы: разведки и контрразведки Польши и Советского Союза. Разведка Польши при этом появилась раньше, чем само Польское государство. В период русско-японской войны 1904—1905 годов и потом Первой мировой войны Пилсудский свои тайные силы фактически предоставил в распоряжение сначала японской разведки, а в Первую мировую войну — в распоряжение германской и австрийской разведок.

Почему, например, историки не фиксируют крупных шпионских процессов над австрийскими шпионами в период Первой мировой войны на территории нашей страны — Российской империи в тот период? Да потому, что основные кадры агентов у австрийской разведки были поляки. Как известно, Польша входила в состав Российской империи и примерно 2,5 миллиона поляков были эвакуированы из той территории Польши, которая была оккупирована немцами, и расселились в крупных городах до Урала и даже дальше. И это был вербовочный контингент для польской разведки.

И вот история повторилась, когда несколько миллионов поляков остались, начиная с 1920 года, на территории Советского Союза. То, что на эту среду опиралась польская разведка, видно из тех материалов, которые нам достались частично в 1939 году, а потом у германского вермахта мы отбили архив польской разведки, который захватила Германия в 1939 году. И оттуда видно, на кого они опирались, какая была агентура на территории Советского Союза. На 60—70 % она состояла из этнических поляков, которые жили на территории Советского Союза.

Были и попытки сближения СССР и Польши в тот период, но всё это ни к чему хорошему не привело именно из-за русофобской позиции польского руководства, и прежде всего Пилсудского. А мы знаем, что с 1926 года, когда он совершил переворот в Польше, и до своей смерти, он руководил страной и направлял всю внешнюю политику, деятельность разведки и контрразведки лично. И направлена она была остриём своим на Советский Союз, а не на Германию. Хотя он внешне провозглашал теорию, что есть два зла или два опасных соседа: с одной стороны — Германия с Запада, и с Востока — это Россия. Но фактически, если мы даже возьмём межвоенный бюджет польской разведки: 60% всего бюджета было направлено на разведку в Советском Союзе и только где-то 40% приходилось на Германию и другие страны.

К примеру, очень затратная операция «Прометей». А это что такое было? Это реализация идей Пилсудского о расчленении Советского Союза на ряд мелких государств, которые потом можно будет совершенно спокойно захватить, опираясь на националистов-сепаратистов.

«ЗАВТРА». Аналогичный плану ОСТ по разделу СССР на рейхскомиссариаты.

Александр ЗДАНОВИЧ. Потому что немцы фактически кальку этой операции «Прометей» и взяли, все национальные кавказские, среднеазиатские и других национальностей подразделения, которые воевали на стороне нацистской Германии, — это фактически были те подразделения, зачатки которых существовали в виде национальных комитетов в Польше. В военных школах в межвоенный период обучали в Польше грузинских эмигрантов. Для чего, спрашивается? Они же создавали основу военного контингента, который будет потом участвовать, если начнёт развиваться операция по развалу Советского Союза. Вот эту всю кальку и созданную базу перехватили немцы и начали осуществлять уже непосредственно в своих интересах.

«ЗАВТРА». То есть Польша не была таким уж безобидным государством, и её раздел в 1939 году — логичное следствие.

Александр ЗДАНОВИЧ. Я бы хотел обратить ваше внимание вот на что. Нацистская Германия напала на Польшу — и это стало началом Второй мировой войны — 1 сентября 1939 года. Многие ссылаются только на пакт Молотова — Риббентропа. Причём этому пакту придано какое-то сугубо отрицательное значение, но с нашей стороны, я имею в виду Советский Союз, конечно, это было правильное абсолютно решение, потому что мы отодвигали границы.

И хотелось бы обратить внимание на очень тонкую вещь, которую очень мало почему-то подчёркивают: Германия напала на Польшу 1 сентября, а наши войска двинулись в западные районы Украины и Белоруссии только 17 сентября. То есть если уж мы делили бы Польшу, то должны одновременно войти. А так 17 сентября наши войска по факту освободили Западную Украину и Белоруссию, когда фактически Польского государства уже не существовало.

17 дней — серьёзно для тех темпов наступления, которые осуществляла нацистская Германия. В сфере раздела интересов по соответствующему соглашению Львов оставался за нами, а немцы вошли во Львов, и нам пришлось их потом, после ряда переговоров, отодвигать на Запад. Так вот эти 17 дней — это очень серьёзный вопрос, который подрывает мнение, что мы сговорились с Германией о разделе Польши заранее. Ничего подобного. Мы решали свою задачу. Первое — это освободить те территории, которые в силу несправедливого для Советского Союза Рижского мирного договора отошли к Польше. А это была якобы польская территория, но этнически с преобладающим населением — украинцами и белорусами. СССР и эти районы присоединил к Белорусской ССР и Украинской ССР.

В результате поражения польское правительство и многие военные, включая сотрудников Генерального штаба, разведки, контрразведки, перебрались сначала во Францию, а потом в Англию и оттуда отдавали команды своим подпольным силам, которые находились на оккупированной немцами территории.

«ЗАВТРА». И начался новый период отношений.

Александр ЗДАНОВИЧ. События были достаточно интересные. Они связаны были прежде всего с тем, что происходило с 1939 года по 1941-й на тех территориях, которые отошли к Советскому Союзу, — на Западной Украине и в Западной Белоруссии. В период этого продвижения многие поляки, в том числе и военные, и офицеры, и солдаты, оказались на территории, которая была занята советскими войсками. Конечно, они были интернированы, потому что являлись военнослужащими.

Но что это были за солдаты? В основной своей массе они как раз были призваны из этнически белорусских и украинских районов. Как правило, их отпускали домой и они не интернировались. Неэтнические поляки, скажем так. А офицеры многие были призваны из запаса, то есть мобилизованные, и это не были просто армейские офицеры. Это были по большей части функционеры политических партий, жандармы, полицейские, разведчики, контрразведчики, пограничники и осадники так называемые.

Кстати говоря, это тоже серьёзная была категория. Была же полонизация этих районов, когда насаждали этих людей из центральных районов Польши, переводили туда, наделяли их землёй, для того чтобы они составляли этническую польскую основу в этих районах. В том числе и на Волыни, где потом была волынская резня. И вот эти люди попали к нам, были интернированы.

«ЗАВТРА». Ставшие основой Польской армии…

Александр ЗДАНОВИЧ. И сразу скажу, что все воинские польские формирования создавались под эгидой НКВД, а потом НКГБ СССР. Потому что чекисты среди них проводили агентурно-оперативную работу. Надо было знать настроения тех, кто содержался в лагерях, какой они ориентации придерживаются. Они были настроены против немцев и против нас, с учётом националистической позиции и русофобии. Пускай бы поляки сейчас украинцам задали вопрос о западных областях. Потребовали от украинцев освободить эти территории. Я бы посмотрел, какие бы взаимоотношения сложились между Польшей и Украиной. Украинцы этот вопрос не поднимают, и поляки тоже. Они вешают всех собак на Советский Союз.

Вернёмся к формированию воинских подразделений. Это дело было поручено двум структурам. Военной частью — снабжением, вооружением, подготовкой и так далее — занималось ГРУ, тогда просто Разведупр Красной армии. А всю идеологическую линию формирования вело НКВД, потом НКГБ. Почему? Да потому что в составе НКВД, как известно, был ГУЛАГ, и в этой системе ГУЛАГа, в лагерях находились интернированные польские солдаты и офицеры. И среди них определённую проводили работу.

«ЗАВТРА». Но армия Андерса всё же появилась.

Александр ЗДАНОВИЧ. По крайней мере три дивизии они создали. Три дивизии! Подчёркиваю, изымали бывших офицеров и солдат их из этих лагерей, и эти люди поступали на формирование армии Андерса. Некоторые рассуждают, что поляков всех перебили, говорят о катынских событиях. Я тогда задаю вопрос: из числа кого формировали армию Андерса?

Сначала мы считали, что, действительно, Польша — наш союзник, она готова будет выступить в антигитлеровской коалиции. Но когда одна из дивизий была сформирована, укомплектована и обучена, то, естественно, начальник тогда 7-го отдела 2-го Управления НКВД Георгий Сергеевич Жуков, комиссар госбезопасности, уполномоченный советского правительства по формированию польских воинских частей на территории Советского Союза, предложил генералу Андерсу подготовленную дивизию отправить на советско-германский фронт для участия в боевых действиях. Но тот категорически отказался: «Нет, вот вы подготовьте всю армию, а тогда я посмотрю».

Что в итоге произошло? В итоге они отказались участвовать в боевых действиях на советско-германском фронте и ушли в Иран.

«ЗАВТРА». Потому что Андерс до последнего момента был уверен, что СССР войну проиграет.

Александр ЗДАНОВИЧ. Естественно. Они почему и не вступали в боевые действия? Потому что англичане, под эгидой которых действовали и поляки, считали: надо посмотреть, чей перелом. Будет побеждать нацистская Германия — поможем Советскому Союзу. В том числе и включим в действие польские части. Начнёт побеждать Советский Союз — посмотрим, кому ещё помогать. США имели аналогичную идею, многие поляки и в Англии, и в США считали, что это два геополитических противника, которые между собой сцепились. Пускай между собой бьются и ослабляют друг друга.

«ЗАВТРА». Кстати, не надо забывать, что в 1939 году польское правительство объявило СССР войну.

Александр ЗДАНОВИЧ. Почему-то польские историки не особо этот факт афишируют. Там же в эмигрантском правительстве было две силы. Одна — генерал Сикорский. Сикорский якобы разбился. Моё мнение, что эту операцию в 1943 году провела польская разведка, потому что она подчинялась в этот период генералу Соснковскому, ненавидевшему СССР. А вот Сикорский более реалистично оценивал ситуацию в связи с наступлением войск Красной армии на территорию Восточной Европы и понимал, что победителем однозначно будет Советский Союз и с ним надо будет как-то договариваться. Более того, он деликатно решал вопрос границ 1939 года. Он реально оценивал факт проживания этнических украинцев, белорусов в так называемых «кресах всходних», что должна быть территория Украинской ССР и Белорусской ССР. Мне кажется, такая его позиция стала основой решения провести операцию по его уничтожению.

Несколько лет назад впервые, кстати говоря, был издан очень серьёзный исследовательский том, состоящий из статей польских и британских историков, которые изучали взаимодействие польской и британской разведок в период Второй мировой войны. В статье одного из польских исследователей прямо было сказано, что им англичане заявили: извините, в английской разведке все документы сожжены за давностью лет, ничего не осталось. Англичане поляков вообще не допустили к своему архиву. У них была назначена специальная комиссия, специальные люди, которые какие-то определённые данные нашли по сотрудничеству польской и британской разведок. Фактически же основная часть этих статей написана на основе тех документов польской разведки, которые сохранились на территории Польши или были переданы Советским Союзом полякам. Вот ситуация какая. Поэтому даже этот компонент исследовать сейчас объективно и всесторонне достаточно сложно.

«ЗАВТРА». В итоге у власти в эмигрантском польском правительстве осталась вторая сила.

Александр ЗДАНОВИЧ. С которой нам пришлось столкнуться уже в 1944 году. Это подпольное государство, как они его называли, которое действовало под эгидой Лондонского эмигрантского правительства, так называемая Армия Крайова (АК). По указанию правительства в эмиграции эта армия не участвовала практически в столкновениях с нацистскими частями. Они активно выступили только тогда, когда советские войска уже перешли советско-польскую границу, границу этнической Польши.

По установкам эмигрантского правительства АК должна была показать, что освободили Польшу не советские войска, не Красная армия, а они сами приняли в этом участие. Вот оттуда и идея Варшавского восстания, кстати говоря. Бессмысленного абсолютно, поскольку было с самого начала понятно, что оно потерпит поражение. Повстанцы даже не согласовывали свои действия с наступающими частями Красной армии, а, как мы знаем, и это абсолютно неопровержимый факт, советские войска подошли к Варшаве уже будучи серьёзно обескровленными, с растянутыми тылами и бойцами, уставшими от предыдущих беспрерывных боёв. Нам надо было восстановить передовые части, почему мы и остановились.

И в этот период времени начинается польское вооружённое восстание. Конечно, рядовые члены АК, принимавшие участие в Варшавском восстании, — действительно герои, которые готовы были освобождать свою страну ценой собственной жизни. Но они были пешками в руках руководства Армии Крайовой и эмигрантского правительства в Лондоне. По мысли руководства эмигрантского правительства, должны были показать, что именно они, своими усилиями, безо всякой Красной армии освободили Варшаву и имеют право в политическом плане в дальнейшем участвовать в формировании властей Польши. А из Лондона видели Польшу совершенно иной. Армия Крайова, как вооружённая сила эмигрантского правительства, фактически была враждебна нашим войскам.

И как мы должны были дальше поступать? Помогать им, кидая наших солдат и офицеров на бойню фактически, потому что Красная армия в период Варшавского восстания не готова была к наступательным действиям и стояли достаточно мощные немецкие танковые дивизии?! Мы бы потеряли более 600 тысяч солдат, которые сложили свои головы за освобождение территории Польши. Ради чего? Они, реализуя указания какие-то эмигрантского правительства, свою геополитическую задачу решают, а крайними остаются Красная армия и советское руководство.

Вы знаете, я был очень удивлён, когда в книге «Белые и чёрные пятна истории», которую издала в 2010 году совместная комиссия российских и польских историков, прочитал, как описывают эти события наши историки и как описывают польские. Последние фактически как стояли на своей позиции, что мы предали Варшавское восстание, так и сейчас преподносят, особенно в пропаганде, хотя серьёзные историки, в том числе и польские, конечно, всё это более сдержанно подают.

Я же считаю, что мы, российские историки, знающие объективно на основе документов, что происходило в то время, можем однозначно утверждать, что это восстание было авантюрой, устроенной эмигрантским польским правительством.

«ЗАВТРА». При этом учитывая, что мы всё-таки восстанию помогали — как минимум поддержкой с воздуха.

Александр ЗДАНОВИЧ. Тут надо быть объективным: и американцы, и англичане помогали. И мы Армии Крайовой кое в чём помогали. Но была же и Армия Людова, на которую ориентировались в СССР. Там были коммунисты и социалисты, и беспартийные. Кстати говоря, в основном отряды Армии Людовой составляли крестьяне. И их привлекала позиция Советского Союза, что после войны помещичьи земли будут разделены и им что-то достанется, потому что это были безземельные крестьяне, наиболее бедные. Вот они как раз составляли основу Армии Людовой, и конечно же, Советский Союз ориентировался на неё.

Ещё было формирование польских воинских частей на территории Советского Союза, при участии 7-го отдела 2-го Управления НКГБ СССР и Жукова Георгия Сергеевича. Войско польское, которое формировалось первоначально как дивизия имени Костюшко. Она в 1943 году уже участвовала в боевых действиях на советско-германском фронте и дралась достаточно квалифицированно и стойко. На этой базе потом развернули несколько дивизий, потом корпуса, а потом Войско польское, которое участвовало в освобождении и польской территории, и даже в Берлинской наступательной операции.

Достаточно хорошо эти бойцы бились. Если на сегодняшний день посмотреть на репортажи, которые проходят из Польши, о снесении памятников бойцам Красной армии, погибшим при освобождении Польши. Кто участвует в восстановлении оставшихся памятных мест, кто возлагает венки и так далее? Это в основном люди в возрасте, в польской форме военной, но это как раз участники Войска польского, которые участвовали на стороне Советского Союза в борьбе с нацистской Германией. Они многие награждены были советскими орденами и медалями. Они воевали под нашим общим командованием. И эти люди чтят память советских солдат и офицеров.

«ЗАВТРА». Но история с освобождением Польши на этом не заканчивалась…

Александр ЗДАНОВИЧ. Потому что Армия Крайова не подчинялась командованию Красной армии и более того, получала определённые установки — наша армия идёт вперёд, а в тылу её остаются вооружённые отряды, которые могут парализовать все наши коммуникации, парализовать передвижение войск и так далее.

И в том числе действовать против частей Красной армии. Кстати, стычки такие и происходили. Мало того, документально зафиксировано уничтожение мелких групп солдат и офицеров советской армии бойцами Армии Крайовой. И что, мы должны были не реагировать на это?

Была дана команда, прежде всего, конечно, контрразведке СМЕРШ, поскольку она наступала в составе Красной армии, и войскам охраны тыла — защищать тыловую территорию наступающих наших войск и освобождать её от возможных вооружённых групп. А там два фактора были: бандитские части ОУН-УПА, да и ещё части Армии Крайовой на этих территориях. Нам пришлось бороться с обеими силами.

Была начата очень большая, серьёзная операция «Сейм», которая продолжалась с середины 1944 года практически до 1946-го, и главной её задачей было вскрытие и нейтрализация подпольных структур Армии Крайовой, их разоружение и ликвидация как возможных очагов сопротивления в тылу Красной армии. Она была успешно проведена, и в 1946 году дальнейшую работу в этом направлении передали вновь образованным органам госбезопасности Польской народной республики.

«ЗАВТРА». Которая появилась всё-таки как дружественная к СССР?

Александр ЗДАНОВИЧ. Геополитическая концепция советского руководства во главе со Сталиным предполагала, учитывая опыт начала Великой Отечественной войны, что надо отодвинуть границы как можно дальше на Запад. Более того, восстановить границу 1941 года. Но дальше должна быть Польша, которой предлагалось нашими союзниками и политическим руководством СССР пополнить свою территорию за счёт восточных земель Германии как проигравшей стороны. Что и было сделано. Мы знаем, что некоторые западные районы, которые ранее принадлежали Германии, сегодня являются польскими. И такая концепция геополитическая, геостратегическая, если хотите, и реализовывалась. То есть должны были быть наши границы отодвинуты как можно дальше на Запад. Создавался пояс безопасности из государств Южной Европы, которые как минимум нейтрально относятся к Советскому Союзу, а лучше — настроены дружески. А чем это плохо для Советского Союза? Я как патриот своей страны однозначно считаю, что это был абсолютно правильный план — создать пояс безопасности.

«ЗАВТРА». Говоря о сегодняшнем дне…

Александр ЗДАНОВИЧ. К несчастью, у нас сворачивается историческая полонистика. То есть у нас очень мало студентов-историков со знанием польского языка. Подчёркиваю: не чисто лингвистов, которые только польский язык изучают, ни культурологов, которые изучают культурные отношения, а историков очень мало готовится. И те специалисты, которые ещё остались в Институте славяноведения РАН, — это люди, которые очень много сделали, но уже, скажем так, в возрасте. К сожалению, некоторые из тех, кто занимался исторической полонистикой на рубеже 1980—1990-х годов, не все остались на патриотических позициях.

Особенно работающие на гранты, которые представляют либо МИД Польши, либо Институт национальной памяти, либо Министерство культуры, либо Академию наук Польши. Неважно, какой фонд, но это фонд польский, естественно. Тот, кто работает на польские фонды, разве будет оставаться объективным? И они, к сожалению, выступают на всех конференциях, публикации осуществляют и так далее. Я бы сказал так: они как историки-полонисты нашей страны больше полонофилы, чем объективисты, вот это очень серьёзно.

И прикладных исследований, к сожалению, у нас мало, и исследователей, и соответствующих структур мало. Я был очень удивлён, когда материалы расследования по Катыни, которое проводила Генеральная прокуратура, — огромное количество, более сотни томов — передали польской стороне. Мне казалось, что одновременно должны были передать второй экземпляр и нашим историкам, но я до сих пор не имею информации: все эти тома были переданы нашим исследователям или не были переданы? Потому что с того времени, когда эти тома были переданы, новых исследований с нашей стороны не появилось. Из чего я делаю вывод, что этих томов в распоряжении российских историков не имеется.

«ЗАВТРА». Заметно то, что работа с историей с их стороны носит системный характер, а с нашей стороны нет системного подхода к истории как такового.

Александр ЗДАНОВИЧ. Абсолютно так. Я с вами согласен. Вы посмотрите, ведь сейчас даже на Украине создали уже Институт национальной памяти и Музей советской оккупации Украины. Вдумайтесь, ведь на базе этого музея будут и исследовательские центры создаваться, и конференции проводиться, и так далее. К несчастью нашему, за исключением Института славяноведения РАН и кафедры южных славян исторического факультета МГУ, у нас практически нет такого активного центра, который бы занимался организацией исследований российско-польских отношений. Я прежде всего имею в виду, конечно, исторический аспект. Мне кажется, для системного подхода необходимо чётко определить позиции и расставить, как на шахматной доске, всё, что имеют в своём арсенале российские историки.

Беседовал Дмитрий Перетолчин

Метки: бывший СССР, война, геополитика, германия, история, Польша