Федор Лукьянов: Остановить мгновение
| Iz.ru
Почему нынешние выборы в ФРГ можно считать последними предсказуемыми
В воскресенье, 24 сентября, в Германии пройдут парламентские выборы. Бороться за места в бундестаге будут более трех десятков партий. Однако большая часть из них — всего лишь массовка, на фоне которой развернется схватка традиционных партий-тяжеловесов и прорвавшейся в немецкую политическую премьер-лигу «Альтернативы для Германии». Глава Совета по внешней и обороной политики Федор Лукьянов провел последние несколько месяцев в Берлине, где наблюдал за тем, как шла агитация и проходили предвыборные дебаты. Своими впечатлениями и прогнозами относительно исхода голосования он поделился с порталом Iz.ru.
Молодой таксист-турок, с некоторыми затруднениями говорящий по-немецки, хотя, как выяснилось, родился он в Германии, охотно рассуждал про Путина, Трампа и Эрдогана, радуя меня по пути в аэропорт какими-то невероятными легендами обо всех троих. На вопрос, собирается ли он голосовать на выборах 24 сентября, ответил: «Да. За ХДС». И предваряя вопрос почему: «А мне всё нравится, ничего не надо менять».
Парламентские выборы в Германии привлекают внимание всего мира. ФРГ — безусловный лидер Европейского союза, а федеральный канцлер — наиболее влиятельный политик Старого Света, как многие считают, «начальник Европы». Мало кто сомневается, что фамилия канцлера останется прежней — Ангела Меркель сохранит свой пост. Но это не означает отсутствия интриги и перемен. Атмосфера нынешней избирательной кампании, лейтмотивом которой стала позиция моего словоохотливого водителя, весьма показательна — не столько тем, что говорилось и обсуждалось, сколько тем, что оставалось за кадром.
Как заметила одна моя немецкая знакомая, германская политика — это зона, свободная от харизмы. Сказала она это нисколько не в осуждение, а с облегчением. Во-первых, история ХХ века научила немцев, что зажигательные политические лидеры могут вести к национальной катастрофе. Во-вторых, яркие фигуры, наподобие Дональда Трампа в США, Бориса Джонсона в Великобритании или Реджепа Тайипа Эрдогана в Турции, воспринимаются как источники хаоса и непредсказуемости, что для нормального немца — настоящая крамола.
Поэтому избирательная гонка выглядела невероятно скучной — не только в сравнении с американской или британской вакханалией прошлого года, но и на фоне Франции минувшей весной. Интеллигентные люди вежливо дискутируют по всем основным телеканалам, не позволяя себе личных выпадов и даже не особенно перебивая оппонентов. Примечательно, что это относится не только к мейнстриму — консерваторам, социал-демократам, либералам и «зеленым», но и к записным бунтарям из Левой партии и даже к «enfant terrible» предстоящего голосования «Альтернативе для Германии» (АдГ). Последняя считается ультраправой (хотя по меркам, например, Восточной Европы она вполне центристская), нерукопожатной и ставящей под сомнение базовые устои германской и европейской демократии.
Политика не ниже газона
Для стороннего наблюдателя единственная отдушина — предвыборная агитация на улицах. Здесь тоже всё делается с немецкой аккуратностью — плакаты могут размещаться на фонарных столбах, так что все они увешаны продукцией разных партий, и на газонах. Никаких стен, заклеенных лицами кандидатов или «раздачи слонов» на улицах. Первая неожиданность — огромное количество партий, участвующих в выборах. С одних плакатов вдумчиво смотрят симпатичные свинки и собачки — какие-то активисты выступают за права животных, с других призывают к новой политической этике и медитации, третьи демонстрируют разные варианты левацких лозунгов — например, широко представлена Марксистско-ленинская партия Германии с набором соответствующих призывов.
Я, конечно, не мог пройти мимо яркого плаката «Хотят ли русские войны?» Строчкой из знаменитого стихотворения Евгения Евтушенко в классическом гэдээровском переводе Коммунистическая партия Германии (наследники западногерманских коммунистов, которых в свое время содержал Советский Союз) взывает к необходимости вернуться к сотрудничеству с Москвой и не допустить военного конфликта.
Россия, кстати, вопреки ожиданиям, не стала главным действующим лицом кампании. Ритуальные опасения по поводу вмешательства в выборы звучали всё время, но скорее в угасающем режиме.
А собственно отношения с Россией тоже остались на обочине дебатов, роль главного пугала перехватил турецкий президент, который открыто призвал живущих в Германии турок не голосовать за ХДС и «зеленых».
Чисто арифметически пять из семи ведущих политических сил (левые, АдГ, баварский ХСС, социал-демократы и даже либералы) высказываются с разной степенью решительности за прекращение конфликта с Москвой. Но по существу быстрых перемен ждать не стоит — во-первых, ХДС твердо за санкции, во-вторых, Россия не относится к числу приоритетов, из-за которых будут ломать копья, есть куда более важные проблемы.
Еще одна экстравагантность — некая партия, утверждающая, что «Будущее Германии — новый Шелковый путь». Трудно предположить, что их финансируют из Пекина — китайские товарищи еще не освоили столь продвинутые формы влияния на западную политику — но обилие плакатов этой никому не известной структуры озадачивает. В целом маргинальные политические силы преимущественно левые, упирают на социальную справедливость, мир и равноправие. Шансов на успех ни у кого, за исключением шести основных конкурентов, ни малейших. Особняком стоит разве что Пиратская партия, сенсационно вошедшая в пару земельных парламентов несколько лет назад на волне всеобщей озабоченности интернетом, контролем и киберугрозами, но и у нее пик позади.
Мигранты в политике
Из тех, кто проходит в бундестаг, с огоньком пытается действовать только вышеупомянутая «Альтернатива», правда, агитация выглядит очень монотонно: тема только одна — мигранты. Самый запоминающийся плакат — беременная девушка и слоган: «Новые немцы? Сделаем сами!» Не надо нам, мол, решать демографические проблемы за счет приезда кого попало. Для сравнения — в Австрии (а там выборы 15 октября и тоже в разгаре кампания) аналогичная АдГ Партия свободы позиционирует себя как «социальная партия Отчизны» и упор делает на социальных темах, растворяя антииммигрантскую позицию в более широкой повестке. Впрочем, «свободники» намного опытнее — они уже и в правительстве не раз побывали, а их кандидат недавно чуть не стал федеральным президентом.
«Альтернатива для Германии» впервые войдет в бундестаг, что само по себе расценивается немецким истеблишментом почти как катастрофа. Не потому что АдГ сможет там на что-то повлиять. Смущает сам факт — крайне правые становятся законной частью политического спектра Германии.
Министр иностранных дел и один из лидеров социал-демократов Зигмар Габриэль публично предостерег немцев от голосования за «Альтернативу»: «Вы вернете нацистов обратно в Рейхстаг».
Насколько подобный алармизм уместен и эффективен — большой вопрос, опыт США и Великобритании уже показал, что демонизация срабатывает в обраную сторону — людям не нравится, когда на них давят. Насколько это так в Германии, покажет результат новичков — по опросам они находятся на отметке 10%, но многие подозревают, что, как и в случае с Brexit и победой Трампа, не все сторонники признаются в симпатиях и цифры могут оказаться выше.
Как бы то ни было, появление евроскептической и антииммигрантской партии в бундестаге можно считать знаковым событием — по понятным историческим причинам у Германии гораздо выше порог допустимости подобных политических сил (в большинстве других парламентов они уже давно представлены). И раз он преодолен, значит, сдвиги в европейском политическом сознании происходят весьма серьезные.
Борьба за второе место
Полноценной борьбы за власть нет — всем известно, что канцлером снова будет Ангела Меркель. Отрыв ее партии ХДС от социал-демократов минимум 10%. СДПГ во главе с Мартином Шульцем (до начала этого года он возглавлял Европейский парламент) так и не нашла, что может предложить качественно нового, после того, как уже два полных срока отработала младшим участником «большой коалиции» во главе с Меркель. Дебаты Меркель и Шульца (примечательно, что канцлер согласилась только на один раунд — чего, мол, время терять?) производили странное впечатление, поскольку выглядели, по мнению многих комментаторов, не как дуэль, а как дуэт — будто бы оппоненты не сражались, а уже готовились к очередному раунду переговоров о коалиции. Меркель убедительно выиграла, как и положено старшему партнеру.
Состав правительства пока неясен, и в этом главная интрига выборов. «Большая коалиция» ХДС/ХСС и социал-демократов всем надоела, но большинство комментаторов полагают, что она снова неизбежна. Теоретически есть вариант праволиберального блока, если свой максимум наберет не только Меркель, но и Свободная партия Германии (либералы), которые рассчитывают перейти 10-процентный барьер. Но вероятность этого не слишком велика, к тому же у канцлера сохранились крайне неприятные воспоминания от партнерства с либералами в 2009-2013 годах. Еще одна гипотетическая возможность — коалиция консерваторов, либералов и «зеленых», но это слишком сложная и шаткая конструкция, немцы, которые любят устойчивость, такие комбинации не приветствуют.
За бортом любого правительства остаются крайние слева и справа. «Альтернатива для Германии» и Левая партия, которая клеймит язвы капитализма и наследует ностальгический электорат Восточной Германии, считаются опасными маргиналами, с ними никто не готов вступать в отношения.
При этом в совокупности они представляют не менее пятой части (как бы не четверть) избирателей, причем позиции АдГ тоже достаточно сильны на востоке страны. Как выясняется, спустя 28 лет после падения Берлинской стены проблемы разделения на восток и запад очень даже ощущаются, и как минимум часть населения бывшей ГДР не чувствует себя полностью интегрированной в единую страну. Отсюда и симпатии к крайне правым, хотя иммигрантов в восточных землях гораздо меньше, чем в западных, — не надо приезжих, лучше нам помогите…
Безальтернативность Ангелы Меркель, а о ней говорят все — кто с унынием, кто с радостью — удивительный феномен. С одной стороны, она действительно очень сильный политик — волевой, целеустремленный, ответственный и производящий впечатление надежности. В сегодняшней Европе нет другого руководителя подобного калибра. В комбинации с небольшим, но все-таки имеющимся экономическим ростом Германии и низкой безработицей это создает эффект «от добра добра не ищут», особенно на фоне фантасмагории, творящейся повсюду вокруг. Кампания Христианско-демократического союза — очень заунывная — успешно эксплуатирует именно эту тему: надежность, здоровая семья, социальные блага, но главное — безопасность, безопасность, безопасность…
Остров Германия
Тема миграционного кризиса, которая чуть было не похоронила политическое будущее Меркель два года назад, сейчас несколько отошла в тень, точнее — все ее сознательно затушевывают. После общения с политиками, активистами, обычными немцами становится совершенно очевидно, что события 2015 года оказали огромное воздействие на общество, последствия будет проявляться долго и не вполне понятно как. Однако сейчас решено страсти не будоражить, тем более что организационно-технически Германия справилась с тем кризисом весьма эффективно (социально-интеллектуальное влияние проявится позже). Даже пресловутая «Альтернатива» ведет себя относительно сдержанно, куда менее агрессивно, чем могла бы в другой политической культуре.
С другой стороны, многие немцы, конечно, недоумевают, как так вышло, что в цветущей и действительно очень правильно устроенной демократической системе сложилась ситуация «выбора без выбора».
Объяснений можно найти много — как структурного, так и конъюнктурного характера, но есть базовое настроение, которое можно почувствовать, погрузившись в политическую атмосферу Германии осени 2017-го. Это острое желание сохранить всё как есть, подобно Фаусту, остановить мгновение, которое, возможно, и не прекрасно, но явно лучше, чем всё, что может прийти на смену.
В этом смысле ФРГ — политический остров. Везде настрой на перемены, Франция ликовала, избрав молодого президента, раскидавшего традиционные политические партии, будущему канцлеру Австрии 31 год, повсюду есть ощущение исчерпанности прежних форм… И только Германия стремится удержать статус-кво, подозревая, что любые перемены смахнут флер стабильности и обнажат проблемы, с которыми непонятно, как быть. Или того хуже — пробудят инстинкты прошлого, которых немецкое политическое сообщество по-прежнему опасается, и потому так привержено и европейской интеграции, и отношениям с США (хотя последние сейчас сами куда-то уходят). Германия подспудно хочет, чтобы ее сдерживали, не доверяя собственной зрелости. И «гранд-дама» Ангела Меркель олицетворяет строгий здравый смысл мудрого директора школы, без которого всё это образовательное учреждение может пойти вразнос.
Скорее всего, это последние такие выборы. Германия не останется островом надолго. Но пока еще она может себе это позволить.
